Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
глупость,  либо как скрытое предательство.  Благодаря такому взгляду на  вещи и
окружающих его людей,  Касат,  должно быть,  считал себя необыкновенно мудрым и
проницательным.  Однако по  собственному опыту  Граис знал,  что  именно такими
людьми проще всего манипулировать. Для того, чтобы заставить Касата действовать
в  нужном направлении,  следует всего лишь  осторожно подвести его  к  принятию
требуемого решения так, чтобы он был уверен, что идея сама пришла ему в голову.
     Если Касат был прост и понятен Граису,  то Грудвар удивил его даже больше,
чем в  тюрьме.  Тогда Граис подивился тому,  как расчетливо и  точно действовал
бородач,  словно все детали побега были ему заранее известны. Сейчас же Грудвар
был  единственным человеком в  комнате,  который слушал  Граиса с  неподдельным
интересом.  И,  как чувствовал Граис,  слова его находили у Грудвара понимание.
Хотя бородач и не отличался широкой образованностью,  однако живой и быстрый ум
позволял ему  легко схватывать и  воспринимать совершенно новые для  него идеи.
Про  себя  ксенос  отметил,   что  такой  союзник,  как  Грудвар,  пользующийся
несомненным авторитетом среди вольных, был бы ему весьма кстати.
     Фирон,  почти не принимавший участия в беседе,  сидел ссутулившись,  зажав
руки между коленями.  Он  был растерян,  дух его подавлен.  Граис никак не  мог
понять,  чем  так  сильно  сумел  привязать к  себе  отнюдь  не  глупого Фирона
пустослов и  демагог Касат?  Как бы  там ни  было,  на помощь Фирона,  чья душа
разрывалась   между   учителем   и   предводителем  вольных,   рассчитывать  не
приходилось.  Он был подобен тому самому ослу, который мог умереть с,голоду, не
в силах принять решения,  к какому из двух стогов сена, расположенных на равном
удалении от него, следует направиться.
     Обведя взглядом всех троих, Граис остановил его на Касате.
     - Я  всегда  готов  искать взаимопонимание с  людьми,  -  сказал он,  дабы
положить конец разговору.
     - Вот  и  отлично,  -  Касат сложил вместе ладони с  широко расставленными
пальцами.  -  У нас еще будет время поговорить. Ты ведь не собираешься покинуть
наш лагерь прямо сейчас?
     - Мне некуда идти,  -  развел руками Граис.  -  Поэтому в  данный момент я
вынужден воспользоваться вашим гостеприимством.
     - Никаких проблем,  -  дружески улыбнулся Касат. - Тебе, наверное, хочется
отдохнуть, - у тебя была нелегкая ночь.
     - Так же, как и у Грудвара, - ответил Граис.
     - Вот  Грудвар и  покажет тебе,  где  устроиться,  -  Касат поднялся из-за
стола. - Да пребудет с тобой милость Поднебесного, Граис из Сиптима.
     - Так же,  как с тобой,  Касат из Сумия,  - ответил Граис и после короткой
паузы поднялся на ноги и направился к двери.
     Не  оборачиваясь,  он  чувствовал взгляды всех троих,  направленные ему  в
спину.  Затем  послышались шаги.  Граис  не  сомневался -  следом за  ним  идет
Грудвар.
     - Что произошло с Фироном? - спросил Граис, когда они вышли на улицу.
     - А что с ним произошло?  -  переспросил бородач,  хотя прекрасно понял, о
чем его спрашивал Граис.
     - Ты говорил, что и прежде знал Фирона, - сказал Граис.
     - Верно, знал, - кивнул Грудвар.
     - Прежде,  насколько я помню,  он не был таким скованным,  нерешительным и
замкнутым, каким я увидел его сегодня.
     Грудвар, прищурившись, искоса глянул на Граиса.
     - Ответь мне на один вопрос, - сказал Грудвар.
     - Я слушаю тебя...
     - Это правда, что пятнадцать лет назад, твой ученик, сдал тебя шалеям?
     - Правда, - ответил Граис. - Но и то, что я сам его об этом попросил.
     - Это действительно так? Ты не пытаешься сейчас оправдать Фирона?
     - Мне нужно было встретиться с наместником,  - объяснил Граис. - А другого
пути попасть к нему, кроме как позволить схватить себя, у меня тогда не было.
     - Почему ты не сдался сам?
     - В то время по Йеру бродило много странствующих проповедников. Кое-кто из
них называл себя моим именем.  А мне нужно было, чтобы у наместника не возникло
сомнений в том, кто перед ним. Я попросил Фирона указать шалеям место истинного
Граиса из Сиптима.
     - Понятно,  -  кивнул Грудвар.  - Наверное, смогу объяснить тебе поведение
Фирона. Он прожил пятнадцать лет, неся клеймо предателя. Вольные тоже далеко не
сразу поверили ему.  С  твоим возвращением он  связывал веру на  восстановление
своего доброго имени... - Грудвар, приподняв подбородок, скреб пальцами бороду.
- Если бы  сегодня,  он  выступил в  твою поддержку,  то это выглядело бы,  как
предательство по отношению к вольньным.
     - Я  бы не хотел,  чтобы так получилось,  -  после непродолжительной паузы
проронил Граис.  -  Но поступить иначе я тоже не могу... По-моему, рассчитывать
на Фирона мне теперь не приднтся.
     - Тебе нужна помощь? - быстро спросил Грудвар
     - Пока  нет,  -  ответил Граис.  -  Но  всегда неплохо иметь человека,  на
которого можно положиться.
     - Если бы ты кое-что объяснил мне...  -  не закончив фразы, Грудвар умолк,
ожидая, что скажет Граис.
     Граис с недоумением посмотрел на бородача.
     Грудвар смутился и отвел взгляд в сторону - хитрость была не самой сильной
его стороной.
     - И что же ты хочешь узнать? - спросил Граис.
     - Да я  и сам толком не знаю,  -  дернул плечом Грудвар.  -  Но,  когда ты
разговаривал с Касатом, ты словно бы и не сомневался в том, что все будет точно
так, как ты скажешь.
     - А известно ли тебе, друг мой Грудвар, - улыбнулся Граис, - что во многом
знании сокрыто много печали?
     Бородач задумчиво почесал затылок.
     - Да у меня и так в жизни радостей не очень много,  - сказал он, тщательно
обдумав и взвесив слова Граиса. - Так что терять-то мне вроде нечего
     - Не  думал  я,  что  снова  обзаведусь  учеником...  -  Граис  оценивающе
посмотрел на Грудвар и решительно закончил: - А, впрочем, почему бы нет...


     Глава 12

     Я пропал!..  Пропал!  Судебный вершитель Меллении Мистелий Глат метался по
краю бассейна.
     Преподобный Сирх, наблюдавший за ним со стороны, с интересом ожидал, когда
же  наконец коротышка оступится и  упадет в  воду.  То  и  дело Мистелий Глат в
отчаянии вскидывал к небу руки, и тогда полы его мантии взлетали, словно крылья
огромной, тощей и неуклюжей птицы.
     -Я червь,  извивающийся во прахе!..  Я гниль смердящая!.. Нет мне спасения
во веки вечные!..
     Сирх  подивился тому,  что  даже  свое  отчаяние  Мистелий Глат  умудрялся
облачать в пышную, красочную форму.
     - Успокойся, уважаемый Мистелий. - Сирх сделал шаг в направлении судебного
вершителя и приподнял руку в умиротворяющем жесте.  - Не стоит до такой степени
предаваться унынию.  Лучше отведай красного тирианского вина!  Его  лишь  вчера
доставили из-за моря!
     Сирх подошел к столу, наполнил бокал красным, похожим на кровь, вином и, с
тоской взглянув на дарующую забвение и радость влагу, протянул бокал кахимцу.
     Сам преподобный с  того самого дня,  как неизвестный в  черном даровал ему
чудесную пилюлю,  к вину не притрагивался,  утоляя жажду лишь соками и водой со
льдом.  Волшебное лекарство,  в  совокупности с воздержанием от алкоголя делало
свое дело -  буквально день ото дня самочувствие преподобного улучшалось.  А  о
болях в  животе,  мучавших его  прежде едва ли  не  каждодневно,  он  уже и  не
вспоминал.
     Выхватив бокал с вином из руки Сирха, Мистелий Глат залпом осушил его.
     - Наместник распнет меня,  -  хрипло произнес он,  вытерев губы кулаком, в
котором у  него  был  зажат  бокал.  Несколько алых  капель вина  упали на  его
роскошную мантию.  Мистелий Глат  сквозь зубы выругался по-кахимски.  -  Пятеро
шалеев и бан-шалей, командовавший конвоем, убиты. Преступник номер один скрылся
бесследно... Нет мне спасения!..
     На  лице  Сирха  было  изображено глубочайшее сочувствие,  однако  в  душе
преподобный ликовал. Все произошло именно так, как предсказал человек в черном!
Разбойники напали  на  обоз  и  освободили Граиса.  Теперь за  его  голову была
объявлена награда -  десять тысяч дузов тому,  кто доставит, живым или мертвым,
преступника, которому уже дважды удалось бежать из-под стражи.
     - Не волнуйся,  благородный Мистелий, - елейным голосом произнес Сирх. - Я
как раз собираюсь отправиться в Халлат,  чтобы повидаться с сыном. И непременно
замолвлю за  тебя  слово перед наместником.  Я  готов засвидетельствовать,  что
тобой были предприняты все возможные меры безопасности, и в том, что разбойники
освободили своего сообщника, нет ни малейшей толики твоей вины.
     - Благодарю тебя, преподобный, - буркнул кахимец, не очень-то обнадеженный
обещанием Сирха.
     - Твоя  работа на  посту  судебного вершителя Меллении выше  любых похвал,
досточтимый Мистелий. Но... - выдержав трагическую паузу, Сирх развел руками. -
То, что произошло, должно было рано или поздно случиться. Наместник, да продлит
Поднебесный  его  годы,   не  вправе  предъявлять  тебе  какие-либо  претензии,
поскольку часть вины за случившееся лежит и на нем самом.
     - Что ты такое говоришь?!  -  Мистелий Глат в  ужасе вскинул руки,  словно
пытаясь укрыться от Сирха полами своей необъятной мантии.
     - То же самое я скажу и самому наместнику,  -  продолжил Сирх, подумав про
себя,  неужели  Мистелий считает  его  настолько глупым,  что  ожидает от  него
голословных обвинений в адрес наместника. Разве не сам наместник издал указ, по
которому всех приговоренных к смерти должны доставлять в Халлат для того, чтобы
он лично мог разобраться с их делами?  Разве ты сам,  уважаемый, не мог вынести
приговор  по   делу   этого  самозваного  Граиса,   причиняющего  всем  столько
беспокойств? - Мистелий молча кивнул. - А разве не указ наместника, разрешающий
йеритам свободно,  без каких-либо дорожных документов, перемещаться из города в
город,  развязал руки разбойникам, бесчинствующим на дорогах? Прежде они сидели
в  горах,  боясь шаг ступить на равнину.  А  ныне способны напасть на имперский
обоз,  идущий по  центральной дороге между  Халлатом и  Мелленией!  Неслыханная
дерзость!
     - Да,  - тяжело вздохнул Мистелий Глат. - При прежнем наместнике было куда
спокойнее. Я не хочу сказать ничего плохого о Центии Офре...
     - Я прекрасно тебя понимаю, досточтимый Мистелий, - успокоил кахимца Сирх.
- Центии Офр -  замечательный наместник и преданный слуга императора.  Все, что
ему требуется,  -  это дружеский совет опытных сподвижников.  Поэтому, я думаю,
уважаемый Мистелий, тебе следует в письменном виде изложить свои соображения по
поводу того,  каким образом нынешнюю нервозную обстановку в  Йере можно было бы
сделать более спокойной.  Я  передам твое  послание наместнику,  сопроводив его
собственными соображениями по данному вопросу.
     - Ты считаешь, что это было бы уместно? - неуверенно спросил кахимец.
     - Более чем уместно!  - горячо заверил его Сирх. - Это будет не оправдание
и  не покаяние в собственных грехах,  а рабочий документ,  после ознакомления с
которым у наместника не останется ни малейшего сомнения в том, что на должности
судебного вершителя Меллении находится именно тот  человек,  который для  нее и
требуется!
     - Ах,  Сирх, - широким носовым платком Мистелий Глат вытер взмокший лоб. -
Честно признаться,  мне совсем не хочется возвращаться в Кахим. Я уже так долго
живу в Йере,  что привык и к местной пище, и к людям... И даже к этой ужасающей
жаре!  Мне нравится жизнь в Йере, спокойная и неторопливая, замирающая на время
полуденного зноя.  Я боюсь,  что уже не смогу снова приспособиться к тому,  как
ведутся дела  в  Кахиме,  где  все  построено исключительно на  личных  связях,
интригах и подкупах...
     - Ну  мы  тоже не  без  греха,  -  смущенный столь неожиданным признанием,
улыбнулся Сирх.
     - Это совсем другое дело! - махнул рукой кахимец. - В Йере, если ты хочешь
поскорее решить какую-то  свою  проблему,  ты  платишь сколько и  кому считаешь
нужным.  В  Кахиме же для этого существуют специальные люди и твердые расценки.
Без  поддержки в  той или иной форме самое простое дело будет годами пылиться в
какой-нибудь канцелярии самой низшей инстанции... Да и не в этом даже дело... -
Мистелий Глат подошел к столу, сам налил себе вина и бросил в бокал два кусочка
подтаявшего льда.  -  В Йере я научился ценить такие,  казалось бы,  совершенно
ничего не стоящие радости жизни,  как этот кусочек льда,  брошенный в вино... -
Он сделал глоток вина и вдруг,  без всякой связи с предыдущим, сказал: - Я ведь
вынес всего два  смертных приговора за  все  время,  что  нахожусь в  должности
судебного вершителя Меллении. И оба они были утверждены наместником и приведены
в исполнение.  Первый -  поджигателю, едва не спалившему всю Меллению, второй -
Кровавому Изу, убивавшему всех, включая младенцев, в домах, которые он грабил.
     - Это были,  несомненно,  справедливые приговоры,  -  не понимая,  к  чему
клонит кахимец, кивнул Сирх.
     - Как ты думаешь,  преподобный,  я  мог бы вместе с семьей остаться жить в
Йере, в случае, если мне придется покинуть государственную должность? - держа в
руке недопитый бокал, спросил Сирха кахимец.
     - Я  не  думаю,  что  из-за  случая с  Граисом наместник отстранит тебя от
должности, - совершенно искренне заверил судебного вершителя Сирх.
     - Дело тут не в наместнике,  - так и не допив вино, Мистелий Глат поставил
бокал на  стол.  -  Я  и  сам начинаю подумывать о  том,  не  пора ли  оставить
государственную службу?
     - Как? - недоуменно уставился на кахимца Сирх.
     - А вот так,  - натянуто улыбнулся Мистелий Глат. - Куплю собственный дом,
заведу небольшое хозяйство...  Я  кое-что скопил себе на старость.  Меня больше
волнует,  сумеют ли  мои дети найти в  Йере свое место в  жизни?  Будут ли  они
приняты йеритами как свои?
     - Подожди-ка,  уважаемый,  -  чтобы собраться с  мыслями Сирх на мгновение
прикрыл глаза. - Но ведь твои дети - кахимцы!
     - Ты считаешь это непреодолимым барьером?
     - Я привык считать, что кахимцы в Йере - это высшее сословие.
     - Уважение ничего не  стоит,  когда  оно  держится на  копьях солдат.  Как
только армии не станет,  тех,  кому недавно кланялись, повесят первыми. Я хочу,
чтобы мои дети жили в Йере не как пришельцы,  которых терпят только потому, что
на их стороне власть и сила,  а как...  -  Мистелий щелкнул пальцами,  подбирая
нужное выражение. - Как настоящие йериты в конце-то концов!
     - Ты просто ошарашил меня, уважаемый Мистелий, - Сирх опустился в шезлонг.
Рука  его  непроизвольно потянулась к  графину  с  вином.  Вовремя  уловив  это
движение, Сирх быстро отдернул руку и положил ее на колено.
     Мистелий Глат сел в кресло напротив Сирха.
     - Разве я совершил хоть что-то, чем мог бы заслужить презрение и ненависть
тех,  кто меня знает,  будь то кахимец или йерит?  -  спросил он. - Не я привел
войска империи в  Йер.  И  не  моя вина в  том,  что йериты не  смогли отстоять
независимость своей страны.  Я же хочу только одного - покоя. И для себя лично,
и  для  всего  Йера.  За  разбой я  одинаково покараю и  йерита,  и  кахимца...
Преподобный,  ты  слышал хотя бы об одном преступлении,  совершенном шалеями на
территории Йера?  -  Сирх молча повел головой из стороны в сторону.  - И это не
потому, что имперские власти скрывают подобные факты. Солдаты Кахимской империи
знают,  что  такое  дисциплина и  как  можно поплатиться за  ее  нарушение.  Но
главное...  -  Мистелий Глат  снова  промокнул платком потное лицо.  -  Главное
заключается в том, что сама атмосфера Йера не располагает к применению насилия.
Естественно,  защищая свою жизнь или выполняя приказ,  шалеи,  не  задумываясь,
возьмутся за оружие и станут убивать.  Но только потому,  что это их работа, за
которую император платит им  деньги,  а  не  потому,  что  это  им  нравится...
Насколько мне известно, подобного не происходило ни в одной стране, завоеванной
Кахимской империей... Будь добр, преподобный, добавь мне льда в бокал...
     Сирх,  с  интересом  слушавший то,  что  говорил  ему  кахимец,  не  сразу
отреагировал на его просьбу.  Только увидев протянутый в его сторону бокал,  он
поспешно схватил серебряную ложечку и  подцепил из  чаши с  талой водой кусочек
льда побольше.
     - И  чем же  ты все это объясняешь,  уважаемый Мистелий?  -  спросил Сирх,
кинув лед в бокал кахимца.
     - Я бы сам хотел получить ответ на этот вопрос,  - поболтав кусочки льда в
вине,  Мистелий Глат  сделал глоток.  -  Но  почему-то  именно здесь,  в  Йере,
несмотря на вашу жуткую жару,  мы, кахимцы, чувствуем себя, как дома. В хорошем
смысле этого слова -  нам  не  хочется ничего здесь разрушить и  перестроить на
свой лад.  Это я говорю тебе,  основываясь не только на собственном опыте, но и
на  впечатлениях от  посещения Йера многих кахимцев,  с  которыми мне  довелось
беседовать...  И,  как мне кажется, именно с этим связана и некоторая, порою не
всегда оправданная мягкость, проявляемая наместником.
     - Я  сам йерит,  и  тебе,  должно быть,  кажется странным слышать от  меня
слова, призывающие к усилению мер контроля за местным населением. Меня и самого
это,  признаться,  смущает...  Особенно после  того,  что  я  от  тебя  услышал
сейчас...  Но,  как я понимаю,  наша общая цель -  это сохранение в Йере мира и
спокойствия...
     Последняя  фраза  Сирха  прозвучала  как  утверждение  и  одновременно как
вопрос, обращенный к судебному вершителю Меллении.
     - Совершенно с  тобой  согласен,  преподобный,  -  слегка  наклонил голову
Мистелий Глат. - В особенности после недавних событий, связанных с самозванцем,

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг