Я улыбнулся и обратился к закованной в броню толпе:
- Что, ребята, страшно с нами связываться? Толпа глухо заворчала.
- Ничего, сейчас я освобожу вас от всех ваших страхов.
Я, внутренне напрягшись, повернулся к клетке и хлопнул в ладоши перед
носом своей драгоценной птички.
Раздался знакомый и ожидаемый рев. Правда, на меня он почему-то не
произвел прежнего впечатления. "Неужели неудача", - пробормотал я
разочарованно себе под нос.
- Нет, удача, - громко ответил я сам себе, когда проскрежетал железный
засов закрывающегося клюва, и я повернулся к притихшему залу.
Большинство вояк неподвижно лежали в самых нелепых позах, некоторые
пытались ползти, явно не ориентируясь в пространстве, четверо или пятеро
стояли, но исключительно потому, что у них заклинило сочленения панцирей. В
воздухе усиливался аромат свежих нечистот и давно не мытого человечьего
тела.
- Я же просил не пугать страхи в моем доме, - раздался из-под прилавка
густой бас хозяина.
Крох, не обращая ни на кого внимания, протянул лапу сквозь прутья
клетки, уцепил шмат ветчины и отправил его себе в рот. Ванька уселся, обвив
задние лапы хвостом, и принялся вылизывать между когтями несуществующую
грязь.
Мы со Странником расхохотались. Но наше довольно истеричное веселье
прекратила Леди. С моего плеча спокойным холодноватым голоском она сказала:
- Так мы не решили, к кому из магистров нам лучше двигаться.
- Мы сделаем так, - быстро и непререкаемо заявил Странник. - Вы
отправляетесь в горы к Синему Магистру. Для вас эта дорога и ближе, и
привычнее. А я направлюсь в сторону моря, к Голубому. Если Синий не захочет
тебе помочь, я постараюсь убедить Голубого собрать совет и решить все
миром. Хотя я уверен, что рыжий, - кивнул он в мою сторону, - все решит
сам, и Магистрам это решение придется не по вкусу.
- Едем! - согласился я. - Едем немедленно! Неизвестно, что предпримет
теперь Арк. Он же теперь знает, где мы. В следующий раз мы можем не
отбиться.
- Арк вряд ли что сможет сейчас сделать, - улыбаясь, сказал Странник.
- Насколько я понял, твой кот выдрал ему глаза, а это не то, что
отрубленная рука - глаза за две недели не отрастишь. Так что считай, что
Арк выбит надолго, не меньше, чем на год. Если он этот год проживет... -
добавил он задумчиво. - Но поторопиться надо, мы не знаем, насколько
информирован Красный.
Мы вчетвером направились к выходу, но я вернулся к столу и, достав из
потайного кармашка крупный неограненный изумруд, положил его на стол со
словами:
- Хозяин, это от меня за причиненный ущерб и излишние хлопоты. - Затем
повернулся к Лаэрте и, не раздумывая, приник к ее теплым ласковым губам.
Задохнувшись долгим поцелуем, я наконец оторвался от нее, открыл глаза и
прошептал:
- Я никогда тебя не забуду, Фея, - и помчался следом за Странником и
Ванькой.
За дверью Странник молча хлопнул меня по плечу и исчез в темноте. Я
свернул в знакомый проулок и, ввалившись во двор конюшни, закричал:
- Миша, моего коня, быстрее!
Тут же из конюшни вынесся Ворон в полной сбруе и под седлом, на
котором умостилась маленькая фигурка моего друга с развевающимся за плечами
хвостом. Лошадный скатился на землю, а я, практически не останавливая
Ворона, вскочил в седло и, почувствовав, что Ванька устроился на моем
бедре, направил Ворона к воротам. Через несколько секунд мы мчались по
улице, покидая славный город Мох.
7. ВЕЧНИК
... Человек стал "венцом творенья" вовсе не потому, что был наделен
разумом - мало ли среди людей полных кретинов, которые вполне процветают.
Нет, он стал первым в нашей биосфере, потому что может потрясающе
приспосабливаться к любой, самой) казалось бы, невыносимой окружающей
среде, к самым невероятным событиям.
Я думаю, если человек в своей немыслимой гордыне сумеет создать
животное, машину или их симбиоз, способных лучше приспосабливаться к этому
изменяющемуся миру, он сам быстро исчезнет...
Часа два я мчался галопом по залитой луной дороге. То ли я попривык,
то ли тело вспомнило свои собственные навыки, но я держался в седле
довольно уверенно и не мешал лошади своими неловкими телодвижениями. Ворон
ровно и мощно, как хорошо отлаженная машина, мчался по дороге сначала между
еще не скошенных полей, потом небольшой рощицей. За рощей мы вынеслись в
открытую, степь, изрезанную глубокими оврагами с попадавшимися изредка
невысокими холмами. Но постепенно местность становилась все более и более
холмистой, и скоро дорога сузилась и начала петлять между самыми настоящими
сопками, выбирая наиболее пологие и ровные места.
Однако на третьем часу скачки я почувствовал, что мои ноги, которым
приходилось держать на весу и мое тело, и вцепившегося в мои штаны Ваньку,
буквально подгибаются и выпадают из стремян. И как будто почувствовав это,
Ворон пошел все медленнее и медленнее, пока совсем не перешел на привычную
нетряскую рысь. Погони за нами, похоже, не было. Во всяком случае ни
лошадиного топота, ни огней на дороге и по сторонам не наблюдалось. Стояла
тихая, теплая летняя ночь. Луна, огромная и совершенно белая, словно
китайский бумажный фонарь, заливала неподвижным ровным светом окрестности.
Холмы, редкие деревья и кусты, камни, обломки скал отбрасывали
угольно-черные тени, в которых иногда безмолвно вспыхивали зеленоватые или
красноватые огоньки. Но разглядеть, чьи глаза следили за нашим бегством, не
было никакой возможности. Я вспомнил, как Леди предупреждала меня, что я
могу встретить на своем пути самых неожиданных существ, и на минуту мне
стало до озноба неуютно.
Как будто услышав мои мысли, Леди приподняла свою головку и
заговорила:
- Я понимаю, что ты прекрасно выспался сегодня днем, но все-таки
неплохо бы найти какое-то убежище до конца ночи. Скакать и при луне
довольно опасно, тем более что и она скоро зайдет. Мы отъехали достаточно
далеко, до утра, я думаю, можно передохнуть.
- Ну что ж, попробуем где-нибудь приткнуться, - согласился я.
Соскочив с седла и посадив вместо себя Ваньку, я взял Ворона под уздцы
и, свернув с дороги, начал подниматься по склону ближайшей сопки, держа
направление на сгусток кудрявой тени, который я принял за заросли
достаточно густого кустарника. Поднявшись, я убедился, что это
действительно были заросли густого и, как оказалось, достаточно колючего
кустарника высотой достигавшего гривы Ворона. Нащупав тесный проход в
переплетении колючих ветвей, я двинулся в темноту, ведя за собой лошадь,
но, пройдя несколько метров, услышал, как сзади Ванька начал царапать седло
выпущенными когтями и отчаянно шипеть. Он явно пытался меня о чем-то
предупредить.
- Обычно я очень хорошо вижу в темноте, - зашептала мне с плеча Леди.
- Но здесь, похоже, темнота наведенная. Причем наводил мрак очень искусный
маг. Так что не торопись.
Я остановился. Ворон мягко ткнулся носом в мое плечо. Ванька ожидающе
затих. Конечно, проще и безопаснее было бы двигаться вперед, имея в руках
хоть какой-нибудь свет. И тут я вспомнил, как хозяин гостиницы провожал
меня ночью до дверей моей комнаты. Я вытянул вперед левую руку и, сложив
ладонь лодочкой, представил, как над ней колеблется маленькое голубое
пламя.
И ничего не произошло. Этого, конечно, следовало ожидать - то же мне
маг самоделошный! Но почему-то мне стало очень обидно. Я для чего-то потер
ладонь о штаны и опять, резко выбросив руку вперед, сложил ладонь, как
будто у кого-то просил милостыню.
- Чегой-то ты руками дергаешь? - тут же заинтересовалась Леди.
- Огонечек пытаюсь добыть, - раздраженно ответил я.
- Так для этого надо успокоиться и не психовать. Любое волшебство
требует горячего сердца, холодной головы... - Она помолчала и добавила:
- И чистых рук!
- Где ж мне взять чистые руки, - ухмыльнулся я, как ни странно,
успокаиваясь. - Разве что ты поплюешь мне в ладошки, а я помою.
- Ага, твои грабли отмыть - у меня слюней не хватит. И вообще волшба в
наведенном мраке еще никого до добра не доводила.
- Ну а если мы в наведенном мраке свалимся в ямку глубиной метров так
в двадцать, мы до добра дойдем. Ведь выпятиться назад по этим ласковым
кустикам нам тоже вряд ли удастся!
- Хорошо, ты сегодня ночью всегда прав. Только постарайся, чтобы
огонек был маленький.
- Стараюсь...
Раздражение на собственную неумелость опять поднялось в груди. Я потер
правой рукой, затянутой в перчатку, левую ладонь, и медленно, со склоненной
головой, протянул ее вперед, попрошайничая, но стараясь при этом не терять
достоинства.
Ничего!
Я все тянул и тянул свою левую ручонку вперед самыми различными
способами, но результат получал стабильно отрицательный. Я просто не знал,
у кого, чего и как просить, и просить ли вообще. Рука у меня утомилась.
И тут, в сердцах, я сложил обе ладони ковшиком, как будто собрался
умываться, и, немного втянув их вперед, толкнул вверх.
Над моими ладонями взметнулся оранжевый огненный факел, как над
какой-нибудь чашей вечного огня, и запылал с ровным голодным гудением. Мрак
расступился, и я увидел, что мы находимся при входе в большую пещеру.
Сзади, как обрубленные, заканчивались густые заросли кустарника, похожего
на шиповник, впереди под ногами поблескивал осколками камня ровный сухой
пол. Отблески моего факела ярко высветили своды, уходящие в глубь горы, в
непроглядную темноту.
Я двинулся вглубь. За мной в пещеру вошел Ворон, и я увидел, что
Ванька стоит в седле, выгнув спину дугой и выпустив из лап все свое
вооружение. Его шерсть стояла дыбом, глаза сверкали, как два изумруда,
ощеренная пасть демонстрировала остро отточенные белоснежные клыки. Но при
этом он не шипел.
А сделал несколько шагов внутрь, и свет моего факела вынул из темного
провала пещеры лежавшую у правой стены огромную кучу перепутанных сухих
сучьев и свежесорванных веток, Густо присыпанных завившими и свежими
листьями, травой, землей и каким-то мусором, И тут же на всю пещеру
раздался рев, напоминавший отдаленные раскаты грома, в котором я уловил
намеки на родной русский язык. Я остановился, и из кучи опять послышался
громовый рык. На этот раз я разобрал слова: "Погаси свет, рыжая зараза!"
Наличие звуков "р" в последних двух словах фразы создавали впечатление
катящихся из-под кучи огромных камней и совершенно заглушали смысл
сказанного. Но получилось так, что от неожиданности я на миг развел руки, и
мой замечательный факел погас, однако над левой ладонью зацепился маленький
голубой лепесток огня, именно такой, какой я хотел получить с самого
начала.
Пещера снова погрузилась во мрак, мой огонек лишь слегка рассеивал
чернильную темноту. Я уловил слабое движение внутри кучи и услышал гораздо
менее громкий рокот:
- Ты извини, что я разорался. Только яркий свет ночью меня очень
раздражает.
На этот раз слова звучали достаточно отчетливо.
- Ничего, - ответил я. - Это ты нас извини за вторжение, но мы не
знали, что пещера занята. И вообще мы не знали, что вошли в пещеру. Было
слишком темно, - добавил я.
Куча опять зашевелилась. Я бессознательно слегка дунул на огонек в
своей ладони, и он разгорелся ярче, освещая все вокруг спокойным,
голубоватым, лунным светом. Из кучи на пол покатились комки земли,
облепленные листьями, и показалась огромная уродливая голова. Похожая на
перевернутую грушу, покрытую густой бурой свалявшейся шерстью, голова
оканчивалась коротким толстым голым хоботком, обрамленным тремя рядами
коротких изогнутых бивней, от выпуклого, нависшего лба, прячась в густой
шерсти, сбегали к хоботу шесть сверкающих красноватым отблеском глаз, по
три с каждой стороны, а между ними из шерсти торчали черные вывороченные
кожаные ноздри. Глаза не мигая уставились на нас, а ноздри шевелились,
впитывая наши запахи.
Куча распалась совершенно, и из нее появилась, покрытая таким же, как
на голове, мехом, туша высотой больше четырех метров, на шести лапах.
Первая пара лап, без сомнения, была руками, во всяком случае, она
заканчивалась пятью очень похожими на пальцы обрубками, имевшими по два
сустава и поблескивавшими ногтями. Две другие пары лап, больше всего
напоминавшие медвежьи, имели не убиравшиеся крючковатые когти странного
зеленого цвета. Вдоль всей спины, от загривка до копчика, тянулся,
раздвигая бурую шерсть, костистый, зеленоватого цвета, гребень.
Оканчивалась туша длинным голым розовым хвостом, терявшимся под грудой
ветвей и листьев.
Я слегка попятился. Ворон всхрапнул и прижался к кустам, при входе в
пещеру. Ванька спрыгнул с седла и крадучись придвинулся к моей ноге. Леди
приподняла свою головку и внимательно разглядывала чудовище, оказавшееся
хозяином пещеры.
Глазки в бурой шерсти загорелись ярче, и из-под дернувшегося хобота
пророкотало:
- Так, человек, змея, кот и лошадь. Очень интересная компания, если
принять во внимание масть животных.
Голос страшилища по-прежнему напоминал рокотание далекого грома,
однако тон был вполне спокойным, даже дружелюбным.
- Чем же тебя заинтересовала наша масть? - вступила в разговор Леди.
Шея страшилы вдруг удлинилась, и его безобразная голова рывком
приблизилась к нам. Я отступил еще на шаг.
- Xa! Какая интересная малышка. Ну, вылитая Эффа! - пророкотало из-под
хобота.
Головка Леди резко качнулась назад, как будто ей в нос ударила струя
холодного воздуха.
- Откуда ты знаешь об Эффе? - изумленно спросила Леди.
- Как же мне о ней не знать, - заявило страшилище, - когда я помогал
Сигурлину ее создавать?
- Этого не может быть! - воскликнула Леди. - Эффа была создана около
четырех тысяч лет назад!
- Пять тысяч пятьсот сорок два года назад, - неожиданно тихим голосом
уточнил зверюга. - И я слишком хорошо помню все, что тогда произошло.
Славные были времена!
Голова отодвинулась от нас, снова уйдя в плечи. Я сделал несколько
шагов к чудовищу и спросил:
- Кто ты? Как тебя зовут?
- Как меня только не называли, - задумчиво ответило оно. - И тролль, и
ракшас, и хилей, и... а, всех имен и не упомнишь. Я сам давно называю себя
Вечник. Я прожил столько, что можно сравнить с вечностью.
Я еще немного приблизился к хозяину пещеры.
- Слушай, что ты топчешься здесь с протянутой рукой? - снова зарокотал
Вечник. - Повесь свой фонарик на стену, и присаживайтесь, что ли, раз уж
приперлись и разбудили меня. Расскажите, что там нового в мире. Давно я не
слышал рассказанных вестей.
Я машинально протянул руку в сторону стены, и огонек прилип к ней,
засияв несколько ярче. Вечник недовольно отвернул голову в сторону, но
промолчал. Вернувшись к Ворону, я достал из мешка одеяло и, подойдя поближе
к куче, в которой опять расположился хозяин пещеры, постелил его на пол и
уселся, подобрав под себя ноги. Ванька тут же прыгнул на одеяло и,
потоптавшись, улегся рядом. Леди тоже спустилась с моего плеча и свернулась
на одеяле.
- Я даже не знаю, какие новости ты хочешь от нас услышать, - начал я,
устроившись поудобнее. - Мы последнее время газет не читали, телевизор не
смотрели, занимались в основном личными проблемами, так что несколько
отстали от мировых событий.
Вечник довольно заухал, видимо, это был его эквивалент смеха.
- Слушай, пришлец, а ты очень неплохо владеешь собой. Даже чувство
юмора при виде меня сохранил.
- Как это ты догадался, что я пришлец? - удивился я.
- Чего ж здесь догадываться. Если бы ты был истинный Алый Вепрь, ты бы
уже достал из ножен свою железку и размахивал ею у меня перед носом,
бормоча при этом какие-нибудь зверские заклинания. Чай, я не один раз
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг