источника этих денег было адресовать спонсирующее лицо непосредственно к
нам. Это исключает возможность нечестного происхождения жертвуемых
средств. Мы всегда поступаем подобным образом в таких случаях. Кажется, вы
хотите спросить меня еще о чем-то, мистер Роббинс?
Да, мистер Роббинс хотел спросить сестру еще кое о чем.
- Не поясните ли вы мне, - осведомился он, - что имеется в виду под Вторым
из Основных Даров, которым так злоупотребила ваша... э-э... бывшая сестра.
Если это, конечно, не секрет.
Сестра Марта еле заметно вздернула плечи:
- Второй из Основных Даров - это Дар Провидения, мистер. Особая его
разновидность. Бывшая сестра Марика предвидит судьбы неодушевленных
сущностей. Их судьбу и их предшествующий путь. Его еще называют Даром
Второго рода.
Том чуть удивленно наклонил голову и осведомился:
- Значит, когда вы говорите о том, что мисс Карои злоупотребила своим
Даром, вы имеете в виду...
- Мы имеем в виду то, что бывшая сестра Марика стала зарабатывать
гаданием. Только и всего. Это, к сожалению, довольно типичный случай. -
Монахиня на минуту задумалась, поджав губы. - Если у вас, мистер Роббинс,
есть проблемы с... м-м... установлением местонахождения мисс Карои, то вам
лучше всего обратиться в корпорацию, а не в компьютерную сеть планеты.
- Вы имеете в виду Корпорацию гадальщиков?
- Правильное название этой организации - Корпорация магов и темных
ремесел. Обратитесь туда.
- Насколько я понял, мисс Карои не очень-то склонна... м-м... ограничивать
свою деятельность рамками какой-либо официальной структуры, - заметил Том.
- Мимо корпорации Марика не проскочит, - чуть изменив тон, не без
злорадства сказала сестра. - Они не терпят конкуренции такого рода. Если
бы она поссорилась с корпорацией, мы уже давно знали бы об этом.
Том понимающе наклонил голову и задал последний вопрос:
- Ну а Первый из Основных Даров? Или Третий и Четвертый, если таковые
имеются?
Монахиня еще раз недоуменно поежилась:
- Вам это необходимо знать для успешного ведения вашего... э-э...
следствия?
- Не сказал бы этого с уверенностью, - признался следователь.
Сестра Марта поднялась с места, всем своим видом показывая, что разговор,
собственно говоря, окончен. Том прихватил свой кейс и, назвав в глубине
души сестру старой стервой - второй раз за этот день, рассыпаясь в
благодарностях, покинул столь гостеприимные стены обители приверженок
Скупого Бога Удачи.
* * *
От того места, где сходит на нет заброшенный проселок, - пешком, по берегу
речки к озерам. Холодному Соленому и Ледяному Пресному. Вдоль черных,
словно выгоревших опушек. Туда, где начинаются скалы.
Снова Кайл шел этими, одному ему видимыми, тропами.
И снова, в такой же, как и много лет назад, теплый день затишья, под
приглушенно-гневный скрип черных гиффовых сосен, он стал разводить
костерок в распадке, в тени одного из Высоких Камней, куда не проникало
дуновение теплого ветерка. Только день сегодня был не из последних теплых,
осенних. В Леса уверенно входила долгая и капризная весна северного
полушария Джея.
Как и прежде, не торопясь, усталыми руками он сложил из просохшего опада,
веток и сучьев костерок и разжег его ритуальным зеркальцем. А когда
заколдованный дым потянулся ввысь почти невидимой, причудливой нитью, Кайл
начал скармливать огню то, что велел Уговор. Когда на потрескивающие,
обращающиеся в уголь сучья легла легкая, почти невесомая цепь, он замер в
с детства привычной позе и, прикрыв глаза, ловя лицом рассеянное в воздухе
тепло лучей Звезды, стал ждать, пока он не услышал за спиной шаги старого
учителя.
- Здравствуй, Квинт, - сказал Кайл.
- Здравствуй, Кайл, - ответил негромкий голос за его спиной. - Ты опоздал.
- Опоздал позвать тебя? - Васецки поднял глаза на иссушенного, почти
бесплотного, словно тень гиффовой сосны, старца.
- Ты опоздал задуматься. Это важнее, Кайл. Куда важнее. Теперь не ты
выбираешь события. Теперь события выбрали тебя.
Они довольно долго молчали оба.
Дым от костра стянулся в узенькую струйку. Молитвенно как-то стал
втягиваться в высокое небо. Но все не иссякал, все не мог истончиться в
ничто.
- Меня мучает мысль. - Кайл протянул к костру руку - струйка призрачной
субстанции дыма почти незримым волосом обернулась вокруг его ладони и
снова недрогнувшей нитью продолжила возноситься вверх, вверх, вверх. - Я
оставил друга в беде. Я виноват в его... гибели. И еще это. То, что стало
происходить с людьми... Эти... коконы как-то связаны с..?
- Это уж вам судить. Самим. Знаю только, что бывало такое и раньше. Будет
срок - покажу тебе пещеру, где их, коконов этих, и не сосчитать, пожалуй.
Это все от Плохих времен осталось. И тревожить их не след
- А... а что из них будет потом? Во что... Во что там превращаются, они,
эти люди? Или это просто гибель? Такой конец?
- Ты сам не веришь тому, что говоришь. - Старик повторил его жест, и
теперь их руки связала еле заметная, еле ощутимая цепь. - Ты опоздал
задуматься. Ты испугался игры, которую начал. Но не хочешь понять, что уже
не ты выбираешь.
- Но... Я даже не вправе сделать ход. - Кайл наклонил голову, чтобы
уловить то выражение, которое означилось на выбеленном годами, словно из
вымытого дождями веков потрескавшегося известняка, выточенном лице Квинта.
- Ты лучше меня знаешь Правила Испытания Но не хочешь понять их. Ты
боишься. - Старик будто подтверждал свои слова еле ощутимым движением
ладони, на миг заставившим дрогнуть ниточку дыма, связавшую его и Кайла.
- А разве мне нечего бояться? - устало спросил Кайл. - И не только за себя
самого.
- Ты боишься вовсе не этого. - Старик задумчиво посмотрел на огонь. - Ты
боишься того, что мир, в котором ты живешь, оказался не тем, чем ты его
себе представлял. Оказался только декорацией, за которой стоят и ждут тебя
страшные вопросы и страшные ответы на них. И ты изо всех сил натягиваешь
это уже лопнувшее полотно, из последних сил стараешься удержать на месте
клочки тех - спасительных для тебя декораций. Но время пришло, Кайл. К
каждому приходит время страшных вопросов.
Они снова молча смотрели на странный свой костерок, потом Квинт поднялся и
глухо, как-то в сторону, сказал:
- Подумай над тем, что написали тебе знаки Ларца. Тебе и твоему другу.
Подумай об этом без страха.
И Кайл остался один возле погасшего костра в тени вековых сосен.
- Ты должен сам найти путь возвращения к Четырем, - сказал он в пустоту.
Поднялся и повторил - теперь уже самому себе: - К Четырем. К Четырем, черт
его возьми!!!
* * *
Центральный филиал фармацевтической фирмы "Линчжи" располагался несколько
на отшибе от деловых кварталов Лагодо, ближе к Озерным паркам, собственно
в одном из них - в Небесном Квартале, построенном в районе фешенебельных
особняков, окультуренном диком лесу. Филиал размещался в жилом особняке,
что было естественно: фирма являлась семейным предприятием и, пользуясь
солидной репутацией среди специалистов, в излишнем внимании посторонних не
нуждалась.
Эту и ряд других особенностей столь интересного фигуранта по делу, как
миссис Луюнь, вдова и наследница не столь давно почившего владельца
предприятия. Том выяснил в дороге, в кабине поставленного на автопилот
"опель-карата", взятого им на прокат в Желтых предгорьях, через
информационную сеть здешнего филиала Управления. Однако Управление знало о
"Линчжи" далеко не все. В этом Том убедился, когда, припарковав свой
служебный флаер у ворот прячущегося в глубине небольшого сада
особняка-офиса, увидел светло-коричневый "линкольн" с приоткрытой дверцей.
В проеме ее вырисовывался силуэт человека, уже давно кого-то ожидающего.
Устроившись на краешке водительского сиденья, он кормил каких-то мелких
птах, резвящихся в придорожной пыли, крошками чего-то съестного -
остатками сандвича, наверное.
Навстречу Тому он поднялся.
- Полковник Стырный, - представился он. - Госбезопасность Республики Джей.
- Офицер продемонстрировал свой идентификатор. Характерным жестом -
незаметным со стороны.
Роббинс тоже не преминул назвать себя (что, по всей видимости, было
совершенно излишне) и точно так же показал полковнику свою карточку с
двумя гербами: Управления и Федерации.
- Быстро вы вышли на мадам Луюнь, - устало похвалил следователя Стырный. -
Лучше бы, правда, вы для начала наведались в нашу контору. Это бы вас
избавило от лишних хлопот. Впрочем, это только совет, не более.
- Я весьма вам благодарен, полковник. - Том оставил фразу висеть в воздухе
полуоконченной и интонацией дал понять, что ждет, когда собеседник
перейдет собственно к делу.
Если уж того принесло прямо сюда, то причина для этого была явно
неотложной.
- Тогда выслушайте и второй мой совет, - все так же устало продолжил
разговор господин Стырный. - Ни в коем случае не спрашивайте госпожу Луюнь
о судьбе коллекции ее покойного супруга. Лучше всего будет, если вы
создадите у миссис впечатление, что вам ничего об этом деле не известно.
"Это будет несложно, - мысленно ободрил полковника Том, - я ни про какую
коллекцию покойного господина Цзун Вана сроду не слышал".
По всей вероятности, полковник Стырный не лишен дара телепатии или был
неплохим физиономистом: он наклонил голову к собеседнику и, не глядя в
глаза, уточнил:
- Вы, конечно, знаете, что коллекция реликвий Древних Империй такого
масштаба не могла "уйти" бесследно. Весь фокус состоит в том, что ни один
предмет этой коллекции официально не числится собственностью ни Цзун Вана
лично, ни "Линчжи". Все было оформлено на фиктивных владельцев. Теперь по
негласной договоренности большая часть... м-м... экспонатов выставлена в
Национальном музее. Но того предмета, который интересует нас с вами, там,
естественно, нет. Впрочем, вы, конечно... Не стоит затрагивать эту тему в
предстоящем вам разговоре. Спугнете дичь, поверьте моему слову, ей-же-ей,
спугнете.
- Не поделитесь ли вы cо мной еще и такой вот информацией. - Том замялся,
задумчиво глядя в сторону. - Почему только теперь и в такой вот... м-м...
неофициальной форме ваше министерство решило доставить нас в известность о
том, что ведет это дело?
- Министерство этого дела не ведет. Уже восемь лет. После того как
начались парламентские слушания о Плане заселения. Нам дали понять тогда,
что тайны привлекают туристов и вкладчиков, только пока они не раскрыты.
Раскрытые тайны могут их оттолкнуть. У них страшноватая подкладка - у тайн
Джея. Однако, cудя по вашему здесь появлению, следователь, федеральные
власти более серьезно отнеслись к... проблеме.
- Тогда... Простите, от чьего же имени вы говорите со мной здесь сейчас?
- От своего собственного, следователь. Только от своего собственного.
Видите ли, у каждого из нас, работников со стажем, - свой "скелет в шкафу"
Мне не дает покоя скелет Павла Сухова - был такой специалист в области
экзоархеологии. Я за ним недоглядел в свое время. Вот мои каналы связи, -
Стырный протянул Тому листок с нацарапанной на нем колонкой цифр, - и код
базы данных по коллекции господина Вана. Ваш уровень доступа, конечно,
вполне достаточен, чтобы ею воспользоваться. Да, еще. Когда вас
заинтересует мисс Циньмэй - младшая дочка Цзун Вана, примите во внимание
ее хобби - занятия в клубе Мастера Лю. Я бы сказал - в его секте. Удачи
вам. Мне пора.
- Еще один вопрос, полковник, вы можете мне что-нибудь сказать о "синдроме
кокона"? Это не привлекало вашего внимания?
Полковник молча посмотрел сквозь Тома и захлопнул дверцу салона. С еле
слышным, низким рокотом "линкольн" тронулся с места. Том вложил записку
Стырного в бумажник и зашагал к порогу "Линчжи".
* * *
Миссис Луюнь приняла не очень желанного гостя вовсе не в офисе, а в
наполненной уже вечерними тенями гостиной, по стенам которой были
размещены с какой-то педантичной строгостью, в тон обоям, выполненные в
древнекитайской манере сепией вертикальные пейзажи. Миниатюр было около
дюжины.
Услышав выданную Томом легенду, по которой старшая школьная, а затем
университетская подруга ее младшей дочери Марика Карои находится в розыске
как свидетель по некоему деликатному делу многолетней давности, миссис
Луюнь нервно, зябко поежилась и довольно надолго замолчала, словно забыв о
присутствии посетителя. Потом велела принести чаю и, смакуя из пиалы
дымящийся напиток, начала долго и вдумчиво рассказывать ему о традициях и
истории фирмы "Линчжи". О том, какой вклад в развитие восточной медицины и
фармакологии здесь, на Джее в частности, внес ее покойный супруг -
"человек, который сам всего добился в этом мире". После этого она
задумалась на минуту-другую и со вздохом сожаления сообщила милейшему
господину Роббинсу, что не может ни сообщить ему что-либо путное о
нынешнем местонахождении госпожи Карои - "как же, такая милая, хрупкая
девочка, подвижная очень - помню ее, помню",- ни пригласить для разговора
свою дочь - "вы же знаете это нынешнее молодое поколение: они уже не
отчитываются перед нами, стариками, куда, так сказать, направляют свои
стопы". Да, да, конечно. она вспоминает, что Циньмэй уговорила как-то раз
покойного отца внести какую-то... м-м... - миссис Луюнь' не помнит, какую
именно сумму - в казну какого-то из этих смешных монашеских орденов,
которых здесь так много. Нет, никаких претензий к этой девочке в этой
связи никто не имеет. Вернула ли она долг? Право, госпожа Луюнь не знает.
Разве это существенно?
Нет, черт возьми, это, конечно, не было существенно: ну разве может быть
существенным, за какие заслуги девице Карои, чтобы стать послушницей, была
выделена сумма, достаточная для безбедного существования здешней
среднестатистической семьи в течение пяти-шести лет? Что думает владелица
одного из самых авторитетных фармакологических предприятий планеты о
недавно зарегистрированном на планете "синдроме кокона"? Нет, госпожа
Луюнь ничего не думала об этом редком заболевании. Хотя, конечно,
исследовательский отдел "Линчжи" уже активно исследует эту проблему.
Отказавшись от третьей чашки зеленого чая и признав в душе, что одна
старая стерва другой стоит, Том уже поднялся, чтобы откланяться и покинуть
гостеприимную гостиную семейного предприятия. Но в этот момент
непрогнозируемое молодое поколение в лице младшей дочери миссис Луюнь
нарушило наметившийся благопристойный финал визита федерального
следователя в святилище восточной фармакологии.
Циньмэй, которую Том сперва грешным делом принял за угловатого
подростка-посыльного, деловито впорхнула в утопающую в сумерках гостиную,
развеяв его заблуждение, чмокнула чересчур старую - в бабушки ей
подходящую - маму в седины и, окинув оказавшегося в комнате постороннего
почти невидящим, рассеянным взглядом раскосых глаз, вознамерилась
удалиться по ведущей на верхние этажи лесенке.
Том, громко и значительно кашлянув, успел остановить такое развитие
событий. Миссис Луюнь, преодолев мгновенно возникшую мигрень, сообщила
Циньмэй, что господин из... э-э... Метрополии хотел бы побеседовать с ней
относительно этой милой девочки. Ну, помнишь, ты с ней дружила в школе.
Потом она поступила в университет. Карои, кажется, ее фамилия. Года на три
старше тебя. Садитесь, садитесь, господин Роббинс. И ты, Циньмэй, тоже
присядь. Не будете же вы разговаривать, стоя столбами?
- Не на три - на все шесть, ма, - охотно отозвалась дочь, уже внимательнее
приглядываясь к чуть консервативно, но в то же время франтовато одетому
визитеру.- Но давно уже ее не видела, ма. И я опаздываю к Лю. И потом, мне
надо навестить Иннинь: там что-то случилось с ее братом.
"Странные они были подруги, - подумал Том. - Студентка-заочница последних
курсов столичного университета, брошенная родителями, живущая на иждивении
тетки, подрабатывающая в археологических партиях, которые ковыряли сухую
степь где-то в окрестностях ее родного Вестуича, и школьница столичной
привилегированной гимназии, дочь состоятельных родителей. Шесть лет
разницы. Странная бывает дружба..."
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг