Алекс ОРЛОВ
ПЛОТ-ПРИЗРАК
Литературный ПОРТАЛ
http://www.LitPortal.Ru
#
Солти с громким лаем гнал оленя прямо на Джойса. Лесной красавец
обезумел от страха и несся напролом, с треском ломая ветки и оставляя на
острых сучьях клочья коричневой шерсти. Джойс уже ясно видел его налитые
кровью глаза и отчетливо слышал тяжкое хриплое дыхание.
Олень быстро приближался. Охотник передвинул предохранитель и поднял
свой "бреме".
Солти, бежавший вплотную к зверю, уловил этот момент и упал, поджав
под себя лапы. Хлестнул выстрел. Подбитый на лету олень споткнулся, тяжело
перевернулся через голову и остался лежать на земле.
Пес сейчас же оказался возле него и, поджидая хозяина, стал деловито
обнюхивать тушу. Джойс выбрался из засады и, закинув ружье за спину, пошел
к уже проявлявшему нетерпение псу. Затем поощрительно потрепал его и,
достав из-за голенища мехового сапога нож, отрезал у поверженного оленя
ухо - любимое лакомство Солти, на которое он всегда претендовал.
Некоторое время Джойс с улыбкой смотрел на собаку.
- Ну как, Солти?
Пес моментально съел угощение и, облизываясь, смотрел на хозяина.
- Хорошо поработал - вкусно поел. Правильно? Ну ладно, пора домой.
Джойс взвалил на плечо двухсотфунтовый трофей и пошел по направлению к
дому.
За два часа удачливые охотники одолели три мили, отделявшие их от
маленького заброшенного форта. А когда начало смеркаться, Джойс уже
закончил свежевать оленя и растянул для просушки его шкуру. Часть мяса он
взял, чтобы поджарить, а остальное засолил.
Приближалась длинная и холодная, в этих краях зима, и следовало
подумать о пропитании впрок.
***
Приветливо потрескивал в печи огонь. Солти спал возле порога и во сне
подергивал ухом, а Джойс сидел за прочным дубовым столом и перелистывал
старые книги - испанские, греческие, арабские. Он не знал этих языков, но
всегда с удовольствием притрагивался к пожелтевшим страницам. Ему нравились
яркие картинки, большие заглавные буквы и просто лаконичная строгость
знаков. Книги даже пахли по-разному, а иногда, по вечерам, Джойсу казалось,
что он слышит звуки, издаваемые древними фолиантами. Звуки, которые они
впитали, живя у своих прежних своих хозяев. Это был звон посуды, звучание
мандолины, детские голоса. Джойса пугал этот незнакомый шум. Он убирал
книги в сундук и ложился спать.
И так день за днем в трудах и заботах о хлебе насущном.
Сколько Джойс жил в заброшенном форте, он уже и сам не помнил.
Когда-то он бежал от людей, двигаясь днем и ночью, чтобы уйти от погони и
мести тех, чьи законы нарушил. Совсем обессилевший, с пулей под лопаткой,
Джойс встретил в лесу облезлого долговязого щенка. И когда встал вопрос,
кого убить, чтобы самому не умереть с голоду - несовершенного звереныша или
встретившегося на пути старика-отшельника, Джойс не колебался долго.
Собака была единственным другом и помощником, который его устраивал. А
Солти, имевший в родителях, перемешавшихся с волками дворняг, был
необычайно силен, подвижен и, когда дело доходило до драки, незамедлительно
пускал в ход свои клыки - острые, как бритва, и не знающие пощады. Он
никогда не смущался численным перевесом противника, и вскоре у них с
Джойсом был свой собственный охотничий участок, границы которого уважали и
дикие кошки, и медведи, и полярные волки.
Без собаки Джойс ходил только на свою собственную охоту. Ее сезон
начинался в конце лета, когда Нейдахо теряла свою могучую силу и
переставала реветь на порогах. Река мелела, становилась безопаснее, и на
ней появлялись смельчаки, спускавшиеся по течению на плотах и больших
лодках.
Как правило, это были люди отчаявшиеся и разоренные, бегущие от нужды
и долгов. Бедняги продавали свои нехитрые пожитки, покупали, а чаще крали
лодку и отправлялись в неизвестное.
Они все были одинаковыми, они вели себя одинаково и за много лет
Джойс, хорошо изучил их повадки. Он выжидал солнечного, ясного утра и
отправлялся к реке, почти всегда приходя безошибочно; через опасные пороги,
беглецы решались идти только при солнечном свете.
В точно рассчитанном месте, где река перед порогами делала последний
спокойный поворот, охотник устраивал засаду - так же тщательно, как и на
зверя. На высоте двадцати ярдов в каменной ложбине, между корней корявой
сосны, Джойс был безнаказан.
Когда перед путешественниками вдруг открывалась вся величественная
красота ущелья и белые буруны порогов, обессиленные люди цепенели, как
завороженные. Этого минутного замешательства Джойсу хватало, чтобы навести
свой "бреме" на голову рулевого и выстрелить.
Неуправляемая посудина подхватывалась течением и устремлялась на самый
страшный камень порога, за которым начинали свои пляски гибельные
водовороты. Однако в самый последний момент лодку, с перепуганной до смерти
командой, перехватывала быстрая струя, которая, двигаясь вопреки всем
законам, выбрасывала свою ношу на небольшую косу, усыпанную речной галькой.
С одной стороны была река, а с другой неприступная отвесная стена, на
которой, как ангел смерти, появлялся Джойс и безжалостно расстреливал
несчастных.
Затем он спускался по, одному ему, ведомой тропе и забирал все, что
могло его интересовать: патроны, порох, золото, книги и какие-нибудь яркие
тряпки. Остальную поклажу, вместе с телами, он сваливал обратно в лодку и
отталкивал ее длинным шестом, после чего она вдребезги разбивалась на
очередном пороге.
***
В этот раз, все происходило как обычно. На ровной водной глади, прямо
по слепящей солнечной дорожке, двигался небольшой плот с поставленным на
нем шалашом.
На руле сидел худой, давно не брившийся человек. Слезящимися глазами
он напряженно вглядывался вперед, стараясь угадать, что ожидало его там -
за новым поворотом.
- Неохота, небось, помирать при таком-то солнышке, - усмехаясь,
проворчал Джойс и, подняв подзорную трубу, навел ее на, тоскливо
озиравшегося, рулевого.
Затем охотник отложил трубу в сторону и с удивлением посмотрел на
небо.
Солнечного дня как не бывало, только серая осенняя мгла, да
сгущавшиеся тучи, из которых, сначала редко, а потом все чаще стала сыпать
снежная крупа.
"Вот наваждение-то," - подумал Джойс и тут же хватился плота.
Он снова поднес к глазам трубу, но ничего не увидел - сплошная мутная
пелена. Неожиданно, где то совсем рядом, сквозь барабанную дробь града,
послышался тихий скрип весла.
Джойс перегнулся через корни сосны и обнаружил плот совсем рядом -
прямо под скалой.
Нужно было спешить. Охотник быстро передернул затвор и прицелился. Его
"бреме" повел пустой глазницей и замер.
Совершенно неожиданно, Джойс встретился взглядом с человеком, в
которого собирался стрелять. Рулевой уставился в лицо своей смерти и не
двигался с места.
Раздался выстрел. Пуля в бессильной ярости сорвала с неотесанного
плота кусок коры и, злобно шипя, ушла на глубину. Джойс чертыхнулся и
тяжело переваливаясь, побежал к заветной косе. Прежде он никогда не
промахивался, тем более с такого расстояния, а тут...
"Ну, ничего. Сейчас все будет исправлено!" - успокаивал себя охотник и
он появился на отвесной стене за несколько секунд до прибытия плота.
Для удобства Джойс опустился на одно колено, однако бродяга,
по-прежнему, не отводил своего взгляда. Он стоял на плоту в полный рост и
ждал приговора. А у Джойса набегала нервная слеза и мешала целиться.
Наконец оборванец глубоко вздохнул и отвернулся, подставляя спину.
Охотник тут же выстрелил.
Тяжелая пуля ударила точно между лопаток и пройдя насквозь, вырвала
целый фонтан живой плоти. Тело с мокрым звуком шлепнулось на бревна и
больше не пошевелилось.
"Уф!" - Джойс с облегчением выдохнул и, присев на холодный валун,
устало вытер рукавом пот. Мелкий град сыпал все также часто и приятно
освежал разгоряченное лицо. Но что это? Опять посторонние звуки?
Джойс напряг слух. То ли плеск воды, то ли всхлипы. Он поднялся с
валуна и обомлел: на плоту, крестом через труп мужчины, лежала женщина. Она
была так же плохо одета и приглушенные рыдания сотрясали ее худое тело.
"Бедная женщина, - подумал Джойс, - одна, на краю света, а ее муж
мертв."
Решив помочь по своему, он поднял ружье и пригвоздил несчастную к телу
ее мужа.
Сегодня охотник нарушил свои правила. Обычно он не убивал женщин
сразу. Перебив мужчин, Джойс овладевал их перепуганными насмерть,
спутницами, прямо на камнях среди трупов, а затем удушал ружейным ремнем.
Правда, однажды он даже хотел оставить себе жену. Это была девочка лет
тринадцати с огромными серыми глазами и не по возрасту развитой грудью.
Она все время молчала. Стальные глаза ее смотрели недобро, а по ночам,
когда приходилось терпеть зверские ласки Джойса, она кусала до крови свои
детские губы.
Она прожила в форте полтора месяца и за это время трижды убегала и
один раз пыталась порезать Джойса бритвой.
Бритву после того случая он убрал подальше, да и забыл потом, куда. А
после третьего побега просто приоткрыл дверь наружу и скомандовал резко:
"Солти!"
Пес вскочил с нагретого места так, будто ждал этой команды давно.
Лязгнув клыками, он исчез в темноте, а наутро, когда хозяин проснулся,
собака, как ни в чем ни бывало, сладко посапывала в своем любимом углу.
"Удивительно, что женщина не появилась при первом выстреле, -
размышлял Джойс, стоя на обрыве. - Но теперь-то уж в шалаше точно никого
нет".
Придя к такому выводу он смело спустился на косу и, взобравшись на
плот, заглянул вовнутрь шалаша.
Какие-то вороха тряпок. Едва ли здесь было чем поживиться. Правда
Джойс знал еще одно укромное место.
Он подошел к телам и наметанным глазом, сразу рассмотрел кожаный
шнурок на шее рулевого.
"То, что нужно!" - обрадовался охотник. Он нагнулся, взялся за шнурок
и рванул. Голова убитого резко запрокинулась назад и Джойс на мгновение
увидел раскрытые глаза мертвеца. По спине пробежали мурашки. Прежде с ним
такого никогда не случалось.
Шнурок не поддался и Джойс перерезал его ножом, а затем вытянул из-за
пазухи убитого маленький мешочек, в котором, как выяснилось, были три
золотые монеты.
Охотник положил монетки на ладонь и стал их рассматривать. Они были
странной и незнакомой чеканки. Такие Джойс видел впервые. Он ссыпал золото
в карман, и в момент, когда звякнула последняя монетка, сердце его
остановилось. Охотник явственно почувствовал, что за его спиной стоит
человек. Живой человек!..
Джойс резко обернулся и увидел перед собой оборванного мальчика, лет
шести, но этот малыш, казалось, не замечал Джойса. Он смотрел на реку
большими печальными глазами и еле слышно произносил какие-то слова.
Никогда еще охотник не испытывал такого ужаса, как перед этим
несчастным ребенком. А мальчик, словно почувствовав состояние Джойса,
перестал молиться, скрестил руки на груди и закрыл глаза.
"Скорее, скорее! - подгонял себя Джойс. - Скорее!.. Если он опять
откроет глаза - я сойду с ума!"
Досланный патрон удобно угнездился в казеннике, и "бреме", без
задержки, полыхнул коротким пламенем...
***
Тело мальчика долго не тонуло. Засаленное тряпье на нем плохо
намокало, и, отброшенный почти к середине реки, наполовину утопленный, он
будто совершал на водоворотах какой-то танец.
Мальчик торчал из воды, как поплавок и, раскачиваясь на волнах, словно
бы приглашал Джойса поиграть вместе с ним.
Наконец река, нехотя, справилась с телом.
Это послужило для Джойса сигналом и, сорвавшись с места, он бестолково
засуетился. Затем сообразил, что ему нужно делать и, тяжело дыша, принялся
выдергивать из тайника длинный шест.
Наконец, достав его, Джойс изо всех сил уперся им в плот и, стал
толкать, однако шест не выдержал и с треском сломался.
Выплевывая ругательства, охотник вскочил с гальки и сбросил с себя
мешающее ружье. Затем уперся руками в бревна плота и начал отталкивать его
от берега, решив что так надежнее.
В конце концов плот поддался, но Джойс, для верности, забрел в ледяную
воду по пояс и последний раз коснулся бревен, направляя его в стремнину.
Лишь убедившись, что река прочно держит свою добычу, он побрел обратно к
берегу.
Джойс тяжело загребал ногами воду и все ждал грохота бревен. Ждал
этого звука за спиной, когда река заберет свою долю и погонит обломки
дальше. Но было тихо.
Может быть, строптивая стихия решила поиграть? Джойс выбрался на косу
и, оглянувшись, обомлел: плота нигде не было.
***
Ночь выдалась беспокойной и Джойс почти не спал. Ему чудилось, что
кто-то, прячась во дворе, заглядывал в маленькое закопченное окно. И тогда
Джойс хватал свой "бреме" и подбегал к двери в ожидании нападения. Так он
промучился всю ночь и едва первые лучи коснулись стен его жилища, быстро
собрался и бегом отправился к реке.
Когда он прибежал к косе, солнце уже полностью вышло из-за горизонта и
освещало прибившийся к галечному берегу плот.
Казалось, трагедия разыгралась только что. Раны на телах, еще дымились
и кровь растекалась по бревнам, это Джойс, стоявший на краю обрыва, видел
отчетливо. Пересилив себя, он сбежал вниз и, помедлив еще несколько секунд,
что есть силы навалился на своего врага.
На этот раз он не отводил взгляда до того момента, пока плот не
налетел на камни.
Однако и это не принесло Джойсу успокоения и он приплелся в форт
совершенно измученным.
Увидев хозяина Солти радостно запрыгал и очень удивился, что на него
не обращают внимания.
***
День прошел незаметно и наступила вторая ночь, которая оказалась
сплошным кошмаром.
Джойс кричал на Солти и стрелял по углам своего жилища, поскольку
всюду ему мерещилась запрокинутая голова мертвого рулевого и его
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг