Владимир Михановский
[Image024]
ДВОЙНИКИ
Фантастическая повесть
Детство свое, проведенное в доме Ньюморов, Линда Лоун вспоминала,
словно длинный кошмарный сон. Кончившийся наконец, такой сон оставляет
надолго тягостное чувство, хотя неприятные события подчас чередуются в нем с
чем-то светлым, радостным, пусть и не поддающимся точному определению. Может
быть, именно в этом чередовании притягательная власть снов?
Мать Ньюмора, впрочем, относилась к ней хорошо. Да и отец его,
Ньюмор-старший, в редкие свои прилеты из дальнего космоса не делал никакого
различия между нею и сыном.
И все-таки детство оставило в ее душе глубокую ссадину, которая не
проходила с годами. Причиной тому был Ньюмор-младший, которого в семье звали
Ньюм.
Как только девочка после катастрофы, постигшей их семью, поселилась в
богатом доме Ньюморов, мальчишка стал для нес злым гением. Она часто плакала
из-за него втихомолку, хотя Ньюм никогда не таскал ее за рыжие жидкие
косички и вообще не занимался рукоприкладством. Но как-то так у него всегда
выходило, что в любой детской шалости, в ненароком разбитой чашке
саксонского фарфора, в сломанной розе на клумбе, в воде, налитой в шляпы
гостей, оставленные в гардеробной, - во всем этом была виновата Линда.
Взять хоть ту же злополучную чашку. Хотя уже сколько лет прошло,
впечатления детства были живы в памяти Линды, и она готова была
"прокручивать" их до бесконечности. Особенно тот эпизод, врезавшийся как
заноза.
...Они вдвоем играли в саду, потом вернулись в дом, и Ньюм стал
показывать ей, как матросы танцуют джигу. У него танец получался хорошо.
- Теперь ты! - сказал он и, взяв Линду за руку, вывел ее на середину
комнаты.
Поначалу дело не клеилось.
- Прыгай, прыгай повыше! - покрикивал Ньюмор, входя в роль учителя
танцев и увлекаясь ею, как и всем, за что он брался. - Так, а теперь хлопок
и прыжок в сторону.
Когда девочка подпрыгнула, исполняя рискованное па, Ньюмор подтолкнул
ее. Паркет был скользок как лед, и она, не удержавшись, упала, задев за
тумбочку...
На грохот в комнату вошла мать Ньюмора. Несколько секунд она молчала,
оценивая ситуацию.
Линда и Ньюмор стояли рядом, виновато потупив глаза.
Мать Ньюма нарушила молчание:
- Опять подрались?
Мальчик покачал головой.
Женщина перевела испытующий взгляд на Линду:
- Это ты сделала?
- Я... - прошептала Линда.
Мать Ньюмора с сожалением посмотрела на осколки фарфора, усеявшие пол.
- Этой чашке, девочка, было четыреста лет... - вздохнула она. - Как это
случилось?
- Я танцевала, мама... Вернее, училась танцевать джигу... А пол
скользкий... - начала пояснять Линда и, не договорив, умолкла: она сама
почувствовала, что ее слова звучат неубедительно, падают в пустоту.
Мать покачала головой.
- Линда права, пол скользкий, как каток, - неожиданно вступился за нее
Ньюм. В доказательство своих слов он разбежался и проехался на ногах до
самого окна.
- Трудный ребенок, - произнесла мать, неизвестно кого имея в виду.
Ньюм, облокотившись о подоконник, уставился в окно, словно все
происходящее перестало его касаться.
Наконец, произнеся еще несколько приличествующих случаю сентенций, мать
Ньюмора удалилась, чтобы отдать Робу приказание вымести из комнаты осколки.
Когда дверь закрылась, Линда с облегчением вздохнула. Ньюмор отвернулся
от окна. Она исподлобья бросила взгляд на его плутоватые глаза, на губы,
готовые, как ей показалось, растянуться в улыбке. Небрежным жестом Ньюмор
взлохматил волосы, и без того торчавшие во все стороны.
- Тоже мне заступница выискалась, - протянул он. - А мне, может, не
надо, чтобы за меня заступались.
- А что тебе надо, Ньюм? - тихонько спросила Линда.
- Мне нужно, Рыжик, чтобы ты всегда говорила правду. Разве я могу
дружить с девчонкой, которая говорит неправду?
Линда шагнула к нему, отвернулась, пряча заблестевшие глаза. За слова о
дружбе она могла простить ему все на свете... Но чем же он недоволен? Ведь
она всю вину взяла на себя.
Ньюм заглянул ей в глаза.
- Трусиха, - процедил он.
- Нет, - вздрогнула она от оскорбления.
- А почему не сказала маме правду?
- Что я должна была сказать ей?
- Что я толкнул тебя.
- Я думала, ты не нарочно...
- Ах, ты думала, что я не нарочно!.. - протянул Ньюмор. - А я сделал
это нарочно, нарочно, нарочно! - запрыгал он на одной ноге, разом утратив
напускную серьезность.
- Неправда.
- Нет, правда.
- Зачем ты это сделал?
- Мне так захотелось. Ну, что же ты стоишь? Ступай, пожалуйся маме! -
Он толкнул носком осколок драгоценной чашки. - А то накажут!
Она пожала плечами:
- Я не боюсь наказания.
- Все равно ты трусиха! - воскликнул Ньюмор. - Побоялась сказать маме
правду.
Дверь отворилась, и их разговор оборвался. В комнату, неуклюже
покачиваясь, вошел робот. Мать звала его "статуя командора", вероятно, за
величественную осанку и высокий рост.
Линда знала, что иметь робота может позволить себе только очень
состоятельная семья, настолько дорого обходилась робоприслуга. В семействе
Лоунов, например, никаких роботов не было и в помине, даже когда отец -
программист вычислительного центра - зарабатывал неплохо. А потом, когда
дела пошли все хуже и хуже, стало вовсе не до роботов.
После того как родители Линды погибли в авиационной катастрофе, девочка
осталась одна.
В семье Ньюморов Линда быстро привыкла к роботам,
полумашинам-полусуществам, добродушнейшим созданиям, которые несмотря на
кажущуюся неловкость, умело и четко выполняют команды по дому. Таким был и
самый старый робот, Роб - "статуя командора", который неизвестно в силу
каких причин пользовался особой нелюбовью Ньюмора-младшего.
Роб кивнул детям, затем, скрипнув, опустился на колени и принялся
собирать осколки.
- Роб, а ты помнишь потоп? - спросил Ньюм.
- Потоп? - переспросил Роб, и его сильные руки-клешни застыли в
воздухе. - Подобные непонятные вопросы, не связанные с конкретной командой -
"Подай то, принеси это", - всегда выбивали его из колеи, и мальчишка знал
это.
- Всемирный потоп, - невинно подтвердил Ньюм.
Робот честно пошарил по подвалам своего запоминающего устройства.
- Не помню, - признался он после паузы, длившейся добрых несколько
минут.
- Странно, ты должен помнить его.
- Почему должен? - забеспокоилась "статуя командора".
- Да потому, что ты допотопный! - рассмеялся Ньюмор и фамильярно
толкнул в крутое плечо Роба, который продолжал стоять на коленях.
- Перестань, Ньюм, - не выдержала Линда.
Поняв, что мальчик над ним, по обыкновению, посмеивается, робот снова
принялся за работу.
Честно говоря, это была старая, очень старая конструкция. Однако отец
настрого запретил менять старых роботов на новые модели, которые
видоизменялись чуть ли не каждый месяц: конкурирующие фирмы страны наперебой
предлагали их богатому потребителю.
Мать Ньюмора сетовала, что давно пора бы сменить механическую прислугу,
что их роботы вконец обветшали и разладились: просто стыдно, когда приходят
гости.
- Пойми, дорогая, я слишком редко бываю дома, - неизменно отвечал на
это Ньюмор-старший. - И потому каждый раз, возвращаясь из Пространства, я
мечтаю застать все, как было, - разумеется, в той мере, в какой это возможно
пред ликом беспощадного времени. В полете я думаю о тебе, о Линде, о Ньюме и
представляю всех вас такими, какими видел в предыдущий свой прилет на Землю.
И мне не хочется, чтобы что-то менялось в доме по твоей воле. Я хочу, чтобы
гнездо, в которое я возвращаюсь, оставалось прежним. До последнего цветка на
клумбе, до последней скамейки, до последнего винтика.
- А Роб тут при чем?
- Роб - частица дома, почти частица семьи. Он вынянчил меня на своих
клешнях. Как же я могу сдать его на слом?
- Ясно... - вздыхала жена и переводила разговор на другую тему.
Линда и Ньюм молчали, ожидая, пока "статуя командора" соберет осколки
фарфора и уберется наконец из комнаты. Действовал робот медленно, временами
застывал на несколько секунд в нелепой позе, однако - надо отдать ему
должное - работал тщательно.
Закончив уборку, Роб повел глазами-фотоэлементами по просторной
комнате, поднялся с колен и вдруг двинулся в угол. Ньюм попытался было
преградить ему путь, но робот обманул мальчика. В углу робот подобрал
последний осколок, заброшенный туда Ньюмором, и зашаркал к выходу,
покачиваясь на ходу.
Ньюмор-младший придирчиво оглядел пол, но не обнаружил на нем ни крошки
фарфора.
- Поздравляю тебя, Рыжик, - с некоторой торжественностью произнес Ньюм,
когда дверь за роботом захлопнулась. - Ты выдержала испытание.
- Какое еще испытание? - недоверчиво переспросила Линда, все время
ожидавшая от Ньюма подвоха.
- На верность!
- Тоже мне испытатель нашелся, - насмешливо протянула Линда, но слова
Ньюма были ей приятны.
Он взял ее за руку, Линда мучительно, до корней волос покраснела.
- А знаешь, рыжим идет, когда они краснеют, - произнес Ньюм задумчиво.
Она вырвала руку и выбежала из комнаты...
...Это случилось в последний прилет на Землю Ньюмора-старшего.
Весь дом был наполнен весельем, даже старые стены его, казалось,
помолодели.
Ньюмор-старший всем привез подарки.
Жене - удивительную одежду, которая сохраняет одинаковую температуру
при любой погоде.
Ей, Линде, - коробку лакомств с далекой планеты, вкус их она помнит до
сих пор: горьковатые, тающие во рту, они чем-то отдаленно напоминали
миндаль.
Но больше всего ее потряс подарок Ньюму. Игрушка не игрушка,
удивительный живой глаз, видящий все вокруг. Взгляд его, как пояснил
Ньюмор-старший, проницает сквозь перегородки, непрозрачные для человеческого
взгляда...
Шар был размером с обычный волейбольный мяч. Оболочка - ворсистая. Шар
ритмически вибрировал.
- Он как будто дышит... - зачарованно прошептала Линда, глядя на шар.
- Он живой, папа? - деловито спросил Ньюм, небрежно держа подарок.
В ответ отец начал пояснять что-то долго и обстоятельно. Линда тогда
ничего не поняла, ей запомнились только слова "фасеточный элемент" и еще
какие-то, столь же непонятные. Что же касается Ньюма, то он, ясное дело,
хорошо понял отца. Дотошно расспросил его, как обращаться с шаром, а потом
утащил "живой глаз" в свою комнату.
А позже...
Позже произошел эпизод, о котором даже теперь, одиннадцать лет спустя,
будучи двадцатипятилетней женщиной, Линде тяжело и неприятно было
вспоминать.
Весь тот день прошел для нее в ожидании чего-то необычного.
И хотя никто не мог знать, что из нового рейса Ньюмор-старший не
вернется, на всем лежал отблеск грусти. А может, это казалось Линде только
теперь, много лет спустя?..
Ужин накрыли в гостиной, где было тесно от многочисленных гостей.
Медлительный Роб подал на стол жареную акулью печень - любимое блюдо
отца. Ньюм ел поспешно, делая вид, что не замечает укоризненных взглядов
матери: ему не терпелось вновь отправиться к подарку.
Едва закончился обед, Ньюм схватил Линду за руку и прошептал:
- Пойдем со мной, я покажу тебе чудо.
Тихонько прикрывая за собой дверь, Линда услышала фразу, которой
капитан начал свое повествование:
- Представьте себе, мой киберштурман в полете научился сочинять
музыку...
Не выпуская руки Линды, Ньюмор по длинному коридору торопливо вел ее в
свою комнату.
На пороге комнаты девочка остановилась, завороженная. Свет Ньюм не
включил, и в комнате царил полумрак. А в противоположном углу у окна, там,
где у Ньюма стоял письменный стол, вечно заваленный учебниками по физике и
математике и исчерканными листами писчей бумаги (Ньюм терпеть не мог
тетрадей), - там, в дальнем углу, разливалось голубое сияние, ни с чем не
сравнимое спокойное зарево.
Девочка подошла поближе.
Шар сверкал, но смотреть на него не было больно. Каждая коротенькая
ворсинка казалась маленькой радугой, она слегка дрожала и переливалась всеми
мыслимыми цветами.
- Можно его потрогать?
- Потрогай, - разрешил Ньюм.
- Ой, как будто кошку погладила! - удивилась Линда.
- Скажешь тоже - кошку, - усмехнулся Ньюм. - Это очень сложный аппарат,
созданный из биоэлементов. Я изучу его строение и построю точно такой же.
- Для чего тебе?
- Это очень ценная штука, за нее могут много заплатить. Этот шар
соединяет в себе свойства многих земных приборов и устройств - живого глаза,
рентгеновского аппарата и так далее.
- Ньюм, а он правда видит насквозь?
- Не веришь, Рыжик? Сейчас убедишься, - загадочно улыбнулся Ньюм.
Он потрогал светящуюся сферу, нажал что-то - и тут шар заговорил!
Это было до того неожиданно, что девочка вздрогнула, по спине пробежал
холодок.
Шар говорил о ней, о Линде!
Голос его был странен, лишен всякой выразительности, словно голос Роба,
когда тот отвечает на чей-нибудь вопрос.
Линда и теперь помнит от слова до слова все, что произнесло, уставясь
на нее, "всевидящее око" - так Ньюмор назвал шар. И то, что он говорил,
показалось девочке до того обидным и нелепым, что она, не сдержавшись,
крикнула:
- Замолчи!
Шар умолк.
Линда не смогла сдержать слезы. Она бросилась на Ньюмора, но тот со
смехом увернулся. Вытирая глаза, она вышла из комнаты. Ньюм догнал ее уже в
коридоре.
Когда они вернулись в гостиную, все были поглощены рассказом
Ньюмора-старшего.
...Уже на другое утро шар погиб. Его погубил сам Ньюм, который пытался
узнать его внутреннее строение... Конечно, это было чисто ребяческое
желание - узнать, как устроена игрушка.
Через несколько дней в семье случилось несчастье: погиб космокапитан
Ньюмор. Теперь все заботы легли на плечи Ньюма, а он полностью ушел в науку,
и больше его ничто не интересовало.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг