мечах окончательный ответ выяснять начнем?
Сказал, будто ушат холодной воды на распаленные лбы вылил, а сам
посматривает по сторонам. Палубный не выдержал.
- Говорил я с самого начала: не надо лезть.
- Сейчас уже поздно, Руду, - сказал Три Ножа.
- Поздно... - сплюнул палубный и длинно выругался. - То-то и оно, что
поздно.
- Может, мага послушаем еще, - выкрикнул Орхан. - Вон он сидит.
- Дельная мысль, - согласился Ожерелье и крикнул, оборачиваясь: - Даль,
подойди-ка сюда!
Братва удивленно примолкла, я тоже удивился: с чего бы это я капитану
понадобился?
- Вот вам маг, - сказал Ожерелье и выпихнул меня вперед. -Спрашивайте.
Я обомлел, а ватага заржала.
- Да ты обалдел, Ожерелье. Что Даль сказать может? - Три Ножа окинул
меня насмешливым взглядом.
- Смог же он фризруга ущучить - а маг ведь был, фризруг, - ответил
капитан. - И Зимородок его за своего признал. Может, у Даля ума побольше,
чем у всех нас, станется, а магия у него в крови: магами не становятся,
магами, сами знаете, рождаются...
Я слушал Ожерелье, и под ложечкой у меня засосало, а по спине потянуло
холодком. Это как же понимать надо? Что я скажу, то ватага и примет? Вон
капитан как братву настраивает, расписывая мои достоинства, а они,
пораскрывав хлебальники, ловят каждое его слово. Выходит, Ожерелье
растерялся и хватается за меня, как за соломинку? Не происходи все на моих
глазах, я бы в жизнь такому не поверил, расскажи кто. А мне ведь
отбрехиваться надо будет. Что я скажу?
- Говори, Даль, - сказал Ожерелье.
В горле у меня запершило. Я закашлял, чтобы потянуть время, а в башке
пусто: ну хоть бы одна мыслишка... А ведь они ждут: вон Руду угрюмо
уставился, Три Ножа одел свою всегдашнюю маску и через щели сверлит, из-за
Орхана Скелет выглядывает... И стало мне понятно, что, хоть братва и
пыжится, особенно те, кто за Три Ножа кричал, соблазненный кучей золота,
которая и во сне-то никогда не снилась, думает братва, как палубный:
провалился бы маг в тартарары, и еще лучше было бы, если бы он провалился
туда раньше, на Рапа, не добравшись до "Касатки".
Я посмотрел на берег, на маленькую фигурку Зимородка, сидящего у самой
воды, и отчетливо услышал бульканье и шипение волн. Подсказал бы мне кто...
- ДАЛЬ, - услышал я внутри себя негромкий голос и сразу узнал его - со
мной разговаривал Зимородок. - Помоги мне, мальчик.
- Меня могут не послушать, - ответил я.
- Могут. Но все равно попытайся, - сказал Зимородок.
Страхи палубного были мне понятны и близки, но Зимородок просил меня.
Я зажмурился - ощущение такое, будто я собрался с завязанными глазами с
высоты вороньего гнезда сигануть в море на авось, - и сказал:
- Надо идти с магом.
- Что ты шепчешь? - спросил Ожерелье. - Говори громче.
Я вздохнул поглубже и повторил в голос:
- Надо идти с магом!
Ватага шумно вздохнула. Я открыл глаза. Ожерелье пристально смотрел на
меня, и снова лицо его было таким, как я его видел, когда змей разбил
"Касатку" на щепу. Капитан медленно отвернулся.
- Слышали? - крикнул он. - Все слышали?
- Ты что, Ожерелье, смеешься над нами? - ответил ему палубный.
- Смеюсь? - переспросил Ожерелье и зябко передернул плечами. - Не до
смеха мне, Руду: "Касатки" нет, ватага в раскол идет. Куда уж смеяться? Ты,
палубный, мага не боялся, пока он тебе хвост не прикрутил. Наши колдуны, что
прежде были, мечи в кольца сворачивать не умели - вот ты и пятишься раком и
других за собой тащишь. А Три Ножа готов рискнуть своей задницей, если
светлые маги заплатят больше. Как ты остановишь его, Руду? Уйти-то тебе
некуда! Как решать? За ножи браться будем? Кто жив останется, тот и прав? За
этим ли мы пришли на остров? Даль говорит, что надо с магом идти. Я ему
верю...
- Эй, капитан! - раздался неожиданный выкрик, не давший Ожерелью
докончить.
Из-за Орхана-баллистера вылез Скелет и потрусил к капитану, размахивая
каким-то маленьким темным мешком.
- Погоди, капитан! Дай я скажу. - Скелет добрался до Ожерелья и тряхнул
ношей в воздухе, заявив: - Вот!
Все мрачно ожидали продолжения. Скелет опять потряс мешочком, в нем
забрякало.
- Я так скажу: палубный прав в одном - не в свое дело мы влезли, но
ложиться на обратный курс уже поздно, да и не на чем... а ежели мы тут друг
дружке кровя пускать начнем, то вообще дело гиблое... - Скелет торопился,
подбадривая себя бряканьем содержимого своего мешка. - Вот кости
гадальные! - И он поднял мешок над головой.
Кто-то крякнул, кто-то хмыкнул, а Скелет скороговоркой продолжал:
- Мне что на ум пришло: как ни крути конец, а получается, светлого мага
на "Касатку" неспроста занесло. Судьба, значит... Мы тут собачимся, идти с
магом или нет, - а судьба как повернет? Во! Никому не ведомо! Слушай,
братва... Зимородок небось фризругам тоже чего-то посулил. Как без этого? И
щедро - верняк! Вон Три Ножа чего загнул, а маг хоть бы торганулся. И
фризружскому недоноску тоже всяк обещано было, однако запродал он нас и
своих в придачу, как перданул с гороха. Так-то. А потому, хоть Зимородок и
божится, что отдаст он темным магам хрень Исполинову и оставят они нас в
покое, не тронувши, верится мне с трудом, что так оно и будет: заберут
темные маги свое добро, успокоятся и мирно поплывут восвояси. Не верится
мне, и все! - Скелет остановился передохнуть. - Кости эти мне бабка-знахарка
в наследство оставила, и ни разу они меня еще не надирали: как кину, так и
выходит. Я вот что предлагаю: коли судьба привела мага к нам на борт, то
пусть и подсказку даст, как поступить. Вот так.
Братва, оторопевши, молчала, уставившись на темную дерюжку в пухлых
пальцах Скелета. По губам Ожерелья бродила непонятная ухмылка. Три Ножа свел
брови к переносице, а палубный, по-прежнему озверело-угрюмый, пялился на
Скелета, поигрывая ножом на поясе. Кормчего, как и многих других, я не
видел: Сова стоял у меня за спиной. А самому мне подумалось, что врет Скелет
насчет бабки-знахарки и наследства. Купил он кости где-то по дешевке на
шухском торжище или спер.
- Братва, будем кости тащить, судьбу спрашивать? - Скелет помахивал
мешочком перед глазами.
Братва соображала.
- Давай, Скелет, тащи, - выкрикнул Римургу, что вместе с кормчим и
Мачтой с "Касатки" спасся, когда змей на нее выскочил. В сваре он принял
сторону палубного, а тут, видать, решил поиграть с судьбой в прятки.
Его голос и решил дело.
- Тащи кости, Скелет! - закричали за ним все остальные.
- Погоди-ка, - остановил толстяка капитан. А Скелет и не торопился.
- Ватага, слушай меня. - Ожерелье сказал голосом, которым с мостика
приказы отдавал. - Уговор: как кости выбросим, так и будет. Для всех. И чтоб
никто потом не шел на попятную! Согласны?
Все были согласны, только палубный помалкивал. От Ожерелья это не
укрылось.
- А ты, Руду, почему молчишь? - спросил он палубного. -Согласен или
нет?
Руду молчал, глядя на мешок с гадальными костями, как на клубок
гадючий. Когда на палубного стали с угрозой ворчать, он выдавил из себя
через силу:
- Согласен.
- Тащи свои кости, Фитар, - велел Ожерелье.
Скелет, которого и девки-то в кабаках по имени не звали, вмиг стал
серьезным, чего ему никогда еще не удавалось, -какая серьезность, если у
него вид как у ряженого на праздничных гуляниях. Мне показалось, что он даже
враз похудел малость и побледнел. Луна светила ярко, я видел свежий прыщ на
Скелетовом красном носу.
- Не, - покачал головой Скелет. - Я сам тащить не буду. На себя
гадать - это дело привычное, а на всех не буду. Боюсь. Вдруг обманусь -
шутка ли!
Еще бы немного - и ему не сдобровать: такие финты братва не любит. Но
Скелет угрем выскользнул из сети, в которую чуть себя не загнал.
- Не могу я сам кости тащить, дурьи башки! - заорал он. -Вы в гадальных
костях ни уха ни рыла, а я знаю, что говорю: неспроста отказываюсь ведь, а
по нужде. Далю кости гадальные тащить надо.
Тут не выдержал кормчий:
- У тебя, брюхатый, борода в мозги вросла! Чего на мальчишку
сваливаешь?
- Не ори, Сова, - разозлился Скелет. И с видом знатока принялся
разъяснять. - Дело-то серьезное, говорю. В храмах кто жребий тянет? Отроки.
А Даль кто? Отрок он. Дитя невинное. Жрецы вон говорят, что если какая
молитва и доходит до богов, то впервоочередь молитва невинного дитя.
- И чего это ты с нами палубу топтал? - с издевкой спросил кормчий. -
Тебе бы в пророки пойти. Где ж это Даль - дитя невинное? А кто фризруга на
нож напорол? Память отшибло? А сколь народу его болтов из самострела
отведало? Думай, что городишь...
Скелет скривился пренебрежительно:
- Сова, ты и есть сова, и мозги твои птичьи. Посчитай сначала свои
грехи, а потом мальца. Так-то и получается, что по сравнению с тобой он -
дитя невинное. Может, и не без греха он, но почище нас всех будет. Лучше не
лезь, кормчий, коли разумом до такой простой вещи дойти не можешь.
Ватага со Скелетом согласилась, кормчий возразить не мог -получается,
прав Скелет. Ожерелье смотрел пустыми глазами на мешок с гадальными костями
и слова не молвил. Выходит, ночью лунной на островке далеком свет на мне
клином сошелся.
Скелет сунул мне гадальные кости. Вдруг рядом со мной оказался палубный
и потянул мешочек из моих рук.
- Нельзя ему тащить, - сказал он. - Он маг.
Скелет отобрал у палубного кости и оттеснил его в сторону.
- Может, и маг. Только сопливый еще, - отрезал он. - Не баламуть,
палубный. Маги, они богами обласканы: от них свой дар получают.
На мою ладонь вновь легла плотная дерюжка. Ладонь щекотали ворсинки
ткани, а Скелет поучал меня:
- Ты тряси мешок, пока в башке мыслишка не образуется -все, хватит
трясти. А потом руку вовнутрь сунешь и тащи первую, в которую пальцы
ткнутся. И Морскому Старцу молись...
Он меня наставлял, а я его и не слушал. Я видел четырехугольные кости
внутри мешка: где какая лежит. Я ведь никогда в другие кости - игральные -
не проигрываю, а если и проигрываю, то понарошку, потому что вижу все сквозь
стакан, в котором их при игре встряхивают, а положить кости выигрышным
числом вверх - это наука нехитрая. Я об этом никогда и никому не обмолвился:
узнай кто, так со мной в кости играть перестанут, кому ж охота с деньгами за
дешево расставаться. Меня и так везунком считают.
Я стал перетряхивать гадальные кости в мешочке. Тряс долго, пока на
самом верху не оказалась кость "Маг". Тогда я запустил руку в горловину и,
вытащив ее, передал Скелету.
Он впился в нее взглядом и объявил:
- Маг. - И добавил: - Тащи вторую.
Второй я вытащил кость "Удача".
- Тащи последнюю, - сказал Скелет.
Ее я тащил в благоговейной тишине. Третьей была кость "Сокровище".
- Толкуй, Скелет, - приказал Три Ножа.
Скелет надулся и сделал важную рожу. Он с задумчивым видом жевал
губами, двигал бровями и закатывал глаза - думал, стало быть. Ватага с
уважением следила за его кривляньями, не торопила. Три кости в ряд лежали на
Скелетовой пухлой клешне, а он то подносил их к самому носу, то отводил от
глаз и все время неразборчиво бормотал себе под нос. Наконец Скелет
прекратил бормотание и многозначительно произнес:
- Так, значит... - И сделал паузу.
- Не томи, толстозадый! - погрозил кулаком Три Ножа.
Скелет посмотрел на баллистера, поморгал.
- Редкие кости выпали, - громко объявил он во всеуслышание. - И одна к
другой притом. Не иначе как прямой знак судьбы будет! А указывают они вот
что: первая, "Маг", говорит - с магом идти надо всяк, вторая, "Удача", прямо
к первой ложится и сулит, что за магом не пропадем. Парой они, кости-то,
выходят, и, как не крути конец, станется нам без мага светлого одна беда.
Третья кость, "Сокровище", замыкает, и ей двойное толкование будет: по
первости маг свое сокровище получит, а второе толкование для нас указка - мы
тоже сокровище обретем. А какое оно будет, ежели кому не понятно, то это
проще репы пареной: заплатят нам светлые маги, сколь ни спросим. Вот что
кости говорят, братва.
Я изо всех сил старался сдержать улыбку, губы мои дрожали от
напряжения, готовые расплыться в широчайшую из ухмылок, которую когда-либо
видел свет. Я ликовал: как по-писаному! Я видел, как на лицах окружившей
меня и Скелета ватаги напряжение сменяется расслабленностью - ну все! решено
наконец! - и сквозь растерянность проступает и поднимается на поверхность
чувство удовлетворения и готовность следовать за магом на смену желанию
свернуть ему шею и страху, что это окажется не по силам. Боги мои, а
Зимородок-то прав! Дети неразумные... Слышишь, маг, я выполнил твой наказ,
хоть и боялся, что у меня ничего не получится? Слышишь, Зимородок?
- Благодарю тебя, Даль.
- Верно говоришь, Скелет! - выкрикнул Три Ножа. - Братва, пора мага
кликать!
У меня на миг опять все поплыло перед глазами. Я уперся рукой в землю,
чтобы не упасть, и помотал башкой, отгоняя внезапно нахлынувшее
головокружение. Однако частенько стала суша у меня под ногами качаться!
- Э нет, Три Ножа, погоди торопиться!
Палубный все никак не мог уняться. Ватага уже на него посматривала с
усмешечкой, но Руду сдаваться, видать, не собирался.
- Слышь, Скелет, а не чересчур ладно кости-то легли? -спросил
палубный. - И кому они удачу сулят? Может, темным магам?
Три Ножа разозлился не на шутку. Он хоть и камнем порой кажется, но и
камень треснуть может. Три Ножа скривил рот и повернулся к палубному хищным
движением, под нижним баллистера задергалась кожа. Бритое темя Улиха холодил
лунный свет, косицу, заплетенную из длинных волос на нетронутом бритвой
затылке, резкий поворот головы забросил на плечо.
С Три Ножа шутить опасно: метнув нож с завязанными глазами, может на
лету комару яйца снести на слух, по одному писку. И не шевельнется при
этом - если не знаешь, то нипочем не догадаешься, что это он нож метнул. У
них на Кифре -островке Архипелага, откуда он родом, - нож вручают
сызмальства, считай с колыбели. А ежели кто не может одной рукой зараз три
ножа кинуть и в три разные цели попасть, то он там считается за
наипоследнейшего, за выродка. Сам Улих так рассказывал. За то и прозвище
свое получил.
Но Скелет был доволен вмешательством палубного: нравилось ему быть
пророком, он и не скрывал того.
- Ты, палубный, в гадании не разумеешь, - веско сказал Скелет. - Я ж
что говорю: знак судьбы! Потому и кости так легли! А темные маги тут ни при
чем... Мы на кого кости тянули, спрашивается? На себя и Зимородка. Они,
кости, на нас и указывают. А чтоб узнать, как судьба темными магами
распорядится желает, на них кости тащить надо. Так вот... Ну, можно и на
темных магов погадать...
- Не будем мы на них сейчас гадать, - вмешался Ожерелье. -Может,
после...
Но никто особого интереса к судьбе темных магов и не проявлял. Ватага в
большинстве своем была состоявшимся гаданием довольна, а кто, как и Руду,
сомнение имел, решили припрятать его и не высовываться. Да и устала братва
мозгами шевелить: одно дело - лезть на борт взятого на абордаж судна, а там
рубиться и в запале рубки даже не заметить, что ты уже не на вражеской
палубе с мечом в руке, а шагаешь невесомыми шагами на встречу с пращурами,
либо очнуться и увидеть, что рубить уже некого, кроме валяющихся под ногами
хрипящих полутрупов; другое - думать, что там с тобою завтра будет, каких
таких там темных магов нечистая принесет и что они с тобой учудить могут.
Братва не желала больше гадать, о чем и заявила дружным ворчанием.
Скелет ссыпал кости с ладони в мешочек, бережно затянул горловину и со
значением повесил мешочек себе на пояс под пупом, чтобы все видели, и пузо
выпятил.
- Все. Я за магом пошел, - объявил Три Ножа. - Позову.
- Может, так покличем? - предложил Щербатый.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг