Маркитант прервал гневные излияния и угрюмо замолчал. Он был
недоволен, что девочку не постигло наказание за проступок.
Дмитрий вытащил из-за пояса серебряный браслет и протянул Кривому:
- Держи.
Джафар поднял брови и взял браслет. Поднес ко здоровому глазу и
хмыкнул, сменил гнев на милость.
- Ну, если так... - протянул он и подмигнул Дмитрию. - Я три ватных
халата надевать буду. Пусть кусает хоть каждый день.
Девочка следила за их разговором. Страх постепенно ушел из ее глаз,
сменившись удивлением. Дмитрий ободряюще улыбнулся ей.
- Не дрейфь, - сказал он по-русски. - Тебя никто не накажет.
Она взглянула на него и вдруг спрятала лицо в коленях.
Джафар отвлекся от браслета, который крутил в толстых пальцах.
- Что ты ей сказал?
- Не важно.
Торговец пожал плечами.
- Странный ты человек, Гуль, - сообщил он Дмитрию, пряча браслет за
поясной платок. - Не только видом чудной, а вообще... В деньгах вот
путаешься, словно их никогда в жизни не видел.
- Видел, - отозвался Дмитрий. В деньгах он, правда, путался. Да и
попробуй разберись во всей этой средневековой мешанине: динары, дирхемы,
золото, серебро, медь... Монет чертова куча, и все разные. Черт ногу
сломит! - Другие деньги.
- Другие? - удивился Джафар. - Какие это другие?
- Из бумаги, - ответил Дмитрий. И усмехнулся, предвкушая реакцию
торговца.
- Из бумаги? - изумленно протянул Джафар и расхохотался. - Ты, верно,
шутишь? Какой же дурак будет делать деньги из бумаги?
- Шучу, - согласился Дмитрий. - Деньги не из бумаги - из золота. Счет
другой.
- Счет? - заинтригованно переспросил Джафар. - Какой же?
Дмитрий развел руками: мол, и рад бы был объяснить, но ты же знаешь...
Приоткрытый в ожидании объяснений рот торговца захлопнулся, на
толстощекой физиономии проступило выражение легкого недовольства. Он полез
пятерней в затылок, сдвинув тюрбан набекрень, и шумно почесался.
- Счет другой... - пробормотал он. - Наверняка такой же чудной, как и
ты, - нормальному человеку ни за что не осилить. И монеты у вас небось с
мельничный жернов. Да? - Джафар хитро прищурился - шути, мол, брат, шути,
да знай меру.
- С лепешку, - коротко сказал Дмитрий с самым серьезным видом. - И
толстые. Такие, - он вытянул палец и сунул его к горбатому носу маркитанта.
Джафар издал звук, словно прочистил горло, и с недоверием уставился на
Дмитрия. Тот продолжал невозмутимо взирать на торговца. Единственный зрячий
глаз Джафара зажегся.
- С лепешку? - с явным интересом спросил он и завертел головой. -
Золотая монета? - Джафар растопырил короткие пальцы, изображая монету
величиной с хлебный кругляш. - Ух ты...
Дмитрий посмеивался про себя, сохраняя серьезную мину. А Джафар
поверил безоговорочно: громко чмокал губами и бормотал под нос, прикидывая
вес монеты и ее стоимость.
- А почему монеты такие большие? - спросил Джафар. - В кошель не
сунешь. Неудобно.
- Не потеряется, как маленькая, - ответил Дмитрий, внутренне
покатываясь со смеху.
Окончательно запутавшийся Джафар пожал плечами и констатировал:
- Я же говорю, чудной ты... Рабыня провинилась, а ты ее не
наказываешь...
- Моя рабыня, - пояснил Дмитрий. - Хочу - наказываю, хочу - нет.
Хватит говорить, играть будешь?
- Играть? - оживился Джафар. - Конечно буду.
- Неси доску.
- Здесь? - удивился Джафар. - Зачем? Пошли в кибитку. Айрана попьем, а
захочешь - вина налью. - Торговец облизнулся. - И сам выпью.
- Не хочу в кибитку. Не хочу вина, - отказался Дмитрий. - Здесь играть
будем.
- Здесь так здесь, - пожал плечами торговец. - Сейчас принесу доску. И
кошму - не сидеть же на земле.
- Холодной воды принеси и тряпку какую-нибудь, - сказал Дмитрий.
- Зачем? - удивился Джафар.
- Ей на синяк приложить, - Дмитрий кивнул на девочку.
- И так заживет...
- Принеси.
Джафар издал невразумительное негодующее восклицание и, переваливаясь,
удалился.
Дмитрий вновь опустился на землю возле девочки. Она так и продолжала
сидеть на корточках, вжав лицо в колени.
Конечно, Джафар согласился приглядывать за девчонкой не за ее красивые
глаза: Дмитрий заплатил, причем дорого: в волчьей шкуре, служившей Мансуру
постелью, он обнаружил потайной карман, а в нем заначку - с десяток золотых
перстней, украшенных довольно крупными самоцветами.
Джафар очень удивился, когда Дмитрий появился у него с девчонкой и со
своим предложением. Но сразу согласился, едва увидев аванс - два перстня из
"наследства". Дмитрий пообещал торговцу, что тот получит в двадцать раз
больше, если возьмет девчонку и сохранит ее для него. И поставил условия:
девчонку не шпынять, в работу не впрягать, хорошо кормить. Ну и следить,
чтобы не удрала.
Джафар, громко сетуя о гибели ун-баши, - ах, какой хороший человек
был, пусть неверный, но хороший! - быстренько припрятал перстни. И
выжидательно взглянул на Дмитрия: еще что-нибудь? А тот увидел в кибитке
шахматную доску с резными деревянными фигурками. И показал на нее.
- Эту не продам, - сказал торговец. - Моя. Возьми другую.
- Сыграем? - предложил Дмитрий.
- Ты играешь в шатрандж, Гуль? - удивился Джафар.
- Да.
Шахматную доску в лагере ему приходилось видеть частенько. Шахматы
здесь были вторым из любимых способов проведения досуга после игры в кости.
Наблюдая за игрой, Дмитрий быстро уяснил разницу в правилах: ферзь ходит
только на соседнее по диагонали поле, слон прыгает на третье поле и может
перескакивать через фигуру, стоящую на пути. Остальные фигуры - как обычно.
Мат, пат - проигрыш. И если отдать все фигуры, даже если твоя позиция
сильнее, то тебе все равно амба. Кроме того, игра начиналась не с исходного
порядка фигур, а с готовой дебютной позиции. Позиций - табий - он насчитал
десятка полтора, но их могло быть и намного больше. Он запомнил с пяток
начальных позиций и разыгрывал их сам с собой в уме: и отвлекает от лишних
мыслей, и полезно.
В первый раз он, к немалому удовольствию торговца, проиграл две
партии, но третью, последнюю, выиграл. Кривой играл неплохо - крепкий
средний уровень; однако уровень Дмитрия был существенно выше - все-таки его
учителем был гроссмейстер. Джафар так и остался в неведении, что Дмитрий
просто-напросто сдал ему две игры. Да и выиграть постарался, растянув игру
подольше, создав впечатление упорной борьбы и трудно доставшейся победы.
Джафар был несказанно удивлен - он рассчитывал на легкий выигрыш, а
напоролся на "упорное сопротивление". И сам предложил Дмитрию продолжать
совместную игру. Что и требовалось: шахматисты, в каком бы времени ни жили,
всегда представляют эдакое сообщество со своей сумасшедшинкой, а постоянный
партнер - уже наполовину родственник; хороший приятель - уж точно.
Дмитрий не знал, какие цели преследует кривой маркитант, но своей он
добился: немного чисто человеческих гарантий для девчонки. Плюс обещанная
плата. Теперь можно быть за нее спокойным. Он не думал, что Джафар станет
за его спиной вытворять что-нибудь с девчонкой, однако на всякий случай
решил вывести отношения с ним за грань простого договора. Оставляя у него
девочку, Дмитрий сказал, что его десяток по-прежнему будет покупать снедь
только у Джафара, чем окончательно завоевал расположение кривого
маркитанта.
Джафар наконец-то появился из-за кибитки, неся на вытянутых руках
шахматную доску. Следом семенила женщина с лицом, закрытым платком - лишь
глаза поблескивали над краем. Дмитрий видел ее и раньше, но в подробности,
кто она такая - жена маркитанта, а может, просто рабыня-наложница, - не
вдавался. Он даже возраста ее не знал, поскольку ни разу не видел лица -
только узкую щель между покрывалом на голове и платком, закрывающим лицо
женщины.
Она несла два небольших кувшина и толстый, свернутый в рулон, войлок
под мышкой. Когда Джафар остановился, женщина присела, поставила на землю
кувшины и быстро раскатала войлочную подстилку. В подстилке оказались две
деревянные чашки и подушка в виде валика. Женщина поставила их возле
медного длинногорлого кумгана; второй был поменьше, глиняный, заткнутый
куском белой тряпицы.
Джафар неторопливо опустился на кошму. Женщина подсунула ему под
локоть подушку, налила из кумгана в чашки белого айрана и быстро ушла.
- Вот, - Джафар ткнул пальцем в кувшин с тряпочкой в горлышке. -
Холодная вода и тряпка, как просил. А я пока фигуры расставлю.
Дмитрий выдернул тряпицу и смочил холодной водой.
- Эй, покупка, - позвал он девочку по-русски.
- Па-куп-ка... - повторил за его спиной торговец. - Ты решил ей дать
такое имя? Что это значит на твоем языке?
- Что я ее купил, - ответил Дмитрий.
- Хорошо, - невесть с чем согласился Джафар.
Дмитрий отжал тряпицу и повернулся к девчонке. Та все еще не сменила
позы. Тогда он положил ей большой палец на лоб и осторожно приподнял
голову. Она смотрела на него сухими глазами обреченного на неволю
животного. Он приложил тряпку к синяку, поднял ее руку и положил сверху на
примочку.
- Держи так.
Поняла она его или нет, но тряпку на глазу придержала, по-прежнему
глядя на него по-птичьи блестящим черным глазом.
- Молодец, - похвалил он.
- И чего ты с ней возишься? - пробурчал недовольный его
медлительностью Джафар. - Была б красавица... Красивее девки купить не мог,
а? Ты ж за нее и медного гроша не выручишь! Норов, как у ослицы, и зубы
волчонка. Хочешь, покажу, какую отметину она мне оставила.
- Не надо, - отказался Дмитрий. - Я не продам ее, - добавил он,
усаживаясь за доску напротив торговца. - Мне она нужна.
- Нужна? - изумился Джафар.
- Слушай, Джафар, - сказал Дмитрий, не обращая внимания на изумление
торговца. - Сегодня пир вечером...
- Ага, - согласился торговец, потирая руки. - Начнется.
- Девчонку в кибитке спрячь.
- А что, дождь собирается? - Джафар прищурился на небо. - Да нет
вроде...
- Спрячь.
- А... - на толстом лице Джафара появилось понимание. - Ты хотел ее в
палатку взять, а я ей глаз подбил. Ну так для этого дела глаза не очень-то
нужны, - торговец захихикал.
- Если ее кто тронет, - продолжал Дмитрий, пропустив мимо ушей смешки
маркитанта, - я того убью.
Он произнес это спокойно, даже безразлично. Джафар подавился смехом.
- Убьешь за такую рабыню? - спросил он, словно не веря своим ушам. -
За эту...
- Убью, - спокойно подтвердил Дмитрий. Джафар поднял с доски
деревянного слона и растерянно покрутил его.
- Чудно... - произнес торговец с непонятной интонацией в голосе. -
Клянусь Аллахом... - Он бросил на Дмитрия быстрый взгляд. - Я ей сегодня
оплеуху закатил, синяк поставил...
- Она виновата... - отозвался Дмитрий. Джафар усмехнулся и подергал
себя за бороду.
- Ну, чудно... - повторил он и спросил: - Она тебе дочь родная, что
ли? Третий день лишь минул, как ты ее купил. Говорить не может, только
глазищами зыркает своими дикими. Была б красавицей... - Торговец развел
руками: ничего, мол, не понимаю.
Дмитрий промолчал. Джафар всплеснул рукавами халата, не унимаясь.
- Может, она дочь правителя, а? Или... - единственный зрячий глаз
торговца заговорщически блеснул.
- Нет, - спокойно ответил Дмитрий. - Простая девка. Я знаю.
Джафар поковырял мизинцем в ухе и снова усмехнулся.
- Чудно...
Они стали играть. На этот раз Дмитрию было легко проигрывать: все
мысли занимала девочка. Он чувствовал на себе ее взгляд. Она вновь смочила
тряпку водой и приложила к глазу.
Он думал, что для начала она должна смириться с неволей, а затем
понять, что это совсем не неволя. Что он не собирается делать из нее
рабыню.
"А что же я тогда из нее сделаю? - усмехнулся он, зевая слона. -
Пожалуй, я все-таки сглупил. И крупно. На самом-то деле она, в моих
обстоятельствах, - пятое колесо в телеге. Но раз уж сделал это, то менять
ничего не буду".
* * *
Пир начался задолго до наступления темноты и грозил затянуться на всю
ночь.
Спиртного Дмитрий никогда не любил. Точнее, терпеть не мог потреблять
его в неумеренных количествах. Дома у него был бар, но бутылка текилы,
купленная по случаю для пробы незнакомого экзотического пойла, пылилась на
полке бара третий год. Уровень жидкости в ней постепенно уменьшался, но за
год бутылка так и не опустела. Впрочем, то было раньше...
Он мог выпить много и не охмелеть - габариты позволяли; он и пил
много, даже слишком, когда выпадал такой случай, - пил затем, чтобы
провалиться в черное беспамятство. Редкие ночи, когда не приходил
повторяющийся сон.
Но сегодня ни вино, ни арак на него не действовали. Он мыслил с
холодной четкостью автомата, не обращая внимания на шум и гам, творящийся
вокруг, и только удивлялся ясности, с которой работал мозг. Есть время
разбрасывать камни, а есть - собирать. Вот и настало время собрать себя в
одну кучу и суммировать наконец-то, что и как получается.
Интуиция не подвела. Встреча с Тамерланом, которой он так ждал,
состоялась. А ее результаты - сплошной туман, кроме одного-единственного
момента. Тимур пожелал узнать у него самолично, кто он и откуда, - и это
по-настоящему важно.
Что это? Простое любопытство - или же Тамерлан не выпускает его из
поля зрения? Та же интуиция намекает, что любопытством дело не
ограничивается. Но вдруг он выдает желаемое за действительное?
* * *
- Не бойся, - сказал Тимур, глядя в согнутую жирную спину, обтянутую
засаленным халатом. - Ответь, откуда знаешь о десятнике и о том, к кому он
был приставлен?
Кривой Джафар уже слегка оправился от ужаса, когда он заметил, что в
зеленых глазах эмира зажегся холодный огонь ярости. Он чуть не обмочился со
страху, заранее оплакивая свою участь А ведь задумывая предложить свои
услуги эмиру, не гнева ждал, но награды.
Толстый торговец пришел к шатру эмира и заявил, будто принес важные
сведения. Тимур постоянно высылал вперед разведчиков, чтобы добывали
сведения о противнике. Те уходили и под видом бродяг, и под видом
торговцев, бегущих от следующего по пятам Тамерланова войска. Джафара
приняли за шпиона, который вернулся с важным донесением.
Слушая коленопреклоненного, пыхтящего от страха толстяка, Тимур
сначала вообще не понял, о чем сбивчиво толкует кривой маркитант. А тот
предлагал свои услуги в качестве осведомителя - вместо некоего погибшего
десятника, приставленного к иноземцу, который сам стал ун-баши; он-де,
Кривой Джафар, сумел завязать с чужестранцем дружбу, да такую, что иноземец
отдал ему на попечение свою рабыню-девку, из-за которой зарезал двоих -
одного в крепости, другого на глазах у самого эмира два дня назад...
Тимур действительно ждал разведчика со сведениями о противнике, и
потому пыхтение толстяка поначалу вызвало у него только гнев. Он уже
собирался вызвать стражу, чтобы Кривого вытолкали взашей и высекли палками
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг