минута, завершающая в раунде, а мутант не выказывал и крохи усталости или
неуверенности.
Поэтому когда раздалась сирена, возвещающая перерыв, наша сторона
выглядела вполне довольной - еще две минуты играли на нас. Да и Гарольду за
это время наложили повязку на левую часть лица. Вытерли от крови и освежили
мокрыми полотенцами. Уке-Син на своей половине арены ходил возле зрителей,
возбужденно махал им руками и вызывал этим их восторженный рев. Он даже не
воспользовался услугами своих секундантов и медиков. Похоже, что он,
наоборот, распалялся все больше и больше, и только сейчас ему удалось
разогреться окончательно.
Второй раунд он начал с невероятным напором, злостью и бешенством. А
наши надежды на действие ядовитого шипа испарялись под его ураганом ударов,
которые все чаще и чаще стали достигать цели. Гарольд превратился в мальчика
для битья. И от моментального финала его отделяла только более высокая
скорость передвижения. Фактически он просто убегал! Даже не скрывая своих
намерений как можно больше растянуть поединок. Вот только что это ему даст?
Мутант, словно машина, пер только вперед, и по его свежему виду становилось
ясно, что он может так двигаться до самого утра. Два раза ему даже удалось
схватить моего друга в мощный захват, и тот освободился просто чудом. После
последнего столкновения Гарольд остался без грудных доспехов, которые
Уке-Син просто оторвал от тела, умудрившись крепко ухватиться за ворот.
Оставшиеся детали одежды только мешали Гарольду, и поэтому сирену об
окончании раунда он воспринял с явным облегчением.
В перерыве он полностью освободил торс от мешавшей одежды, и я мысленно
поддержал это решение. Вряд ли она защитит основательно. Тем более скрепить
порванные детали не было ни времени, ни возможности. А его соперник еще
больше угнетал нас своей активностью в перерыве, чуть ли не бегая перед
трибунами и прыгая на высокие стенки. Мало того, в конце перерыва он выбежал
на середину и поднял одну руку вверх. А после вопроса ведущего о "манеже"
поднял руку повторно. Вот это уже трудность так трудность! В маленьком
пространстве Гарольду станет еще сложнее уходить от опаснейших ударов
мутанта. Видимо, все должно было решиться в третьем раунде.
Прозрачную конструкцию опустили под аккомпанемент озверевшей от
восторга публики, и оба соперника оказались внутри. Началась самая кровавая
и тяжелая часть поединка. И первый ощутимый урон, как ни странно, был
нанесен Уке-Сину. Гарольд пригнулся, нырнул под рукой у несущегося со всей
скоростью противника, поставил подножку и придал дополнительное ускорение
локтем. Мутант со всего маху врезался в прозрачную стену и коленки его
дрогнули, а ноги подогнулись. У моего друга появилась прекрасная возможность
нанести страшный удар сзади по почкам или позвоночнику, но он вполне резонно
от него отказался и взамен провел мощный удар правой пяткой все по той же
правой ноге противника. Тот так резко крутнулся вокруг своей оси,
поворачиваясь лицом к Гарри, что все вначале усомнились в действенности
удара. Но когда он взвыл с небывалой яростью и вновь пошел в атаку, уже
прихрамывая, в нашем малочисленном лагере болельщиков пронесся крик
восторга. А я так вообще замолотил себя кулаками по лбу от радости. Не
мытьем, так катаньем! Не с одной стороны, так с другой - но Гарольд все-таки
достал мутанта в его самом слабом месте!
А вот в следующие минуты Гарри чуть не распрощался с жизнью. Его
буквально подбрасывало и откидывало на стены мощными ударами гигантских
кулаков. А когда стена сзади оказывалась слишком далеко, мой друг просто
грохался на землю. Оставалось только удивляться, откуда у него брались силы
вскакивать вновь и пытаться уклониться от смерти в этом замкнутом
пространстве. На пятой минуте он угодил в очередной захват соперника и
вырвался невероятной ценой - левая рука повисла вдоль тела безжизненной
плетью! Левая! И опять сломана! Глядя на арену я заплакал от бессилия и
злости. И внутри у меня все сжалось от страшных предчувствий. И даже
раздавшаяся сирена и взметнувшийся вверх "манеж" не разрядили обстановку.
Уке-Син продолжал настигать соперника, ничего не слыша и не замечая вокруг.
Скорей всего, на Хаосе имелись уже отработанные методы остановки боя в
подобном случае. Раздалось некое шипяще-ревущее подобие странной сирены - и
оба бойца свалились без движения. Видимо, какие-то лучи направленного
действия тотчас парализовали и нарушителя, и его соперника. И сразу
отключились, совершенно не мешая нескольким людям из обслуги арены растащить
два тела по сторонам и сдать на руки секундантам. И в тот же момент оба
пришли в себя. Скривившегося Гарольда усадили в кресло и принялись делать
обезболивающие уколы. Среди секундантов выделялся док в своем смешном и
несуразном шлеме.
Уке-Син повел себя как и прежде. Не обращая внимания на свою хромоту,
он продолжил носиться перед трибунами, наращивая в себе ярость от призывных
криков своих болельщиков. Но через минуту нога все-таки дала о себе знать.
Его медики тотчас принялись ее обихаживать необходимыми средствами. Все-таки
она явно была сломана! Хоть какая-то надежда!
Мало того, когда раздалась сирена, возвещающая о начале четвертого
раунда, Уке-Син вошел под опускающийся манеж явно нерешительно и чуть
пошатываясь. Кажется, он сам не мог понять, что с ним происходит, и
несколько раз с ожесточением потер свой лоб. А когда собрался идти в атаку,
то даже чуть пошатнулся. Значит... шип стал действовать? Или, вернее, яд
шипа? Неважно! Если это свершится, я буду носить Цой Тана на руках! Клянусь
своим здоровьем! В любое время! Когда он захочет! Хоть все время... Нет,
хоть каждый... день. А если времени не будет? Хоть каждый... месяц?! Да
ладно! Главное, чтобы Гарольд выиграл этот бой! Давай, Гарри!!!
И мой друг давал! Да так давал, что от криков и топота могло
развалиться что угодно. Даже весь остров. Казалось бы, нельзя услышать
такого невероятного рева, но он был более чем невероятен. И под это шумовое
сопровождение Гарольд методично наносил удары правой рукой и ногами по всем
частям тела противника. Хотя явно отдавал предпочтение ударам в голову.
Нельзя сказать, что мутант не огрызался. Еще как огрызался. Его удары тоже
несколько раз пришлись по самым болевым точкам нашего товарища. Но с каждой
секундой Уке-Син становился все менее подвижным, все более слабым и
инертным. Его тело покрылось чуть ли не потоками крови, а голова
превратилась в нечто безобразное - из кусков кожи и окровавленного мяса. И
наступил момент, когда он стал слабо соображать и опустил руки на уровень
своей груди. Гарольд собрал свои, видимо, уже порядком истощившиеся силы и
нанес страшнейший удар по гортани соперника. Это было сделать тем более
трудно, что шея у того, как таковая, практически вроде как отсутствовала.
Словно голова росла прямо из туловища. Но тем не менее после такого удара
Уке-Син как подкошенный рухнул на арену и перестал даже двигаться. С минуту
постояв рядом и дождавшись сирены, рухнул и Гарольд, вызвав этим такой вопль
восторга, что казалось: перекрытие сейчас лопнет и обрушится на головы
ополоумевших зрителей.
Хоть падение друга меня и взволновало, но я вздохнул с невероятным
облегчением - все-таки победа! И он живой! А от ранений он очухается! Не
впервой! И руку мы ему вылечим! И все остальное! Хотя... Какие у него еще
могут быть повреждения? И насколько серьезные? Когда он встанет на ноги? И
когда сможет хорошо передвигаться? Мои мысли сразу потекли в другом
направлении. Теперь главное - четко организовать побег. И чем быстрей, тем
лучше... Для всех без исключения!
Я обеспокоенным взглядом провожал секундантов, выносящих тела с арены
на носилках. Над обоими на ходу хлопотали медики, подвешивая капельницы и
вонзая иголки под кожу. Восторженные выкрики не умолкали, и зрители
совершенно не спешили покидать трибуны. Эмоции так и висели в воздухе,
продолжая поддерживать атмосферу небывалого ажиотажа и возбуждения.
Организаторы должны быть довольны - праздник явно удался.
Довольной выглядела и Рената, сбежавшая за мной вниз. Она прямо
подпрыгивала от радости и тараторила о невероятной сумме, которую она
выиграла с помощью моего "брата". Сощурив глаза от яркого света, я поднялся
за ней в помещение-ложу и застал тотальную картину настоящего празднования
победы. Шампанское лилось рекой, тосты и поздравления сыпались наперебой, а
глаза блестели не хуже чем прожекторы, освещавшие недавний поединок.
Отсутствовала только Нина. Скорей всего, она уже находилась возле Гарольда.
И мне почему-то стало приятно от ее сочувствия. Может, и она неровно дышит в
его сторону? В ближайшие часы это выяснится.
Николя перехватил мою руку у Ренаты и оттащил меня в самый угол. Со
стороны могло показаться, что он просто старается выпить как можно больше
шампанского. Так спешно он опрокидывал бокал за бокалом. Но в то же время
так же спешно мы с ним обменивались мнениями о кровавом поединке. Но время
шло, наша хозяйка не возвращалась, а гости и не думали прекращать праздник.
Больше всего мне хотелось сейчас находиться рядом с Гарольдом. Но на просьбы
Николя о подобной милости некому было даже реагировать. Все подсчитывали
полученные выигрыши, пили шампанское и поздравляли друг друга. Тогда мы
стали тихонечко продвигаться к выходу. И нам почти удалось выскользнуть
незаметно, но в самых дверях мы столкнулись с капитаном.
- Куда это вы собрались? - спросила она, заталкивая нас обратно.
- Хотим повидать Карка! - признался Николя и спросил: - Как он там?
После этого вопроса все как по команде замолчали и посмотрели на Нину.
Вид у нее был немного растрепанный, но вполне довольный.
- С ним все хорошо! Не в полной кондиции, но док обещал полностью
восстановить его здоровье уже через месяц.
А я чуть не выкрикнул в возмущении. "Месяц?! Да нам же спешить надо!"
- А как этот... - Эльза даже вздрогнула при воспоминании, - Уке-Син?
- С этим еще лучше! - воскликнула Нина и с облегчением улыбнулась. -
Умер! Даже в сознание не пришел! Не хватало, чтобы он еще вылечился и опять
Карка на бой вызвал! С ним проблем больше нет!
Вновь все присутствующие оживились, с удовлетворением кивая головами и
переговариваясь. В этот момент раздался стук - и вошел один из охранников.
Обращаясь к капитану он сообщил:
- Там ломится этот длинный, товарищ Карка. Говорит, что у него важное
сообщение.
Нина недоуменно вздернула брови, но тут же разрешила:
- Впусти!
Малыш вынырнул из-за двери со всею своей кажущейся нескладностью, и мое
сердце ускоренно застучало. Неужели прибыл Роберт и надо срочно уносить ноги
с острова? Но наш знаменитый местный парикмахер заговорил совсем о другом:
- Когда Карка готовили к поединку, я находился снаружи вместе с нашим
другом Цой Таном. Охрана и не думала меня пропускать к вам, да я и не
сильно-то просил. Но за полчаса до поединка, когда мы собрались идти на
арену, из спортзала вышло двое людей. Они попрощались и разошлись. А один
чуть ли не бегом кинулся к выходу из сектора. Нам показалось это немного
подозрительным, и мы бросились за ним по следу. Чуть не потеряли из виду, но
довели до самого места назначения, где он и скрылся, переговорив с каким-то
охранником. Каково же было наше удивление, когда мы расспросили кое-кого и
выяснили, что он скрылся не где-нибудь, а в раздевалке Уке-Сина! И
находилось это с другой стороны арены. Сразу сообщить вам не было ни
малейшей возможности, но после поединка мы в сию же секунду бросились сюда.
- Кто выходил из спортзала перед нами? - спросила Нина у охранника. От
стали, прозвучавшей в ее голосе, непроизвольно захотелось втянуть голову в
плечи и стать как можно незаметнее.
- Только портные, подгонявшие доспехи! Но куда они пошли - на это я
даже не обратил внимания.
- Как он выглядел? - Вопрос задали Малышу, и тот бегло описал внешность
человека, за которым они вели слежку.
- Понятно! - с хрипотцой в голосе протянула капитан. Всем посвященным
тоже стало совершенно ясно, каким образом Уке-Син узнал о готовящемся ударе
по его ноге. И будущая судьба предателя-портного решилась в течение
нескольких секунд, потраченных Ниной на раздумья. После этого она посмотрела
на Эльзу сузившимися глазами и скомандовала: - Обеспечь присутствие этого
негодяя на нашем завтрашнем выходе в море!
- Сделаю, капитан! - зловещим голосом отчеканила кузина.
По законам острова любое преступление каралось только судом монахов, и
нарушать его не рекомендовалось. Но среди пиратов уже давно выработались
некоторые правила и негласные законы, помогающие без лишнего шума
ликвидировать нежелательных сотрудников, запятнавших себя изменой своему
сектору. Я пожалел только об одном, что не моя рука накажет предателя. Но,
вспомнив рассказ о том, как Нина нарезала полосками тело уже мертвого врага,
который ранил Эльзу, даже пожалел несчастного портного. Я бы его успокоил
быстро, по-рыцарски. А вот что с ним вытворит разъяренная мегера в открытом
море? Лучше не представлять!
Капитан тем временем поблагодарила Малыша и стала настойчиво
выпроваживать его за дверь. Мой товарищ сумел только выпросить разрешение
прийти утром и проведать в больнице Гарольда. Заметно было, что Нина дает
это разрешение с большой неохотой.
После капитан обернулась к гостям и с радушной улыбкой пригласила на
торжественный ужин. Рабов это приглашение, естественно, не касалось. Николя
отправили под конвоем ночевать в информаторий. Правда, с обещанием прислать
чего-нибудь особенного с барского стола. Чем, кстати, он не слишком-то и
утешился. А меня Рената настойчиво куда-то потянула за руку. Мне уже так
надоела моя роль, что я решил сегодня признаться в своем притворстве хотя бы
этой доброй, хоть и немного безалаберной, девушке. Лишь только мы оказались
на переполненных улицах острова, она стала приговаривать:
- Я просто неимоверно сегодня занята! У меня еще несколько важных
визитов. Поэтому давай поторапливайся и не заставляй меня напрягаться!
Услышав о предстоящей прогулке, я немного воспрянул духом. И чуть ли не
бегал за Ренатой, иногда со смешками представляя себе тот момент, когда она
обо мне узнает больше.
Мы действительно побывали в нескольких секторах. Везде девушка коротко
беседовала о совершеннейших пустяках. Да таких, что оставалось только
удивляться: неужели это для нее важно? Хоть она иногда и отходила от меня на
некоторое расстояние и шепталась со своими знакомыми. Но скорей всего, лишь
имитируя некие секреты. Хорошо, хоть мы использовали малейшую возможность
перекусить. Даже присели к столу в одной из квартир - там как раз ужинали.
Да и на ходу я всегда держал какой-то бутерброд в свободной руке и
планомерно насыщался. Если бы не это, то умер бы от голода еще в первую
четверть часа. Но все равно часа через два я уже основательно вымотался. И
не так от хождений по ее подружкам, как от пережитых эмоций во время
поединка. В конце концов мы оказались в нашем секторе и зашли в чьи-то очень
шикарные апартаменты. Девушка завела меня в душевую и стала спешно снимать с
меня одежду. Удивляться мне вроде как было не положено, но, видимо, на моем
лице отразилось некое изумление, и Рената без стеснения стала объяснять:
- От тебя жутко воняет потом! Когда тебя последний раз купали? Когда
попался этой садистке Эльзе? Перед тем как уложили в кровать? Ой! У кого я
спрашиваю?! Наверняка одежду износишь до дыр, но постирать не догадаешься.
Не ты, конечно, а твой братик! Неужели ему на тебя плевать? Ничего, я
приведу в божеский вид такого красавца! Вот так! Не трясись - здесь
оптимальная температура! Вот видишь, под водой не страшно и хорошо!
Она затолкала меня под струи воды и оставила отмокать. Схватив мою
одежду в охапку, выскочила в смежное помещение. Искупаться я действительно
очень хотел. Поэтому и несильно напрягался, заставляя свое естество висеть
смирно и недвижимо. Даже просто стоять под душем было очень приятно. И я
замер. Только пару раз чуть смещался в стороны, чтобы смочить все тело.
Через минуту вернулась Рената с большой мочалкой. Без стеснения
разоблачилась почти полностью и стала меня отмывать. Вот тут-то я опять
заволновался. Ее скользкое от мыла тело прижималось ко мне порой разными
частями. И внутри меня все затрепетало. Пришлось вновь прилагать
титанические усилия, для того чтобы казаться спокойным и равнодушным.
Закончив процедуру мытья, Рената вытерла меня насухо, вытерлась сама и,
совершенно голого, вывела в огромную спальню. Сама же накинула на себя
пестрящий красками халатик из переливающегося шелка. У меня в голове
зароились нехорошие подозрения, но она их рассеяла несколькими словами:
- Полежи здесь на кровати, пока твоя одежда не постирается и не
высохнет. Это минут двадцать, не больше! - Когда я улегся, не придумав
ничего лучшего, и свернулся калачиком, она грустно вздохнула: - Жаль
все-таки, что с твоими мозгами не в порядке! Такой симпатичный... Мы бы
могли с тобой дружить... а может, и занимались бы любовью... Эх! Что гадать!
То, что есть, трудно исправить!
И лишь только она это произнесла, как в гостиной зазвучали женские
голоса, перемежающиеся смехом. Девушка испуганно дернулась, смертельно
побледнела и заметалась, заламывая руки и приговаривая:
- Эльза! Она же должна быть с гостями на ужине! Кошмар! И надо же ей
было именно сюда прийти?! Она не поверит, что я тебя просто мыла! Она меня
убьет своими издевательствами! Это все! - Она наткнулась взглядом на мою
наготу. - Тебе надо спрятаться! Иди сюда! Быстро! Становись за этой шторой и
не шевелись! Понял? Эльза - бяка! Эльза - плохая! Будет нас бить! Не
шевелись!
Закрыла меня шторой и выскочила из спальни, на выходе чуть не
столкнувшись с входящей Эльзой и еще одной женщиной.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг