Русская фантастика / Книжная полка

WIN | KOI | DOS | LAT

Предыдущая                         Части                         Следующая

мерзлотой: местами на несколько сот метров в глубину грунт скован холодом  и
никогда не оттаивает; за короткое  полярное  лето  прогреваются  лишь  самые
верхние горизонты,  которые  называют  "деятельным  слоем";  мощность  этого
деятельного слоя часто не превышает полуметра и лишь в долинах  крупных  рек
увеличивается метров до  двух.  Этот  деятельный  слой  действительно  очень
"деятелен":  летом  он  оттаивает,  насыщается  водой,  а  осенью   начинает
замерзать с поверхности;  верхний  слой  льда  давит  на  жидкий  грунт,  он
вспучивается,  прорывает  ледяную  корку,  вырывается   наружу...   Зальцман
наверняка  спрятал  тетрадь  в  пределах  деятельного  слоя;  если  даже  он
тщательно запаковал ее, все равно надежды найти ее в хорошем состоянии у нас
почти не было.
     К сожалению, я не ошибся. Пакет мы нашли, но в плачевном состоянии.  Мы
бережно перетащили его остатки к себе  в  палатку,  но  что  делать  с  ними
дальше - никто не знал. Мы решили хотя бы просушить их.
     На следующий день я вновь засел за дневники  Жильцова.  Его  экспедицию
постигла участь многих других экспедиций. В Восточно-Сибирском море "Заря-2"
вошла в тяжелые льды, которые внезапно за несколько часов смерзлись... Шхуна
попала в ледовый плен, вырваться из которого не удалось.  Начался  медленный
дрейф в восточном направлении... Вскоре наступила полярная ночь...  Судя  по
дневникам Жильцова, продовольствием экспедиция была снабжена хорошо.  Однако
к середине зимы у многих появились признаки  цинги...  Это  не  удивительно,
потому что в то время о витаминах еще почти ничего не знали.
     Сильнее других страдал от цинги Жильцов, не успевший  оправиться  после
сильных ушибов. Он крепился, старался как можно больше находиться на  свежем
воздухе, двигаться, принимал участие в малоудачной охоте на тюленей. К цинге
прибавился еще какой-то недуг, но какой - никто не знал... Последняя запись,
сделанная уже под диктовку Жильцова, содержала обращение в Академию  наук  и
несколько теплых слов к родным, которые так и не  дошли  до  них...  Жильцов
понимал, что умирает, сознание его до последней минуты оставалось  ясным,  а
воля твердой... Все участники  экспедиции,  дневники  которых  мы  прочитали
позднее,  свидетельствовали  это.  Все  они  преклонялись  перед   умирающим
начальником и все с тревогой думали о будущем: без Жильцова,  который  сумел
всех сплотить вокруг себя, оно рисовалось смутным, тревожным... За  день  до
смерти Жильцов созвал у себя в каюте всех научных сотрудников  экспедиции  и
пригласил командира судна. Прощаясь с ними, он  сказал,  что  передает  свои
права лейтенанту Черкешину.
     - Он  самый  опытный  среди  вас,  -  пояснил  Жильцов.  -  Он  доведет
экспедицию до конца.
     Жильцов слабо шевельнул рукой, и Черкешин, правильно  поняв  его,  взял
руку умирающего и тихонько пожал.
     - Экспедиция выполнит свою задачу,  -  коротко  сказал  Черкешин.  -  Я
обещаю вам это...
     Жильцова похоронили среди торосов,  неподалеку  от  шхуны.  Значит,  мы
ошибались, думая, что его могила находится в Долине Четырех Крестов...
     Через месяц умер боцман. На этом скорбном событии  все  найденные  нами
дневники обрывались. Далее  с  перерывом  в  неделю-полторы  следовали  лишь
лаконичные записи, извещавшие о гибели шхуны: льды раздавили  ее  неподалеку
от берегов Чукотки...


                             ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

     в которой человеческий мозг  выполняет  работу,  непосильную  ни  одной
электронной машине, хроноскоп оказывает нам. последнюю услугу, а мы подводим
некоторые итоги, и возвращаемся в Марково
     Разумеется, мы заранее знали, что шхуна погибла - иначе  люди  едва  ли
покинули бы ее. Знали мы также, что все участники экспедиции,  оставшиеся  в
живых, двинулись на юг, благополучно  достигли  материка,  перевалили  через
Анадырский хребет и пришли в Долину Четырех Крестов... Но все это было  лишь
внешней стороной событий, все это не объясняло нам, почему в Долине  Четырех
Крестов разыгралась  трагедия,  почему  всю  жизнь  стоял  перед  Зальцманом
вопрос, правильно они поступили или нет...  Хроноскоп  не  мог  оказать  нам
никакой помощи, а дневники молчали - измученным людям  было  не  до  анализа
взаимоотношений, они боролись за свое спасение...
     - На тебя, Вербинин, вся надежда, - сказал мне Березкин.
     - На меня?
     - Да, на тебя.  Однажды  ты  рассказывал  мне,  чем  отличается  работа
писателя от работы следователя. Помнится,  ты  выразился  так:  "следователь
идет от событий к характерам, а писатель от характеров к событиям".
     Мы действительно как-то беседовали на подобную тему  с  Верезкиным.  Не
помню, почему об этом зашел  разговор,  но  я  сказал  ему,  что  творческий
процесс делится на два этапа. Писатель - хозяин положения, пока он  выбирает
своим героям характеры и предлагает им определенные обстоятельства.  Но  как
только характеры сложились и автор столкнул их  в  конкретной  обстановке  -
писатель как бы превращается из творца в  наблюдателя;  герои  его  начинают
действовать самостоятельно, в соответствии со своими внутренними свойствами,
в воображении писателя они подобны живым людям, над которыми никто не  имеет
власти. Я давно уже пришел к  выводу,  что  вымышленные  герои  действуют  в
воображении писателя точно так же, как и живые люди с такими же  характерами
и в такой же обстановке. Конечно, я имею в виду лишь  логику  поведения,  но
ведь это самое главное.
     - К чему ты клонишь? - спросил я у Березкина, уже догадываясь,  на  что
он намекает...
     - Займись-ка творчеством, - сказал он. - Нам известны характеры людей и
обстановка, в которую они попали.  Ты  должен  догадаться,  как  они  повели
себя... Это тот самый случай, когда ни  одна  электронная  машина  не  может
заменить человеческого мозга... Помнишь, в Саянах ты заявил, что мозг и есть
самый настоящий хроноскоп?
     Я все помнил, но художественное творчество, - а именно к этому призывал
меня Березкин, -  требует  особой  внутренней  подготовки,  особой  душевной
настроенности.
     - Что ж, настройся, - с улыбкой, но категорически потребовал Березкин.
     Проанализировав все известное нам,  я  понял,  что  задача  не  так  уж
трудна, как  показалось  в  первый  момент.  И  характеристики,  оставленные
Жильцовым, и описание  первого  конфликта,  и  отрывочная  последняя  запись
умирающего Зальцмана, поставившего слово "спаситель"  и  фамилию  "Черкешин"
почти рядом, позволяли  разобраться  в  событиях,  которые  произошли  после
гибели  шхуны  "Заря-2"  и  привели  к  изгнанию  лейтенанта  Черкешина   из
экспедиции... Да, изгнанию. Об этом очень коротко, но все-таки  с  указанием
причин сообщалось в записке, найденной нами среди бумаг в поварне...
     Вот как рисуются мне события последних месяцев.
     ...Искрошенная льдами шхуна  полярной  экспедиции  Жильцова  исчезла  в
пучине океана.  Потрясенные  случившимся,  растерявшиеся  люди  видели,  как
сомкнулись над черной полыньей торосы. Все  понимали,  что  произошло  нечто
непоправимое, ужасное и надеяться на помощь не приходится. Я не  оговорился,
сказав, что люди растерялись. Ни астроном Мазурин, ни этнограф Коноплев,  ни
врач Зальцман, ни матрос Розанов никогда раньше не участвовали в арктических
экспедициях, не имели опыта перехода по полярным льдам... Лишь самый опытный
из всех лейтенант Черкешин сохранил хладнокровие; он чувствовал себя главным
действующим лицом, человеком, от которого зависит спасение всех остальных, и
это  при  его  гордом  и  властолюбивом  характере  питало  его  собственное
мужество. Я не сомневаюсь, что именно Черкешин сумел ободрить  и  поддержать
людей, вернуть им надежду на спасение и способность бороться... И  он  повел
потерпевших кораблекрушение к далеким пустынным берегам Чукотки...
     Люди шли за ним, и Черкешин все более проникался сознанием своей власти
и своей значительности, постепенно он переставал понимать, что  сознательная
дисциплина и рабская покорность - это не одно и то же, он словно забыл,  что
лишь совместная борьба может обеспечить спасение, и мысленно приписывал себе
все, что делалось его  спутниками  и  товарищами  по  несчастью,  а  поэтому
относился к ним все с большим презрением... Однако вскоре  в  поведении  его
появились новые черточки: он стал мягче держаться  с  научными  сотрудниками
экспедиции, со своим помощником Говоровым, но начал придираться к матросам и
якутам, грубить им, дошел до зуботычин. И, конечно же, против этого  восстал
Розанов. Но на этот раз он не  встретил  общей  поддержки.  Роковой  принцип
"разделяй и властвуй" дал свои результаты и  здесь.  Обласканные  Черкешиным
люди (и среди них астроном Мазурин, врач Зальцман) молчали,  а  привыкшие  к
помыканию, сломленные  непривычной  обстановкой  матросы  и  якуты  утратили
способность сопротивляться... Черкешин не замедлил воспользоваться  этим,  и
на следующем переходе вся самая тяжелая  работа  легла  на  плечи  якутов  и
матросов...
     Розанов разгадал далеко идущий  замысел  Черкешина:  тот  решил  спасти
одних за счет других;  точнее,  он  решил  прежде  всего  спастись  сам;  но
Черкешин знал, что одному не спастись; поэтому он мысленно обрек  на  гибель
матросов и якутов, а остальным сберегал силы... Особенно нетерпимо относился
он к якутам, и это позволило Розанову обрести первого надежного  союзника  -
этнографа  Коноплева.  Ни   большевик-революционер   Розанов,   ни   честный
ученый-этнограф не могли смириться с проявлением расизма.  И  когда  однажды
Черкешин пустил в ход кулаки, погоняя измученных якутов, Розанов и  Коноплев
заступились за них... Зальцман и Мазурин сочувствовали якутам, но у  них  не
хватило смелости восстать вместе с Розановым и Коноплевым против  Черкешина,
уже однажды спасшего им жизнь, а Говоров, помощник командира погибшей шхуны,
постарался сгладить конфликт...
     Но сгладить его было невозможно.  Маленькую  группу  людей,  затерянную
среди льдов океана, по-своему  раздирали  те  же  противоречия,  что  и  всю
страну, в которой уже назревала революция. И здесь  одни  пытались  угнетать
других, используя и классовые, и националистические  предрассудки.  И  здесь
зрел протест. Неравенство,  насаждавшееся  Черкешиным,  становилось  слишком
ощутимым. Особенно распоясался он, когда вывел людей на материк...
     Измученные, голодающие люди в  труднейших  зимних  условиях  перевалили
через Анадырский хребет и вышли в небольшую долину,  где  обнаружили  пустую
поварню и два высоких  креста,  поставленных  задолго  до  них...  Вероятно,
кресты эти многих навели на невеселые размышления: уходили  силы,  кончались
съестные припасы, почти не было надежды спастись,  и  самые  впечатлительные
уже представляли себя погибшими среди снегов...
     В  поварне  Черкешин  решил  сделать  короткий  отдых.  Первые  же  дни
омрачились смертью Мазурина. Он не  казался  слабее  других,  но,  заснув  с
вечера, утром не проснулся... Могилу ему вырыли неподалеку  от  двух  старых
крестов, и тогда же Розанов вырубил крест в память трагически  закончившейся
полярной экспедиции Андрея Жильцова.
     Смерть  Мазурина  словно  подхлестнула   Черкешина.   Через   два   дня
разыгрались события, приведшие  к  роковым  последствиям:  Черкешин  обвинил
якутов Ляпунова и Михайлова и  матроса  Розанова  в  похищении  продуктов  и
потребовал изгнать их без всяких припасов из экспедиции. Это означало обречь
людей на верную смерть, но  таким  способом  Черкешин  рассчитывал  спастись
сам... И тогда случилось то, чего Черкешин не мог предвидеть из-за ненависти
и презрения к людям: все снова выступили  против  него.  Без  особого  труда
удалось обнаружить, что продукты спрятал сам Черкешин. Бывший командир шхуны
схватился за оружие, но его связали, прежде чем он пустил револьвер в ход...
В тот же день над Черкешиным состоялся товарищеский суд.  Розанов  предложил
снабдить Черкешина продовольствием  на  равных  правах  со  всеми,  а  затем
изгнать из экспедиции. Против выступил один Зальцман. Он говорил о  заслугах
Черкешина, напоминал, как пробился он на шхуне к  берегам  острова  Беннета,
как вел всех по льдам к материку, но и Розанов, и Коноплев, а вместе с  ними
и все другие остались непреклонными.
     В присутствии Черкешина все продовольствие поделили на равные  части  и
одну из них отдали ему... Зальцман снова взывал к  справедливости,  и  тогда
Розанов предложил  ему  идти  вместе  с  Черкешиным.  Зальцман  испугался  и
перестал спорить. На следующий день Черкешин покинул Долину Четырех Крестов.
     Надежды на спасение были  очень  слабы  и  у  всех  остальных.  Поэтому
Розанов предложил часть дневников оставить  в  поварне:  кто-нибудь  посетит
поварню, найдет дневники и перешлет их в Петербург. Так и  было  сделано,  а
потом все ушли дальше, но что случилось с ними - нам узнать не удалось. Лишь
судьбу Розанова и Зальцмана мы проследили до конца.
     А Черкешин... Черкешин вернулся  в  поварню.  Труднее  всего  сохранять
мужество наедине с самим собой, и  этого  испытания  Черкешин  не  выдержал.
Вероятно, он пришел с повинной - сломленный, неспособный  бороться  даже  за
свою жизнь, - никого не застал в поварне,  в  бессильной  ярости  изрезал  и
расшвырял дневники, а потом... Впрочем, что случилось потом, мы  уже  видели
на экране хроноскопа.
     Так представились мне события, происшедшие  после  гибели  шхуны.  Быть
может, не все рассказанное абсолютно точно  в  деталях,  но  и  Березкин,  и
пилот, и штурман согласились, что главное подмечено верно, они поверили мне.
     Готовясь к отлету в Марково, мы, не надеясь на успех,  решили  все-таки
подвергнуть хроноскопии  подсохший  пакет,  некогда  спрятанный  Зальцманом.
Хроноскоп долго отказывался отвечать на  задания,  и  Березкин  повторял  их
вновь и вновь, по-разному формулируя.
     Наконец, на экране мелькнула расплывчатая фигура.
     Мы тотчас вспомнили плотного человека  с  жестоким  выражением  лица  -
однажды он уже возникал на экране.
     - Неужели он? - спросил Березкин.
     - По-моему, он, - ответил я.
     Березкин еще раз уточнил задание, изображение стало немножко яснее.
     - Черкешин, - сказал Березкин. - Уверен, что это он. Зальцман прятал не
свою тетрадь. Помнишь слова: "придется не церемониться",  "цель  оправдывает
средства" и тому подобное?... Это писал Черкешин, задумавший свою  авантюру.
А  когда  она  провалилась,  он  из  каких-то  соображений  оставил  тетрадь
Зальцману, единственному, кто сочувствовал ему. Видимо,  он  считал,  что  у
того больше надежды спастись. Но Зальцман предпочел спрятать тетрадь.
     Предположение  это  показалось  мне  убедительным,   я   согласился   с
Березкиным. А потом Зальцмана, который так  и  не  узнал,  что  случилось  с
изгнанным Черкешиным, до конца дней мучили  угрызения  совести,  он  не  мог
решить, правильно они поступили с Черкешиным или неправильно. Дневники  свои
он потерял, добираясь уже после революции до Краснодара, но решил по  памяти
восстановить события прошлого, чтобы всем рассказать о случившемся.
     ...В тот же день под вечер наш вертолет поднялся  над  Долиной  Четырех
Крестов, последний раз мелькнул под нами крохотный лесной оазис,  затерянный
среди арктической пустыни, и вертолет взял курс на Нырково.
     Мы сделали все, что могли,  мы  выяснили  судьбу  исчезнувшей  полярной
экспедиции. А хроноскоп... Хроноскоп  прошел  первое  испытание.  Он  немало
помог нам с Березкиным, и мы надеялись, что в дальнейшем он  будет  помогать
еще лучше.


                                 [Image003]


                            "На суше и на море"


                   На суше и на море. Выпуск 1 (1960 г.)

--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 02.10.2009 16:51

ЙPNG

   
IHDR   ю   ю    Еdю   	pHYs  .#  .#
xе?v    IDATxЪьЅWПeYv&¶ЦЪцёыуЖ·ЩС¶2і*ЛWWU{GЗ"БСH 0А0ШgЅшQ·В$
Q$8Ф@ц6Щ_ЮfWuWuЧOSщ3#3ј»qэ1Ы,=Dд)ХЩУlФЖы!ёyя9ы;kэµЧюЦ9hсїдAїэ	©#ЬДыПp ю?Вэ/о<Ф·yчщЁo{ЦO<']©mOчЧЗУюЧяср~ЩСNЩёK°0ТЕ/;ШCKїфАчЛ»щ<\ПАИОрЭ DЁЮїdТ>ЁЪE@`яЭИI{т\ ~	у!рxoэъJщё$tтЧNГaЩ?L&j Т@юТс=\&LёfУЖе/щСт0Уf$йboг`ПА_>s}`ёМDеJ{±DАю Яp=НbлЗш
ШїlxЧг D6ХсС[= }ЩlХбЅ*
№Э¶_VgтрpЩБ
Ры5УчфЫ 
ГЕ=
»сщ!цр~ЫІqH6ЖNj7H~Ыу~Вq(wБЩ{NНgн/+ГyЁН
АЩСЦFlЧїдК|ёММѕjТ·т·=ёЯ0\ЁLд}Д»ШУ°
43{ПМоpDNx/ДЫ?zМ»ПР	Ь!
&ЗQфЩјВ?јБ!А
=!Р?і3 ds<мй_dЕЛ2 MюЯБ A 	D@РlЕяXМP Xл	581РB"JП_ОQСэUгЅe@ х2ПBсУнжCГХь+Ыэy/ЮwЙ
,ШАЩHdЦ_АvП!CП$Б№ SЧXЕ \РвT3:у`ВьAР· ЪАп aр:QјјЪН_H" '>1}
МИМОв@p_Аю  302в°Ыz
@жxD0чїmAАvЮЩеxBщЦd_°фЧl0 {ёЩГЮСФх-Л/ё20А яАдµ!ґeТGАЮДИЦУє}'=Р0
Ш=!mtшэSHRхЪфZ ШФCШ»
ГHИ(ШzЬч·јЛt1А·ОЛkИ[АiaZ/in JА-ve]8ВЮб=ј2[,|T	 "ПюБCЮ=ы#+@Иє)gуvR|СЙ	Ш##Ш"UлЩqёюехяS
ьи$Пэв1юрЛА@\@Цѕ~·ёЬtщЙЬцCГ%
µо2ZТТщЪК И`ЬэпЯ[ПFв
ВА©q&Е{$т6omюЙТїШ©ПяіZJБК_,]»№дЯЖ<fТ`Щ/Ц>X8Щhъ'SцГГ-ґ7ГswЩ¶M БМтJl/_№·ѕГµд.(0ЬO
МА°]Т.Ыѕ}х'лхЕ°ЯО<- Кuй?xяГхkШ°:"[AЬЖiтYЭ|чокщщjАVіЮТtNбAщЙ° х
0>·|Sv°}ачK±[ЧрЙА 3"HАШ·я-¶єХcбУRф>Rь'Ем2рrчGїЪ9M№ µщgр<дЛЧ~№Ок<мТАШCАюх_lОЬiµQFЙ Е ВЭХК°Сфu`ЛП·СOЧфЭ¶ыОСД<pN&°Жч;fРjVфDiщnQJЙЗСyTJЯ хТgDчКПюзYGАюэтнTnЮ?ыЕu_ДЕnЅ»9щэуРЧhB°,Б
2-<"X2ЪIАRШBР>OщЁКМаwИТГт ВРр{6і&эёdЅJ·ЛыzШАЛЗІ;Х¶№хFwМ~Іyb{щµяФ!	Тo~\ТЙЧц=JЛR±
kщЦ·йЧЗЅEЙоЫxЙрА%zdP)Ы<x'А
2Яї%оГPфе#Ынf_eJpoгmлQЬhн¶[[ЧЯnNъuИцq;КП68ЩэЫыCРk©СЛ фССнtl2°ЩТО*°aыЯЫгЦ(#&0Бaх$ {GJцЦ*ЛВdёё@5ХO]XµЗЫІzЫ=Sфµс°HфцDcвЗ	 	цПчbpщучХG·ЗпуW_иОШКтщ
\Ю}iТЩ
$ФDэЭщyR%):ЫІRAц"_ґЗТД_ЫeТРW%ЩUhьГыРpYXxO\№щж+оQ¶ФIъе№ДЙ.^^	Я;еА{бFЯKzЬ2ллoЬ8іґXі°·!&f(Э}/ ГУвiµ&P ВНфhЕцУцКЭwьЛїу
о_>sBВ№w+ОЦ1сБКаЅ\yz©уwДГ»J°ОТv°±цЛи
Нc
ьWЫБdµ?°Х?Кy
Pц<V<цz&+ыыХ±cтъ№яНЩ9EфТ;Чю·эЯэzu3Фo~Ш~цХ&В·ЫvbЁЮщЫЕwкіЖбЁ°}хчх№АlЅыуцдPO)ьјqб(=ЛцРkЧяzе,ЅGчЕА,H iъЭпэpµЩv#ХfиЗ#ьIiв,їz¶ИММа=ї/Zd `чТЙяјШыщф_{·л/h_иАAЪэчюэ{<Rґe т_э$±LрЦ·ЖИrщфoґф№WАіУцТ[iв·ХюЯ©tV©^БРщщ ыюфЮ.	xГ
-оёяД#"ВdKЖвхГRьvґ;wjЛЛQ
АдБЦ)ЬщwЭЮKР#іQЁЕГ
ЙПoчэasГ~ујe-ЩА ЕёМЁ<SґЁгk4RЙ5ШцПxуLМЕЪЫoЮ:тэпWґі8ёт^·КL)Ыѕpг}yю|YR{счюјxrІ
Е@
ЯZLыВµ»ёM@ПшАгЦnнХФBрtуОцЖHM°0piвмµЖoЅa^xэыЩф@ЗИYщ]ЫЪ<х_#}rёаТЙWущіGЛыЛЧZУgcЯч7Яю0ЮпsЮ]Ы{щИ7ЮБ{оуЦе#Я¶ТомlЩпФмюЭѕФ_ѕ|оF!XюФNяwO:АМLЕM?ю6цgb(НBQ_T`Нч.
ь·ЪЕНoOSф<СЗЗ	wч4_Оi»юБ;эКKуN+KИМАAcк=7+уЛ+'?XЪnВНрGЧГЧ_л;XЧЯЩ_3\ыгхЮЯм>?о<э,nnО;MЦЭбgf_G_Hчyз±/Z» hСРЩY
х»Ыm7! ыбнД=$ж0Июмлф·ЗГп<ЖiА(ШAф_"xэцТЭЁХEБЙЬ
nol/Ю9zvИ/nЬј»јYGЧ_zуОёЧО*GЛЭЦх{5HГµїы є]дощЭeНМЮL%Ю^d-·:М+- >9П/Pf$_Э/°gdюнoыдЬ={/5D2ф9[ЁжЅ~iхЩпп1DО° СЯыk·wщO/l»№пПСВ Hц?·БВФСі'ТЭхЕ;iРZ,
qЫgПХАMє°||цШІi
хзwЖА+=Я\пUі(.Ф_Жэ%зPfзражJ {ПшК4·HпЬЬVSіСэJТwТ_5ЮвЗН"h gc#ЫeBpLшКtЮ·й<g_F0 G ёhЖѕ~дQ}тЬhЦЯВБЙпПЅ6ONЙЙcБkg'rpГЯ2зфj#ёЩ85ХЭjM( ЭЧwпnРNР8БЯЪцЕkјіЖXЧ_{;ЅE4V>ЙХzUЕЩ/ІДu ·vПлu H7МЩ3_|ЅЦ/ЗLрэ#хѕуюЪµx·№ЧПХ№РEYИ8nОSЁ_h_ЕrG°3цт°ЛТ8]zюHй^EAУ4DЅМ(uPГ*к8ч4ШОЗЯэыpnjЫПЦнСRР2»bmЛэvпq\йЦХЭЙЪAБЭ"ЗXЪиэЦbщ'К4_ЛПЖJ!T@ВTА аPЮ ТR3xfxДv»с~щфte$Й|_КГцмaґiPчYПR/тЮF0]±Т+шНаwОwCн=A \IІ
\VГ±уЛWg*ю%7ч9цr_ёс»¶rrѕ1ЫнОЙО
ВТ°ЩЪBoN:Ы!fї]ыфЦkс
ЩъHSю.ТЗ_#ВЗЬ+ФВP аU©_йlПЧжЁЬСъКL°u@Вpwf&AfбмVЮв.iцВ 5eОXійЛТВ АТЛХw.-ЭеЯПББЪ	Э_єъьЖPйТ^1ѕRW7LRЦA?cКм+v<_ЯоОЙЫ7зЪ_бй°.oY`ру rч!q(_5d`@В4КА	ЯЖ>gБіgТМl
Kфм"°RА.Д чD@aуд=zБХ_ШЯМu'
ьfdчъЫЛoЭь$[¶1ЭИt#oКA}zТTдcН№¶I\OpхЖЦш°ЖT|В$0аґ№фрS$ЫµnєcУёЛe=·% І)З°юb·аРАБј Ё Б)BcДs
А.Э.	БB k СУАМБ Nb`_цАТ:уk_ёIТжВХ!ЪйХ*бЭщЧ_¶ИГВK
\# Шюјm*EпО ЁыјФрВНЫэнЛApШщVzЧЕG S°HЪ
ЁЦ' 
з	(@ъБG
раpЪx@h} дыЙ( kДХд 
2Аgp^
vЮЧ-ЦGkЯRВГp №ЫтfhyФПґZ шцйaС
|xтБ]Ех*>яlжEgРsqГvУt>ЕАBpёp"$АБ° ФЁ]_ГВ_йХ%е{yМ
8UFМиЭХ Ц)kX2у._°щbё>B#Х щANО2ыTаwоХЫТ@
ґwјK рх}йюэ#|ѕіІЅіЮ<Ц-5ЖЖ ~2eчґu~<гА~·ыВpчЪЅТSУRвY h{trІ
`·ЦвiЪЪnлХKЅЖWЪ7h~ѕыкЦD
°В
8ЙМ(кМdд(ґвШt@КтВfТвтНБ±XsЮZ.

Предыдущая                         Части                         Следующая