Владимир Наумович Михановский
МЕСТО В ЖИЗНИ
Все подвергнув сомненью,
Как химик кислотам,
Разуверившись вдрызг,
Плюнешь в бешеный вал,
Прыгнешь в лодку -
И вдруг
Ты отыщешь весло там,
Руль и компас,
Которые столько искал.
Теперь уже трудно установить, кому первому пришла в голо-
ву мысль купить в складчину билет в Лабиринт и затем разыг-
рать его.
Доподлинно известно лишь, что указанное событие в самом
деле произошло в городском порту в послеобеденный час, когда
под отвесными лучами солнца жизнь в гавани предельно замед-
ляет свой бег, замирают корабли, никнут на мачтах разноцвет-
ные флаги, застывают краны, а докеры, разбившись на кучки,
отдыхают.
До гудка оставалось еще минут сорок. В тени, отбрасывае-
мой длинным пакгаузом, было относительно прохладно, а моло-
дое вино, распитое по случаю шестидесятилетия дядюшки Леона,
приятно кружило головы.
- Нас называют обломками, накипью большого города, -
разглагольствовал дядюшка Леон, развалившись на бунте джуто-
вого каната. - А что? Мы не обижаемся. Что тут зазорного -
быть обломком корабля, доблестно погибшего во время шторма?
Дядюшка Леон обвел взглядом слушателей, расположившихся в
кружок.
- Что ж, не всем суждено попасть в Лабиринт, чтобы полу-
чить место в жизни, - вздохнула Люсинда, сверкнув цыганскими
глазами.
- У каждого своя судьба, - добавила молодая женщина с ре-
бенком на руках.
- Не судьба, а деньги, - сердито поправил молодую женщину
смуглолицый крепыш, сидевший рядом с Люсиндой.- Чтобы купить
билет в Лабиринт, нашему брату нужно гнуть спину добрых де-
сять лет.
- И то не хватит, сынок,- махнул рукой дядюшка Леон.
- За место в жизни никакая цена не является слишком высо-
кой,- задумчиво произнес юноша с острыми чертами лица.-
Знать, что ты на своем месте,- это и есть счастье.
- Счастье... - повторила Люсинда, тихонько высвобождая
свою руку, которую под шумок пытался пожимать смуглолицый
Топеш. - Кто может знать, какое оно, счастье? Где оно бро-
дит?
- Счастье заблудилось в Лабиринте... - бросил Орт, юноша
с острыми чертами лица.
- Лабиринт - главное государственное учреждение, - строго
оборвал его дядюшка Леон, рассматривая свой кулак размером с
кокосовый орех.
- А я и не думал шутить, - пожал плечами Орт. - И готов
повторить: только в Лабиринте и можно сыскать свое счастье.
Однако, пожалуй, слишком дорого стоит оно, то счастье...
- Да уж подороже, чем иные стишки, - усмехнулся Топеш.
Никто не успел и глазом моргнуть, как к Топешу метнулся
Орт. В глазах крепкоплечего грузчика мелькнул испуг. Он по-
дался назад, и тут же несколько рук схватили Орта.
- На этот раз я доберусь до тебя! - крикнул Орт, тяжело
дыша.
- Спокойно, петухи, - сказал дядюшка Леон. - Все равно
едва ли кому-нибудь из вас суждено изведать счастье Лабирин-
та. У всех у нас одна судьба. Чего ж вам делить, молодо-зе-
лено?..
Вот тут-то кто-то и предложил:
- А почему бы нам всем вместе не осчастливить одного?
Скинемся все на один билет, а потом разыграем его...
Реплику встретили возгласами одобрения. Предложение всем
пришлось по вкусу.
Тотчас в ход пошла широкая шляпа дядюшки Леона, и через
несколько минут тулья ее заполнилась трудовыми медяками до-
керов.
Весть о необычной затее с быстротой звука облетела га-
вань.
Люди подходили к пакгаузу, и каждый, вносил свою лепту в
счастье, предназначенное неизвестному, тому, кто вытянет
счастливый жребий...
- Подведем итоги, - сказал дядюшка Леон, когда поток мо-
нет иссяк, а шляпа оказалась полной с верхом. Он торжествен-
но высыпал деньги на днище рассохшегося бочонка из-под пива,
и обступившие бочонок докеры молча наблюдали за корявыми
пальцами, которые складывали в столбики монеты разного дос-
тоинства.
- Готово? - спросил Орт, когда дядюшка Леон закончил счет
и перестал шевелить губами.
Дядюшка Леон махнул рукой.
- Голытьба! - сказал он, выпрямляясь. Помолчал и добавил:
- Я всегда считал, что если даже вывернуть все ваши карма-
ны...
- Не хватает, дядюшка Леон? - спросила Люсинда. Дядюшка
Леон не удостоил ее ответом.
- В общем, разберите, друзья мои, по карманам, кто сколь-
ко положил, и дело с концом, - решил он.
- Погодите! - воскликнул Топеш, когда две-три руки уже
протянулись к бочонку. На смуглом лице парня отражалась от-
чаянная борьба.
- А много недостает, дядюшка Леон? - спросил Топеш.
- Сорок монет, сынок, - пробасил старый грузчик.
- Сорок монет... - Казалось, парень колебался. - А, была
не была!
Топеш стремительно сорвал с себя кожаный пояс и высыпал
на бочонок струйку тусклых металлических кружочков.
- Вот. Здесь как раз сорок, - сказал Топеш, кивнув на
деньги.
- Откуда у тебя такие деньги? - строго спросил дядюшка
Леон и потрогал пальцем кучку монет
- Собирал я. Четыре года.
- На что?
- На свадьбу, - ответил Топеш, опустив голову и теребя в
пальцах опорожненный кожаный пояс.
- Свадьба - дело, - одобрил дядюшка Леон. - Только с чего
же ты вдруг так расщедрился, парень? А? Верно, надеешься на
счастливый билетик?
Топеш молчал.
- Ну ладно, - заключил дядюшка Леон. - Будем надеяться,
бог тебя услышит.
Старый Леон заново пересчитал деньги, сгреб их ладонью в
видавшую виды шапку и провозгласил:
- Запомните этот день! Сегодня мы сообща сделаем счастли-
вым одного человека. А кого именно - сейчас выяснится!
И толпа, предводительствуемая дядюшкой Леоном, с песнями
и хохотом двинулась покупать билет в Лабиринт.
- Подумать только, такая маленькая штучка стоит целое
состояние, - сказал Топеш, задумчиво глядя на узкий картон-
ный прямоугольник, торжественно возлежащий в самом днище пе-
ревернутого бочонка. Для пущей важности кто-то застелил дни-
ще старой газетой.
- Начнем! - произнес дядюшка Леон, встряхивая шляпу.
Вместо денег шляпа была заполнена теперь клочками бумаги,
торопливо свернутыми в трубочки. Клочки были пусты, лишь на
одном торопливо, корявыми буквами было выведено: "Билет"...
Люди подходили, брали из шляпы дядюшки Леона бумажную
трубочку, отходили в сторонку и разворачивали ее. После чего
одни молча швыряли пустой клочок бумаги наземь, скомкав его,
другие вертели бумажку так и сяк, чуть не рассматривая ее на
свет, третьи равнодушно совали пустой жребий в карман робы и
улыбались, будто именно этого они и ожидали.
Когда подошел черед Топеша, он побледнел как мел и, сунув
руку в шляпу, которую дядюшка Леон держал на весу, на мгно-
вение закрыл глаза.
Медленно развернул Топеш трубочку - ничего!.. Он изорвал
бумагу тщательно, в мелкие клочки и пустил их по ветру.
- Плакали твои денежки, жених! - крикнул босоногий маль-
чишка, но Топеш не удостоил его даже подзатыльника.
Между тем количество бумажных трубочек в шляпе старого
Леона стремительно таяло. Уменьшалось и количество людей,
еще не испытавших свой жребий.
Подошла очередь Орта. Юноша протянул руку и равнодушно
взял трубочку, лежащую на самой верхушке.
Люсинда бросила на него быстрый взгляд.
Орт развернул бумажку.
- Я выиграл билет! - сказал он громко.
На лице Топеша выражение растерянности вдруг сменилось
торжествующей улыбкой. Смысл ее расшифровать было нетрудно.
Итак, жребий пал на Орта. Пусть пропали деньги Топеша - зато
теперь соперника поглотит Лабиринт. Быть может, Люсинда ста-
нет отныне благосклоннее к нему? Разве не ею, Люсиндой, за-
няты - увы, безответно - все помыслы Топеша?
Что же касается Орта... За него беспокоиться нечего: доля
этого баловня судьбы, краснобая и книжника, обеспечена. Ла-
биринт определит Орту место в жизни. То самое место, для ко-
торого создан Орт, где он полнее всего сможет проявить себя.
Что это будет за место? Его, Топеша, этот вопрос волнует
меньше всего. Пусть только Лабиринт уведет Орта далеко-дале-
ко. Чем дальше, тем лучше.
Хотя Топеш слушал не раз рассказы о том, как устроен Ла-
биринт, он имел достаточно смутное представление относитель-
но принципа действия этого плода человеческого гения.
Топеш знал, что Лабиринт охватывает весь гигантский го-
род, мегаполис, раскинувшийся не только вширь, но и вглубь.
Бесконечные этажи строений тянулись ввысь, пронзая облака,
опускаясь на много миль под землю, и повсюду проходили кори-
доры Лабиринта. Лабиринт был оснащен чуткими электронными
анализаторами, которые, пока человек проходил извилистые ко-
ридоры, должны были определить его склонности, способности,
о которых он подчас и не подозревал, привычки - короче, все,
что составляет личность человека. Соответственно, Лабиринт
определял, где именно, на каком посту человек, прошедший ис-
пытание, сможет принести наибольшую пользу своим согражда-
нам.
Надо ли говорить, что решения Лабиринта были окончатель-
ными и обжалованию не подлежали.
В общем, все, что слышал Топеш из уст старого портового
оператора относительно Лабиринта и что он припоминал сейчас,
пока приятели шумно поздравляли Орта с выигрышем, было до-
вольно мудрено. Топеш твердо усвоил главное: вход в Лабиринт
стоит дорого. Тот, кто не может заплатить, прозябает в гава-
ни, в качестве городской накипи, как любит повторять дядюшка
Леон.
Единственный человек в гавани, прошедший Лабиринт, был
оператор порта, ныне угасший старик, днюющий и ночующий на
пульте управления гаванью. Оператор обладал удивительным да-
ром схватывать на лету и координировать тысячу погрузоч-
но-разгрузочных операций, в которых сломала бы ногу любая
счетная машина. Говорят, до того, как Лабиринт определил ему
место руководителя порта, оператор, не подозревая о своем
истинном призвании, показывал фокусы с шестизначными числами
в ярмарочном балагане. Впрочем, возможно, это были не более
чем досужие вымыслы: ведь и для ярмарочного балагана тоже
нужно было пройти Лабиринт.
Что касается старого оператора, то он не любил касаться
своего прошлого, а расспрашивать его не решался никто, даже
бесшабашный Орт.
Ближайший вход в Лабиринт помещался недалеко от пакгауза.
Орт, однако, медлил.
- Живее, Орт! Скоро гудок, - сказал дядюшка Леон. Орт
вдруг поднял высоко над головой билет в Лабиринт - свой вы-
игрыш.
- Кто желает испытать судьбу? - спросил он. - Кто хочет
пойти вместо меня в Лабиринт?
Он обвел всех взглядом, и те, на ком останавливались гла-
за Орта, отворачивались либо потуплялись.
"Почему они отказываются от своего счастья? - подумал
Орт. - Слишком забиты? Не хотят искушать судьбу? Опасаются
разгневать Фортуну, улыбнувшуюся ему, Орту?"
- Нет, Орт. Жребий справедлив. В Лабиринт должен отпра-
виться ты, - сказал строго дядюшка Леон.
- Мы любим тебя, Орт, и желаем тебе счастья, - добавил
кто-то из толпы.
- Ты выйдешь в мир и расскажешь о гавани, расскажешь о
нас тем, кто живет на других ярусах, - сказала молодая жен-
щина с ребенком на руках.
- Только не забывай нас, - произнесла Люсинда, но ее сла-
бый голос потонул в шуме толпы.
Толпа, предводительствуемая дядюшкой Леоном, рядом с ко-
торым шел хмурый Орт, покинула тень и вышла на солнцепек.
Покатая железная дверь, казалось, срослась с невысоким
холмом, поросшим вереском. Не мудрено: в последний раз она
отворилась чуть не полвека назад, когда из нее вышел молодой
инженер в легкомысленном галстуке бабочкой, - Лабиринт нап-
равил его сюда старшим оператором городского порта.
Топеш старался держаться поближе к Люсинде. "Авось в ито-
ге я окажусь в выигрыше", - думал он, все еще теребя в силь-
ных руках кожаный пояс и не отводя взгляда от грустного про-
филя девушки.
Орт сунул билет в контрольную щель. В крохотном глазке
мигнул луч, и дверь со вздохом отворилась.
Тьма поглотила Орта. Последнее, что успел он заметить,
оглянувшись до того, как дверь захлопнулась, были глаза Лю-
синды, полные слез.
Сумрачному коридору, казалось, не будет конца. Слабо све-
тящиеся стены уходили ввысь, смыкались где-то высоко над го-
ловой.
Самым неожиданным было то, что путь, ведший Орта, шел не
разветвляясь и был прям как струна. Где же запутанность Ла-
биринта, которую ожидал встретить Орт?
Орт не мог определить, сколько времени прошло с того мо-
мента, как за ним захлопнулась железная дверца: часы на руке
остановились.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг