глубоких подземельях. Потом вода поднялась в камеры термитных маточников и
поглотила маток, которые роняли последние яички в воду, и бесчисленные
поколения белых термитов, и охрану. Этого было достаточно, чтобы муравейник
погиб от голода, но вторая волна, как отзвук грохота бревен, хлынула в
следующие этажи города. Тонули в казармах рабочие-листорезы, и рабочие -
доильщики тлей, и муравьи-бочонки в складских пещерах, а по мутным
водоворотам катились живые шары, свитые из большеголовых солдат. Крылатые
солдаты носились в темноте, не слыша команды, - тысячи воинов, которым
теперь нечего было охранять.
...Рассвет застал людей у Клуба. Вода стремительно бурлила по старице,
уходя в рукав, и подножие муравьиного мозга оставалось над поверхностью. Но
пещеры под Клубом были затоплены. Отсюда поднимались и уносились по течению
трупы крылатых - не бесполых солдат, а самцов. Это были первые самцы,
которых удалось увидеть, - странные существа, с короткими декоративными
крыльями. Может быть, из-за того что они погибли, Большой Клуб, состоящий из
самок и бесполых рабочих, на какое-то время выключился, замер. С отчетливым
шелестом носились по извилинам рабочие, но мозг был неподвижен, и
диски-информаторы сидели по верху грота, как огромные красные глаза.
- Ах, черт! - сказал Андрей и, разрывая застежки, стал дергать
кинокамеру из чехла. - Диски всегда были в воздухе, и шли злые споры -
рассыпаются они для отдыха или так и живут скопом.
Прошла третья волна. Вода захлестнула нижний откос грота, и внезапно
диски взлетели и с жужжанием двинулись в разные стороны.
- Смотри! - крикнула Аленка.
Большой Клуб заработал. Всюду, где можно было что-нибудь разглядеть,
хаос сменялся порядком. Шары сцепившихся муравьев, без толку
перекатывающиеся по воде, направлялись к ближним деревьям и высыпались на
кору огненными потоками. Муравьи отступали от пещер колоннами, волоча в
челюстях кто что мог. Над главной тропой кружились алые смерчи - крылатые
солдаты поднимали на воздух тонущих рабочих, выбирая их из хаоса веточек и
насекомых, с вентиляционных холмиков, даже с бортов пироги. Спасалась
ничтожная часть, горстка, но Большой Клуб сражался как мог, а вода
поднималась, и уже нижние края фестонов ушли под воду вместе с мантией.
Андрей снимал. Алена меняла кассеты, держа на коленях запасной аппарат,
и подавала ему, и он снимал на самой малой скорости, снимал все. Как рабочие
потащили корм через верх, по гребню, как ушли под воду солдаты охраны, как
верхние узлы начали стремительно откладывать яйца и несколько минут мантия
потоком тащила их кверху.
Это было ужасно - обратный поток скатывался под воду, в слепом
стремлении к беспомощным мозговым, еще шевелящимся внизу.
Это было ужасно - живой мозг погибал у них на глазах, не пытаясь
спастись, не обращая на них внимания.
Они, как стервятники, крутились рядом. Пирога поднималась вместе с
водой, и Аленка говорила в магнитофон, меняла кассеты, снимала и следила по
секундомеру, в какую секунду Большой Клуб перестал принимать информацию, на
каком миллиметре погибли двигательные центры и диски неподвижно повисли в
мокром воздухе.
Оставалось всего полметра, когда трубка зашевелилась на прежнем месте.
Мозг уже не работал, - это был спазм, судорога памяти - в трубку свивались и
крошечные "минимы", и молодые рабочие, и старые в тусклом, почти коричневом
хитине. И вдруг они разбежались, не достроив трубки. Все. С потолка грота
поползли рабочие - кто куда, и все кончилось. Комочки жирной земли падали в
воду, просвеченную красным, и по бортам пироги бестолково носились
длинноногие солдаты.
Андрей не оглядывался. Алена сунула ему сачок, всхлипнула, подвела
лодку к гребню. Под ветками деревьев, спустившимися к самой воде, он опустил
сачок и, поддав коленом, вырвал кусок из того, что было Клубом. И еще раз.
Потом Аленка опустила весло, лодка пошла над тропами, и снова он взялся
за гладкое древко сачка, стряхнул с него мусор и трупики муравьев и накрыл
диск, тихо жужжащий над самой водой. Щелкнула крышка бокса.
Домой... "Вернулся домой моряк, домой вернулся он с моря, и охотник
пришел с холмов". Лодка качалась, проходя поляну наискось, впереди маячила
палатка, и Андрей смотрел вперед, вперед-только бы не оглянуться. Теперь там
пировали рыбы, и ныряли в мутной воде крокодилы, не брезгающие ничем.
Аленка перестала всхлипывать и тихо возилась на корме, приводя себя в
порядок. Вздохнула глубоко и сказала сиплым, решительным голосом:
- Сейчас будем есть. Ты не ел со вчерашнего утра. Рация в порядке?
"Верно, - подумал Андрей. - Уходить. Уйти, как с кладбища. Нечего
делать на кладбище". Он посмотрел на свои руки в грубых защитных перчатках -
в петельках на запястьях еще торчали пинцеты. Снял перчатки. Пинцеты слабо
звякнули. Андрей нагнулся к рации, грубые складки комбинезона врезались в
воспаленную кожу. Тогда он поднял руку к горлу, крепко ухватился за
воротник, рванул. С пронзительным треском лопнула ткань, Андрей выдернул
ноги из сапог, отшвырнул комбинезон от себя, к рыбам.
Лодка пристала к мосткам. Андрей подал Аленке руку и присел к рации.
Через два-три часа вылетит вертолет.
...Задраивая ящики, они видели, что комбинезон еще поворачивался на
воде - то ли его гонял вентилятор, то ли крокодил принял за тонущего
человека.
VI
Самолет был свой, советский, - с огромной надписью "Аэрофлот" и красным
флагом, нарисованным на стабилизаторе. И экипаж был свой, советский, и
странно и чудесно было слышать русские слова от других людей, и где-то в
далекой дали остались ночные звуки джунглей, утренний вопль ревуна и хриплый
рев крокодилов.
Они сидели в самолетных креслах с высокими спинками, держали на коленях
советские журналы и проспекты Аэрофлота и приходили в себя. Багаж был
надежно запрятан в грузовых отсеках, чемодан с дневниками лежал в сетке над
Аленкиной головой. За ними наперебой ухаживали стюардессы - бульон, жареный
цыпленок, коньяк три звезды - "Самтрест"...
- Прибереги аппетит, - сказала Аленка. - Ты разоришь Аэрофлот, старый
крокодил джунглей.
- Не буду. Наберегся, - нагло сказал Андрей и улыбнулся стюардессе. - Я
бы съел еще икры и чего-нибудь посущественней.
- Конечно, конечно, пожалуйста, - сказала стюардесса и побежала по
проходу мимо кресел, мимо иностранных пассажиров: так редко летали этим
рейсом свои, советские...
А горы уже были далеко позади, и за круглыми оконцами перекатывался гул
моторов - волнами, как прибой: "хоро-шо-о-о, хоррошо-о-о", и, необозримая,
синяя, замерла внизу Атлантика, и над ней висели круглые облака. Огненные
облака. Раскаленные рассветом круглые облака.
Все было хорошо; шел пятый час полета; поднимался рассвет, но
возвращение было отравлено горечью, как еда - хинином.
Андрей вытащил авторучку из целлофанового чехольчика с синими эмблемами
Аэрофлота. "Милые московские чехольчики и возвращение с победой. С Пирровой
победой", - думала Алена, а Андрей уже достал блокнот и писал формулы -
строчка за строчкой. Пиррова победа...
Давным-давно, когда ей было лет шесть или семь, они с братом набрели на
полянку в лесу под Москвой. Полянка была красная от земляники. Аленка
заглянула под листья, обмерла... И много лет спустя, стоило ей только
захотеть, она могла увидеть эту полянку, услышать сладкий земляничный запах
и ощутить вкус переспелой земляники на языке. Может быть, Андрей всю жизнь
искал свою полянку. "Как все-таки страшно, - думала Алена, - что самый-самый
близкий человек и неизвестно, о чем он сейчас думает. Какое у него было
лицо, когда пришел вертолет и он грузил ящики, ничего не забывая, и вместе с
радистом втянул на веревке палатку, как огромную рыбу".
Страшное было у него лицо. Распухшее, грязное, отчаянное. На голой
груди - черные пятна укусов. И Аленка опять с тоской посмотрела кругом и
вместо длинной трубы салона увидела джунгли, столбы москитов и цыкнула на
себя, как на кошку: "Смотри. Он сидит и вида не подает. Спокоен, причесан, в
белой рубашечке. Сидит, работает и не хочет, чтобы ты лезла с сочувствием".
- Андрюш, ты что делаешь?
- Ревизую математическую логику, - чересчур отчетливо сказал Андрей. -
Ввожу критерий пирровости любой победы. - Он безрадостно улыбнулся и кивнул
ей. - Не надо. Ты ведь думала о том же.
- Я уверена, что есть еще огненные. И не один Клуб, много. Через
полгода устроим большую экспедицию и обязательно найдем.
- Не надо... Как поживает Тот, Чье Имя Нельзя Произносить?
- Его зовут Дождь в Лицо. Он начинает большой поход. Ты знаешь, как
начинаются походы?
- Знаю.
- Нет. Ты не знаешь. Поход!.. Ты послушай... Поход!
По деревне бегут старшины, и в каждом доме начинается торопливая возня.
Поход! Женщины спешат к берегу, следом за воинами к пирогам и стоят в
темноте, не решаясь заплакать. Только что они сидели у очагов с мужьями, а
дети тихо посапывали в гамаках, и вот уже гаснут факелы и удаляются хриплые
выдохи гребцов... Так начинается поход. С женских слез.
- Хорошо... - проговорил Андрей.
- Андрюша, ведь ты ошибаешься. Не бывает особей-уникумов, есть еще,
есть. Мы обязательно найдем!
Андрей сморщился. Крепко потер лицо ладонями, как будто пытался
разгладить морщины.
- Почитай мне лучше стихи. Те самые: "Круглы у радости глаза и велики у
страха".
- Не заговаривай мне зубы! Это нелогично! Уникальных животных природа
не создает, а муравьиная семья - одно животное. Для эволюции, конечно.
Андрей опять сморщился.
- Вот беда, даже ты догматик! "Не создает, одна особь"!.. Муравейник
теоретически бессмертен, какое же он "одно животное"? Он ни то, ни другое.
Смотри. - Он открыл блокнот. - Страница девятая. Прошу!
Внизу страницы жирно подчеркнута десятка в степени минус восемнадцать.
- Вот вероятность появления Клуба в секунду. Понятно? Смотри дальше.
Страница... страница... ага, вот она. Вот - вероятность того, что Клуб
просуществует больше десяти лет. Видишь? Минус пятая степень. Имеем
произведение вероятностей - минус двадцать третья степень. Это не событие,
граничащее с чудом. Это чудо и есть. Миллион миллионов лет пройдет - тогда
можно ждать. При прочих, понимаешь сама, равных условиях...
- Значит, ты раньше ошибался? Ты писал, что вероятность настолько
высока, что граничит с достоверностью?
Андрей закрыл блокнот и сказал, глядя в окно:
- Конечно. Против моих предположений Клуб оказался на несколько
порядков сложней.
- Но ты считал на машине, Андрюшенька! По-моему, сейчас ты где-то
обсчитался.
- Нет. Арифметика верная. Говорю тебе, что другие исходные и критерии
другие. Ошибки нет.
- Не верю, - сказала Аленка. - Не верю. Есть еще огненные. Я даже знаю
где. В квадрате двадцать восемь-двадцать девять. Второй Клуб - в этом
квадрате.
- Сестрица Аленушка, не надо...
- Есть, - сказала Алена.
Наверное, у нее было несчастное лицо. Стюардесса посмотрела издали и
подошла снова.
- Почему вы не едите?
- Так, - сказала Алена. - Спасибо.
- Хотите пройти в пилотский отсек? Солнце встает впереди. Хотите
посмотреть?
- Пойди, пойди. - Андрей так и не повернулся от окна. Они прошли по
длинной ковровой дорожке через весь самолет.
Открылась узкая дверца, показав ребристую некрашеную изнанку,
проклепанную сотнями маленьких заклепок.
Летчики сидели на своих местах, свободно откинувшись и опустив руки.
Работал автопилот, штурвалы чуть заметно двигались вперед-назад, и за
штурвалами, впереди, за блестящим носовым обтекателем, вставало солнце. За
круглым краем синего моря, под огненными облаками... А пилоты пели, пел и
радист, приподняв наушник, глядя на солнце, и позади лежали длинные
километры ночного воздуха, черных туч над горами...
Алена присела на креслице, слушала песню и мужественный повтор припева.
Совсем уже в конце песни встало багряное сплющенное солнце, и Аленка
потихоньку пошла, совсем сонная, обратно к Андрею и все слышала, как поют
пилоты. Про тучи над горами, про радость и муку ночного полета и жизнь,
подаренную ночным полетам и разлукам.
"Вот и закончился наш трудный полет. Впереди день. Наверно, он будет
еще труднее, и, может быть, когда-нибудь мы вновь уйдем в ночной полет и на
тропе увидим огненных. В ночном полете..."
Андрей цифрами, как муравьями, заполнял страницу за страницей, смотрел
в оконце, а когда солнце поднялось выше, задернул занавеску.
Аленка хмурилась во сне. Воины шли по ночным дорогам под звездами, и на
их пути в джунглях вспыхивали бесшумные пожары.
Дождь в Лицо шел вместе с воинами. На повороте дороги он протянул руку
вперед и сказал: "Будет хороший день!"
Мир приключений
Альманах
©11
М.: Детская литература, 1965
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 02.10.2010 16:19
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг