- И все разные! - удивлялся Карик.
- Да, - сказал Иван Гермогенович, - они очень разнообразны. Можно
изучать их всю жизнь, и все же ты каждый день будешь открывать все новые и
новые формы этих растений.
- Что? - Быстро повернулся к профессору Карик. - Вы сказали, - это
растение?
- Да, это одноклеточная водоросль. Диатомея! Вернее, оболочка растения.
В этих красивых корзиночках-оболочках живет простая водоросль - диатомея.
Вот в этой, - поднял Иван Гермогенович круглую корзиночку, - живет диатомея
гелиопельта, в этих треугольных - трицератея, в этой ромбовидной - навикула.
То, что ты сейчас держишь в руках, - это только скелеты диатомей. Сами
водоросли погибли. Но их твердые оболочки остались. Пройдут еще десятки и
сотни лет, а эти удивительные корзиночки не рассыплются от времени.
[Image019]
- Ого, - сказал Карик, - они действительно очень крепкие. Смотрите,
никак не сломать.
Профессор усмехнулся:
- Потому что оболочка диатомей построена из кремнезема. А это очень
крепкий материал.
- Вы сказали, что это водоросль. Значит, они в воде живут. Так как же
они?..
- Ты хочешь спросить, как очутились они на земле? Очевидно, их
выбросило на берег наводнением или бурей. А может быть, очень давно здесь
было озеро, которое диатомей засыпали сверху донизу.
- Такие маленькие? Как же они могут засыпать озеро?
- Да, они малы, но зато их очень много. Они, как пыль в широком
солнечном луче, носятся в толще воды. Миллиарды миллиардов. Их жизнь
коротка. Они родятся и, прожив несколько часов, умирают. И день и ночь на
дно морей, озер и рек падает, не прекращаясь, дождь мертвецов. Их трупы
ложатся на дно. На трупы падают новые трупы. Слой за слоем, все выше
поднимаются миллиарды диатомовых трупов. И вот проходят тысячи лет. Диатомеи
поднимаются со дна реки островами, отмелями. Река разделяется на рукава, на
дельты. Меняется и русло реки. Изменяется ее география. Огромные озера
превращаются в болота. Исчезают с географических карт.
На острове недалеко от Ленинграда расположен город Кронштадт. Тридцать
километров надо ехать до него по Маркизовой луже. Но через две с половиной
тысячи лет из Ленинграда в Кронштадт можно будет пройти не замочив ног.
Трупы диатомовых покроют Маркизову лужу плотным, крепким грунтом. Как
видишь, эти крошки незаметно для человека меняют и самый вид земли.
Профессор погладил бороду.
- Ну а сейчас, - сказал он, - оболочки диатомей получат новое
назначение. Выбирай-ка для своих колобков кошелки.
Карик наполнил две корзиночки колобками и пошел следом за профессором в
энотеровую рощу.
Положив корзинки с нектаровыми колобками под деревьями, они легли на
землю в прохладной тени.
Поглаживая ладошкой живот, набитый вкусными колобками, Карик повернул
голову к Ивану Гермогеновичу.
- А знаете, - сказал он, - без вас мы с Валькой непременно погибли бы.
Тут все такое незнакомое. Даже не знаешь, что можно есть, что нельзя. Как
хорошо, что вы знаете насекомых.
Профессор улыбнулся:
- О, всех насекомых никто еще не знает. Ученые не знают даже, сколько
видов насекомых населяют нашу землю. Может, их два миллиона, а может быть, и
десять миллионов. Пока что ученые изучили и описали только около миллиона
видов этих удивительных созданий. А вероятно, среди неизвестных насекомых
есть немало очень и очень полезных для человека.
- Ну, полезных-то я всех знаю! - сказал Карик. - Это пчелы, которые
дают мед, и тутовый шелкопряд, который делает шелковые нити. Ах да, теперь
еще знаю, какие полезные муравьи.
- А наездники, которые уничтожают вредителей леса? А стрекозы? А пауки?
И как знать, может быть, большие пауки способны выделять паутину еще более
ценную для человека, чем шелковые нити тутового шелкопряда. У многих пауков,
между прочим, паутинные нити удивительно крепкие. Во всяком случае, крепче
даже стальной проволоки, если, конечно, проволока будет не толще паутины.
Профессор засмеялся.
- Иногда неожиданно для себя человек находит полезных насекомых среди
таких, какие кажутся всем бесполезными. Помню, на одном гигантском
строительстве в рабочих бараках развелись клопы. Кровопийцы эти не давали
рабочим спать ночью, да и днем от них не было покоя. Клопов травили разными
химическими опрыскивателями, окуривали газами, но избавиться от них никак не
могли. И вот один профессор посоветовал собирать и разводить... Кого бы ты
думал? Тоже клопов. Хищных клопов-редувиев. Собрали их всего полведра и по
нескольку десятков расселили по баракам. И что же? Клопы-редувии -
пожиратели домашних клопов - расправились с ними за несколько дней. Одних
успели сожрать, другие в панике бросились удирать из бараков.
- А потом они не грызли, не кусали людей, эти... редувии?
- О нет! Для клопа-редувия человек такая же неподходящая пища, как для
тебя, допустим, доски, дрова, палки.
- А долго надо учиться, чтобы сделаться... этим... ну, который
насекомых знает?
- Специалист по насекомым называется энтомологом. А учиться нужно не
меньше, чем учатся врачи, педагоги, инженеры. Только, видишь ли, мой друг,
энтомологу приходится учиться и после окончания университета. Ведь эта
наука - самая молодая в мире и менее всего изучена.
- А что самое нужное людям я могу сделать, если стану изучать
насекомых?
- Для человека любое знание может быть только полезным. Но сейчас
особенно важно научиться бороться с вредителями мира насекомых. Они
крошечные и как будто безобидные. Однако вредные насекомые ежегодно
уничтожают столько продуктов питания, что их хватило бы на несколько лет для
питания народам Швеции, Бельгии, Норвегии, Болгарии, Голландии, вместе
взятым.
- Но почему же их не уничтожают ядовитыми порошками?
- Не так это просто, мой друг. Вот есть на свете такое насекомое,
которое называют аптечным жуком. Он проникает в аптеки и, говорят, пожирает
разные лекарства. И даже такие, как стрихнин, белладонна, никотин, опий. Для
человека это страшный яд, а вот для аптечного жука - лакомство. Чтобы
вывести этого вредителя, аптекари насыпали на полках ядовитый порошок для
истребления насекомых. И что бы ты думал? Аптечный жук попробовал порошок, и
он ему так понравился, что он стал питаться только этим порошком. Ну и,
кроме того, многие порошки и химические жидкости уничтожают вместе с
вредными насекомыми и полезных, а также домашних животных, рыбу, птиц. Более
разумно, конечно, бороться с вредителями с помощью самих же насекомых, но
для этого надо знать и вредных, и полезных насекомых. Э, да ты, я вижу,
спишь, энтомолог. И немудрено. Не все ребята твоего возраста способны
слушать скучные лекции. Пожалуй, и я вздремну немножко.
Профессор положил под голову руку и тоже заснул.
Иван Гермогенович спал без снов, а Карик видел во сне, будто он
построил жуков, гусениц, бабочек и каких-то неизвестных ему насекомых в одну
шеренгу и, выйдя перед строем, закричал:
"А ну, которые тут вредные - выходи! Довольно уж вам вредить людям".
Из шеренги вредителей выпорхнула бабочка с радужными крыльями и
потрогала Карика длинными усиками, потом сложила крылья и прищемила его нос.
- Вставай! - закричала бабочка человеческим голосом. - Довольно
спать-то! Карик открыл глаза. Его теребила за нос Валя.
- Вставай! - сказала она.
Рядом с Кариком сидел на земле Иван Гермогенович и протирал руками
заспанные глаза.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Карик знакомится с муравьиным львом. Ночевка в пещере. Шмелиный склад.
Таинственные огни. Необыкновенная лошадь. Нападение мух.
В розовом свете вечерней зари перед профессором и Кариком стояла Валя.
Живая, настоящая Валя.
В руках она держала корзиночку-диатомею, внимательно рассматривая ее
серебристые узоры. Она то подносила корзиночку к самым глазам, то поднимала
высоко над головой и рассматривала ее, прищурив один глаз.
- Глядите, граждане! - засмеялся Карик. - Перед вами продолжение фильма
"Девушка с Камчатки". Пропавшая девочка таинственно появляется на западном
побережье.
Иван Гермогенович ничего не сказал. Он только крепко прижал Валю к себе
и молча погладил ее по голове.
Валя вывернулась из рук профессора и, вертя перед глазами
корзинку-диатомею, спросила:
- Неужели вы сами сделали? Из чего это? И чем она так вкусно пахнет? Ее
можно есть?
- Корзиночку нельзя, но булки, которые лежат в корзинке, можно, -
сказал профессор.
- Тебе сколько? Две? Три? - спросил Карик, доставая колобки из
корзиночки.
- Пять! Мне пять! - быстро ответила Валя. Иван Гермогенович и Карик
засмеялись.
- Вот это проголодалась! - сказал Карик.
- Ничего, ничего! Пусть ест как следует. Да и мы с тобою закусим
заодно.
Путешественники сели в тени развесистого дерева. Профессор поставил
против Карика и Вали по корзиночке колобков и широким, гостеприимным жестом
пригласил ребят к ужину.
Валя, откусив кусочек колобка, сказала:
- Очень вкусно! - и принялась уплетать колобки.
Профессор и Карик посматривали на нее улыбаясь.
Карик подмигнул Ивану Гермогеновичу и с самым невинным видом спросил:
- А это правда, что в Москве жил человек, у которого был аппетит слона?
- Не слышал, - ответил профессор.
- А я слышал. Говорят, он съедал десять тарелок супа.
- И я съела бы! - сказала Валя, запихивая в рот большой кусок колобка.
Карик подтолкнул Ивана Гермогеновича локтем:
- А на второе - пятнадцать отбивных котлет.
- И я могу пятнадцать, - сказала Валя.
- И наконец, после обеда он съедал двадцать компотов! - продолжал
Карик.
- А я хоть тридцать!
Карик отодвинул от себя корзинку и вытер пальцы о лепесток.
- А потом этот человек подвязывал салфетку на грудь и говорил: "Ну,
кажется, я заморил червячка, теперь, пожалуй, можно приступить и к
настоящему обеду!"
- И я...
Валя протянула руку к восьмому колобку, но, дотронувшись до него,
подумала немного и, тяжело вздохнув, сказала:
- Нет, я уже больше не хочу.
- Ну а теперь, - Иван Гермогенович похлопал Валю по плечу, -
рассказывай, как ты ухитрилась попасть в цветок энотеры.
- А мы с Кариком вас искали... Правда, Карик? Карик кивнул головой.
- Я ходила-ходила и вдруг захотела есть, а в лесу пахнет, как в
кондитерской. Полезу, думаю, на дерево. И полезла. А там ка-ак захлопнется и
не пускает. Кричала-кричала, даже уши заболели.
- И плакала, наверное?
- Немножко... А потом заснула, да так, что даже ничего во сне не
видела. А потом слышу, кричат:
"Валя, Валя!" Я хочу проснуться, но никак не могу!
- Ну, все хорошо, что хорошо кончается, - сказал Иван Гермогенович. - А
чтобы нам опять не потерять друг друга, дайте мне слово, что теперь вы
больше не отойдете от меня ни на шаг.
- Честное пионерское! - сказал Карик.
- Честное под салютом! - подняла руку Валя.
- Тогда - в поход! - весело сказал профессор. - В поход, друзья мои, в
поход!
Путешественники забрали корзинки с колобками и пошли вдоль реки.
К ночи они добрались до больших холмов. Здесь в какой-то норке
переночевали, а утром, закусив душистыми колобками, двинулись снова в путь
Нелегким оказалось путешествие по дорогам незнакомого мира. Они шли
будто по чужой планете. Тут все было таким непохожим на тот большой мир, где
они родились и выросли, что им казалось часто, будто они спят и видят
непонятный, страшный сон. Пробыв в этом мире уже много дней, они так и не
могли привыкнуть к нему.
Поглядывая на четырехногих, шестиногих, восьминогих и десятиногих
чудовищ, прыгающих вокруг, бегающих, летающих, Валя говорила с тоской:
- Знаешь, Карик, что я хотела бы? Увидеть самую обыкновенную собаку. С
хвостом! И чтобы она лаяла. Собаки так чудесно лают, не правда ли? И хорошо
бы просто ходить и не бояться, что тебя кто-нибудь съест или утащит. Ходить
и слушать, как лают собаки, мяукает кошка, кричит ворона. И чтобы не
слышать, как... все эти скрипят, шуршат, трещат, воют крыльями... Ой, Иван
Гермогенович, смотрите, кто там ползет? Ух какой страшный!
Иван Гермогенович остановился, внимательно оглядел зеленого незнакомца
и сказал спокойно:
- Ну, это мирное существо! Видите, какое оно зеленое. А все зеленые, да
будет вам известно, не опасны для нас. Зеленый цвет - это же визитная
карточка вегетарианцев. Он как бы говорит: "Не бойтесь! Я питаюсь
растительной пищей и вместе с ней впитываю в себя зеленое красящее
вещество - хлорофилл..." Зеленые нас не тронут. А вот чудовища, раскрашенные
в красные, багровые, розовые цвета, могут при желании и нас попробовать.
Как-то раз, увидев гигантскую гусеницу, покрытую красными пятнами,
ребята закричали, прячась за спину Ивана Гермогеновича:
- Смотрите, красное ползет! Хищное какое, смотрите!
Профессор посмотрел на гусеницу:
- Ну, эта гусеница только пугает нас.
- Как пугает?
- Очень просто. Боится, как бы ее кто не съел. Вот она и раскрасилась
для устрашения всех. Ползет и как бы кричит своей раскраской: "Не подходи ко
мне близко! Я очень опасная хищница! Прочь с дороги - не то я тебя съем!"
Между прочим, так поступают не только насекомые, но и рыбы, птицы и
пресмыкающиеся. Неядовитая змея полоз в минуты опасности начинает греметь
хвостом, словно гремучая змея. А некоторые безногие ящерицы, встречаясь со
своими врагами, извиваются по-змеиному и даже пытаются шипеть. "Не подходи!
Укушу! Я страшно ядовитая змея!" А кусать-то и нечем. Ящерицы ведь беззубые.
Что ж, каждый борется за свою жизнь, как может. Одни применяют защитную
окраску, другие пугающую.
И вот что интересно: пугают чаще всего врагов самые беспомощные
существа, неспособные защищаться, не умеющие быстро бегать, хорошо летать.
Когда видишь на крылышках безобидной бабочки чудовищные глаза, на которые
даже смотреть страшно, невольно спрашиваешь бабочку: "Ну зачем тебе такие
ужасные глаза?" А для того, оказывается, чтобы бабочка могла пугать птиц,
пожирающих бабочек. Ну какая же птица осмелится клюнуть бабочку с такими
глазами? А вдруг такое глазастое само нападет на птицу?
Вот и гусеница эта разукрасила себя пугающими красками для спасения
собственной жизни. Попробуй тронуть ее, такую страшную. Между прочим, так
поступали многие племена индейцев, раскрашивая себя перед битвами черными,
красными полосами. Не обращайте на нее внимания, на эту гусеницу. Для нас
она не опасна.
Валя нашла в травяных джунглях красивый цветочный горшок.
- Смотрите, - закричала она, - смотрите, что я нашла! Горшок для
цветов. Профессор улыбнулся:
- На горшок похоже. Это верно. Но только это не горшок, а самые
обыкновенные яйца бескрылой бабочки-пяденицы.
- Вот так обыкновенные! - Карик даже свистнул от удивления. - Да они же
ничем не похожи на яйца.
- Ну, дорогой мой, в мире насекомых многое вообще нельзя сравнивать с
жизнью большого мира. Тут все удивительное, все необычное, все
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг