стрелять без предупреждения во все, что движется.
- Исключение можно сделать только для лейтенанта Манна, - ехидно заметил
при этом Шагадди.
- Слушай, за что ты его так невзлюбил? - спросил его Драмс. Шагадди сделал
вид, что не понял, о ком идет речь.
- Кого? - спросил он.
Присев на корточки возле прогоревшего костра, Шагадди набрал полную
пригоршню остывшей серой золы и, высыпав ее на разбитый кровоточащий кулак,
прижал сверху ладонью.
- Ты что делаешь? - возмущенно воскликнул Драмс. Скорчившись от боли,
Шагадди зажал раненую руку под мышкой.
Минуты две он только отчаянно скрипел зубами и отталкивал локтем
пытавшегося помочь ему Драмса. Наконец он достал руку из-под мышки и показал ее
приятелю. Рана на ней была покрыта плотным слоем почерневшей от крови влажной
золы.
- Видал! - с гордостью сообщил Шагадди. - Лучшего способа дезинфекции
человечество пока еще не изобрело!
- Ты псих, Шагадди, - безнадежно покачал головой Драмс. - У нас же есть
антисептик.
- Да?! А что, если этот шар был бешеным? - с вызовом спросил Шагадди.
- Ты думаешь, это тебе поможет? - с сомнением посмотрел на руку Шагадди
Драмс.
- Ладно, не болтай, Драмс, - требовательно тряхнул раненой рукой Шагадди.
- Завязывай.
Драмс безразлично пожал плечами - твоя, мол, рука, тебе и решать, что с
ней делать, - и взялся за бинт.
- Так что у вас с лейтенантом? - снова спросил он у Шагадди.
- Любовь у нас с ним, - похотливо осклабился тот. - Большая и чистая.
- То-то ты его сегодня утром пристрелить собирался.
- Утром что, утром я просто дурковал. А сейчас, попадись он мне, я бы его
точно пристрелил.
- За что, позволь спросить?
- А куда он, по-твоему, исчез, когда стрельба началась? Лешаки его
утащили?
- Я не видел, - пожал плечами Драмс. - Меня там не было.
- Не расстраивайся. Те, кто был, тоже ничего не видели. И я не видел. Но я
тебе точно скажу: деру дал лейтенант, как только эти чертовы мячики стали на
нас бросаться. У меня у самого от их воплей мурашки по спине бегали. А
лейтенант... - Не закончив фразы, Шагадди просто махнул здоровой рукой. -
Сбежал он, вместо того чтобы командовать боем. Ты меня знаешь, я никогда не был
близким другом Апстрака, поэтому я тебе честно скажу: если бы сегодня он не
принял командование на себя, убитых среди нас было бы гораздо больше.
- Готово. - Драмс закрепил конец бинта и хлопнул Шагадди по плечу.
Расставив посты, в лагерь вернулся Андрей.
- Как дела? - на ходу спросил он у Драмса.
- Всем пострадавшим помощь оказана, - ответил тот.
- Командир! - взмахнул перевязанной рукой Шагадди. - Мне полагается отпуск
по ранению!
- Напиши рапорт, - устало усмехнулся Андрей. - Пробовал еще раз связаться
с командованием? - снова задал он вопрос Драмсу.
- Бесполезно, - покачал головой тот. - Мертвый эфир.
Опершись на приклад автомата, Андрей присел на корточки возле парня с
оторванной кистью.
Солдат сидел на земле, раскинув ноги в стороны, и, прижимая к груди,
баюкал свою обмотанную белыми бинтами культю. Голова его была чуть откинута
назад. Равнодушный взгляд абсолютно пустых, ничего не выражающих и, похоже,
ровным счетом ничего не видящих глаз бессмысленно скользил по крыше над
головой, собранной из перекрывающихся крон деревьев.
- Как твое имя, солдат? - положив руку парню на плечо, спросил Андрей.
Голова солдата едва заметно повернулась в его сторону. Взгляд огромных
голубых глаз медленно переполз на лицо сержанта.
- Я недавно в вашем взводе и еще не успел запомнить всех имен, - смущенно
объяснил Андрей.
- Рядовой Хатшак, - деревянным голосом произнес парень.
- Тебе досталось сегодня... - Андрей чуть сильнее сжал плечо солдата. -
Рука болит?
- У меня нет руки, - спокойно, словно констатируя факт, ответил Хатшак.
Андрей нервно сглотнул и отвел взгляд в сторону.
- Я сделал ему сенедроновую блокаду, - сказал сидевший возле погасшего
костра Снаттер. - На десять-двенадцать часов она полностью снимает боль. Потом
будет хуже, но... Если за сутки мы доставим парня в госпиталь, то с ним все
будет нормально.
Свою рану Снаттер сам обработал и перевязал. И, похоже, она его совсем не
беспокоила. Ловко орудуя ножом, Снаттер одну задругой вскрывал консервные
банки, готовясь к предстоящему ужину.
- Не расстраивайся, парень! - бодро крикнул Шагадди. - И с одной рукой
можно воевать! Было бы желание!
- Не раскисай, Хатшак, - негромко произнес Андрей. - Выберемся из леса, а
там посмотрим, что делать. Пожизненный солдатский паек ты себе уже заработал. А
в наше время это не так уж мало.
- Сержант, - солдат неожиданно посмотрел на Андрея совершенно ясным
взглядом, - в том, что мы делаем, есть хоть какой-то смысл?
- Что ты имеешь в виду? - неожиданно для себя самого растерялся Андрей.
- Я хочу знать, ради чего я потерял руку?
В первый момент, услышав этот вопрос, Андрей почувствовал замешательство.
Что можно было ответить парню, ставшему калекой в неполные двадцать лет?..
Лейтенант Манн наверняка произнес бы какую-нибудь патетическую речь о служении
отчизне и верности долгу. Но нужно ли это сейчас парню, баюкающему свою
изуродованную руку словно младенца?
- А как ты сам думаешь? - заглянув в огромные глаза солдата, задал вопрос
Андрей.
- Во имя тысячелетнего торжества Пирамиды?.. Хатшак произнес эти слова не
то чтобы совсем уж неуверенно, а так, словно надеялся и ждал, что сержант
опровергнет их.
- Ты потерял руку, спасая жизнь своим товарищам, - уверенно произнес
Андрей. - И, поверь мне, ни один из тех, кто был сегодня вместе с тобой в бою,
никогда этого не забудет.
- Спасибо, сержант, - опустив взгляд, совсем тихо произнес рядовой Хатшак.
- Все в порядке, парень, - снова потрепал его по плечу Андрей. - Когда
вернемся в часть, я попрошу майора Приста включить тебя в наградной список.
- Мне не нужны награды, - покачал головой Хатшак.
- Брось, - вставил свое слово Шагадди. - Серебряная Пирамида никому еще
внешний вид не испортила. Если бы мне предложили, я бы отказываться не стал.
- Займись костром, Шагадди, - велел не в меру разговорчивому бойцу Андрей.
- А Драмса в подчинение взять можно? - насмешливо поинтересовался Шагадди.
- Действуй, - махнул на него рукой Андрей. - Рядовой Драмс! Слушай мою
команду!..
Вскочив на ноги, Шагадди живо принялся изображать из себя командира, очень
похоже имитируя замашки лейтенанта Манна.
- Иди ты к лешаку, Шагадди, - отмахнулся от него, как от назойливо
жужжащего кровососа, Драмс.
Схватив Драмса за протянутую руку, Шагадди поднял приятеля на ноги, и
вместе они отправились собирать дрова для костра.
Открыв с десяток консервных банок, Снаттер воткнул нож в землю и, взяв в
руку автомат, поднялся на ноги.
- Джагг! - негромко окликнул он Андрея. И, когда тот посмотрел на него,
спросил: - Не составишь мне компанию?
- В чем? - удивленно приподнял бровь Андрей. Снаттер взглядом указал на
кусты, за которыми был оставлен труп рядового Кайселя, и, не говоря ни слова,
направился в ту сторону.
Так и не поняв, в чем, собственно, дело, Андрей пошел следом за ним.
Обойдя кусты, Снаттер остановился и откинул в сторону плащ, которым было
накрыто тело рядового Кайселя. На левой стороне груди трупа зияла дыра размером
с кулак. Плоть по краям ее была все еще влажной от крови.
Снаттер присел на корточки рядом с телом и взял в руку тоненький прутик,
валявшийся неподалеку.
- Посмотри внимательно на рану, - сказал он, когда Андрей встал от него по
левую руку и наклонился, упершись руками в колени. В качестве указки Снаттер
использовал подобранный с земли прутик. - Обрати внимание на ее форму. Она
совершенно ровная и полностью соответствует размеру того шара, который ее
проделал. Края раны не рваные, а, я бы сказал, удивительно аккуратные, словно
мышечные ткани были удалены с помощью хирургических инструментов. Посмотри на
края сломанных ребер, Джагг. Я не вижу здесь следов зубов или чего-то
подобного. Похоже, что ребра были не сломаны, а, так же как и плоть, аккуратно
срезаны. Причем срез кости едва ли не идеально отполирован. По ходу раны
полностью отсутствуют мышечные ткани, фрагменты соответствующих ребер и часть
легкого. Такое впечатление, что, входя в тело, шар либо съедал, либо выбрасывал
наружу все, что встречалось на его пути. Но при этом задняя стенка грудной
клетки цела. Как по-твоему, Джагг, почему шар, за долю секунды проделавший
такую дыру в теле человека, не пробил его насквозь?
Постукивая кончиком прутика по краю отверстия на груди трупа, Снаттер
вопросительно посмотрел на Андрея.
- Объяснений может быть сколько угодно, - пожал плечами Андрей; - Но какое
это имеет значение, если Кайсель мертв?
- Если он действительно мертв, то абсолютно никакого, - согласился
Снаттер.
- У тебя есть какие-то сомнения? - осторожно поинтересовался у собеседника
Андрей.
- Нет, - едва заметно улыбнувшись, покачал головой Снатр - В том, что
рядовой Кайсель мертв, у меня нет никаких сомнений. Но что касается его тела...
Потрогай его, Джагг.
- Зачем? - удивился такому странному предложению Андрей.
- Оно до сих пор теплое. И нет никаких признаков трупного окоченения.
- В самом деле? - еще больше удивился Андрей.
- Можешь убедиться в этом сам.
Андрей коснулся пальцами шеи трупа. Пульс не прощупывался, что было вполне
нормально, учитывая то, что рядовой Кайсель вот уже несколько часов как был
мертв. Но кожа и в самом деле оставалась теплой, как у живого.
Потрогав мышцы на руках покойника, Андрей смог удостовериться и в том, что
они расслаблены.
- Есть еще кое-что интересное, - взглянув на крайне озадаченное лицо
Андрея, сказал Снаттер.
- Ну давай выкладывай все до конца, - Мрачно кивнул Андрей.
Снаттер достал из кармана носовой платок и сильно, с нажимом провел им
несколько раз по краю раны, зияющей в груди Кайселя, снимая с нее засохшую
кровь и лимфу. К удивлению Андрея, его взгляду открылась не кровоточащая плоть,
а розоватая зернистая поверхность.
- Это грануляция, - объяснил Андрею Снаттер. - Молодая, богатая клеточными
элементами соединительная ткань, заполняющая раны при заживлении.
- Ты хочешь сказать, что эта рана затягивается? - В полнейшем недоумении
Андрей ткнул пальцем в дыру на груди мертвеца, в которую без труда мог бы
пройти и весь кулак.
- Точно, - кивнул Снаттер. - Если хорошенько присмотреться, то можно и на
спилах ребер заметить разрастание хрящевой ткани, но процесс регенерации
костной ткани идет медленнее.
- Я слышал, что у покойников какое-то время еще растут ногти и волосы. Но
чтобы раны у них затягивались... - Андрей с сомнением покачал головой. - Что-то
я такого не припомню.
- Я тоже об этом не слышал, - согласился с ним Снаттер. - Но тем не менее
факт налицо. В мертвом теле Кайселя продолжается некий непонятный нам
биологический процесс.
Снаттер поднялся на ноги и снова накрыл тело Кайселя плащом. Теперь из-под
него были видны только ноги, обутые в тяжелые армейские ботинки.
Повесив автомат на плечо, Снаттер заложил руки за спину и встал напротив
Андрея. Их разделяло расстояние меньше метра.
- Дело в том, что и у меня, и у Хатшака характер ранений точно такой же, -
медленно произнес Снаттер. - На своей ране я уже обнаружил грануляцию.
- Ты считаешь, что это связано с шарами, нанесшими раны?
Снаттер молча кивнул.
Он достал из кармана смятый алюминиевый портсигар с рельефной пирамидой на
крышке, вытянул из него папиросу и не спеша раскурил ее от зажигалки.
Невольно Андрей обратил внимание, насколько уверенными и твердыми были все
движения Снаттера. Даже кончики пальцев у него не дрожали.
- И это еще не все. - Зная, что сержант не курит, Снаттер выпустил струю
дыма в сторону от стоявшего перед ним Андрея. - Когда я попытался расспросить
Хатшака о том, как он потерял руку, я не смог добиться от него ничего
вразумительного. Но сам я прекрасно помню, что произошло со мной. Я выстрелил в
летящий на меня шар дважды, но он все же добрался до моего плеча. Я
почувствовал несильный толчок в том месте, где он коснулся моего тела, после
чего шар исчез.
- Как исчез? - удивленно переспросил Андрей.
- Не знаю, - пожал плечами Снаттер. - Он не взорвался, как после
выстрелов. Просто в один миг его вдруг не стало. Я видел только кровоточащую
рану на своем плече. Но боли я не чувствовал. Как не чувствую ее до сих пор.
- Ты разве не сделал себе анестезию?
- Нет, - отрицательно качнул головой Снаттер. - И Хатшаку я сделал
инъекцию слабенького транквилизатора, а вовсе не обезболивающего. У него не
болевой шок, а нервный. А про сенедроновую блокаду я сказал только для того,
чтобы успокоить парня... - Зажав папиросу между двумя пальцами, Снаттер поднес
ее ко рту и глубоко затянулся. - Да и чтобы остальных не беспокоить понапрасну.
- А как же Шагадди? - вспомнил вдруг Андрей. - У него ведь тоже ранена
рука!
- С Шагадди все в порядке, - ответил Снаттер и резким щелчком откинул
докуренную папиросу в сторону. - Во-первых, у него совершенно иной характер
ранения. Во-вторых, он рассказал мне, что шар, о который он поранил руку, не
исчез сам по себе. Шагадди еще пришлось стрелять в него из автомата. Ну а
в-третьих, как мы могли видеть во время экспериментов Шагадди с золой, его
раненая рука не потеряла болевую чувствительность.
Андрей медленно качнулся с носков на пятки.
- Ну и какой из всего этого можно сделать вывод? - спросил он, наклонив
голову к плечу.
- Ты, наверное, знаешь, что есть мушки, которые откладывают яйца в
разлагающиеся трупы, - сказал Снаттер. - Личинки, появляющиеся из яиц,
используют гниющую плоть в качестве источника питания. Мне кажется, Джагг, мы
столкнулись с существом, похожим на такую мушку, только значительно крупнее. И
оно не ищет падаль, а убивает подходящих по размеру живых существ, превращая их
в инкубаторы для своего потомства.
- Ты считаешь, что летающие оранжевые шары были яйцами того большого
разноцветного пузыря, который явился нам вначале?
- Не яйцами, а некой промежуточной стадией между взрослой особью и будущим
потомством. Большой шар исчез, превратившись в стаю маленьких. И произошло это
после того, как он приблизился к нам на расстояние, достаточное для того, чтобы
опознать в нас потенциальные источники питания. Поведение маленьких шаров
нельзя объяснить ни проявлением разума, ни даже просто инстинктами. Погибая под
выстрелами наших автоматов, они тем не менее продолжали снова и снова с
идиотской упертостью кидаться на нас.
- Они подчинялись жесткой природной программе, - подхватил мысль Снаттера
Андрей. - Перед ними находился источник питания, и они должны были во что бы то
ни стало добраться до него.
- Точно, - кивнул Снаттер. - Кроме того, вполне возможно, что и срок жизни
оранжевых шаров недостаточно велик для того, чтобы отказаться от начатого и
заняться поисками менее агрессивной добычи.
- Значит, тот шар, который убил Кайселя, осеменил его тело? - Сказав это,
Андрей озадаченно прикусил нижнюю губу.
- К сожалению, мы не знаем, скольким новым особям может дать жизнь один
шар, - ответил Снаттер. - Возможно, что один оранжевый шар - это одна новая
тварь. В таком случае шар должен полностью внедриться в тело жертвы, как это
произошло с Кайселем. Но если при контакте с плотью шар выбрасывает большое
число яиц, икры, спор или каких-то иных зародышей будущей жизни, то для
некоторых из нас перспектива вырисовывается весьма мрачная.
- Ты хочешь сказать?..
Андрей умолк, не решаясь высказать свое предположение до конца.
Снаттер посмотрел ему в глаза и молча кивнул.
- Да нет же, - растерянно взмахнув руками, попытался возразить ему Андрей.
- Это всего лишь наши домыслы...
- Конечно, - не стал спорить с ним Снаттер. - Я тоже считаю, что поднимать
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг