наверное, это что-то вроде нашего "дня железнодорожника" или "работника
торговли"...
Мы спустились в норку, человечек открыл боковую дверь и по подземному
коридору проводил нас в большой полутемный зал. В центре зала возвышалось
что-то вроде сцены, вокруг - скамейки. Сюда со всех подземных коридоров
стекались трясуны, рассаживались на скамейках. Мы тоже сели.
Здесь было ужасно холодно и сыро.
Потом свет вовсе погас, заметались по залу зловещие сине-зеленые тени,
что-то завыло, застонало, что-то выскочило на сцену и запрыгало в жутком
танце.
Петрова взвизгнула и вцепилась в меня справа, Варька взвизгнула и
вцепилась в меня слева. А мы с Макаром уцепились за Суховодова.
- Не бойтесь, - уговаривал Суховодов, - Это же наш знакомый Безубежденцев,
что на одних подметках семи царям служит. В Сонном Царстве усыпляет, здесь -
пугает. Работа у него такая. Не бойтесь!
Но тут Петрова справа, а Варвара слева так завизжали, что я почти оглох.
Посреди сцены откинулась крышка люка, и оттуда выбралось... привидение. Самое
настоящее,закутанное в белый саван. А за первым привидением вылезло второе,
тоже узкое и высоченное, только не белое, а зеленое. Нам шепнули, что это сам
правитель города Страх и его супруга госпожа Тоска Зеленая.
- У Стр-раха глаза велики! Кар-р!
Ворон был прав. Действительно, ну и глазищи - огромные, круглые, каждое с
тарелку. А рост!
- Не бойтесь, - продолжал увещевать нас Суховодов, - Это они на ходулях.
Чтоб было пострашнее. А вообще-то они карлики. Да перестаньте трястись!
Куда там "перестаньте"...
- У-у-у! - завыл Сьтрах в микрофон, - Раз, два, три...У-уу!
Если в плену у Матушки Лени я понял, что такое "сладкий" голос, то теперь
я узнал, что такое голос "замогильный". По спине забегали мурашки.
- Итак, мои верные подданные, на какую тему мы праздновали труса в прошлый
раз?
Подданные помалкивали.
- Так, понимаю, вы даже боитесь повторить. Госпожа Тоска Зеленая нам
напомнит.
- Вы, Ваше Устрашительство, рассказывали о том, что произойдет, если Земля
вдруг перестанет вращаться.
- Вращаться вокруг своей оси, - поправил Страх, - Надо быть точными в
формулировках. Все помнят эту ужасную картину? Или повторить?
- П-помним! - закричали трясуны, начиная помаленьку дрожать, - Н-не н-надо
п-повторять!
- Тогда будем праздновать труса на новую тему: что произойдет, если Земля
вдруг перестанет вращаться вокруг Солнца? У-уу!
Раньше я как-то на эту тему не думал - ну, вращается Земля вокруг Солнца и
вращается, закон природы, к чему бы ей останавливаться? Но оказалось, что
очень даже может остановиться, и тут такое начнется, что и податься некуда.
Всем крышка. А Страх продолжал изображать картинки одну другой похлеще, - уже
весь зал трясся и стучал зубами. Даже скамейки разваливались от сильной
вибрации, служителям приходилось их тут же ремонтировать. Другие служители
ходили по рядам с валерианкой, нашатырным спиртом и носилками, и приводили в
чувство тех, кто от ужаса терял сознание.
Постепенно зал опустел. До смерти напуганные трясуны один за другим ныряли
в боковые коридоры, а оттуда - в свои норы.
Мы остались наедине со Страхом.
- Значит, это вы идете к Лесу и не понимаете, что тут такого страшного? -
грозно крикнул нам Страх, - Ну так я вам расскажу-у!
- Не стоит, - сказал я, - Мы, пожалуй, пойдем.
- Р-раскажите, - шепнула Варвара, - Это д-даже очень интересно.
- Оч-чень, - кивнула Петрова, - Б-будем знать, чего б-бояться.
Глаза у обеих девчонок тоже стали большими и круглыми.
- Бояться надо всего, - проревел Страх, - В-всего, в-всегда и в-всех!
И пошел. Про людоедов и разбойников, про эпидемии, наводнения и
землетрясения, про покойников, утопленников и прочих вурдалаков. И что надо
бояться друг друга и даже самих себя.
Я вообще-то не трус. Будку "Не трогать - смертельно"! сколько раз на пари
трогал, "Вия" ночью на даче читал и все такое, но тут и у меня зубы застучали,
будто перекупался.
- П-пошли отсюда! - крикнул я, - Вперед, за мной! То есть назад!
Какое там "вперед-назад"!
- Н-никуда н-не п-пойду! Б-боюсь! Ма-ма-а!! - захныкала Петрова и
бросилась в коридор. Я вдогонку. Но Петрова уже исчезла - наверное, прыгнула в
какую-нибудь свободную нору. Я - снова в зал, за подмогой, и столкнулся с
Бедным Макаром.
- Идите в Лес одни. Это все я, из-за меня все несчастья! А б-будет еще
страшнее! Я в-вас погублю! П-прощайте!
Вырвался и пропал в темноте. А в зале Варвара рвалась из рук Суховодова,
орала, что тоже никуда не пойдет, что носа она уже однажды лишилась, теперь
как бы не лишиться головы. Что разыскать Тайну было бы, конечно, очень
интересно, но лично она никогда не жила в темной норе, а это, в конце концов,
еще интереснее.
- Ср-робел - пр-ропал! - каркнул Ворон, улетая в коридор, - Пуганая
вор-рона куста боится!
Напрасно Суховодов уговаривал нас остановиться, а меня - что-нибудь
предпринять. И тут я вспомнил про Дудку-Побудку. Дрожащими руками попытался
развязать рюкзак, пальцы не слушались.
- А ну, кто у нас тут шибко храбрый? - прогудел Страх, - Вот я сейчас на
него погляжу-у!
И как уставится на меня огромными круглыми глазищами, каждое с тарелку!
- Подойди. Дай сюда.
Тут я и не выдержал, - будто меня заколдовали эти глазищи. Швырнул Страху
наш походный рюкзак и бегом по коридору прочь. Влетел в пустую нору, запер
дверь, завинтил покрепче крышку. Сижу в темноте, дрожу, всего боюсь. Темноты
боюсь, а света еще пуще боюсь. Задохнуться боюсь и вылезти подышать боюсь.
Один боюсь, с другими тоже боюсь. Спать захотел - заснуть боюсь. Есть захотел
- и есть страшно. Еще отравят!
Так и потянулись дни за днями. Сидим и дрожим. То нами Страх правит, то
госпожа Тоска Зеленая. Каждый день празднуем труса на разные страшные темы.
Безубежденцев к каждой теме придумывает танец пострашней.
Напугаемся до смерти - и назад по норам.
Вскоре я совсем свыкся со Страхом, будто всюжизнь сидел в темной норе,
дрожал и праздновал труса, а ученик седьмого класса пионер Олег Качалкин, член
клуба Юных Авиамоделистов - это и не про меня вовсе.
Друг с другом мы почти не общались, так как боялись друг друга. Тольтко
Суховодов все к нам приставал, уговаривал плюнуть на Страх и идти дальше
искать Тайну.
Мы огрызались, что хорошо плевать тому, с кем никогда ничего не случается,
кому безопасность гарантирована, а толкать других на риск - махровый эгоизм.
Суховодов обижался, замолкал, и все снова разбредались по норам.
Но однажды...
В дорогу! Встань, человек, расправь плечи и иди! Пора в путь!
Дудка-Побудка! Я сразу узнал ее и почувствовал, что ни капельки не боюсь.
Как темно, душно и сыро в норе! Тоска зеленая...И вообще, почему я здесь
торчу, когда давным-давно пора идти? И где остальные?
В дорогу! В дорогу!
Звук доносился из зала. Я бросился туда и не поверил своим глазам, потому
что играл на Дудке-Побудке...сам правитель Страх!
Петрова, Варвара, Бедный Макар тоже выползли из своих нор на звук и стояли
молча, как и я, ничего не понимая.
И Страх удивленно таращился на нас огромными, каждое с тарелку, глазищами.
Рядом с ним стояли Безубежденцев и Суховодов. Суховодов подбежал к нам.
- Не удивляйтесь, ребята. Это я подговорил Правителя достать из рюкзака
Дудку и сыграть на ней, чтобы Безубежденцев сплясал что-нибудь новенькое. Они
думали - это простая дудка, я их обманул. Возьми у него Дудку, Олег, не бойся.
А я и не боялся. Чего тут было бояться - тщедушный жалкий карлик на
ходулях. Глазищи со страху огромные - наверное, сам себя боится!
- Отдай Дудку!
Страх попятился. Молча послушно отдал мне нашу Дудку-Побудку и побыстрей
ретировался.
Тех, кто его не боится, он, видимо, боялся сам.
В дорогу! В дорогу!
- Айда с нами, - предложил я Безубежденцеву, - Неужели тебе не противно
служить Страху?
- Кому служу, тому пляшу, - отчеканил тот, - От рожденья не имел
убежденья!
- Ну, пляши, пляши. В дорогу, ребята!
- Кто идет впер-ред, того Стр-рах не бер-рет! - Ворон был, как всегда,
прав.
Мы побыстрей выбрались за ворота и пошли прочь из города трясунов. Нам
больше не было страшно идти к Лесу. Не потому, что исчезли опасности, - их в
пути хоть отбавляй. Просто теперь о них как-то не думалось. Снова спасла нас
Дудка-Побудка. Если бы не она и не это самое "чувство дороги", сидеть нам
навсегда по норам и дрожать. И превратились бы мы в персонажей-трясунов, а
люди сочинили бы про нас разные сказки, поговорки и пословицы. Вроде того, что
лучше погибнуть в дороге, чем вечно жить в плену у Страха и Тоски Зеленой.
Все радовались свободе, обнимались и пели. Мы с Петровой тоже бы не прочь
были порадоваться, если бы не часы.
Наконец, она не выдержала:
- Ну?
- Одиннадцать лет, - сказал я.
- Пятнадцать да одиннадцать...Ох! Неужели столько времени прошло? Нет, тут
нескольких месяцев не хватает.
- Начинаешь скрывать возраст, Петрова?
- Чтоб я еще хоть раз остановилась...Остановлюсь - можешь меня убить.
Но убить Петрову мне пришлось бы очень скоро. Все началось с того, что мы
разбудили Беду.
ГЛАВА 6
Как опасно будить Беду, когда она спит. Мы попадаемся на Золотую Удочку и
оказываемся в плену у Вещей. А затем встречаемся с Фомой, Который Живет Сам
Собой, и с Волком, Который Всегда Смотрит в Лес
Беда лежала на стогу сена у дороги и храпела во всю мочь. Наверняка, она
бы нас и не заметила, и мы бы спокойненько прошли мимо, тем более, мы даже
ведать не ведали, кто это храпит на стогу.
Дернуло Суховодова попросить, чтобы мы не шумели, потому что на стогу спит
Беда.
- Не буди Беды, когда она спит! - предупредил и Ворон.
Но тут Макар закричал, что плевать ему на Беду, что он ее больше ни
капельки не боится. Что он после города трясунов вообще ничего не боится, и
все такое.
Суховодов попробовал урезонить Макара - куда там! Он совсем развоевался, а
дурехи-девчонки еще подхихикивали, подзадоривали. Варвара, естественно,
сказала, что это очень даже любопытно поглядеть - что же будет, если разбудить
Беду, а Петрова заявила, что наши ребята - настоящие мужчины, и без труда
справятся с какой-то там соней-Бедой.
Ну, я и раскис. Вообще мы после царства Страха, по словам Суховодова,
пребывали в какой-то дурацкой эйфории, вроде как пьяные, которым море по
колено.
Беда проснулась в очень дурном настроении и прорычала, что если мы сию же
минуту ее не усыпим назад, она нам покажет Кузькину мать.
Не успела Петрова спросить, кто это такая, а Варвара сказать, что
интересно было бы на нее хоть одним глазком взглянуть, Суховодов заорал, что
только Кузькиной матери нам тут не хватало! И велел всем спасаться, кроме
меня, потому что я помнил много колыбельных песен, которые выучил еще в Сонном
царстве, и нам с ним предстояло побыстрей усыпить Беду.
Легко сказать - "побыстрей"! Я по нескольку раз пропел ей все, что знал,
рассказал наизусть таблицы умножения, мер и весов, неправильные французские
глаголы и отрывок "Чуден Днепр при тихой погоде", который всегда навевал на
меня сон. Беда все прослушала и прорычала, что концерт ей очень понравился, но
она просила не развлекать ее, а назад усыпить.
Тогда Суховодов тоже приказал мне "делать ноги" и догонять остальных,
сказав, что останется с Бедой наедине и расскажет ей историю своей жизни. Что
может быть скучнее прозябания того, с кем никогда ничего не случается!
Особенно для самой Беды.
Я отошел немножко, прислушался. Дело, кажется, сразу пошло на лад - Беда
начала похрапывать.
А я побежал искать наших. Бегу, зову - ни ответа, ни привета, как сказал
бы Ворон. Глухо, как в танке. Но и Ворона нигде не было.
Вдруг что-то засветилось надо мной, заполыхало - будто Жар-Птица
прилетела. Гляжу - Золотая Удочка! И удилище, и леска, и поплавок - все из
золота. И острый золотой крючок с золотой монетой качается перед носом,
сверкает. Схвати, мол, меня, клюнь, попадись на Золотую Удочку!
Ну, уж нет, не на того напала, этими буржуйскими штучками пионера Олега
Качалкина не возьмешь! А что если они...Возьми да клюнь, а Удочка их царап!
Нет, быть того не может. Вот Петрова, например, - она же идеологически
стойкая, хоть и дуреха. И Варвара - не жадина, и Макар...
Тогда куда же они все провалились?
Удочке, между тем, видно надоело болтаться у меня под носом, она улетела
восвояси, размахивая леской, будто хвостом, а взамен стали маячить какие-то
побрякушки - серьги, кольца, бусы, браслеты и все такое. Да за кого меня здесь
принимают? Друзья, где вы? Неужто попались на мещанское барахло?
Иду, зову - вдруг сзади автомобильный гудок. И нагоняет меня...Вот уж
действительно чудо из чудес - автомобиль на Куличках! Настоящий новенький
"Москвич", совсем как у папиного начальника Бориса Павловича. Даже цвет такой
же - вишневый. И что всего удивительнее - за рулем никого. Сам ко мне
подрулил, распахнул преднюю дверцу и прогудел так ласково, приветливо - мол,
милости просим, - не угодно ли прокатиться? Будто живой.
Прежде я разве что в фантастике читал про машины и роботы, которых так
здорово запрограммировали, что они сами думают и даже чувствуют. Сел за руль.
Сиденье мягкое, удобное, панель светится, приемник играет...
Едва повернул ключ зажигания, - мотор сразу заработал. Мелодично так,
будто речка зажурчала. Вот это машина! Даже получше, чем у Бориса Павловича. К
тому же Борис Павлович - жмот, всего разок разрешил мне порулить на пустом
шоссе, да и то все время ахал и хватался за руль, хоть у меня уже год как были
юношеские права.
Потом он вообще отобрал у меня руль и сказал, чтоб я не обижался, что
когда я вырасту и у меня будет жена и машина, я пойму, что отдавать в чужие
руки машину - все равно что отдавать жену. Тоже сравнил! Жена у Бориса
Павловича была старая и злая. Впрочем, машина у него тоже была злая - никак не
хотела меня слушаться. С места трогалась скачками, брыкалась, и ее всю дорогу
тянуло в канаву.
То ли дело этот "Москвичок"! Будто я на нем всю жизнь катался. Не надо
мучиться с педалями, кнопками и рычагами, едва подумаю - быстрей - он
увеличивает скорость, хочу помедленнее - притормаживает. Сам поворачивает, сам
выбирает нужную дорогу.
Кому "нужную"? Мне или ему?
Но тогда я ничего не подозревал. Очень уж здорово было ехать. а куда - не
все ли равно?
"Москвичок" привез меня в город, ярко освещенный неоновыми лампами.
Непохоже, чтобы здесь жили. Сплошные склады без окон, одноэтажные и
многоэтажные, ангары и просто навесы. Склады мебели, одежды, овощей, посуды,
холодильников и стиральных машин, ковров и штор.
И никаких жилых домов.
И все-таки здесь жили люди, пусть сказочные, но было их очень даже много.
Одни суетились с тряпками и пылесосами возле шкафов и диванов, чистили, мыли,
натирали воском. Другие перебирали горы овощей и фруктов и тут же запечатывали
их в горы консервных банок - яблоки, огурцы, помидоры и все такое. Некоторые
копались в приемниках и магнитофонах, спали тут же, обмотанные, как коконы, с
ног до головы в магнитофонную пленку. Повсюду стояли длиннющие очереди - люди
получали ящики, тумбы, торшеры и перетаскивали с общих складов на личные.
В общем, несмотря на поздний час, суматоха была в разгаре, и я никак не
мог понять, что тут к чему. Ехали мы медленно - весь город был загроможден
вещами, но как я ни приглядывался - никого из своих на улице не увидел. Да и
что различишь в этой суете, когда к тому же все кажутся друг на друга
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг