судороге лицо мертвого Харагвы невозможно было смотреть без содрогания.
Понятливый Ронч неторопливо направился в противоположный угол кабинета, к
операционному столу, и возвратился с хирургической простынкой в руках. Накрыв
ею голову мертвеца, он молча повернулся к Кину в ожидании приказаний.
- Присядьте пока, - бросил ему Кин, подойдя к письменному столу.
Ситуация совершенно не располагала к щепетильности, однако необъяснимое
чувство запрета мешало ему сесть в удобное высокое кресло перед компьютером,
которое еще совсем недавно служило Харагве. Вне всякой логики в душу ему
закралось нечто вроде смутной вины перед покушавшимся на его жизнь человеком,
чей труп теперь лежал в углу с чудовищно искаженным лицом. При аресте люди
ломаются по-разному, зачастую совершенно непредсказуемо. По натуре горделивый,
не чуждый рисовки, Харагва слишком привык чувствовать себя хозяином положения
всегда и везде, чтобы смириться с проигрышем. На это надо было сделать поправку
и не ломать его сразу. Все-таки следовало предположить, что он не захочет
дожидаться расстрела по суду.
Чуть поколебавшись, Кин примостился возле стола на винтовом табурете, за
который Харагва хватался при аресте. Придвинув интерком, он набрал трехзначный
номер. Абонент оказался занят, пришлось включить режим автоматического повтора
вызова. Несколько минут прошло в ожидании, наконец связь включилась, и после
первого же гудка послышался вальяжный басовитый голос:
- Нариман слушает.
- Это Кин.
- Да, узнал вас, - почтительным тоном ответил шеф отдела контрразведки.
- Попрошу вас срочно прибыть в лабораторию. Доктор Харагва мертв. Я звоню
из его кабинета.
Повисла затяжная пауза, из динамика раздавалось шумное, с присвистом
дыхание.
- Не слышу вашего ответа, - бесстрастно произнес Кин.
- Так. Понял. Сейчас буду, - приглушенным голосом выдавил Нариман.
- Распорядитесь насчет транспорта и людей с носилками, надо убрать отсюда
тело покойного, - добавил Кин, выключил интерком и повернулся на табурете. -
Ронч, подежурьте у дверей. Скоро прибудет Нариман, кроме него, не впускать
никого.
- Слушаюсь. - Квадр-офицер соскочил с подоконника, прищелкнул каблуками и
вышел за дверь.
Кин снял бронекостюм и повесил его на высокий тубус электронного
микроскопа. Постояв немного в раздумье, он собрал с пола вытащенные из сейфа
папки, перенес их на письменный стол и начал бегло просматривать. Содержимое
папок в основном представляло собой распечатки с протоколами лабораторных
исследований. Однако в самом низу бумажной кипы Кин наткнулся на тощую папочку
с тремя оформленными договорами на консультационные услуги. Отщелкнув зажим
папки, Кин вынул из нее договоры и разложил их перед собой.
Прим-офицер Л. Абурхад, ежемесячная ставка в полторы тысячи кредонов,
терц-офицер Д. Нариман, тысяча триста, квадр-офицер Ю. Тарпиц, тысяча ровно.
Ого, совсем неплохо, практически второе жалованье, притом без особых трудов. К
каждому из договоров были подколоты копии платежных поручений на номерные счета
в Галакс-банке. Вопиющий криминал в чистом виде. Кин пропустил все бумаги через
светокопировальный аппарат, взял из бювара на столе конверт средних размеров,
сунул туда сложенные пополам светокопии и спрятал в свой планшет, а папку с
оригиналами засунул в середину стопки.
Стянул и положил в карман резиновые перчатки, встал, прошелся по кабинету,
избегая смотреть на труп биотехнолога, затем подошел к окну. Уткнувшись лбом в
теплый бронепластик окна и глядя на откос, над которым клубилась туча
суматошных псевдоптеронов, Кин раздумывал над своей непростительной
оплошностью. Да, не стоило так с ходу ломать Харагву, тот и на допросе никуда
бы не делся. Второй фатальный промах состоял в том, что Кин не заковал его
сразу же в наручники, опрометчиво понадеявшись на благоразумие арестованного,
который вряд ли осмелится вступить в борьбу с двумя вооруженными людьми. И вот
результат.
Раздался негромкий стук в дверь. Кин обернулся.
- К вам терц-офицер Нариман, - сообщил Ронч, высунувшись из-за приоткрытой
двери.
- Впустите, - велел Кин.
Распахнув дверь, квадр-офицер посторонился. Торопливой походкой в кабинет
вошел Нариман со шлемом под мышкой, на ходу утирая потный лоб скомканным
носовым платком.
- По вашему приказанию прибыл, - доложил он, старательно изобразив пародию
на строевую стойку.
Через его плечо Кин заметил, как вылезли из орбит глаза Ронча. Тот отнюдь
не ожидал от Наримана такого подобострастного поведения.
- Располагайтесь, - подчеркнуто не по уставу ответил Кин, опускаясь на
винтовой табурет. - Снимайте бронекостюм, изжаритесь.
- Благодарю. - Шеф отдела контрразведки порыскал глазами по сторонам. - Вы
сказали, доктор Харагва умер...
- Увы, это так.
- А где, так сказать... тело?
- Позади вас.
Повернувшись в указанном направлении, Нариман немного помешкал, отирая
платком лицо, затем подошел к лежащему Харагве, нагнулся, откинул простынку и
заглянул в зрачки трупа.
- Да, мертв, - глухо пробормотал он и, повернувшись к Кину, добавил: - Я
так спешил, что весь взмок, извиняюсь.
Стащив бронекостюм, Нариман чуть замялся, потом все-таки повесил его на
вешалку над телом Харагвы, тяжело отдуваясь, промокнул платком шею под стоячим
воротником мундира.
- Распорядитесь, чтобы его отправили в морг, - напомнил Кин.
- Конечно. Я все организовал - турбоход и двое с носилками. Они ждут за
дверью.
Похоже, после утреннего совещания Нариман успел изрядно приложиться к
бутылке. Даже разговаривая с ним через весь кабинет, Кин чуял явственный смрад
перегара.
- Разрешите узнать, как это случилось? - спросил Нариман.
- Самоубийство, - объяснил Кин. - Посмотрите на его правую руку.
Снова склонившись над мертвецом, Нариман приподнял брошенный поперек тела
комбинезон, прикрывавший руку, и воззрился на торчащую из окровавленной ладони
костяную иглу.
- Жуткое дело, - разогнувшись, вымолвил он и покосился на полуоткрытую
дверцу сейфа. - Это произошло при вас?
- Да. В кабинете был еще Ронч, но он тоже не успел ему помешать.
Шеф отдела контрразведки в тяжком раздумье сдвинул косматые брови. Так же
явственно, как винными парами и прокисшим потом, от Наримана пахло страхом.
Унылым безысходным страхом напрочь запутавшегося человека, чей неофициальный
хозяин внезапно погиб, а взамен как снег на голову явился полномочный
представитель высокого начальства. Еще не понимая причин происшедшего, он имел
все основания полагать, что ничего хорошего в связи со смертью Харагвы его не
ожидает.
-Я так думаю, видеосъемку делать незачем, - полувопросительно молвил он.
- Согласен. Смысла нет.
Судя по выражению лица, на языке у Наримана вертелось множество вопросов,
и в то же время он никак не мог выбрать подходящий тон разговора.
- Тогда прикажете... так сказать, убрать?..
- Разумеется.
- Ронч, позовите ребят с носилками, - скомандовал Нариман.
- Слушаюсь. - Откозыряв, квадр-офицер исчез за дверью и тут же вернулся,
сопровождаемый двумя десантниками с носилками.
Нариман молча сделал знак десантникам, те положили труп на носилки,
накрыли его голову все той же светло-зеленой хирургической простынкой и вынесли
из кабинета.
- Оставьте нас наедине, Ронч, - велел Кин и указал Нариману на кресло
рядом с собой: - Садитесь.
Тот опустился на краешек сиденья, уперся руками в колени, выжидательно
уставился на Кина. Впрямую расспрашивать старшего по званию офицера он не смел,
однако всем своим видом давал понять, что желает получить разъяснения.
- Весьма и весьма прискорбный случай, - произнес Кин. - Начну с того, что
доктор Харагва пытался выведать у меня секретные сведения о Генштабе в обмен на
довольно крупную денежную сумму. Вот здесь, в папке, заключенный между нами
договор и кристалетка, которую покойный получил от меня. Разумеется,
составленный мной документ представляет собой чистой воды дезинформацию. А вот
чек, выписанный доктором Харагвой. Ознакомьтесь, пожалуйста.
Дотошно изучив текст договора и чуть ли не обнюхав чек, Нариман откинулся
на спинку кресла с убитым видом.
- Прямо глазам своим не верю, - развел руками он.
- Известно ли вам что-либо о других аналогичных договорах между доктором
Харагвой и офицерами гарнизона?
- Нет, что вы. Я моментально пресек бы, как же иначе... А что, есть
сведения?
- Пока только непроверенные слухи. Будем надеяться, обыск внесет ясность,
- Кин похлопал ладонью по извлеченным из сейфа папкам.
- Да-да, конечно, - с жаром подхватил Нариман. - Я поручу обыск Тарпицу,
он у меня дока в таких делах, ни пылинки не пропустит...
Согласно заведенному в АрКоне порядку, если бы Харагва действительно
провоцировал Кина с ведома Тарпица, следователь обязательно поставил бы
непосредственного начальника в известность о готовящейся операции. Кто-то из
двоих солгал Кину: либо Харагва, либо Нариман.
- Хорошо, но это оставим на потом. - Кин про себя усмехнулся, подумав о
лежащих в его планшете светокопиях договоров. - Итак, продолжим. Как только
сделка между нами состоялась, я уведомил доктора Харагву, что он арестован, и
предъявил ему ряд обвинений. Одно из них - в попытке убийства. Видите ли, я
пришел к выводу, что взорвавшаяся в турбоходе мина - дело рук доктора Харагвы.
- Неужели?!
- Представьте себе, мои выводы оказались подкреплены решающей уликой. Как
только я ее обнаружил, доктор Харагва покончил с собой. К сожалению, ни Ронч,
ни я не успели ему помешать.
Отирая лоб платком, Нариман поерзал в кресле, с беспокойством взглянул на
стопку папок.
- И что за улику вы нашли?
- Посмотрите-ка сюда. - Кин подвел Наримана к сейфу и распахнул дверцу.
- Да это же диверсионная мина, - заглянув вовнутрь, изумился тот.
- Совершенно верно. Одна из двух украденных со склада. Между прочим, в
лаборатории есть гравировальный аппарат, на котором легко можно изготовить
копию пломбера со слепка.
Внутренне Кин поморщился: его собеседник сегодня пил явно не хиржумское
вино, и вблизи из его рта нестерпимо шибало дешевой сивухой.
- А пломбер вы не нашли?
- Пока нет. Поэтому необходим самый тщательный обыск здесь и на квартире
покойного. И еще детальная дактилоскопическая экспертиза всего кабинета.
- Да, конечно. Конечно же, все будет сделано, следователь Тарпиц немедля
этим займется, - затараторил Нариман.
- Надеюсь, он проявит себя лучше, чем в деле Гронски, - не без ехидства
проронил Кин, вернулся к столу и сел на табурет.
С шумным посапыванием Нариман еще раз нагнулся и опасливо заглянул в сейф,
как будто проверял, не встала ли мина сама собой на боевой взвод.
- Кто бы мог подумать... - глубокомысленно изрек он, снова усаживаясь в
кресло. - У меня прямо в голове не укладывается...
- Тем не менее все сходится.
Надев маску лучезарного самодовольства, Кин цепко следил за реакцией
собеседника, не упуская ни единой мелочи. Тот сильно нервничал, даже не пытаясь
этого скрыть, его короткие волосатые пальцы растерянно комкали влажный от пота
платок, а бегающие глаза то и дело возвращались к стопке папок рядом с
компьютером. Пожалуй, изумление Наримана при виде обнаружившейся в сейфе мины
было неподдельным.
Напрашивался вывод о том, что Харагва не особо доверял этому туповатому
пьянчуге и всем заправлял пронырливый гаденыш Тарпиц. Если так, у Кина
появляется хоть какой-то шанс выбраться с Тангры целым и невредимым. С
превеликим удовольствием он отправил бы Наримана драить зубной щеткой сортир в
старых добрых кадетских традициях, иного этот пьянчуга не заслуживает. Однако,
чем восстанавливать против себя всю здешнюю свору, лучше попытаться вбить между
ними клин. Пока наибольшую угрозу представляет собой Тарпиц, которому терять
уже нечего. А Нариман пускай чувствует себя в относительной безопасности,
загонять его в угол слишком рискованно. Рассчитаться по заслугам с ним лучше
потом, когда сделанные Кином светокопии договоров лягут на стол Дервенова.
- Скажу прямо, вы преподнесли нам всем настоящий урок. Да-да, я не стыжусь
в этом признаться, - натужно польстил Нариман. - Простите, но как вам это
удалось?
- Не могу сказать, что распутать это дело было так уж сложно. Вечером в
день катастрофы я навестил в лазарете водителя Даркофа. По его словам, перед
выездом на космодром к турбоходу не приближался никто, за исключением
патрульного фабра. Из этого я сделал вывод, что диверсию осуществил человек,
имевший доступ к телеметрическому управлению биороботами.
- Резонно, - поддакнул Нариман.
- Теперь нет никаких сомнений в том, что мину в турбоход подложил фабр,
которым управлял Харагва отсюда, из лаборатории. Очевидно, он снабдил минами
двух фабров, и второй в это время крутился на площадке возле вихрелетов.
Гронски сообщил Харагве, который из турбоходов выедет за мной на космодром. Как
я понимаю, ему было обещано вознаграждение, но Гронски счел сумму слишком
незначительной и попытался шантажировать Харагву. В ночь со второго на третье
между ними состоялся разговор. По свидетельству Ронча, Гронски твердо решил
покинуть Тангру и отпраздновать расторжение контракта кутежом на Лебаксе. Для
этого, само собой, нужны немалые деньги, которые он рассчитывал получить в
обмен на свое молчание. Однако АрКон обязательно заинтересовался бы унтером,
вдруг разбогатевшим при неясных обстоятельствах и выложившим солидную неустойку
по контракту. Понимая это, Харагва решил избавиться от шантажиста. Скорее всего
для вида он согласился заплатить и мирно распрощался с унтером. А спустя
примерно два часа после этого Харагва под каким-то предлогом заявился к Гронски
среди ночи и заставил его замолчать наверняка при помощи икстера. Никакого
другого объяснения происшедшему я не вижу.
- Звучит убедительно. Хотя я совершенно не представляю, зачем доктору
Харагве все это понадобилось, - скорбно покачал головой Нариман.
- У меня есть еще одно предположение, хотя пока оно ничем существенным не
подкрепляется, - произнес Кин. - Вполне возможно, погибший был тем самым
человеком, который доставил нам с вами уйму беспокойства.
- То есть как, вы хотите сказать, Харагва работал на имперскую разведку?
Доктор Харагва - Туман? Но это же, извиняюсь, абсолютно невероятно. - Нариман
ошарашенно покрутил головой.
- В самом деле? - иронически спросил Кин. - Значит, вы готовы поручиться
за доктора Харагву?
Шеф отдела контрразведки побледнел и снова обрыскал затравленным взглядом
лежавшие на столе папки, наконец он потрудился оценить масштабы возможных
последствий. Если выяснится, что Харагва был имперским агентом и под прикрытием
концерна "Биотех" сумел завербовать руководство гарнизона, включая
контрразведку, то дело неминуемо кончится трибуналом. Выдержки у этого
ничтожества ни на грош, подумал Кин.
- Нет-нет, просто я неудачно выразился, - вздрогнув, Нариман пошел на
попятный. - Все так неожиданно...
Следовало поднажать на него еще чуть-чуть, только аккуратно, без излишней
резкости. Методы скрупулезной психологической обработки для Кина с давних пор
были предметом серьезного увлечения.
- Полагаю, вы читали досье Харагвы и, таким образом, его политические
взгляды для вас не секрет? - сухо поинтересовался он, балансируя на грани
прямых обвинений в преступном недосмотре.
Шеф контрразведывательного отдела совсем сник, сообразив, что любой ответ
на заданный вопрос будет истолкован не в его пользу.
- Но ведь он получил высшую категорию допуска, - уклончиво промямлил
Нариман.
- Только потому, что проект ФАБР-2 целиком являлся его заслугой, - отрезал
Кин. - И без него здесь было никак не обойтись. Однако вам надлежало обеспечить
самый пристальный контроль за человеком с такими нелояльными взглядами.
На это у Наримана и подавно не нашлось оправдательных аргументов. Стиснув
платок в кулаке так, что побелели костяшки пальцев, он затравленно вытаращился
на Кина, ожидая решающего вопроса: почему доктор Харагва не был поставлен под
неусыпное наблюдение спецсредствами?
А теперь хватит, Нариман вполне созрел для того, чтобы испробовать на нем
один из любимых психологических приемов Кина. Ложная кульминация беседы вкупе с
разительной переменой тона обычно дает отменные результаты.
- Ну что ж, все мы люди, каждый может ошибиться, - великодушно сказал Кин.
- Вдобавок я прекрасно вижу, в каких тяжелых условиях вам приходится работать.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг