это, вместе взятое, просто сводило его с ума. Он прекрасно понимал, что ни
одна серийная машина не может действовать описанным образом, ведь роботом
руководят инсталлированные на его носитель программы, которые жестко
регламентируют каждый шаг и не предусматривают никаких вольностей, а тут...
нападение на блокпосты периметра, причем с использованием холодного и
огнестрельного оружия, полная свобода в выборе целей и средств их
достижения, и на фоне этого - абсолютная дезориентация в пространстве и
времени. Ни одна из захваченных машин не смогла ответить на вопрос о
текущей дате и местном времени, но каждый из роботов необъяснимым образом
был осведомлен о различных уголках Земли, на которой они попросту не
бывали...
Конечно, в своих мучительных размышлениях Анатолий ни на секунду не
забывал, что переписать руководящие андроидом программы в принципе
возможно - мощностей и быстродействия современного процессора хватит, чтобы
какой-либо злоумышленник смог превратить бытовую машину в примитивного
насильника-отморозка, но для этого нужно долго и кропотливо работать над
конкретным образчиком, полностью уничтожить его систему и вписать на ее
место новую программную архитектуру.
От мысли, что нечто подобное могли сотворить тонкие серебрящиеся нити,
опутывающие и пронзающие блоки биологической памяти андроидов, Толмачеву
становилось жутко.
Он не был морально готов к встрече с неизведанным и слишком хорошо
ощущал степень своего ужаса.
Дверь кабинета фон Брауна тихо затворилась за его спиной, негромко
клацнув старомодным механическим замком.
***
БОРТ "ЯНУСА". СЕМЬ СУТОК СПУСТЯ
Вопреки опасениям Диброва, вахта прошла вполне обычно.
Шесть раз он сменялся с Хью, уходя отдыхать в свою каюту с внутренним
ожиданием, что странный сон повторится или его психическое расстройство
даст знать о себе каким-то иным образом, но нет, шли дни, а с ним ничего не
происходило.
И все же видение не прошло бесследно.
В период службы на кораблях военно-космического флота Андрей
сталкивался со многими видами психических расстройств и отчетливо понимал,
что космос - не место для шуток, тут нельзя махнуть рукой на какое-то
незначительное отклонение в привычном укладе мыслей, рассудив, что все
пройдет само собой.
И все же рассуждать уставным образом, опираясь на голые инструкции,
когда речь идет о тебе самом, - занятие сомнительное и неблагодарное. Разум
машинально начинает искать лазейки, оправдания и в конце концов находит их.
Они с Майкрофтом больше не разговаривали о самочувствии или
сновидениях - после того неудачного полушутливого диалога при смене вахты
оба старательно избегали подобных тем.
Рабочие будни пролетели достаточно быстро. Андрей нашел в себе силы
успокоиться и ложился в гибернационную ячейку почти без страха - чуть
шевелился в душе червячок сомнения: а вдруг все повторится? - но Дибров
задавил его, подкорректировав систему жизнеобеспечения так, чтобы сон был
более глубоким, чем обычно.
Колпак камеры медленно опустился, отсекая все шумы космического
корабля, лишь тело ощущало легкие вибрации, ритмично пробегающие по
переборкам в такт включению двигателей, - "Янус" уже начал маневр
предварительного торможения.
Он уснул, сам не заметив момента перехода из реальности в грезы.
Это походило на вспышку света.
Создавалось ощущение, что он пропустил несколько дней показа в длинном
сериале, повествующем о чужой жизни.
Интерьер был тот же: озаренная ослепительным сиянием лавовая пустыня,
фрагмент рукотворного оазиса, притаившегося под сенью наклонной скалы, но
чувства, мысли...
Чужое сознание опять вторглось в разум Диброва, совершив это с
болезненной бесцеремонностью, будто его морально насиловал некто,
обладающий чудовищной волей...
Он понял, что вторгающееся сознание возбуждено сверх всякой меры:
существо по имени Кайл испытывало страх и отвращение.
...Кайл впервые видел Измененного так близко.
Тот факт, что он сам с недавнего времени мог считаться одним из них,
никак не повлиял на его восприятие. Он по-прежнему ненавидел этих существ,
хотя и не знал толком - почему? Он чувствовал, что от произошедших с ним
несчастий это чувство стало лишь глубже и острее.
Затаившись в укрытии, он в напряжении смотрел, как хозяин оазиса -
старик по имени Гоум - стоит, спокойно скрестив на груди руки, в ожидании,
пока запыленные путники подойдут ближе.
Их было трое. Сзади, навьюченный поклажей, тащился изуродованный Серв
обычного паукообразного вида, самого распространенного на Новом Селене. У
механизма не хватало двух лап, и он комично прихрамывал, оставляя в пыли
следы-полосы.
Кайл уже понял, что Измененных удобнее всего различать по степени их
уродства. Этот критерий был, наверное, несправедлив, но нагляден.
Трое путников выглядели столь необычно, что Кайл, еще не свыкшийся с
подобными картинами, ощутил дрожь: на них не было обычных для людей
защитных костюмов, а тела прикрывал лишь минимум одежды.
Не отрываясь, он смотрел на приближающихся, все отчетливее осознавая,
что они ничем не защищались от суровой реальности Нового Селена. Эти
существа плевали на нее, не замечая ни изнуряющего зноя, разлившегося над
желто-коричневым каменным морем, ни низкого содержания кислорода в
разреженном, удушливом воздухе. Кожа всех троих была обезображена глубоко
въевшимися серебрящимися пятнами металлической проказы, руки одного
оказались сплошь покрыты рубцами, в которые металл въелся особенно сильно,
на лице второго отсутствовал глаз, и вместо него в глазнице под тонко
выщипанной бровью гнездилось нечто отвратительное, похожее на глубоко
впившегося клеща, который постоянно шевелил своими лапками.
Третий Измененный поначалу внушил Кайлу особенное отвращение. У него
серебристая проказа поразила половину лица, пробороздив его тонкими, ртутно
поблескивающими прожилками, протянувшимися по правой щеке и исчезающими за
ухом в пыльной, беспорядочно спутанной шевелюре, перехваченной узкой
лентой, из-под которой выбивались скатавшиеся сосульками рыжие пряди.
Очевидно, эти въевшиеся в кожу серебристые нити доставляли Измененному
неудобства - он постоянно подергивал пораженной щекой, время от времени
поднимая руку и поглаживая изуродованную плоть кончиками пальцев.
Пока Кайл в напряжении разглядывал вновь прибывших, троица пересекла
границу оазиса и остановилась.
- Привет, Гоум, - произнес тот из путников, у которого не было глаза.
Хозяин кивнул в ответ, по-прежнему держа руки скрещенными на груди.
- Привет, Онжилай, - ответил он. - Давно тебя не было видно в наших
краях.
- Охотился на темной стороне... - небрежно обронил Измененный, устало
присаживаясь на каменный поребрик, ограждавший ртутный пруд. - Тамошние
Сервы сейчас идут на рынках по десять чимов за штуку.
Двое его спутников продолжали стоять. Механизм, на спину которого была
навьючена поклажа, подогнул лапы, опускаясь в пыль с тихим, затухающим на
низких нотах воющим звуком, и тут же утратил всякую схожесть с живым
существом - просто покрытая пылью груда металла, на которую сверху навалили
тюки с тряпьем...
- Хорошая цена, - кивнул Гоум, нарушая возникшую в разговоре паузу. -
Но ведь и трудиться приходится изрядно, верно? - заметил он.
- Да, - коротко согласился с ним Онжилай. Он протянул руку и коснулся
своего отсутствующего глаза. - Видишь, какой подарок я приволок с собой
оттуда. Сможешь вытащить?
Гоум не спешил с ответом.
Несколько секунд он пристально смотрел на отвратительно шевелящиеся
лапки.
- Сильно мешает? - наконец осведомился он. Онжилай подозрительно
покосился на него здоровым глазом.
- Издеваешься? - с угрожающими нотками в голосе спросил Измененный.
- Нет. Даже не думаю. - Гоум продолжал смотреть на впившегося в
глазницу металлического клеща. - Просто мне непонятно, почему ты тащился в
такую даль? Разве ты не мог получить помощь раньше?
- Это не твое дело, - неприветливо буркнул Онжилай. - Я заплачу тебе
тридцать чимов, если ты сумеешь обезвредить этот модуль.
Гоум покосился на спутников одноглазого.
- Ей тоже требуется помощь? - спросил он, взглядом указав на
Измененного, который машинально поглаживал стягивающие щеку серебристые
нити.
Великий Селен! Это была женщина!
Кайл едва не выдал себя, вовремя задавив готовое вырваться из
пересохшего горла бессвязное восклицание.
Действительно, стоило присмотреться повнимательнее, и под пылью,
пятнами проказы и заскорузлым подобием одежды начинал угадываться контур
женского тела.
Она выглядела изможденной, а раньше, наверное, была красива.
Неряшливые волосы, торчащие во все стороны из-под матерчатой повязки,
закрывающей часть лба, казались пучком раздерганной во все стороны медной
проволоки.
Жалкое зрелище. В другой момент вид изуродованной женщины показался бы
Кайлу отвратительным, но разве он сам не выглядел так же, когда из
последних сил полз сюда, уже не отдавая себе отчет, мираж перед ним или
настоящий оазис?
Все познается в сравнении. Чувства слишком быстро и калейдоскопично
менялись в душе Кайла, словно кто-то, забавляясь, встряхивал наполняющие
его осколки мыслей, образов, ценностей. Раз встряхнешь - вспыхнет в душе
злой огонек злобы, ненависти и отвращения, еще раз - и вдруг просыпается
жалость, а вместе с ней и растерянность, непонимание происходящего,
беспомощность, желание понять, кем же на самом деле является теперь он сам?
Женщина выступила вперед. Откинув выбившуюся из-под повязки слипшуюся
от пота прядь медно-рыжих волос, она молча подставила свою щеку для
осмотра.
- Похоже на плевок, - не дотрагиваясь до щеки, произнес Гоум,
внимательно изучая въевшиеся в кожу стягивающие ее нити. - Как тебя зовут?
Она покосилась на Гоума, не меняя при этом своей напряженной позы, и в
ее взгляде читалось недоумение, словно она хотела спросить: какое тебе дело
до моего имени? Но все же ответила, вытолкнув сквозь зубы:
- Беат...
Гоум кивнул. Он явно что-то обдумывал, взвешивая в уме какие-то "за" и
"против".
- Тебя, Беат, я возьмусь привести в порядок, а вот твоего Онжилая...
Лицо женщины внезапно исказилось.
- Я с ним не сплю! - прошипела она, и в этот миг Кайл, который не дыша
наблюдал из своего укрытия за развитием событий, вдруг заметил, как вспышка
непонятной ярости на мгновение разгладила ее черты, вернув им прежний
облик.
Она была молода. Кайл мысленно содрогнулся, осознав, как сильно она,
должно быть, страдает, если эта гримаса муки стала ее привычной мимикой,
навсегда исказившей миловидные черты.
Гоум отступил на шаг назад, миролюбиво подняв обе руки.
- Стоп... Не так резко, девочка. Я не лезу в ваши взаимоотношения. -
Он обернулся. - Онжилай, где ты подобрал этого милого, бешеного скварга?
- На темной стороне, - буркнул в ответ одноглазый. - Она подыхала в
руинах. Пожалел.
- Ясно. - Гоум обернулся. - Значит, перед нами дикая, гордая,
независимая девочка, мм... думаю, лет двадцати от роду, маленькое исчадие
темной стороны? Прекрасно. Сколько раз этот грязный тип пытался тебя
изнасиловать? - приподняв бровь, напрямую спросил он у Беат.
Она опять начала багроветь. На ее щеке от напряжения из-под
серебрящихся нитей выступили крохотные капельки крови.
- Остынь, - осадил ее Гоум. - Я спрашиваю не из праздного любопытства.
Если ему удалось это сделать, то ваши микромашины могли вступить во
взаимодействие, а это осложнит лечение.
- Хватит нас расспрашивать, - вмешался в разговор Онжилай, которого
раздражала, но не смущала развитая хозяином оазиса тема. - У меня ничего не
вышло.
- Вот это уже лучше, - позволил себе улыбнуться Гоум. - Хоть одна
приятная новость из вороха пакостей, что вы приволокли ко мне. Ну, а чем
страдает наш молчун? - обратился он к третьему члену маленького отряда,
который с видом полного безразличия уселся прямо на дорожку рядом с Сервом
и проявлял во время разговора не больше эмоций, чем тот каменный поребрик,
о который он оперся локтем.
- Отсутствием мозгов, - зло хохотнул Онжилай. - Мне кажется, я не
слышал от него внятной речи с тех самых пор, как он сунул свои руки в улей
микромашин. Они, наверное, свили себе новое гнездо в твоей башке, да,
Даккар?
Измененный не ответил, продолжая сидеть с безразличным видом.
Онжилай хмуро посмотрел на Гоума.
- Ты ничего не сказал относительно моего глаза, - напомнил он.
- И не скажу. Сначала мне надо вас обработать, вымыть, осмотреть, а уж
потом станет ясно, что я могу сделать.
- Но ты же сказал ей...
Гоум жестом прервал протест Онжилая. Он уже понял, что троих путников,
кем бы они ни являлись в иной жизни, привела сюда крайняя нужда и никто из
них не станет создавать серьезных проблем. По крайней мере, до той поры,
пока они не получат желаемую помощь.
- С Беат мне все ясно. Я уже имел дело с подобными плевками и знаю,
как с этим бороться. А вот ты и твой друг Даккар вызываете у меня серьезные
сомнения. Боюсь, что я не сталкивался с такого рода изменениями. Остается
надеяться на милость создателя, который не произвел на свет ни одной
бесполезной микромашины.
Выслушав его, Онжилай насупился.
- Чем же может быть полезна эта дрянь?
- Пока не знаю, - пожал плечами Гоум. - Но опыт подсказывает, что ни
один модуль на Новом Се -лене не существует просто так. У каждого есть своя
неповторимая функция, разгадать которую - удача для любого исследователя.
Мы потеряли слишком много знаний в период темных тысячелетий, потому и
ходим сейчас вот так, - он выразительно указал на Беат, которую снова
скрутило, изменив до неузнаваемости и черты лица, и саму фигуру, превратив
человека во что-то непотребное, скрюченное, готовое подохнуть прямо на
твоих глазах...
- Твои предварительные условия я принял, - добавил Гоум, обращаясь к
одноглазому. - Девушку я возьмусь вылечить бесплатно, а вот что делать с
твоим другом? Ты согласен нести расходы на его обследование?
Онжилай покосился на Даккара, который безразлично продолжал смотреть в
одну точку.
- Когда-то он был моим компаньоном, - наконец вздохнул одноглазый. -
Ладно, пусть Селен смилуется над ним. Я оплачу его лечение.
- Отлично, - подытожил результат переговоров Гоум, не скрывая своего
облегчения от того, что ситуация разрешилась без особых проблем. - Ты
знаешь мои правила, Онжилай. На территории оазиса командую я. Кто не желает
подчиняться моим указаниям, может проваливать немедленно. - Он повернулся к
Беат и смотрел на нее, пока не дождался утвердительного кивка. - Тогда
прошу всех следовать за мной, но прежде я бы хотел представить вам своего
помощника. - Гоум обернулся к зарослям металлизированного кустарника и
позвал: - Кайл, выходи.
Пока юноша выбирался из сплетения ветвей, цепляясь за них вверенным
ему громоздким оружием, Онжилай, напрягшийся было от такого оборота
событий, вдруг расхохотался:
- Вот, значит, как? Держал все это время нас на мушке, старый
пройдоха?
Гоум пожал плечами.
- Мир жесток. Разве ты не проявил бы подобной предусмотрительности на
моем месте?
Онжилая, видимо, охватил приступ веселой откровенности. Он криво
усмехнулся и вдруг заявил, глядя на выбирающегося из кустов Кайла:
- На твоем месте, Гоум, я бы перестрелял подобную компанию, движущуюся
в моем направлении, еще вон там... - Он указал на одинокий валун,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг