постеснялся написать даже закадычному другу.
Произошло это в субботу вечером. Не застав Зину в клубе, Валентин
отправился разыскивать ее и нашел в общежитии в обществе Клавы. Красивая и
самоуверенная Клава как-то сразу невзлюбила Валентина. Всякий раз они
пикировались и дразнили друг друга. Но на этот раз Клава даже не ответила на
приветственную шутку, сразу встала и вышла за дверь.
- А я говорю тебе - не бойся! - громко сказала Зина, провожая подругу.
- Кто испугал нашу воинственную Клаву? - спросил Валентин, когда Зина
вернулась к столу. Зина промолчала.
... - Неужели жестокая Клава влюблена и боится сказать ему?
- А ты не смейся, - сказала Зина наставительно. - Дело серьезное.
Решать надо не как-нибудь, а на всю жизнь. Человек он хороший, инженер, и
любит ее. А все-таки боязно. Вот она и плачет, потому что не решается.
Валентин вздохнул. Последнее время он часто думал о любви. Его
растрогала насмешница Клава, которая, оказывается, так серьезно относится к
браку.
- Конечно, нелегко решиться, - сказал он. - Помню, я читал где-то или
слыхал древнюю индийскую легенду, будто люди когда-то были двойниками. А
потом злые боги разрубили их и разбросали по белу свету. И вот разрозненные
половинки ищут друг друга, иногда отыскивают, иногда проходят мимо, иногда
ошибаются. Из-за этих ошибок происходят ссоры, несчастья и разочарования.
Интересно, сумела ли Клава найти свою настоящую половину? А еще интереснее,
где твоя половина, Зина? Ты уже знаешь это?
Но Зина не поняла намека или пропустила мимо ушей.
- Мне совсем не нравится эта сказка. Получается, что люди вроде
лотерейных билетов. На счастливый номер выигрываешь сто тысяч, а на прочие -
двести рублей. Если ты всерьез так думаешь, никудышный ты начальник, прямо в
глаза тебе скажу. Как ты полагаешь, почему наша бригада третий месяц держит
Красное знамя? Может быть, люди у нас необыкновенные? Нет, девушки как
девушки. Но учились, старались и выучились, стали мастерами своего дела.
Хорошую семью тоже можно сделать, я так и сказала Клаве.
- А если муж виноват?
- Я про то и говорю, что муж не облигация с номером, а живой человек.
Марусю знаешь? Та же Клава учила Марусю и сделала из нее дельного электрика.
Неужели она своего инженера не сможет сделать хорошим мужем?
Валентин усмехнулся.
- Хотел бы я посмотреть, как ты будешь воспитывать своего мужа.
- Зависит, кто он будет, каков из себя.
- Ну, например, если такой, как я.
- Такого, как ты, я бы пилила, - объявила Зина решительно. - Я бы
пилила тебя с утра до вечера, потому что ты лентяй и тратишь время на глупые
разговоры с девушками.
Так шутками кончился этот серьезный разговор. Но в этот вечер Валентин
ушел с радостным сердцем, как будто его очень расхвалили.
К ночи мороз стал крепче, и в ночной тишине далеко разносились ухающие
удары - это громоздились торосы и сталкивались льдины в открытом море. В
ответ раздавалась пальба. Торосы угрожали зданию электростанции, и, не
дожидаясь их приближения, специальные команды взрывали их. Люди против
льда - артиллерийская дуэль грохотала над заливом. Когда в воз-
дух взлетали звенящие осколки, Валентину хотелось смеяться и хлопать в
ладоши, хотелось кричать по-мальчишески: "Ура, наша берет! "
- А что я радуюсь, собственно? - спросил он себя. - Зина сказала, что
будет пилить меня. Что же тут хорошего - пилить?
Но это говорил язык, а в душе все пело и смеялось: "Пилить она
намерена, пилить с утра до вечера, всю жизнь пилить тебя, тебя, Валентин,
тебя одного!.. "
Воображение тотчас нарисовало ему вечер в уютной комнате, лампу под
зеленым абажуром, круг света на чертежной доске. На диване, обложенном
вышитыми подушками, Зина с учебником на коленях. На ее круглом румяном лице
выражение преувеличенной серьезности.
- Сядь, Валентин! -говорит она. - Думать надо с карандашом в руке.
- Но мне пришло в голову...
- Опять новая идея? А старую ты довел до конца?
Тут же - Сергей. Он пришел в гости... со своей супругой... нет,
вероятно, один. Сергей сухарь и закоренелый холостяк. Вряд ли он
когда-нибудь женится. Впрочем, если Зина возьмется за дело, вероятно, и для
Сергея найдется какая-нибудь девчушка, которая будет его водить на цепочке,
как ручного медведя. Любопытное зрелище!
Развеселившись, Валентин поставил валенки в третью позицию, как учили
его когда-то в танцевальном кружке и сделал два-три круга вальса в тени
забора.
- Кто идет? -крикнул сторож. - Пропуск...
Глава семнадцатая
ЖЕЛТЫЙ УГОЛЬ
1
Природный атомный котел, который мы называем Солнцем, находится на
расстоянии ста пятидесяти миллионов километров от нас.
Где-то в недрах его, в глубине, идут атомные реакции. Там невероятная,
невообразимая для нас температура - около двадцати миллионов градусов. Жара
достаточная, чтобы "испарить" громадное небесное тело, превратить его в
сплошной ком ослепительного "огня".
Снаружи Солнце остывает, теряя энергию. Ее уносят лучи. Они летят в
пространство во все стороны, в частности на Землю. Наша планета подбирает
одну двухмиллиардную долю солнечных потерь. Эти крохи имеют мощность сто
семьдесят триллионов киловатт. Физики говорят, что энергия имеет массу.
Можно подсчитать, что Куйбышевская электростанция дает меньше десятой доли
грамма в час, вся Земля получает от Солнца примерно семь тонн, а излучает
оно пятнадцать миллиардов тонн в час. Капля из большого озера - вот что
такое Куйбышевская ГЭС по сравнению с Солнцем.
Большая часть солнечной энергии уходит на отопление нашей планеты -
согревание воздуха, океанов и морей. Примерно треть тратится на
водоснабжение суши.. Солнце испаряет воду в океанах, поднимает влагу ввысь,
там она сгущается, образуя облака. Из облаков выпадает дождь, дающий воду
рекам. И малую, совсем малую долю энергии, затраченную на испарение,
превращаем мы в ток на гидростанциях.
Из-за неравномерного нагревания воздуха возникает ветер. На это уходит
приблизительно два процента энергии Солнца.
Гораздо меньше - около одной тысячной доли лучей - потребляют растения,
чтобы изготовить свои стебли, листья и плоды. И одну сотую долю от этой
тысячной поедаем мы, люди, за завтраком, обедом и ужином.
Каждое дерево - аккумулятор солнечных лучей. Пища и дрова - солнечные
консервы. Каменный уголь, торф, сланцы - тоже солнечные консервы, но
заготовленные много миллионов лет тому назад. Мы едим Солнце, одеваемся
Солнцем, Солнцем приводим в движение машины. Поистине, "человек вправе
величать себя сыном Солнца", - сказал Тимирязев.
Сто семьдесят триллионов киловатт! Конечно, не может быть и речи, чтобы
всю энергию превращать в электричество, лишая Землю тепла и света. Можно
подбирать только излишки, безрассудные растраты нерасчетливой природы, -
например, ту энергию, которую Солнце теряет в жарких пустынях, накаляя голый
песок.
В полдень на юге на квадратный километр поступает около миллиона
киловатт - это мощность крупной гидростанции. Правда, есть еще вечерние и
утренние часы, когда Солнце светит скупо. Есть облачные дни и есть темные
ночи. Нужно также учесть неизбежные потери в машинах, так сказать, "утечку и
усушку" лучей. Пожалуй, собрать больше ста тысяч киловатт с квадратного
километра трудно.
Не чересчур щедро, но и не так мало.
Бесплодные и бесполезные пустыни имеются и о наших городах. Это крыши
домов - обыкновенные железные кровли. Ведь на них ничего не растет. И летом
они только накаляются зря, создавая лишнюю духоту... Подсчитано, что на
крыши домов Москвы падает достаточно лучей, чтобы обеспечить бытовые нужды
столицы - электрические лампы, утюги, кухни, телевизоры, холодильники.
Кое-что останется на трамвай и троллейбус. Заводам, конечно, не хватит.
Итак, каждый песчаный бархан в пустыне - это будущая турбина. Небольшая
пустыня способна удвоить производство электроэнергии в Советском Союзе. А
большая пустыня Каракум может выдать нам раз в двадцать больше энергии, чем
мы получаем сейчас. Я уже не говорю о всех прочих пустынях - о гибельных
песках Кызылкум, о просторах китайского Синьцзяна, об африканской Сахаре,
индо-пакистанской пустыне Тар, о монгольской Гоби, джанджаристанской Дхат и
многих других.
Энергия есть. Вопрос в том, как поймать лучи и как превратить их в
электричество.
2
Почти два века размышляли ученые над этой проблемой и наметили четыре
направления.
Путь первый - "горячий ящик" - стеклянная ловушка. Дело в том, что
обыкновенное оконное стекло прозрачно не для всех лучей. Видимый свет оно
пропускает беспрепятственно, невидимые инфракрасные лучи задерживает. Среди
солнечных лучей значительная часть - видимые. Проникая сквозь стекло, они
нагревают дно ящика. Нагретое дно излучает невидимый инфракрасный свет,
который уже сквозь стекло выйти не может.
"Горячий ящик" находит применение для подогрева воды, в солнечных банях
например. Для высоких температур он не годится, ибо разогретое стекло само
начинает излучать. Ловушка превращается в сито, лучи ускользают.
Путь второй - зажигательное стекло. Линзами или зеркалами мы собираем
свет с большой площади и направляем его в одно место, где плавится металл,
кипит вода для опреснителя или для парового котла.
Здесь тепла больше, температура выше. Зато система эта громоздка. Много
тяжелых зеркал, и все их надо поворачивать вслед за Солнцем, например возить
на поезде по круговым рельсам, как на Армянской солнечной электростанции. А
помимо того, зеркала ловят только прямой свет, идущий от Солнца. Рассеянный
свет неба они не собирают и в пасмурный день работать совсем, не могут.
Третий путь - подражание растениям. Улавливая солнечный свет, растения
создают различные вещества, которые можно сжечь и использовать захваченную
энергию. Путь многообещающий, но сложный и с неизбежными потерями. При
поглощении лучей - потери, во время преобразования - потери, при сжигании
материала - потери, в паровом двигателе - потери.
И наконец четвертый путь - непосредственное превращение энергии света в
электрическую. Для этого нужны вещества, в которых под влиянием света и
тепла начиналось бы движение электронов. Такие вещества есть - они
называются полупроводниками. К их числу принадлежат селен, германий, а также
кремний, один из самых распространенных на Земле элементов.
Окись кремния - кварц - входит почти во все горные породы. Песок в
основном состоит из кварца.
Итак, вся задача в том, чтобы взять песок в пустыне, освободить его от
кислорода, уложить на солнце кристаллы кремния и собирать возникающий ток.
На этот путь и встали строители солнечной электростанции Дхат, куда с такими
приключениями добирался Сергей Новиков.
3
Два цвета господствовали на станции: желтый и синий - цвет песка и цвет
неба. Южные краски были ярки и откровенны, как на детском рисунке: небо
густо-синее, песок яично-желтый. Северянину Сергею они казались крикливыми и
аляповатыми.
Но желтого цвета с каждым днем становилось все меньше. Его вытесняла
стеклянная голубизна солнцеуловителей. Квадратные ячеистые щиты с
полупроводниками укладывались рядами. Длинные параллельные полосы их
взбирались на холмы, уходили за горизонта Между полос, осторожно неся
спесивые головы, шествовали верблюды с двуколками - они везли очередной щит.
Обычно на электростанциях порядок такой: сначала годы труда, потом уже
продукция.
Мощность нарастает рывками: три-четыре года - ничего, а там сразу - сто
тысяч киловатт, через месяц - еще сто тысяч, и еще, и еще. На солнечной
станции дело шло иначе. Сегодня вы привозили стандартный щит, укладывали на
песок, к вечеру включали в сеть, а утром всходило солнце - и сто ватт
поступали в провода. Уложен щит - зажглись сотни две лампочек, десять
щитов - освещена деревня, покрыт щитами гектар- включается цех, еще гектар -
начинает работать насос, и мутная вода бежит по канавкам; нежная зелень
вторгается в желтое и синее.
Укладывать щиты было нетрудно - четыре человека за день включали четыре
щита. Сколько прибывало щитов, столько и вступало в строй. Темп
строительства диктовал завод-поставщик. А заводу для плавки песка и
изготовления кристаллов требовался ток. Ток для получения тока.
И с первых же дней Сергею задавали вопрос: скоро ли придет русское
электричество?
Южнее станции, у окраины пустыни, протекала река. Из будущего миллиона
наделов орошались первые тысячи. В министерстве земледелия Джанджаристана
лежали толстые пачки заявлений с оттисками больших пальцев вместо подписей -
просьбы безработных, безземельных, малоземельных, арендаторов, уставших от
произвола. Самые грамотные и пронырливые толкались в коридорах учреждений,
писали прошения и давали взятки, мелкие чиновники шли к большим, большие к
министру, хлопотали за чьих-то родственников, просили надел в первую очередь
и вне очереди. Земли-то хватало, но не было тока, чтобы подать воду на поля.
И полз слух из кабинета в кабинет, из уст в уста: "Наделы дадут, когда
придет русское электричество".
- А когда придет русское электричество? - спрашивали ежедневно Сергея.
И он отвечал терпеливо:
- Ничего нельзя сказать с уверенностью. Первый опыт мы проведем 1 мая,
когда вступит в строй Мезень.
... Дорожные приключения Сергея кончились благополучно. Он отделался
испугом и насморком. Ночь в пустыне оказалась неожиданно холодной. И до
утра, дрожа от холода у сгоревшего автомобиля, Сергей и Бха раздумывали, как
же они без воды будут добираться по пустыне до станции - километров сто с
лишним - пешком.
Но взошло солнце, и положение оказалось не таким страшным. Днем по
оживленному шоссе то и дело проходили грузовики. Без труда удалось найти
попутный; за два джана шофер посадил их в кабину, и через несколько часов
Сергей отдыхал в новеньком бамбуковом домике, отведенном для советских
инженеров...
Приемная вышка уже строилась. Из окна своей комнаты Сергей видел ее
огромный силуэт. Ноги вышки стояли в воде - в небольшом соленом озере,
которое должно было служить заземлением. Тяжелые низкие волны заплескивали
на фундамент, оставляя белый налет соли. Говорили, что в этом озере нельзя
утонуть: слишком плотна соленая вода. Сергей хотел проверить, но не нашел
подходящего места. Озеро было ему по колено, не глубже.
Вышка строилась неторопливо, но за сутки все же подрастала метра на
два. И каждый день поутру Сергей отправлялся на стройку, чтобы проверить,
правильно ли идет работа, ибо переводчик Бха, это случалось с ним не
однажды, мог перепутать, дать Рамии неверные, даже прямо противоположные
указания.
Обычно на полдороге к озеру Сергея встречал и сам Рамия с книгой
подмышкой. Техник любил и знал стихи, часто цитировал целые строфы из
старинных сказочных поэм.
- Стихи -это засушенные цветы из темных ущелий прошлого, - говорил
он. - Сидящий над книгой вдыхает их аромат, он любит и мыслит во всех
эпохах. Счастлив понимающий мой родной язык. Он читает поэмы, писанные в ту
пору, когда предки англичан и французов каменными топорами убивали диких
быков. Все философские системы, все откровения вы найдете в наших книгах, но
на тысячу лет раньше, чем в Европе.
Бха подсмеивался над техником. Впрочем, он на всех людей смотрел
свысока.
- Почему ты не стал поэтом, Рамия? - спросил он как-то. - Ты типичный
книжный червяк.
И техник ответил с убеждением:
-Не время, господин Бха. Увы, наши деды слишком усидчиво корпели над
древними текстами, заложив уши хлопковой ватой. А жизнь шла вперед. И не так
просто догнать ее сейчас. Нашей стране нужен металл и свет. Когда в каждой
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг