жугличи пожгут все подчистую, вырежут кого смогут, остальных рассеют по
лесам. Понял?
- Да, повелитель, - ошарашено взглянул на него посланник. - Но зачем?..
- Не твое дело, - оборвал его Майно. - Сделаешь как сказано, а голову
ломать попутно будешь. В качестве бесплатного развлечения. Что еще?
- Вроде все, повелитель... - растерянно пожал плечами Каол. Неожиданный
приказ выбил его из колеи. Ему было мало дела до каких-то полудиких
землепашцев, но все-таки приказ попахивал тухлятинкой. Теперь посланник
желал только одного - чтобы разговор поскорее кончился и он мог обдумать
ситуацию.
- Все? - глаза Майно неожиданно сузились, и он вперил в посланника
жесткий немигающий взгляд. - Да ну? Ну-ка, вспомни один маленький разговор
у меня в замке. Совсем недавно состоялся, вроде ты забыть еще не должен
был.
- А-а! - с облегчением воскликнул Каол. - Прости, хозяин, моя вина.
Совсем из головы вылетело. О странных случаях, да?
- Память еще крепкая, - удовлетворенно отметил Майно. - Это хорошо.
Терпеть не могу платить пенсию по умственной инвалидности, малыш. Что там
у тебя?
- Три странных случая, хозяин! Все - еще до того, как жугличи
вторглись, - бодро отрапортовал Каол. - Первый - мальчишка с обрыва
сорвался. Высокий обрыв, саженей десять, а под ним омут с водоворотами.
Бульк - и нету пацана. Думали, что утоп, ан нет - вечером выплывает к
дальнему бережку огромный сом, а на спине у него тот самый мальчишка...
- Не то, - махнул рукой Майно. - Потом окажется, что не к вечеру, а
через пять минут, и не на соме, а с пескарем за пазухой. Дальше.
- Волколаки на обоз напали. Помнишь, повелитель, из тех, что мы на
территорию в прошлом месяце запускали? Двойная стая, свежая, обоз малый -
меньше десятка человек, но - отбились. В Хамире о том много говорили.
- Обоз. Это до меня уже доходило, - нахмурился Майно. Его рука
неосознанным жестом дернулась к плечу. - Интересно. Что еще?
- Пропал малый отряд харазгов. Конные охотники. Месяц назад ушли в
разведку в земли Всадников и сгинули. Как сквозь землю провалились. Я
выяснял - Всадники о них ничего не знают. Может, где в чащобе на тех же
волколаков наткнулись?
- Очень может быть... - процедил сквозь зубы Майно. - Еще?
- Два мордоворота, говорят, были в Хамире с месяц назад. Похвалялись,
что на пару десяток троллей положили, а сами - без царапины. Могилы
какие-то раскапывали, что ли. Даже штуки какие-то показывали диковинные.
Но уже давно ушли куда-то на юг, то ли в Граш, то ли еще дальше.
- В Граш, говоришь? Месяц назад... - Лицо Майно сделалось отрешенным. -
Не то ли оно, что... Нет, не то. - Он махнул рукой. - Рано. Камиуру
весточку пошлю, чтобы последил за ними в Граше, но не то. Пустышка. Еще?
- Все, хозяин, - поклонился Каол. - Больше ничего. Глухое местечко,
скука вселенская... была. - Он тонко улыбнулся. - Я жду твоих дальнейших
указаний, о повелитель.
- Указаний, говоришь... - задумчиво пробормотал Майно. - Ладно, малыш,
отдыхай пока. Возьмут город - поговорим. Поаккуратней там, неожиданные
смерти среди жугличей мне не нужны. Укроти пока свой нрав. Обоз, значит...
Слушай, друг сердешный, все-таки не нравится мне этот обоз. Значит, так.
Узнаешь о нем все, что сможешь. Кто в нем был, сколько, куда и зачем
направлялся. Если в город - когда закончится осада, перевернешь головешки
вверх дном, но найдешь их или кого-то, кто про них знает. Пошукай среди
хозяев постоялых дворов, что в живых останутся. Найдешь их трупы - не
хозяев, обозников, - хорошо. Возьмешь в плен - совсем молодец будешь, за
то отдельная награда пойдет. Твой контакт в городе - бард Мелиандр
Красило. Как возьмут город - найдешь его, или он тебя найдет, расскажет,
что вынюхал. Имей в виду, приказывать ему ты не можешь, к его же запросам
отнесись с уважением. Деньги там, лошади, снаряжение... Все понял?
- Да, хозяин, - снова поклонился Каол. "Ищи теперь вчерашний день!",
мысленно добавил он. - Я сделаю для тебя все, что в человеческих силах, и
даже больше!
- Другого и не жду, - задумчиво откликнулся Майно. - Ладно, недосуг мне
с тобой лясы точить, меня уже за рукав дергают. Конец связи! - Он, кряхтя,
поднялся с тотчас же испарившегося кресла и растаял в мгновенно
сгустившемся тумане.
Посланника опять резанула по глазам яркая вспышка, и он ничком рухнул
на пол в шатре связного мага. Голову разрывала дикая боль, перед глазами
плыли огненные круги. Каол зарычал как пойманный в ловушку зверь,
несколько раз перекатился по полу. Голова болела все сильнее, казалось,
готовая лопнуть изнутри.
- Выпей, мастер, - голос связного мага раздавался откуда-то издалека. В
руку посланника ткнулась округлая глиняная фляжка. Изо всех сил зажмурив
глаза, Каол одним движением скрутил, почти сорвал пробку и двумя огромными
глотками осушил сосуд. Жутко бесконечное мгновение ничего не происходило,
затем боль начала потихоньку успокаиваться. Какое-то время посланник в
изнеможении лежал на земле, с наслаждением ощущая, как проясняется голова,
а в тело вливаются новые силы.
Наконец он отшвырнул флягу и, покачиваясь, встал на ноги. Только теперь
Трейн почувствовал, что рубаха пропотела насквозь. Покачиваясь, словно
пьяный, он отдернул полог и вышел.
Колдун остался сидеть на корточках, задумчиво вглядываясь в пляшущие
языки огня.
Теомир бессильно опустился на пол галереи за потемневшим зубцом,
опоясанным разводами древесных колец. Предвечернее солнце обволакивало его
мягким успокаивающим теплом, однако противная дрожь в руках не проходила.
Напарник нерешительно топтался рядом, не решаясь последовать примеру и
сесть прямо на грязные доски. Теомир с ненавистью взглянул на мирно
висящий у пояса в ножнах палаш. Ему казалось, что последние два дня он
занимался только двумя вещами:
мотался по поручениям Телевара и учился обращаться со своим новым
оружием.
Тысячник приставил к нему учителем хмурого неразговорчивого мужика со
смуглой обветренной кожей и седыми короткими усами. Родом тот происходил
откуда-то с юга и говорил, странно растягивая слова. Уже после первого
часа тренировок у Теомира, привыкшего к легкому кавалерийскому мечу,
нещадно заболела рука, но южанин только ухмыльнулся и заставил продолжать
занятие.
- Терпи, казак, атаманом станешь, - подмигнул он парню. - Али завтра ты
с жугличем сойдешься да так и будешь ему объяснять - прости, дяденька, я
еще маленький, дерусь плохо?
Теомир не знал ни кто такие казаки, ни, тем более, кто такой атаман,
но, стиснув зубы, вытянул руку и продолжил вращать восьмерку одной кистью.
Страшно мешалась прямая крестообразная гарда, уже натершая ему все
запястье. Тем временем учитель присел в тенечке, неторопливо насыпал на
сушеный лопушиный лист какой-то тонкой коричневой пыли, свернул в
трубочку, поджег с одной стороны и с удовольствием втянул дым из
противоположного конца.
- Хорош табачок, - пояснил он смотрящему на него круглыми глазами
Теомиру. - До самого нутра продирает. Ну, чего уставился? Смени руку!
В этот момент порыв ветра донес до Теомира клуб сизого дыма, и он
надсадно закашлялся. Бросив на землю оружие, он отчаянно замахал руками
перед лицом, разгоняя дым, потом догадался отскочить в сторону. Южанин с
усмешкой наблюдал за ним.
- Ты, пацан, меч-то подбери, - посоветовал он, когда приступ кашля
прошел. - Негоже это - оружие на землю бросать. Он тебя защищать будет, а
ты его на землю, аки палку какую. Нехорошо. Однако слабоваты вы тут на
грудь, на севере-то. Чуть самосадом дохнуло - и сразу нутро выхаркиваете...
Так и продолжалось. Южанин сидел на бревнышке, дымил, делал ехидные
замечания и изредка показывал Теомиру новый прием. Удар сверху вниз, снизу
вверх, параллельно земле, вертикально, наискось, с разворотом, парирование
удара сверху, снизу, обратного удара, укола, ответный выпад... К вечеру
все тело у Теомира болело, словно избитое дубиной, горела стертая шершавым
череном ладонь.
Изредка из избы выходил почерневший осунувшийся Телевар, кидал ему
берестяную грамотку и называл куда ехать. Словно во сне парень ловил
письмо, взгромождался на лошадь, отвозил, возвращался, а южанин все так же
сидел на бревнышке, подремывая или пуская дым. К концу первого дня Теомир
ненавидел его тихой ненавистью. Несколько раз он замечал Ольгу - часто
рядом с Загратом или Боршугалом. На второй день, казалось, без малейшего
перерыва начавшегося сразу за закатом первого, Ольга вместе с десятником
Стипой занялась изучением ножевого искусства.
- Кто же так нож держит! - слышал Теомир краем уха. - Ну что ты в него
вцепилась точно в ворот колодезный! Возьмись тремя пальцами! Он у тебя
порхать должен, то вверх смотрит, то тут же вниз. Ударила из-за спины,
полоснула лезвием, тут же перехватываешь клинком вверх - вот так - и снова
бьешь...
Несколько раз Теомир бессильно опускал меч - только чтобы не выронить
его из разжимающихся пальцев - и зачарованно смотрел, как Стипа работает
недлинным обоюдоострым клинком, иногда меняя его на широкий охотничий нож.
Оружие действительно порхало в его руке, взблескивая то из-за спины, то
где-то над головой, перескакивая из руки в руку. Однажды десятник
продемонстрировал работу сразу с двумя ножами. Теомир посмотрел на вихрь
блестящего железа, окруживший учителя, и стыдливо потупился. Только сейчас
до него дошло, насколько глупо он выглядел в недавней драке на постоялом
дворе. Опытный боец, Мелиандр действительно мог покрошить его мелкими
кубиками. Парень покачал головой, поднял весящий, казалось, уже пуда три
палаш и начал вяло размахивать оружием перед собой.
- Стоп! - скомандовал учитель, и Теомир обрадовано опустил меч. - А
теперь нацепи щит на левую руку. Будешь учиться работать мечом и щитом
одновременно. - Теомир мысленно застонал, и кошмар продолжился.
- Хорошо, - одобрил южанин ближе к вечеру. - Ладно, недосуг мне с тобой
прохлаждаться, жена заждалась, да и детишки тятьку, небось, совсем забыли.
Каждый день будешь вот так заниматься с утра до полудня, и потом
столько же вечером. Через недельку рука науку запомнит, тогда в паре
поработаем. Сегодня - ладно уж, передохни.
Измотанный Теомир отпросился у Телевара дежурить на стену. Вообще-то он
полагал это занятие нудным и скучным, но сейчас хотелось только одного -
упасть на землю и неподвижно замереть. Дежурство же на стене показалось
ему наиболее подходящим способом укрыться от остальных поручений. К
некоторому его удивлению Телевар лишь отмахнулся.
- Иди, если хошь, - пробурчал он. Тысячник склонился над расстеленной
на столе выцветшей картой, нарисованной на изрядно потрепанной тряпице,
поддерживая голову обеими руками. - Я, пожалуй, спать завалюсь, ночью
посты объезжать придется. Разгильдяи, мать их женщина! Будто не свои
животы защищают... Ага, сокол ясный, попался! - повернулся он к вошедшему
в этот момент в избу Любоконю.
- Проводи-ка его на стену, да позаботься, чтобы на пост поставили.
Только смотри, Темка, это тебе не игрушки. Сейчас на пост заступишь -
заполночь сменят.
Буду посты проверять да спящим застану - влеплю по первое число. Война
- не посиделки с девками. Перехвати кусок, и вперед.
В пару с Теомиром поставили пожилого толстого ополченца, судя по
внешнему виду - купца или приказчика. Ополченец явно нервничал - то
прохаживался взад и вперед по галерее, то присаживался на корточки рядом с
Теомиром, то беспокойно выглядывал из-за зубцов, словно пытаясь
рассмотреть нежданный вал атакующих. Он был неприятен Теомиру всем -
беспокойством, свисающим через поясной ремень колышущимся брюхом, острым
запахом пота, заискивающими глазками, которыми постоянно пытался поймать
взгляд Теомира. Несколько раз ополченец вздыхал, затем принимался
бормотать себе под нос, неуверенно посматривая на парня, словно ожидая от
того поддержки разговора. Но тот ничего не мог разобрать, поэтому
равнодушно смотрел на напарника, затем отворачивался и начинал осторожно
осматривать окрестности. На расстояние двух полетов стрелы перед стеной
было чисто, по этому пространству изредка проносились конные отряды
жугличей. Теомир с любопытством разглядывал их - невысокие мохноногие
лошадки, узкие глаза, оскаленные зубы и визгливые голоса. Из оружия он
рассмотрел короткие копья и кривые сабли, а доспехов, похоже, они не
носили. Во всяком случае, кольчуг Теомир не заметил. За пустошью начинался
лес: сначала низкорослый подлесок - ежевика, падуб, малина, какие-то
незнакомые кусты, низкорослые березки, далее возвышались могучие прямые
сосны, высоко возносившие куцые кроны. Над лесом поднимались бесчисленные
дымки - видимо, в стойбищах осаждающих наступила пора ужина. Парень
поежился - по хребту пробежал неожиданно холодный ветерок.
Вскоре по полю протянулись длинные вечерние тени. Поблизости от стены
сгустился мрак, лишь вдали, у опушки, землю еще заливали прощальные лучи
солнца. Очередной патруль осаждающих проскакал с факелами, тускло-рыжими в
лучах заката.
- Эй, на стене! - гаркнули снизу. Теомир лениво скосил глаза вниз и тут
же торопливо вскочил на ноги.
- Жду приказаний, господин темник! - отрапортовал он. - Ничего не
случилось, все тихо! - Краем глаза он заметил, как подтверждающе закивал
напарник.
- Сам вижу, что ничего не случилось, - недовольно пробормотал Телевар.
- Слышь, там лестница крепкая?
- Да, господин темник! - кивнул Теомир. - Даже Хлаша выдержит и не
скрипнет.
- Ишь ты, обо всем подумал, - улыбнулся стоящий рядом с лошадями
тролль. - Ладно, так и быть, схожу-ка я к тебе в гости... - Он птицей
взлетел по опасно затрещавшей, вопреки утверждению Теомира, лестнице. За
ним ловко вскарабкался невысокий человечек самой что ни на есть
неприметной наружности. Теомир поймал себя на том, что, как только тот
отворачивается, в памяти остаются лишь светлые пшеничные усы. Телевар
спрыгнул с лошади, опасливо подергал нижнюю ступеньку и нерешительно
остановился.
- Я ... это... не полезу, пожалуй, - неуверенно сказал он. - Годы мои
не те - по жердочкам лазить как курице. Хлаш, все запомнил?
- Да, Телевар, - кивнул головой тролль. Постараемся до полуночи
управиться.
Скажи там, чтобы мой ужин не трогали, а то вернусь - слопаю вора на
закуску. - Он сбросил с плеча моток и принялся его распутывать.
Моток оказался толстой веревкой с навязанными по всему протяжению
узлами. При помощи неприметного дядьки он аккуратно разложил ее петлями по
полу галереи.
Сгорающий от любопытства Теомир следил за ними, и вдруг его осенило.
- Хлаш, а ты что, за стену собрался? - восхищенно сказал он.- Ох ты,
здорово!
Слушай, я тоже хочу!
- Я тебе дам - тоже! - сварливо отозвался снизу Телевар. Сопровождающий
его Броша ухмыльнулся, блеснув в темноте зубами. - Ты кто? Часовой! Что за
оставление поста бывает, знаешь? Знаешь. Вот и стой себе. Вахта твоя как
раз до полуночи. Дождешься лазутчиков - и сразу ко мне веди.
- Точно так, - поддержал его скалящийся Броша. - А то зеленому нашему в
темноте по башке-то по лысой копытом-то попадет, он дорогу-то назад и
забудет. Хорошо, ежели не взбесится да в леса не сбегет. Слышь, Темка, ты
ночью-то на него хорошенько посмотри, когда он по веревке назад лезть
будет. Чуть что, по башке дрыном-то приголубь! Есть у тебя дрын под рукой?
Вот им и орудуй...
- Теомир, слушай сюда, - не обращая внимание на зубоскальство Всадника,
сказал парню Хлаш. - Сейчас мы с Кролом спустимся, ты веревку сразу наверх
затянешь.
Сложи так, чтобы не запуталась, не ровен час с погоней на плечах
заявимся. Как стемнеет - слушай в оба уха. Услышишь такой свист, - Хлаш
тихо свистнул длинно, потом трижды коротко, - швыряй веревку вниз.
Повтори! - Теомир добросовестно воспроизвел трель, и Хлаш удовлетворенно
кивнул. - Смотри, не засни, а то тысячник твой шкуру спустит. - Он
подмигнул и сбросил вниз веревочную бухту. Та размоталась, не достав до
земли, как можно было разглядеть в сумерках, с аршин.
- Крол, я первый. Если и оборвется веревка, все тебе не на голову.
- И то хлеб, - согласно кивнул пшеничноусый Крол. - Ладно, командир, не
тяни кота за яйца. Пошли, что ли...
Разведчики соскользнули по веревке и беззвучно растворились в тенях.
Теомир в очередной раз подивился кошачьей легкости, с которой
передвигается огромное мускулистое тело тролля. Он представил себя на его
месте и втихомолку вздохнул.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг