- С тобой, вернее с ней, придется согласиться, - заключил Анри Лот. -
Понять нам произошедшее, невозможно, потому что такого просто не может быть.
Глава четвертая. Быть не может потому, что...
Самый удобный ответ:
Чего не знаю - того нет
.
Ранним утром в семь часов Фантаст был поднят с постели телефонным
звонком. Звонила из Сибири племянница, Света, дочь старшего брата:
- Дядя Шура, умоляю, помогите! Вы не представляете себе, что мы с мамой
вчера пережили. Папа вдруг входит к нам в комнату и говорит: "Я пришел с
вами простится", "А что такое?", "Я проколол себе сердце", - сказал он и
показал торчащую из груди спицу, которая, видимо, касалась сердца. От спицы
по груди текла струйка крови. Сейчас он вылетел в Москву, и придет он,
конечно, к вам. Ради бога, возьмите с него слово, что он не будет повторять
своих диких опытов.
Фантаст пообещал, что поговорит с братом, для которого был авторитетом.
Самолет должен был прилететь позже, а до этого к Фантасту пришел его
друг - кинорежиссер с "Центрнаучфильма" Юрий Федорович Сенчуков вместе со
своим знакомым, исследователем-любителем Наумовым:
- Александр Петрович, мы хотим показать вам небольшой документальный
фильм, от которого волосы становятся дыбом.
- Что вы хотите сказать? - спросил Фантаст.
- Вы слышали о филиппинских врачах, которые делают операции бескровно,
без скальпеля вынимают органы человека и возвращают здоровье?
Фантаст слышал об этом. Эти люди только на Филиппинах проявляли свои
необыкновенные способности.
Кинематографист и его приятель наладили принесенную с собой аппаратуру:
- Мы сейчас покажем вам полосную операцию на сердце, - сказал Наумов, -
проведенную филиппинцами, хилерами, как их называют.
- Если вы не торопитесь, - сказал Фантаст, - то ко мне часа через два
должен приехать мой соратник и друг профессор, хирург - кардиолог Григоров
Сергей Семенович. С ним мы работаем над протезированием сердца. Давайте
посмотрим ваш документальный фильм вместе.
Гости согласились. И пока пили утренний чай, который наладила супруга
Фантаста, Наумов рассказывал об этих загадочных людях. Эти люди делают
удивительные бескровные операции, самая простая из них - это удаление
аппендикса, дающего о себе знать у большинства людей; удаление катаракты с
глаз. Они делают полостные операции, и, якобы, удаляют опухоли, даже
злокачественные.
- Откуда такие великие врачи?
- Не знаю, откуда идут их знания. Само воздействие их на пациента -
анестезирующее. И пациент во время операции ничего не чувствует, то есть,
никаких болевых ощущений не воспринимает.
Часам к двенадцати приехал профессор Григоров, заслуженный деятель
науки, и когда узнал, что ему хотят показать полосную операцию филиппинских
врачей, очень заинтересовался, но был насторожен:
- Что бы они мне не показали, - сказал он, - я, который провел в своей
жизни немало таких операций, не поверю даже тому, что увижу своими глазами.
Хирурги - самый консервативный народ в медицине. Они вторгаются скальпелями
в тело пациента, и, прежде всего, помнят первое наставление Гиппократа - "Не
навреди!"
После полудня, в кабинете занавесили окна, зажгли электрический свет,
наладили экран и начали демонстрацию. Фантасту страшно было смотреть на
экран, как и любому неподготовленному человеку. На его глазах хилер,
простерши руки над пациентом (или жертвой), загипнотизировал его, потом
поводил руками по полости живота и груди, что-то ощупывал, искал, раздвигал
кожу вместе с тканью, не затрагивая, очевидно, кровеносных сосудов - никакой
крови не выступало.
Когда ткани были достаточно раздвинуты, он просовывал туда руку,
нащупывал то, что хотел изъять и осторожно вынимал, скажем, опухоль или
часть аппендикса, которые отделял от остальной кишки не с помощью острия
ножа, а тоже как бы нащупывая пути между клетками. И к удивлению
присутствующих, это ему удавалось. Так была показана операция по удалению
аппендикса, операция с извлечением опухоли какого-то из внутренних органов.
Фантаст так и не понял, был ли это желудок или печень. Но, опять же, они не
были срезаны, а просто отделились сами по себе, поскольку раздел происходил
между клетками. Особенно тяжело оказалось для Фантаста видеть удаление
катаракты. Его всего передернуло, когда хилер извлек глаз и, орудуя с ним
как с вынутым куриным яйцом, легко снял пленку, будто даже с ним не
связанную. И потом водворил глаз на место. Когда включили свет, Юрий
Федорович спросил:
- Ну, что вы скажете, Сергей Семенович и Александр Петрович?
- Я могу сказать, - ответил Фантаст, - что ничего не могу сказать.
- Зато я могу сказать, - вмешался Григоров. - Этого не может быть,
потому что не может быть никогда. Не даром называется наш кинематограф
"великим обманщиком", он может сделать все, что угодно. Это просто ловко
сделанная картина для обмана зрителей. Я никогда не поверю, что то, что мы
видели, могло происходить на самом деле.
Переубедить старого кардиолога было невозможно.
Раздался звонок входной двери. Открыла жена Фантаста, на редкость
красивая женщина. И в квартиру ворвался, иначе не скажешь, крепкий
энергичный человек.
- А, Виктор Петрович пожаловал, мы не ожидали, что ты так скоро
прилетишь, - пожал ему руку Фантаст.
- Да я вылетел утром из Сталинска самолетом и вот уже здесь, у вас.
- Тогда знакомься, вот знаменитый кардиолог, профессор Григоров Сергей
Семенович, а это мой брат, преподаватель физкультуры, известный
спортсмен-борец и гроза устроителей соревнований, международный арбитр,
считающий единственной достойной борьбой спортсменов - французскую, ныне
называемую еще классической или греко-римской и самостийный экспериментатор.
- Я ради профессора и прилетел, чтобы показать, как прокалывают сердце.
- Чур меня, чур, - замахал руками Сергей Семенович, - не пугайте, мне
еще в клинику надо.
- Нет, я готов немедленно показать вам это. Таня, принеси мне спицу, ты
же мастерица вязать.
Татьяна Михайловна принесла потребованную спицу, но в комнате не
осталась, а скорее прикрыла за собой дверь. Виктор Петрович усмехнулся:
- Не для женских нервов, - снял с себя пиджак и начал стягивать
рубашку.
- Да подожди ты, - остановил его брат, - отдохни хоть с дороги.
- Какой отдых, я сегодня же должен лететь обратно. Как удачно, что я
застал у тебя профессора. Мне надо успеть к началу соревнований. Жаль, нет у
вас рентгеновской аппаратуры, чтобы заодно сделать снимок.
- Виктор, мне звонила Света, и я обязался взять с тебя слово не
повторять этих опасных экспериментов.
- Да, зря я их напугал. Подумаешь, кровь из ранки. Не сообразил, что из
сердца она осталась бы в груди, а не вытекала наружу.
- Но слово я с тебя должен взять.
Сергей Семенович с недоверием смотрел на братьев.
- Дам, дам тебе слово - с завтрашнего дня, а сейчас пусть профессор
посмотрит и засвидетельствует, что увидел. У кого есть зажигалка?
Зажигалка нашлась у Наумова. Виктор Петрович подержал конец спицы над
огнем, потом сел на стул, широко расставив ноги, и стал осторожно
прокалывать острием спицы грудь в области сердца. Кардиолог только
неодобрительно покачивал головой. Спица все укорачивалась, входя в грудную
полость. Виктор как бы нащупывал ее концом бьющееся сердце. Это ему удалось,
и он осторожно ввел острие, видимо, в сердечную мышцу. Во всяком случае,
выступающая часть спицы стала подрагивать, отражая сокращения сердца.
Фантаст едва успел подставить стул, на который буквально рухнул знаменитый
кардиолог. Он побледнел, ему стало плохо. Появилась догадливая Таня со
стаканом воды. Сергей Семенович залпом выпил весь стакан и сказал:
- Не может быть. Я всю жизнь боролся за сердце пациента, а здесь, при
мне... без инструментов, грязными руками доказывают, что я всю жизнь
ошибался. Поедем со мной в клинику, может, в этом и нет ничего особенного!
Мы же вводим иглой адреналин в сердце, чтобы заставить его биться вновь!
Очень трудно найти что-нибудь новое на свете. Вот и приходиться идти на
кинообман, будто можно извлечь изнутри орган, и, не повредив ткани, вернуть
обратно. Дескать, зря мы заставляем пациентов глотать резиновые шланги с
электролампочками и миниатюрными телекамерами. Но именно глотать! А не
раздвигать руками живые ткани и обходиться без анестезии. Не верю я этому!
Для этого надо быть Фантастом, - и он рассмеялся. Но Фантаст отнесся ко
всему этому серьезно. Наумов сунул Фантасту записку:
- В Москве сейчас находится жена нашего торгпреда в Маниле, она врач, и
сама все видела. Вот ее телефон.
Виктор Петрович сиял от удовольствия и осторожно извлек спицу из груди.
Никакой ранки не было. Осталось только пятнышко, которое быстро исчезло.
Таня пригласила:
- Пойдемте, попьем чаю, а то все как с ума сошли.
- Именно сошли с ума. Вашими устами глаголет истина, - подтвердил
Григоров.
Татьяна Михайловна увела всех в соседнюю комнату, а Фантаст бросился к
телефону. Он позвонил незнакомой женщине, представился, и та охотно ответила
ему:
- Да, я присутствовала при пяти или шести операциях хилеров. Они ничего
не берут за свою работу, делают это только во имя добра. Молятся перед
началом операции и как бы заряжают себя для этих удивительных действий. Все
остальное происходит так, как на привезенных мной из Манилы фильмах. Но я
зареклась рассказывать об этом, потому что после первой же попытки попала
под такой обстрел печати, что мне хочется отмыться. Вам и профессору
Григорову, о котором я знаю, охотно подтверждаю это, но с тем, чтобы вы не
упоминали моего имени.
В комнату вошли Григоров, Сенчуков и Виктор Петрович.
- Ну, что, - спросил Сенчуков, - вы позвонили дипломатической даме?
- Да. И принял для себя решение.
- Какое? - поинтересовался Григоров.
- Немедленно поехать на Филиппины.
Глава пятая. Чародейка
Вычислять можно и без цифр.
Врач-хирург, побывав в Лондоне, и получив радиограмму об отмене приезда
бригады врачей, счел своим долгом прибыть на остров к пациенту.
Удивлению не было границ, когда его встретил сам профессор Уоллер не в
постели, а бодро открывший ему дверь.
- Что такое, дорогой профессор! Я рассчитывал на встречу с вами у
операционного стола, но не в коридоре.
- Вы имели в виду ракового больного? Так его здесь нет. Но вас ждет
сюрприз, - и он пропустил вперед себя уборщицу с подносом, на котором лежала
извлеченная из профессора Уоллера злокачественная опухоль. Хирург, достав из
кармана резиновые медицинские перчатки, осторожно взял еще не увядшую ткань,
и стал рассматривать ее со всех сторон: - Ничего не понимаю, мы должны были
отрезать эту опухоль с частью желудка, а она лежит здесь чистенькая, без
следов надреза.
- Скальпеля не было, - вмешался подошедший Чарльз Гоббс. - Надо думать,
чудодейка умела вызывать излучение из кончиков своих пальцев, не обрезая
кровеносных сосудов, и, парализовав их, легко отторгла опухоль. Профессор
Уоллер ожил у меня на глазах.
- Этого не может быть, - пробормотал почтенный хирург.
- Отнесите это "сокровище" куда-нибудь подальше. Наша уборщица была
единственной свидетельницей операции, смотреть на которую не решились ни я,
ни наш гость Анри Лот.
Но то, что было известно одной женщине, по неведомому закону, с
телеграфной скоростью облетело все Филиппинские острова. Очевидно, помогли
моряки шхуны, выловившей в океане капсулу с чародейкой. И к острову с
обсерваторией потянулись со всех сторон на всевозможных суденышках и лодках,
островитяне, жаждущие исцеления посланницы небес.
Ойла никому не отказывала, и без конца принимала в отведенной ей
конторе рыболовецкого поселка несчетных пациентов. Она не брала никакой
платы за свои спасительные услуги, говоря, что делает это только ради добра.
* * *
Однажды, без всякого суденышка к острову плыл отважный пловец. Когда с
гребня волны, можно было уже различить гористый остров с белым зданием
наверху, он увидел пересекающий ему путь острый плавник акулы. Он не
испугался, как любой другой человек, принадлежа к семье островитян -
охотников за акулами. Акула почуяла человека и стала приближаться, делая
сужающиеся круги вокруг него, норовя в решительную минуту повернуться и
схватить жертву. Выхватив нож, он ждал приближения хищницы, и когда та, не
ожидая сопротивления оскалила свою пугающую пасть, охотник сам, перейдя в
наступление, рывком приблизился к акуле, и ловким ударом вонзил нож в хорошо
известное ему уязвимое место. Акула забила хвостом, повернулась на спину, и
потеряв власть над собой, стала тонуть. Охотник, уже не обращая на нее
внимания, приближался к берегу. Выйдя на прибрежные скалы, приветствовал
стоящих там рыбаков. Они только что с восхищением наблюдали молниеносную
схватку смельчака с грозой морей.
Оставаясь в одних шортах, охотник низко поклонился, и спросил, как ему
найти целительницу, что не пользуется ножом. "Но ты-то сам, ловко им
орудовал", - заметил темнокожий и седой старик.
- Потому и хочу ее найти, чтобы оставить свой нож лишь для промысла,
который, может быть, приносит морю больше вреда, чем пользы.
- Ты подойдешь ей, поскольку в словах твоих сквозит жалость к
истребляемым животным, - сказал старик. - В жизни надо беречь все, -
закончил он.
Рыбаки провели охотника на акул к конторе рыболовецкого поселка, и
через несколько минут он стоял в проеме двери, касаясь плечами косяков и,
пригнув голову, чтобы войти.
- А ты зачем пришел! О тебе мало сказать, что ты совсем здоров! -
встретила его Ойла.
Филиппинец молитвенно сложил ладони, и умоляюще заговорил:
- О мадонна, ничто не могло остановить меня в стремление к тебе. Ты
совершаешь для нашего народа благодеяние. Не могла бы ты взять меня в
помощники, обучив божественным приемам, чтобы я помогал людям не ножом, а
без ножа, от которого отказываюсь.
- Наперед, как станешь снимать с больного хворь - очистись сам!
- О, пресвятая, - воскликнул он, опускаясь на колени, - я для того и
приплыл к тебе, не имея лодки, и только что в море разделался с акулой,
привыкшей к человечине, поедая сброшенных с берега покойников. Здесь люди
сами делают акул опасными для себя. Теперь я готов никогда не обнажать ножа,
если ты научишь, как обходиться без него.
Ойла, задумавшись на мгновение, произнесла:
- Ты своею решимостью и поступком заслужил согласие.
Так, первый филиппинский мастер ножа, стал первым мастером бескровных
операций. С этого дня в рыболовецком поселке открылась как бы школа
последователей чародейки, которых назвали хилерами. Они разъезжаясь по
островам, неся свои загадочные знания, в которых главным, по совету Ойлы,
было самоочищение перед операцией, путем молитвы или самоанализа. Хилеры
делали теперь то, что раньше могла делать только загадочная женщина. Они,
как и она, отказывались от всякого вознаграждения. И слава о филиппинских
хилерах разнеслась по всему миру, достигнув Москвы, и увлекла своей
необычностью Фантаста.
* * *
Маленький рыбацкий островок превратился в оживленное место. Сначала,
посетители жили в хижинах у рыбаков, но вскоре для них соорудили из местного
камня неказистое с виду подобие гостиницы.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг