вдруг нашелся иной выход. Девчонки-воспитательницы пригласили своих
знакомых из парикмахерского ПТУ. И появились будущие "куаферши". Ребята,
ожидая в коридоре своей очереди, высмеивали прически друг друга...
Скажу тут же несколько слов о вшивости. Это наш бич. Вычесываем из
волос гниды, обрабатываем головы. Но очистительный эффект исчезает, стоит
ребятам в конце недели уехать к своим родным. Они привозят из дома
"гостинцы" в виде новых гнид и вшей... В конце концов с помощью СЭС мы
обработали всех поголовно самым удачным, на мой взгляд, препаратом -
"Ниттифором". А в СЭС представили список адресов родных, к которым ездят
ребята...
Сережа тяжело заболел. У него резко выраженное напряжение затылочных
мышц. Подозрение на менингит. Началось все с того, что девчонки накормили
его снегом. Лежит в постели почерневший Сережа и постанывает.
Выявив симптомы болезни, я помчался звонить в больницу, вызывать
машину.
- Машины в разъезде! - сказала по телефону старшая сестра. - На одной
главный врач уехал в город, а другая увезла больного в райцентр!..
Что делать? Ждать, пока вернутся машины? Такой диагноз промедления не
терпит.
Побежал к учителю труда.
- Помогите, пожалуйста! В спальной мальчик тяжелобольной. Давайте на
руках его отнесем в больницу!
Учитель сразу согласился. Я помог Сереже одеться. Потихоньку мы вывели
его на улицу и усадили на наши сцепленные руки. Прошли совсем немного. И
вдруг я увидел, как заворачивает за угол мужчина с пустыми санками.
- Постойте секунду! - попросил я учителя. - Попробую достать санки!..
Побежал. Запыхался, пока догнал прохожего.
- Извините, пожалуйста! У нас больной ребенок! Не поможете довезти его
до больницы?..
- Ну конечно, конечно...
Мужчина пошел со мной.
Я усадил Сережу на санки, поблагодарил учителя за помощь, и мы вдвоем
с прохожим потянули санки к больнице.
В детском отделении переполох. Заведующая заявила:
- Я такого тяжелого ни за что тут не оставлю! Отправлю дальше!..
Напомнил ей про инъекцию антибиотика, которую необходимо было сделать
сразу же, до отправки.
- Конечно, конечно!.. - раздраженно откликнулась заведующая.
Договорившись позвонить на следующий день, я простился с Сережей.
"Поправляйся. Все будет хорошо..."
Петька прибежал с улыбкой до ушей. В глазах чертики. Большая радость у
человека.
- Меня переводят в другой детдом!..
- Тебе хочется уезжать отсюда? - спросил я.
- Хочется!.. Вдруг там друзей будет больше!..
- А здешние друзья? Ваня?
- Писать письма будем. Никогда писем не получал!
- Что же тебе подарить на память?
- Книжку про зверей... С картинками... Я угостил Петьку витаминами, и
он умчался. На другой день он получил от меня книжку.
Ждал, что подойдут ко мне за медицинскими бумагами мальчика. Но
обошлись и без меня - из шкафа папку с его историей развития забрали, и
все... Будто и не было Петьки...
Зимой темнеет рано. Иду мимо пустого учебного корпуса, угадывая
тропинку. Тороплюсь к маме: сегодня надо пол помыть, пропылесосить.
И вдруг звон стекла... И от стены сквозь кусты прямо на меня несется
чья-то фигура. Я ловлю нарушителя. Он барахтается. При свете звезд и огней
спального корпуса узнаю Ваню-"артиста".
Он, видимо, тоже меня узнает. Затих.
- Ты чего? Зачем стекло разбил? - спрашиваю.
- А они чего?..
Ваня стряхивает с плеч мои руки, отступает на шаг, замирает. Вид у
него недобрый.
- Кто они?
- Они!.. Петьку услали!.. Гады!.. Вижу: его трясет. Он сейчас или на
меня с кулаками может броситься, или разрыдается...
- Напиши ему... Он будет рад...
Жду какой-нибудь резкости, колких слов.
- Ничего вы не понимаете...
В голосе Вани отчаяние. Зябкая волна заставляет меня передернуться.
Ваня, отвернувшись, медленно уходит. К спальному корпусу, огням, голосам...
Хочу рвануться за ним, поговорить неторопливо. Но мама ждет. Потом...
Знать бы, что никакого "потом" не будет. Что ни разу больше не пробьюсь
через замкнутость этого мальчика...
Раз в неделю, перед баней, каждый отряд является на осмотр в
медкабинет. Воспитатели вечно торопятся, редко дожидаются своих до
последнего. Перекинутся со мной двумя-тремя фразами, и нет их.
Только Зинаида Никитична задерживается. И всякий раз пытается начать
серьезный разговор. И я всякий раз внимательно слушаю. А сегодня она вдруг
решила объясниться:
- Вы уж извините, Сергей Иванович... Как-то так вышло... Поговорить-то
не с кем... Только вот с вами...
Она смотрит на меня с напряжением, с опаской. Словно боится, что
прерву. Убедившись в моем терпении и внимании, продолжает:
- Вы уже почувствовали, я из простых. Мать и отец - крестьяне.
Педагогики той, которую когда-то учила и зачеты сдавала, не помню. Какая в
моем возрасте педагогическая теория... Лишь бы день прошел... Но мысли,
конечно, копятся. Не запретишь им там шевелиться... Тем более теперь, когда
такое в стране оживление...
Она машинальным жестом поправляет свои золоченые очки, свои седые
волосы. И я думаю, что облик ее - в противоречии с ее словами. Выглядит она
интеллигентной и не "простой"...
- Воспрянула я на старости лет, Сергей Иванович... И некому высказать
себя. С мужем разошлась. У дочки свои интересы. А тут, в детдоме...
Директорские девчонки не станут слушать - от гордыни пропадают. Сверстники
мои - "старички" - в текучке по уши, на раздумья не хотят отвлекаться.
Вроде бы все разрешено, все можно обдумать и выговорить. Распирает меня эта
свобода. Вы терпеливый, вам и слушать меня, пока не надоем...
Она улыбается, воплощенная доброта и доверчивость. Она чувствует, что
симпатична мне...
Ежедневно появляется первоклассница, тощенькая, жалкая, с застывшим на
лице испугом, и жалуется, что у нее живот болит. Показал ее хирургу,
обследовал - обнаружили глисты. Лечил ее, но она все ходит и ходит. Ее
визиты превратились в обязательный ежедневный ритуал.
- Ну что, голубонька, все то же?..
Я ее привлекаю к себе, глажу по голове. Она кивает и жалобно смотрит
на меня. Утешаю девочку, уверяю, что все пройдет, и она тихо уходит. Мне
кажется, что живот ее сейчас не беспокоит. И приходит она не за таблетками,
а за этими самыми утешениями...
Окриков детям достается немало, а вот ласки, доброты явно не хватает.
Взрослые застегнуты на все пуговицы.
Некоторые ребята тянутся ко мне, и с ними чувствую себя совершенно
свободным, раскованным, не обремененным никакими целями и задачами
воспитания. Расправляю воротнички, вытираю носы, приглаживаю лохматые
волосы, стыжу за незастегнутые пуговицы, то есть делаю самые
незамысловатые, самые элементарные домашние дела. И это, видимо, их
притягивает, как-то согревает души...
Не хочу сказать, что воспитатели намеренно сухи с ребятами, - упаси
боже! Но они если и приласкают - так "воспитуя", со сверхзадачей...
- Ваша правда - мы, воспитатели, самые несвободные люди! - сказала
Зинаида Никитична, когда привела своих осматриваться на педикулез и я ей
высказал свои мысли. - Мы самые зажатые, нам ли думать о творчестве. Пишем
бесконечные планы, бесконечные конспекты, бесконечные объяснения. Так
поставлено... По молодости-то все пытаются бунтовать, хотят изменить
что-то. И... упираются в стену. Многие уходят из школы, как только эту
стену чувствуют. Скажу даже так: самые талантливые уходят. Остаются те, кто
может приспособиться, переломить себя. В школе хорошо средним педагогам и
средним ученикам. Если совсем уж откровенно, школа пока еще к бездарности
повернута, на бездарность настроена. Все это дико, если вдуматься. Но
вдумываться некогда. Бумаги надо писать. Все свои душевные движения
планировать... Иногда думаю: может, лучше совсем без них, без душевных
движений? Спокойнее будет...
Девчонки аккуратнее выглядят. А на мальчишках курточки вечно помятые,
жеваные... Спросил, почему так, и выяснил, что стирать-то им одежку
стирают, а гладить сами ребята должны. Девчонки, как более прилежные от
природы, занимаются глажением. А мальчишки ходят так. И вид у них ужасно
казенный. Самый настоящий сиротский, приютский вид...
Ощущение казенности усиливает обслуживающий персонал. По утрам
уборщицы шуршат своими швабрами, громыхают ведрами и "охотятся" за
ребятами. Если кто-то забежит в учебное время в спальный корпус, на него
обрушиваются окрики.
- Ты зачем сюда?
- Ты куда?
- Нечего тут!
- Иди отсюда!..
Бабки-уборщицы кажутся мне тогда ужасно злыми. А ребята - ужасно
несчастными. Детдом словно казарма...
Сережа после больницы стал как дед. Зайдет в кабинет, сядет у окна и
сидит с отсутствующим видом. Или брезгливо бранит малышей, если его
задевают.
От крыльев носа к углам рта морщины пролегли. Под глазами тени. Что за
думу думает?..
Поначалу молчал. Но Сережина загадочность быстро надоела.
- Что ты "лишнего" человека из себя строишь? - спрашиваю напрямик.
- Вы живой - вот и живите...
- А ты что - не живой?
- А я мертвый. Вы ни разу не умирали? Знаете, как это легко!
- Да ты о чем, глупый? О чем?
- Все о том же! О папочке родном! Он у меня, оказалось, в двух часах
езды отсюда. Случайно адрес узнал... Стал мечтать, что съезжу. Бутылки
собирал, чтоб купить билет. Ребята еще добавили. Сел на автобус. И
приехал...
Сережа глядит растерянно. Он разговорился незаметно для себя.
- Нашел его дом. Но его не было. Соседка мне говорит: кто ты ему? Я
назвался - сын. А она не верит: сын у него умер в Ленинграде, он сам
говорил. Заболел и умер... Мне даже интересно стало: ну, папа! Ну, врать
горазд!..
А потом как с ума сошел. Стал звонить во все двери и спрашивать: есть
у вашего соседа сын? И все сказали: был да умер. Тогда я повернулся - и на
обратный автобус...
У Сережи прыгают губы. Мальчик никак не может с ними совладать. Слышал
лишь тихий шлепающий звук: па-па-па, па-па-па... Этот звук невозможно
выносить. Бегу к шкафчику, наливаю в мензурку валерьянку.
Сережа пьет лекарство и затихает. Снова сидит у окна с отсутствующим
видом...
После нашего похода в больницу Димка-восьмиклассник меня избегает.
В личном деле нашел скупые сведения о его родителях. Отец неизвестен.
Мать отказалась от ребенка еще в роддоме. Кто она такая? Сколько ей лет
было, когда появился Димка? Почему решилась на такой шаг? Ответов на эти
вопросы я не нашел.
Есть в личном деле документ: "Я, такая-то и такая-то, отказываюсь от
своего ребенка такого-то. Не возражаю против его усыновления любым
гражданином Советского Союза"...
Сережино "личное дело". Мать работает кассиром в каком-то магазине,
ведет аморальный образ жизни. Отец неизвестен. Вместо отца во всех
документах прочерк. В четыре с половиной месяца ребенок, доведенный до
истощения, попал в детское отделение в больницу. Там пробыл полгода. Из
больницы был направлен в Дом ребенка. Спустя некоторое время его оттуда
забрала бабушка. Откуда появилась? Почему не взяла сразу из больницы? Или
запоздало родственные чувства взыграли?..
В актах проверок неоднократно указывалось, что бабушка уезжала куда-то
и мальчика брала с собой. Оказалось, в электричках просила милостыню. А
внука с собой водила "вышибать слезу"...
С трех лет Сережа в детском доме. С семи лет - в нашем. Откуда же он
взял адрес отца? Да и его ли это отец?..
На младших особенно угнетающим образом действует время, в которое они
предоставлены сами себе. Начинается оно сразу после уроков. Кончается с
приходом воспитателей.
Дети бродят по детдому, лица их грустные. Они не знают, куда себя
девать, что делать. Некоторые забредают в медкабинет. Просто так. Посидеть.
Поговорить. Большинство рассказывают, как попали в детдом.
Вот Эдик. Его папа убил маму и теперь отбывает срок. Почему так
случилось? Эдик не помнит, не знает - мал был. Говорит об этом спокойно,
как о чем-то незначительном.
Он рос в больнице, в детском отделении. Потом в разных детдомах...
Другая история. Мужчина остался один с маленькой дочкой на руках.
Родных не было, девочку оставить было не с кем. Он написал заявление, в
котором просил взять девочку в детдом хотя бы на два-три года...
В детдоме девочка вот уже восемь лет. Что случилось? Женился отец
снова и забыл про дочку? Или запил, опустился?
Девочка его уже не ждет. Не надеется, что ее возьмут...
Алеша - толстячок-бодрячок, розовенький, гладенький - единственный,
кто в детдоме "по собственному желанию". Как он говорит, "сам попросился,
чтобы отдали". У него есть мать, сестра и брат. Алеше нравится в детдоме.
Слушал я Алешу, как он расхваливает детдом, и думал: не так просто,
видно, у него дома. Не пошел бы он сюда, если бы на руках мамы не было
троих, если бы в семье был отец...
Нет ли у него чувства, что его любят в семье меньше других, потому и
отдали?..
Привели с воспитательницей первый класс в больницу на физиотерапию.
Назначил курс УФО с профилактической целью. Пока шли от детдома до больницы
через весь поселок, ребятишки наперебой рассказывали все о себе. Им
нравилось держать воспитательницу или меня за руку, они отталкивали друг
друга, чтобы пробиться к нам.
Возле физиокабинета первоклашки устроили настоящий кавардак.
"Семейные" дети робко поглядывают на наших "дикарей". На лицах врачей
укоризна: "Тоже придумали мороку!.."
В холле спального корпуса большой щит - "Путешествие в незнаемое".
Выполнен он как настольная игра. Кружки, внутри которых цифры, соединены
длинной извилистой лентой. В ее извилинах - разные сказочные сценки. Сбоку
пояснение: "Отряд, получивший на уроке знак "пятиугольник", продвигается на
один шаг вперед. Знак "круг" - остается на месте. Знак "квадрат" -
возвращается на один шаг назад. Все результаты суммируются в конце дня".
Как мне пояснили ребята, знаки эти выдаются учителями каждому классу
после каждого урока. Собирает знаки представитель учкома. Вечером учком
подводит итоги дня прошедшего...
Еще стенд: "Говорят локаторы". На стенде названия отрядов и три
конвертика - "завтрак", "обед", "ужин" - под каждым названием. Внизу
конверт "Лучший отряд за неделю".
"Локаторы" - это те, кто следит за порядком, чистотой, поведением в
столовой. Они оценивают каждый отряд. Лучший, по их оценке, премируют
воскресной поездкой в Ленинград...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг