это противоречит всем научным воззрениям?
- Прогресс науки в том и состоит, чтобы ломать и перекра-
ивать собственные воззрения.
- Тобор - машина.
- Белковая,- уточнил Аким Ксенофонтович.- Оказывается,
даже самой совершенной белковой системе необходим отдых.
Быть может, не такой длительный и частый, как человеку.
Пусть раз в месяц, или в полгода, или в десять лет. Это уже
детали. Важен принцип. Мы проморгали его, отсюда недостатки
в пробирной палатке...
- Пожалуй, в этом что-то есть... - заколебался оппонент.-
Но нужны доказательства.
- Вот они! - воскликнул Петрашевский. Он выхватил из рук
Суровцева записную книжку, которую тот так и держал откры-
той, и поднес ее к трансляционному устройству: - Смотрите...
Вот белковая клетка в том виде, в каком она появляется из
камеры синтеза... А вот что получается в результате непре-
рывной, длящейся годами деятельности системы...
Он сыпал терминами, понятными только посвященным, но дру-
гих здесь, в Зеленом городке, собственно, и не было.
Говорил Аким Ксенофонтович недолго. В заключение проде-
монстрировал формулы, выведенные Суровцевым на ночном берегу
безымянной речушки после ледяной купели, и предоставил слово
автору.
Иван разъяснил сотрудникам, в каких узлах Тобора получа-
ются продукты усталости, тормозящие подвижность, и каким об-
разом обычный несколькочасовой отдых должен привести к восс-
тановлению белковой системы.
- Ваша взяла,- сказал представитель Космического совета.-
Рискнем!..
- Спасибо, Алексей Алексеевич,- просто сказал академик
Петрашевский.
Суровцев отметил про себя, что шеф впервые за все дни ис-
пытаний Тобора назвал своего старинного знакомого по имени.
Об их далекой размолвке в ИСС ходили легенды, и, видимо,
согласованное решение о возобновлении экзамена означало пер-
вый шаг к примирению.
Аким Ксенофонтович нажал клавишу и, когда экран погас,
вдруг нагнулся с кряхтеньем и заглянул под ложе, на котором
несколько минут назад валялся в тяжелом забытьи.
- Вы что ищете? - спросил Суровцев недоуменно.
- "Что, что"! - проворчал старик, продолжая шарить на
ощупь. - Где-то туфли тут были...
- Они на вас.
- А я не для себя ищу. Не идти же вам босым на форум! Да
вы не спите, не спите, голубчик. Ну-ка быстренько смойте
кровь со щеки и вообще приведите себя в пристойный вид. Не
то вас, чего доброго, за космического пришельца примут.
На кофе времени не было.
Когда они вышли и заторопились к Центру, Суровцев нес-
колько раз оглядывался на стену осеннего леса, пока тот не
исчез за поворотом.
Да, он полюбил тайгу за годы пребывания в Зеленом. И она
отплатила ему тем же. Разве не тайге, не таежной речке обя-
зан он нынешним своим открытием?
Суровцев представил себе, как летит над тайгой, направля-
ясь на работу или домой.
Под прозрачным полом аппарата волнуются древесные волны.
Киберпилот ведет машину низко, как любит Иван, днище едва не
касается верхушек деревьев.
Полет в таком режиме напоминает ему гонки на морских лы-
жах. Мчишься за катером, а волны, кажется, того и гляди,
сомнут тебя, поглотят... Но ты взлетаешь на волну, соскаль-
зываешь, ловко сохраняя равновесие,- и так до бесконечности.
Только брызги разлетаются двумя радужными крыльями, да солн-
це в глаза, да ветер в лицо...
Сверху тайга напоминает море. Под ветром оно переливает-
ся, расходится волнами. Недаром ведь поется в старой-преста-
рой песне, как под крылом самолета поет о чемто зеленое море
тайги. Уже и самолет увидишь разве что в Музее звездоплава-
ния, а песня осталась.
И тайга осталась...
Аким Ксенофонтович споро шагал рядом, отчужденный, погру-
женный в какие-то свои мысли. "Сильно сдал старик,- подумал
Суровцев, посмотрев на его заострившееся лицо.- Трудно ему
вчерашний день достался. Наверное, труднее, чем всем осталь-
ным".
В этот миг червь сомнения впервые шевельнулся в душе Ива-
на. А вдруг в его расчеты вкралась какая-нибудь незаметная
ошибка? Вдруг Тобор погибнет на первом же препятствии? На
кого падет тогда ответственность?
На утренних улицах им встречалось все больше людей. Все
торопились в одну сторону.
- Поздравляю, Ваня! - бросился к нему альпинист и по-мед-
вежьи цепко пожал руку.
- Рановато,- сдержанно ответил Суровцев.
Стрелы утренней зари подпалили быстро несущиеся облака.
"Летело небо цвета стали в разводьях огненной реки, и, слов-
но крабы, проплывали матерые материки", - припомнилось Су-
ровцеву. Его начал потихоньку бить нервный озноб, словно
этой ночью, на речке.
Когда они пришли, вместительный зал был почти полон - им
с трудом нашлось местечко в верхних рядах.
Суровцев глянул на экран, и у него отлегло от сердца: бег
Тобора был обычным - упругим, резвым, размашистым.
При такой скорости перемещения до первого на сегодня пре-
пятствия оставалось еще минут пятнадцать.
- Смешно-то как получилось! - наклонившись к Суровцеву,
прошептал лучезарно улыбающийся альпинист.- Перерыв на ночь
в испытаниях сделали для нас, для людей... Я понимаю, чело-
век не может трое суток выдержать в таком напряжении... Ну,
а получилось, что эти несколько часов фактически спасли То-
бора. Спасибо тебе, дружище! - заключил он и неожиданно по-
жал руку Ивану.
Когда Тобор с легкостью, значительно опередив довольно
жесткое расчетное время, взял первое из намеченных на сегод-
ня препятствий, в зале захлопали - на этот раз аплодировали
все, включая Алексея Алексеевича. Особенно усердствовал аль-
пинист, сиявший так, словно это именно он, а не Тобор, с хо-
ду преодолев очередное препятствие, уверенно продвигался к
заветному финалу...
Впрочем, чувство некоторой сопричастности было у каждого,
кто смотрел на экран и следил за табло.
Когда Тобор полетит к новым, неведомым мирам, разве не
полетят и они вместе с ним?
Разве не вложили они частицу своей души в эту великолеп-
ную систему - то ли машину, то ли существо?
Разве не вобрал в себя он, Тобор, их бессонные ночи, вол-
нения, бесконечную пытку испытательных полигонов, нудные в
своем однообразии учебные поиски?
Сколько раз любой из них готов был махнуть рукой на все,
послать к дьяволу этот неуклюжий конгломерат белковых кле-
ток, выращенных в камерах синтеза Башни Безмолвия? Однако
следующий, удачный ход Тобора искупал все, и ученые, позабыв
о неудачах, шли дальше по долгому, очень долгому пути, кото-
рый сами для себя (и Тобора!) наметили.
И вот она пришла - награда за все...
Суровцев поднялся и вышел в холл.
В новенькой переговорной кабине остро пахло масляной
краской, нагретым лаком и почему-то духами.
Иван набрал шифр и долго ждал ответа. Дом почемуто не от-
вечал, так что он начал даже беспокоиться. Но вот наконец на
экране показалось лицо запыхавшейся жены - видимо, она при-
бежала на вызов из оранжереи, где возилась с любимыми орхи-
деями, им она отдавала каждую свободную минуту.
- Соскучился,- шепотом признался Суровцев, нацепляя то-
ропливо наушники.
- И я,- сказала она.- Ну, говори скорей, как там испыта-
ния проходят?
Иван коротко рассказал о событиях последних часов и о
своем счастливом открытии.
- Значит, ты думаешь, что Тобор теперь, после отдыха, вы-
держит испытание? - спросила жена.
- Уверен.
- Просто счастье! - сказала она.- Я так волновалась -
совсем из сна выбилась... Да у нас все тут, в поселке, вол-
нуются за исход экзамена. Сообщений-то никаких...
- Так положено.
- Знаю, но мне от этого не легче. Когда кончаются испыта-
ния Тобора?
- Сегодня вечером.
- А что потом?
- Шеф в виде премии обещает отпустить меня домой на де-
нек-другой.
- Я расцелую его за это!
- Не пройдет,- покачал головой Иван.- Ты же знаешь, Аксен
- убежденный женоненавистник. Но может быть, я смогу заме-
нить его?..
- Посмотрим.
Сбоку стремительно въехало в экран раскрасневшееся лицо
сынишки.
- Спасибо, сын, за батарейку,- улыбнулся ему Суровцев.-
Она мне сегодня ночью здорово пригодилась.
Глаза Васи блеснули:
- Пап, ты на охоту ходил?
- Вроде того.
- А охотился на кого?
- Тайга под Зеленым богатая... Появился у нас в тайге
зверь новый. Вот с ним я и повстречался этой ночью.
- Ой, а какой он, новый зверь? - В голосе Васи зазвенел
восторг.
- Зверь как зверь.- Суровцев прикрыл на минутку глаза,
чтобы получше вспомнить, и принялся честно описывать встре-
ченного им прошлой ночью "космического пришельца".
Когда он дошел до длиннющей шеи и страшной пасти, полной
зубов, с помощью которых животное может легко перекусывать
толстые высохшие ветки, жена возмутилась:
- Зачем ты забиваешь голову ребенку всякой ерундой?..
- Я говорю чистую правду, - подмигнул сыну Иван. - Вот
возьмем тебя в воскресенье в тайгу, и ты сама в этом убе-
дишься.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 18.01.2008 23:10
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг