охраны, остался у входа. Он расстегнул тяжелый черный плащ и вместе с
блестящим шлемом небрежно повесил его на крюк у входа, так что часть одежды
выглядывала из шатра. У Алана сильнее забилось сердце. Краем глаза он видел,
как воины отвели лошадей в сторону и, не снимая седел, держали их наготове.
Дерзкое решение родилось в голове юноши.
Все будет зависеть от того, чем займется офицер охраны. Ага, вот он
тоже подошел к столу, видимо, заинтересовался перестановкой фигур. Пора!
Алан мягко опустился на песок и медленно пополз в ту сторону, где виднелся
черный кусок плаща. Очень важно было не задеть полотнищ шатра, малейшее
движение могло погубить. В то же время нельзя было отделяться от шатра. На
светлом песке его сейчас же заметят воины охраны. Поэтому двигаться
приходилось очень медленно, с величайшей осторожностью. Наконец он добрался
до входа и еще раз бросил взгляд в шатер. Индусы, склонившись над столом, о
чем-то оживленно спорили.
Алан приподнялся и в одно мгновение сорвал с крюка плащ и шлем офицера.
Прижав к себе одежду, он замер неподвижно. Люди в шатре не заметили его
стремительного движения. Тогда вместо высокого, украшенного грифоном
греческого шлема Алан надел гладкий индусский. Завернувшись в офицерский
плащ, он неторопливо, но решительно направился к воинам, державшим под уздцы
двух жеребцов. Алан на ходу оценивал лошадей. В голове лихорадочно билась
мысль: "Только бы не ошибиться, если я направлюсь к коню командующего, меня
тотчас же схватят..."
Не говоря ни слова, Алан решительно прыгнул в седло. Воин услужливо
подал поводья, посторонился, и ветер скачки засвистел в ушах всадника.
... Когда Аору доложили о прибытии Алана, он дважды переспросил его имя
и не сумел скрыть изумления. Вторую неделю отрезанная от мира Бактра не
получала никаких вестей. Не то что шпион, или посланник, казалось, даже мышь
не способна была пробраться сквозь индусское кольцо. Только что доложили о
том, что у Северных ворот подобраны трупы нескольких воинов - его
маракандских дружинников, тех, что должны были сопровождать Алана. Всех их
пронзили тяжелые индусские стрелы. А вот этот один человек - чужеземец,
презренный варвар, как привыкли они называть всех скифов, сделал
невозможное.
С нескрываемым интересом рассматривал Аор открытое, смелое лицо юноши.
Рассказ Алана был скуп. Он ни словом не обмолвился о происшествии со
шпионом, справедливо решив, что об этом Аору донесут и без него. Окончив
рассказ, молча протянул Аору заветный свиток. Тот мельком взглянул на
печати, подписи и не сумел полностью скрыть радости. Отложив в сторону
документ, содержащий в себе огромную политическую силу, Аор задумчиво и
внимательно посмотрел на стоящего перед ним храбреца.
- Ты сделал невозможное. Ты хочешь стать гражданином Бактры, а знаешь
ли ты, что наше государство может погибнуть?
- Мать городов, священная Бактра - бессмертна. Об этом говорят все.
- Об этом говорят священные папирусы... В голосе Аора звучали
неподдельная горечь и усталость. Он словно жаловался юноше на что-то.
- А на самом деле у нас осталось двести гоплитов* [Гоплиты --
тяжеловооруженные пехотинцы.] да сотня гетайров** [Гетайры - знатные конные
воины.] - триста человек настоящих воинов, знающих военное искусство.
Горожане изнежены золотом и вином. Рабы и местное население восстанут, как
только начнется штурм. Я недооценил возможностей индусской кавалерии.
Гипархи*** [Гипархи - легкая индусская конница.] перерезали дороги Бактрии
на четыре дня раньше срока. Это решило судьбу страны.
- Но ведь совсем недавно в городе стоял большой гарнизон! - не
удержался от восклицания Алан.
- Гарнизон! Пять отрядов были отправлены в сатрапии**** [Сатрапия --
провинция, область в Бактрии.] для собирания и стягивания сил к Бактре.
Провинции переходят на сторону врага! При первом же ветерке государство
рассыпается, как песчаный холм. Здесь ничего нельзя предвидеть, ничего
нельзя предусмотреть! Воин, висящий над пропастью на рукоятке своего меча,
загнанного в расселину, - вот что такое потомки Александра в этих проклятых
богами восточных странах. Стоит на секунду выпустить оружие и уже больше не
схватишь его вновь! Измена в каждом доме, на каждом шагу! Ты должен знать,
что ждет завтра сегодня еще свободного гражданина Бактрианы. Ты, совершивший
подвиг, достойный древних эллинских героев, заслужил настоящую свободу. Я не
хочу, чтобы завтра ты потерял ее вновь, став индусским рабом. Ты чужеземец,
и никто не осудит тебя, если ты выйдешь за ворота Бактры и открыто перейдешь
к нашим врагам. Ты выполнил мое поручение, ты свободен. Ворота города
открыты для тебя. Индусы с радостью примут к себе смелого воина.
Аор умолк. Алан не отвечал, и в комнате повисла тяжелая тишина. Может
быть, впервые в жизни Аор сказал всю правду человеку, которому искренне
предлагал стать врагом. Непонятное теплое чувство к этому юноше и сознание
обреченности впервые вырвали из уст сурового мужа, привыкшего к сложнейшим
политическим интригам, эти горькие правдивые слова. И он с непривычным
волнением ждал ответа Алана.
Наконец юноша вскинул голову и заговорил, не отрывая взгляда от лица
Аора:
- Это правда, я чужеземец здесь. Но у меня есть родина! И в изгнании
святы ее законы. Законы родины не позволяют покинуть в беде людей,
поверивших мне. Пусть даже не совсем поверивших, - не смог он удержаться от
язвительного замечания, вспомнив о шпионах Аора. - Я успел полюбить за эти
годы вашу страну, здесь я потерял свободу, здесь я завоевал ее вновь. Здесь
я увидел волшебное искусство ваших мастеров. Если когда-нибудь родное племя
позовет меня, я буду принадлежать ему. А сейчас Алан - воин вашего царства.
Вы обещали мне свободу и гражданство после возвращения.
Алан склонил голову, и Аор, возможно, впервые за много лет
почувствовал, как волнение сжало горло. Чтобы скрыть его, он молча нагнулся
над маленькой шкатулкой и, достав оттуда небольшой папирус с круглой
оранжевой печатью царя и подписью Евкратида, протянул его юноше. Алан,
многому научившийся за эти годы, развернул лист и свободно прочитал
витиеватые строчки греческого письма:
"Я, великий царь Греко-Бактрии, повелеваю раба и варвара Алана считать
отныне свободным гражданином матери городов Зариаспы. Я дарю ему гражданское
имя, пусть зовется отныне: Аполонодор Артамитский и носит печать Барса".
Выходя из дворца, Алан остановился на его ступенях и прижался виском к
холодной мраморной колонне... Голова кружилась, как от пряного, сладкого
греческого вина - удивительного напитка, чем-то похожего на далекую страну
-- родину Аора и могучего полководца Александра. Родину славных героев и
прекрасных богов.
Их мраморные изображения, охраняя вход во дворец, стояли по бокам
колонн и загадочно улыбались, будто им и в самом деле были известны все
человеческие дела и судьбы. Когда-то людная площадь перед дворцом теперь
была пустынна. Грозный шум, волнами накатывающий на город из-за высоких
стен, загнал обывателей в жилища. Как всегда в неспокойное время, на улицах
появились грабители, и горожане укрылись в домах, превратившихся в маленькие
крепости. В былое время они толпились перед царским дворцом в ожидании
подачек, теперь же никому нет дела до государства. Каждый спешил защитить
свой дом, нимало не заботясь об обороне города.
Юноша внезапно очнулся от своих мыслей. Ему показалось, будто одна из
прекрасных статуй богинь ожила. К нему приближалась стройная женщина.
Складки тонкого, нежного виссона* [Виссон - тонкое льняное полотно.] лишь
подчеркивали линии ее грациозного тела. Ласковые глаза женщины показались
удивительно знакомыми. Алан вспомнил яркое мелькание медных спиц колесницы и
эту улыбку в глазах, до сих пор оставшуюся в памяти.
Женщина подошла и, непринужденно опершись рукой о колонну, только что
охлаждавшую разгоряченный лоб юноши, заговорила мягким, немного лукавым
голосом:
- Юный воин мечтал о подвигах? Я не помешала ему? Алан, прекрасно
владевший собой в минуты опасности и научившийся дипломатическим тонкостям
речи, теперь смутился от внезапного волнения и пробормотал что-то невнятное.
Женщина засмеялась, и Алан, как это бывает только с художниками, мгновенно
потерял ощущение происходящего, весь поглощенный деталью. Он не отрывал
вспыхнувшего взгляда от обнаженной до локтя руки женщины, свободно и легко
приникшей к колонне и слегка вздрагивающей от смеха. В этом чуть заметном
трепете мыши была поразительная говорящая сила... Именно ее, эту едва
уловимую гармонию мелких движений, хотел поймать тогда Аполонид в своей
неудавшейся статуэтке... Когда взгляд юноши пробежал от руки к лицу женщины,
она перестала смеяться и слегка поежилась, ощутив его почти физически.
- Что ты смотришь на меня, как Актеон** [Актеон - юноша-охотник, по
преданию, увидевший, как купалась богиня охоты Артемида. За дерзкий взгляд
он был превращен в оленя.] в пещере Артемиды? Уж, не в пустынях ли Аидова
царства потерял свои язык великий воин? - рассерженно проговорила
незнакомка.
Это отрезвило Алана, он ответил, мягко улыбаясь:
- О нет, прелестная, перед Вами всего лишь простой смертный воин
Греко-Бактрии - Аполонодор Артамитский.
Свое новое имя Алан произнес впервые, и потому оно прозвучало чуточку
подчеркнуто и торжественно.
- Странно, я знаю имена всех достойных членов городской общины, но это
слышу в первый раз. - Теперь уж взор красавицы изучающе остановился на лице
Алана, но не нашел в его суровых чертах следов утонченной греческой
изнеженности.
- Возможно, но ручаюсь Вам - не в последний, - чуть насмешливо
поклонился Алан.
Красавица недоуменно пожала плечами и, резко повернувшись, пошла прочь.
Алан смотрел ей вслед и думал о том, кем может быть эта женщина, скрывшаяся
в царском дворце и знающая имена всех знатных горожан. Местным женщинам была
свойственна чарующая раскрепощенность и независимость в поступках и мыслях,
воспитанная многими десятилетиями свободы и равноправия женщин, принятом в
греческих городах-государствах.
ГЛАВА XIII
На следующий день вечером Лаодика поджидала отца. Аор задержался в
Совете общины дольше обычного. На-, ступило тревожное время, совсем близко
стояли враги, но здесь, за толстыми стенами и мягкими коврами, их
присутствие у городских ворот почти не ощущалось. Возможно, отец придет не
один. Последнее время к ним все чаше стал заходить этот лысый, похожий на
мокрицу жрец Зевса. Зачем он понадобился отцу? Отец никогда не посвящает ее
в свои планы, он просто говорит ей, как нужно держаться с тем или иным
человеком. Порой это ее обижало, но с годами девушку все сильней привлекала
напряженная, тайная борьба, скрытая за улыбками и напускной приветливостью
приходящих к ним людей. Все они боялись отца. И даже такие люди, как
Зеврасий, были слабее его в скрытом поединке. Лаодика порой не знала всей
картины сложной и смертельно опасной игры, которую вел отец, но охотно
принимала в ней участие, унаследовав от Аора вместе с холодным разумом
страсть к интригам и опасностям. Может быть, потому они были так близки друг
другу. Лаодика любила отца. Он стал для нее своего рода могучим божеством,
воля и разум которого руководили жизнью государства. Может быть, поэтому
здесь, в его комнатах, она совсем не ощущала беспокойства от того, что в
двух полетах стрелы стояли несчетные тысячи хорошо вооруженных врагов. Все
они окажутся бессильны перед железной волей ее отца. Стоит ему захотеть, и
их тысячи, смешавшись, начнут избивать друг друга. Так будет - стоит ему
захотеть.
Звуки цепляются за толстый ворс ковров, тонут в тканях обивки, и все же
Лаодика слышит еще издали шаги двух человек. Этому важному искусству --
слышать недоступные простому уху звуки - тоже научил ее отец. Вот его
короткие, чуть шаркающие шаги. А это кто уверенно ступает, словно идет по
мостовой? Лаодика приподнимается и, удивленная, внимательно слушает.
Никогда в их доме не звучали шаги этого самоуверенного человека. Разные
она знала шаги: мягкие, как поступь тигра, вкрадчивые, как ласки хитрого
кота, - шаги Зеврасия, жреца Зевса. Шаги других то трусливые и робкие, то
нарочито торопливые и услужливые, то неуклюже шумящие и тут же почтительно
замирающие. Но таких спокойных и четких она не знала. Так может входить
человек в свой дом, наверно, так входит воин в побежденный город. Но так
входить в кабинет Аора? Это было выше ее понимания. Она любила эту игру --
по звуку шагов определять человека, его манеры, желания и даже порой
угадывала, для чего он пришел к отцу. Но сейчас... Странная растерянность
охватила девушку, она почему-то торопливо подошла к листу полированной
бронзы и поправила свои безупречно причесанные волосы, только что уложенные
рабыней в тугой каштановый узел, из-под которого выбивались непокорные
завитки и тонкими кружевными колечками щекотали плечи. Кто же все-таки
пришел? Хлопнула дверь в кабинете отца, и сейчас же до нее долетел знакомый,
очень знакомый голос! Она рывком приоткрыла дверь и приникла лбом к узкой
щелочке. Отец, конечно, заметил это. Он всегда все замечал! Но на этот раз
не сделал обычного повелительного жеста, не заметного для собеседника. Этим
жестом он всегда приглашал ее войти или приказывал удалиться. Почему-то отец
сделал вид, что не заметил ее глаз. Ну что же, она с удовольствием
послушает, о чем говорит с отцом ее новый знакомый, странный юноша с
чужеземным суровым лицом...
- Значит, положение города безнадежно?
Аор чуть двинул бровями, за этим вопросом в голосе Алана он
почувствовал нечто не совсем обычное.
- Это так. Уже через семь дней дворцы Бактры превратятся в развалины,
а защитники города - в рабов.
- Неужели во всем царстве нет больше войск, верных Вам и царю?
В вопросе юноши звучали глубокий интерес и волнение. Аор, что-то решая
в уме, медленно взвешивал каждое слово, еще и еще раз измеряя Алана взглядом
проницательных глаз, теперь чуть затуманенных работой мысли.
- Нет. В тысяче городов Бактрианы стоят громадные, хорошо обученные и
вооруженные гарнизоны, но они не двинутся с места, пока не найдется человек,
способный сделать невозможное. Они будут стоять там, пока не найдется такой
человек...
Прежде чем Алан успел ответить, Лаодика заметила в лице отца никому,
кроме нее, не известную черточку неудовольствия, и ей почему-то захотелось,
чтобы чужой юноша сдержал готовые сорваться слова. Но он не почувствовал ее
молчаливого призыва.
- Мне нужна сотня гетайров и четыре месяца сроку. Бактра будет
свободна, если продержится это время.
Аор вскочил с кресла. Он приблизился вплотную к Алану. Резче
обозначилась на лбу черточка неудовольствия и гнева.
- Почему я должен верить вчерашнему рабу, и почему он уверен, что я
могу до такой степени довериться ему?
Отчего отец назвал юношу вчерашним рабом? И что же он молчит? Неужели и
он ответит тем противным, робким, заискивающим голосом, который она так
ненавидела в людях с услужливыми шагами.
- Мое племя зовется филагетами.
В этом гордом ответе было что-то красивое и неотразимое. И то, что
юноша не добавил к нему ничего, покорило Аора.
- Достойный ответ... Если бы потомки Александра могли так ответить,
они бы владели миром... Я подумаю о твоем предложении. Это очень сложно --
назначить недавнего раба сотником гетайров... Почти невозможно...
- Но это станет возможным, если захочет Аор!
И вновь эти два необыкновенных человека скрестили взгляды. Один --
непроницаемый и оценивающий каждое слово. Второй - открыто рвущийся к
большому делу, впервые ощутивший свою силу, еще не успевшую расстаться с
юностью.
- Аполонодор напорист, это, может, и не вредит в бою, но в разговоре
иногда мешает.
И Алан понял, что настало время промолчать.
- Я приглашаю тебя на трапезу в моем доме. Надеюсь, Аполонодор
Артамитский не откажется.
Алан прекрасно уловил насмешку в тоне Аора, оказавшего бывшему рабу
огромную честь своим приглашением. Щеки юноши вспыхнули от гнева, но он еще
раз сдержался, не подозревая, что этим заставил радостно забиться чье-то
нежное сердце.
- Ну, вот и чудесно. - Аор хлопнул в ладоши и отдал приказание
вошедшим рабыням: - Ужинать будем в покоях Лаодики. Приготовьте все и
предупредите госпожу.
Алан, словно перед поединком, чувствовал легкое волнение. Обстановка
покоя, куда они вошли, только увеличила это напряжение. Мягкий полусвет,
предметы непонятной роскоши, тонкие ароматы, точно вражеские лазутчики,
старались проникнуть в осознание юноши, ослабить напряжение воина, готового
к броску.
Чувствуя во всем этом скрытую для себя опасность, Алан стиснул зубы,
упорно обдумывая, как ему начать разговор об Узмете, все еще томящемся в
тюрьме. Аор обещал, но так ли свято его слово? Захочет ли он сдержать его?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг