- Американские газеты шумят, - продолжал Усуда, - об организации
специальных ледовых аэродромов. Можно предполагать, что этот проект удержит
падающий курс пароходных акций и собьет цену туннельных. Насколько мне
известно, господа, уже предпринимаются конкретные шаги. Недавно меня
посетил один из моих американских пациентов и просил порекомендовать ему
опытных летчиков, могущих принять участие в экспедиции, отправляющейся в
ближайшее время с Алеутских островов для организации в полярном бассейне
ледового аэродрома.
Усуда проницательно посмотрел на молодых японцев.
- По ряду причин он заинтересован в иностранных сотрудниках и просил
меня порекомендовать ему японских летчиков. Он ссылался при этом на
прославленные нашими поэтами национальные черты японцев. Но, господа, я
отнюдь не настаиваю, чтобы кто-либо из вас принял участие в этом опасном
предприятии, так как дорожу жизнью каждого из вас. Кроме того, все мои
симпатии на стороне плавающего туннеля.
Муцикава и Кото в первый раз сегодня переглянулись.
- Я прошу не расценивать мои слова как приглашение, я лишь прошу,
чтобы вы поговорили об этом со своими товарищами-летчиками и радистами,
которые не остановились бы перед опасностями такого предприятия. Как
старший, я советую вам не настаивать ни на чем. Слишком велики опасности.
Нельзя заставлять рисковать людей. И если даже кто-либо проявит колебания,
не совсем, может быть, по-вашему, достойные, то...
- Усуда-си, - вскочил Муцикава, - извините, но... я как летчик,
которого еще никто не упрекал в трусости, прошу оказать мне честь и
познакомить меня с представителем американской пароходной компании.
Усуда внимательно и чуть насмешливо посмотрел на Муцикаву.
- О, я никогда не сомневался в вашей храбрости, сударь!
Усуда крепко пожал руку Муцикаве. Он даже не оборачивался в сторону
пунцового и дрожащего Кото.
- Усуда-сударь, - наконец пролепетал юноша, - я не летчик, но... вы,
кажется, говорили о радистах.
- Да, да, и о радистах, - обернулся к нему Усуда.
- Я прошу поговорить и обо мне, сударь... Я буду обязан вам своей
честью.
Усуда улыбнулся: - Я рад, что встретил в вас истинных храбрецов. И мне
так хотелось бы видеть участниками такого дела людей, которым я безгранично
верю.
- Мы согласны, - нестройно проговорили оба претендента.
Усуда откинулся на спинку кресла.
- Мой пациент рассказал мне об очень интересном способе устройства
ледовых аэродромов. Если вы не измените своего решения принять участие в
этом предприятии, то вас могут заинтересовать некоторые детали.
- О да, Усуда-сударь, мы, конечно, с восторгом выслушаем все, что вы
скажете нам, извините.
- Охотно. Это очень интересное изобретение. Оно почти гениально по
своей простоте. Эти американцы прямо чародеи в области техники. Выбрать в
полярном бассейне достаточно большую льдину для аэродрома не представляет
труда, но, к сожалению, нет никакой гарантии, что сжатие льдов не разрушит
такой аэродром. И вот выдвинут проект создать аэродром на гигантском
айсберге.
- Позвольте, Усуда-сударь, я очень извиняюсь, но мне кажется, простите
меня, что в этом районе не встретишь нужных айсбергов, Усуда улыбнулся: -
Это будет искусственный айсберг, мой юный друг. Американцы уже изготовили
холодильное оборудование. Они предполагают перебросить его в район ледового
аэродрома. И, может быть, сделают это с вашей помощью. Там, под выбранную
льдику, спустят каркас, состоящий из металлических труб, по которым будет
пропущен воздух, сжижаемый холодильной установкой. Трубы обмерзнут,
образовав под льдиной искусственную ледяную гору, которой, конечно, не
будут страшны никакие сжатия.
- Очень интересно, - мрачно заметил Муцикава.
- О да! Я думаю, что мы могли бы здесь кое-чему научиться.
- Несомненно, Усуда-си, - еще мрачнее сказал Муцикава.
Усуда поднялся и протянул короткую руку: - Доброго пути вам, господа!
Если хотите, я напишу вам записку к своему пациенту.
Оба японца стояли, понуря головы.
Когда они, выйдя из комнат, надевали свои ботинки, Кото сказал: - Он
решил испытать нас.
- Нет, просто сплавить, - огрызнулся Муцикава...
О'Кими с неопределенной, блуждающей улыбкой стояла перед маленьким
серебристым прудом, обсаженным карликовыми деревьями.
Все казалось нереальным, игрушечным вокруг: маленькие лужайки,
дорожки, чащи для лилипутов, мостики для гномов, домики для фей, море для
кораблей из ореховой скорлупы.
Кими-тян, глядя на весь этот созданный ее руками и вместе с тем такой
загадочный и нереальный мир, шептала: С тех пор, как узнала, Что жизнь
Совсем нереальна, Как думать могу я, Что сны - только сны?
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
АКЦИИ
Мутные пятна фонарей отражались в мокром тротуаре. Под ногами хлюпало.
Дождь сочился не переставая. Стены домов с темными проемами окон уходили
ввысь, где сливались с мглой. Щель улицы казалась дном глубокого сырого
ущелья.
Скрюченные, ссутулившиеся люди жались под карнизами и выступами стен.
До утра было еще далеко. Готическая церковь, запиравшая собой улицу,
чернела мрачным силуэтом.
Серыми полосами казались колонны на здании биржи, около которой
толпились люди, боясь упустить минуту открытия. Кто знает, какие потрясения
может принести новое утро?
- Они упадут, опять упадут, помяните мое слово, джентльмены! Туннель
съест их.
- За один вчерашний день они упали на пятьдесят три пункта.
- Будь он проклят, этот суннель, он разоряет нас! Кто мог думать, что
пароходное дело пойдет ко дну? Что могло быть вернее пароходных акций?
Разве мог пересохнуть Атлантический океан?
- Ничего не было вернее, дядя Бен! Ничего! Но вот строительство
туннеля перевалило за половину, и...
- И пароходные акции полетели ко всем чертям, словно океан вытек через
дырку в земной скорлупе.
- А вместе с ним и наши кровные доллары, горбом заработанные.
- Надо думать, что сегодня акции упадут еще пунктов на пятьдесят.
Дядя Бен, такой же грузный, как и прежде, но совсем не такой
добродушный, рассердился: - Не каркайте! Я сорок лет копил деньги и все до
последнего цента вложил в пароходные акции. Будь он проклят, этот туннель!
Он отнял у меня младшего сына. Он хочет еше отнять у меня мои доллары.
- От которых осталась едва половина.
- С радостью отдал бы и эту половину, если бы тем мог вернуть своего
Генри.
- Да... Я знал вашего сына. Такой симпатичный был парень.
Лицо дяди Бена налилось краской: - Мерзавцы! Негодяи! Заманили моего
мальчика под воду и там убили. Они едва не потопили всех рабочих.
- Действительно, проклятое сооружение! Но где же туннельное
просперити? Где же это процветание? Где? Я спрашиваю мистера президента...
- Просперити,-горько усмехнулся дядя Бен. - У меня были два сына и
одна дочь. Теперь у меня остался один сын, а дочь должна ехать на Аляску,
чтобы выйти замуж за простого монтера. Дела плохи в Нью-Йорке. Вот я имел
службу на судостроительном заводе мистера Элуэлла, а теперь завод закрылся.
Никто не хочет заказывать суда. И старый Бен без работы. А его сбережения
тают, как снег, положенный в боковой карман.
- Конечно, джентльмены, совсем не выгодно сейчас держать у себя
пароходные акции. Что касается меня, то я предпочитаю продать все три свои
пароходные акции, чтобы купить одну туннельную.
- Если вы что-нибудь получите за свои пароходные, - пробурчал старый
Бен.
- Да, - вздохнул кто-то в толпе, - я думаю, что в кармане Джона
Рипплайна поубавится миллионов, Он просто вылетит в пароходную трубу.
- Я бы сказал в трубу Арктического моста.
- А с ними вместе и мы, - рассмеялся кто-то горько.
Разговор замолк. Люди зябко ежились, отряхиваясь от дождевых капель.
К моменту открытия биржи и Брод-стрит и Уолл-стрит были запружены
взволнованными людьми.. Спекулятивная лихорадка овладела Нью-Йорком. Если
всю ночь здесь продежурили злополучные владельцы пароходных акций, то к
утру явились люди, чтобы купить хотя бы одну акцию туннельного Концерна или
Стального синдиката, акции которых неизменно ползли вверх. При некоторой
ловкости в несколько дней можно было удачной сделкой создать себе
состояние. Золотая лихорадка овладела людьми.- В сабвее, в трамвае, на
улице, на службе, в клубе и в кафетерии - везде говорили только об акциях,
о пунктах, об онкольных счетах и дивидендах. Начатая месяц назад игра на
повышение, игра, как ее называли, "больших быков", уже приносила свои
плоды.
Первой жертвой оказалась Атлантическая пароходная компания. Ее акции
под влиянием бешеной агитации газет, носившихся с идеей скорого окончания
трансконтинентального туннеля и в связи с этим - изменением характера всех
перевозок, покатились вниз.
- Покупайте железнодорожные акции! Никогда железнодорожное дело не
было таким выгодным, как теперь, когда заканчивается подводный туннель.
Покупайте железнодорожные!
- Дик Ольдстэд, тот, который женился в прошлом году на богатой вдове,
в неделю заработал сто тысяч долларов на стальных акциях. У Стального
треста снова предвидятся поставки для туннеля. Его акции летят вверх.
- Я продал на прошлой неделе пять акций и заработал неплохо, но теперь
жалею. Сегодня я заработал бы на них вдвое.
- Счастлив тот, кто может совершать сам сделки на бирже. Он снимает
все сливки. За место на бирже платят несколько сот тысяч долларов. - А
зарабатывают миллионы!
- Говорят, мистер Игнэс загребает каждый день по миллиону.
- Пароходам пришел конец!
- Я не дал бы свой старый автомобиль за пачку пароходных акций.
- Туннель! Туннель! Мистер Кандербль скоро достроит его. Уже
поговаривают о прокладке трубы вдоль западного берега, чтобы соединить
Аляску с Сан-Франциско.
- Я с удовольствием вложил бы свои свободные деньги в это дело.
- Покупайте железнодорожные!
- Интересно, как будут котироваться с утра пароходные?
Люди напирали. Всем хотелось первыми ворваться в здание биржи, чтобы
узнать котировку и скорее совершить сделки.
- Идите к дьяволу! Не пробуйте пробраться раньше меня! - кричал дядя
Бен. - Вы хотите заработать на моих потерях! Дайте сначала мне продать свои
акции!
- Не толкайтесь, старина. Если у вас пароходные, то вы зря торопитесь.
Подождите еще два дня, и вам уже не надо будет приносить свои акции; за
ними на вашу квартиру придут мусорщики.
- Идите к дьяволу! Тише, не толкайтесь! Сейчас откроют.
Если бы двери не открыли через несколько минут, их, несомненно,
выломали бы. Спотыкаясь, падая, люди бросились по широким ступеням. Водно
мгновение толпа заполнила главный зал, стараясь пробиться к барьеру, чтобы
завладеть маклером, производящим сделки. На огромной матовой доске зажглись
названия основных акций. Все ахнули: акции подводного туннеля подскочили
небывало высоко.
Можно было подумать, что завтра уже начнтся движение по туннелю. Но
нет, работа по завершению гигантского строительства будет длиться еще
несколько лет. В чем же дело?
Чем объяснить этот небывалый ажиотаж? Почему обесцениваются реальные
ценности и вздуваются еше не существующие?
- Туннельные! Туннельные! Дайте мне туннельные!
- Нет предложений, сэр. Нет в продаже.
- Акции туннельного Концерна! Купите мне по любой цене!
- Нет в продаже. Нет предложений, сэр.
На светящейся ленте под потолком бежали надписи биржевого телеграфа.
- Смотрите! Туннельные! Туннельные! Кто-то продал. Но по какой
небывалой цене!
Смотрите! Акции подскочили против вчерашкет го еще на пятнадцать
пунктов. Дядя Бен, перегнувшись через барьер, тормошил уже вспотевшего
маклера, которого рвали со всех сторон.
- Парень, парень! Вы должны поскорее продать мои пароходные. Парень, я
вас очень прошу, в них все мои сбережения.
- Да, сэр, при первой возможности. Но никто их не покупает. Простите,
сэр, вы просите туннельных акций? Нет, сэр, нет в продаже. Какую вы
предлагаете цену?
- Смотрите, смотрите! Опять совершена сделка на туннельные. Они
подскочили еще на пять пунктов!
- Боже мой, маклер! Продайте мои пароходные!
- Только за бесценок, сэр. Мне стыдно предложить вам цену, которую
согласен дать один из моих клиентов.
Узнав сумму, дядя Бен разразился проклятием. Он беспомощно оглянулся
вокруг. Люди бегали взад и вперед как сумасшедшие. Они то смотрели на
зажигающиеся цифры, то бросались к телефонам, за пользование которыми
платили невероятные суммы, то осаждали брокеров. Деньги на покупку акций
занимались под огромные проценты в расчете, что еще сегодня акции снова
будут проданы, а прибыль, несмотря на эти проценты, чистая, огромная
прибыль звенящим золотом останется в кармане.
- Десять стальных акций! Мистер брокер, устройте мне эту сделку
немедленно!
- Да, сэр, я уже оформляю.
- Кто просил туннельные акции? Есть предложение. Что? Цена слишком
велика? Тогда, простите, у меня есть другой клиент.
- Смотрите, опять кто-то купил туннельные по еще более высокой цене.
- Ну, как дела, дядя Бен? Все раздумываете, расстаться ли вам с
пароходными акциями?
- Послушайте, - говорил недоумевающий дядя Бен, - как же так?
Пароходы, настоящие пароходы плавают по Атлантическому океану, перевозят
грузы и пассажиров. Они будут перевозить их еще несколько лет до окончания
строительства туннеля и, несомненно, будут плавать и после окончания. Я как
владелец нескольких акций, являюсь хозяином какой-то части этих пароходов,
а мне хотят заплатить за мои акции гроши. Куда же делись мои деньги? Куда?
Я не понимаю.
- Бросьте, дядя Бен! К тому времени, когда вы поймете, за ваши акции
не дадут ни гроша.
- Но куда же девались мои деньги? Я их заработал за станком.
- Хе, старина! Они переходят в карманы того, кто купил вчера
туннельные дешевле, а сегодня продал дороже. Это куда лучше, чем работать у
станка.
Рядом кричали: - Туннельные, стальные! Они опять поднялись! Кто-то
играет на повышение и скупает акции на огромную сумму.
- Дайте мне туннельных, мистер брокер!
Дядя Бен все еще стоял и думал. Как может уступить он свое право
владеть хотя бы несколькими винтиками атлантических гигантов за бесценок!
Ведь он когда-то отдал за это право собственности свои сорокалетние
сбережения.
Наконец он собрался с духом и опять обратился к маклеру: - Сэр, очень
прошу вас...
- Что? Пароходные? - отмахнулся маклер. - Едва ли кто купит.
- Смотрите, смотрите! Огромная сделка!
Биржевой телеграф отметил новое понижение курса пароходных акций.
Дядю Бена толкали, ругали, делали по его поводу самые нелестные
замечания, а он стоял; посредине зала и держал в руках ничтожную сумму,
которую получил взамен своих сорокалетних сбережений.
Ограбили! Это было ясно для ного. Но кто ограбил и как, этого он
понять не мог.
Вспотевшие люди с блуждающими глазами, куда-то спешившие, хрипло
переругивавшиеся с брокерами, сновали мимо него, неизменно задевая за его
огромную тушу.
Кто же ограбил? Куда делись его деньги?
Что смотрит правительство? Как может существовать легально такой
несомненный грабеж?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг