Плюс кое-какие эпизодические знакомства.
- Вы говорите правду?
Кин поднял голову, их взгляды встретились, как два дуэльных клинка. Больше
всего на свете ему хотелось прикончить эту рыжую гадину своим отшлифованным
безукоризненным приемом - врезать костяшкой среднего пальца в переносицу. При
точном ударе тонкая косточка в носовой пазухе с тихим хрустом раздвигает
черепной шов и словно лезвие входит в мозг. Судя по тому, как напряглось
крикливо накрашенное лицо Буанье, потаенный соблазн достаточно ясно читался в
его глазах.
- Насколько я понимаю, доктор, вы всерьез решили выставить меня
сумасшедшим. - Кин заставил себя выдавить легкую улыбку. - У вас ничего не
получится, поверьте. Зря стараетесь.
В наступившей напряженной тишине прозвучала трель интеркома. Бесстрастно
восседавший за рабочим столом Абурхад щелкнул клавишей:
- Я слушаю.
- К вам терц-офицер Нариман и квадр-офицер Тарпиц, - сообщил голос Дживло.
- Пусть войдут, - разрешил командир гарнизона.
Молчаливая дуэль взглядов, зрачки в зрачки, оборвалась. Кин рывком
поднялся с кресла, чтобы занять место за столом для совещаний.
- Вы слишком самонадеянны, Элий, - сказала ему в спину доктор Буанье.
10. Да вы просто сумасшедший
Вошедшие в кабинет контрразведчики расселись за длинным узким столом для
совещаний напротив Кина, доктор Буанье выбрала себе место в торце стола, лицом
к Абурхаду.
- Что ж, приступим к делу, - сказал командир гарнизона. - Для начала
давайте выслушаем сообщение следователя Тарпица. Прошу вас.
Расстегнув планшет, Тарпиц выложил на стол перед собой несколько
экземпляров текста, напечатанного на служебном бланке с грифом "Секретно".
- Вот резюме дознания, Можете ознакомиться, - объяснил он. - Скажем прямо,
дело достаточно простое.
Кин взял себе один из листков, больше никто из присутствующих к ним не
притронулся. Светокопия, сделанная с компьютерной распечатки, легонько дрогнула
в его руке, когда он присмотрелся к размашистой резолюции в ее левом верхнем
углу: "Ознакомился. С выводами согласен. Д. Нариман. 4.07.525 ВК". Судя по
неравномерной толщине линий, шеф контрразведывательного отдела воспользовался
ручкой с разлохмаченным кончиком. Взглянув на лежавший перед Тарпицем оригинал
документа, Кин убедился, что виза наложена красными чернилами.
- Мной установлено, что унтер Гронски страдал душевным расстройством,
которое и довело его до самоубийства, - продолжил Тарпиц. - Среди материалов
дознания имеются убедительные свидетельские показания на этот счет. Пользуясь
случаем, я хотел бы поблагодарить доктора Буанье за неоценимую помощь, которую
она оказала следствию в качестве медицинского эксперта. Буду крайне
признателен, доктор, если вы скажете несколько слов по этому поводу.
С любезной улыбочкой следователь повел рукой в сторону психиатра, та
снисходительно покивала ему.
- Покойный унтер, несомненно, страдал эндогенным циркулярным психозом, -
заговорила Буанье. - Опрошенные мной сослуживцы Гронски подтвердили, что он был
подвержен беспричинным колебаниям настроения - от эйфорического до
подавленного. Время от времени у него проявлялись легкие симптомы аутизма,
особенно при употреблении алкоголя. Днем накануне самоубийства больной перенес
глубокую декомпенсацию состояния, он явно пребывал в гипомании, а к вечеру впал
в депрессию. Картина совершенно ясна, мне больше нечего добавить.
- Спасибо, доктор. - Тарпиц привстал и протянул командиру гарнизона листок
с резюме. - Необходима ваша резолюция, чтобы закрыть дознание.
- Может быть, инспектор Кин хочет что-нибудь сказать? - осведомился
Абурхад, деловито снимая колпачок со старомодного позолоченного роллера.
- Да, безусловно, - откликнулся Кин и еще раз пробежал глазами свой
экземпляр светокопии по диагонали, отчеркнув ногтем одну из строчек. - Я хотел
бы задать следователю Тарпицу несколько вопросов, с вашего позволения.
- Пожалуйста, инспектор.
Всем корпусом Кин развернулся к следователю, потряхивая листком на весу.
- Здесь написано, что проведена дактилоскопическая экспертиза оружия и
никаких посторонних отпечатков не обнаружено.
- Совершенно верно. - Тарпиц вежливо наклонил кудрявую голову.
- Но при этом почему-то не упоминается тот немаловажный факт, что на
обойме, извлеченной из икстера Гронски, отсутствуют его отпечатки пальцев.
- Позвольте, инспектор, вы что-то путаете, - озабоченно заявил
следователь, взирая на Кина расширившимися ясными глазами.
От неожиданности Кин похолодел, он заранее предчувствовал заготовленный
ему подвох и полез на рожон со спокойным любопытством, но такого сюрприза не
мог себе даже представить. Безупречно вежливый тихоня оказался изрядным
подонком. Мало того, что он грубо подтасовал результаты дознания, у него еще
хватает дерзости лгать прямо в лицо.
- Я ничего не путаю, не имею такой привычки. - Взбешенный Кин едва не
сорвался на крик. - Вчера вы при мне проводили дактилоскопическую экспертизу
обоймы, которую вынули из икстера Гронски. И я сам видел, что на ней не
обнаружилось никаких отпечатков.
- Ну не надо так, инспектор, что это с вами... - Следователь с наигранной
беспомощностью повертел головой, словно бы ища сочувствия у присутствующих и
призывая их в свидетели.
- Неужто вы посмеете утверждать, что этого не было?
Со стороны безобразная нелепая сцена выглядела совершенно однозначно.
Вконец зарапортовавшийся сумасшедший бредит вслух в присутствии троих
свидетелей и психиатра. Озираясь, Кин заметил, как слева от него сделала
охотничью стойку Буанье, как понимающе переглянулись, покачивая головами,
Абурхад с Нариманом.
- Да, у меня в сейфе хранится личное оружие покойного с обоймой. В ней
недостает одного заряда, и на ее поверхности идентифицированы отпечатки пальцев
Гронски поверх отпечатков кладовщика Магинбо. Действительно, вчера я вам ее
показывал. - Тарпиц скорчил соболезнующую мину. - Право же, мне очень неловко,
инспектор... Не знаю, как вас понимать.
От бешенства у Кина помутилось в глазах. Больше всего на свете ему
хотелось объяснить Тарпицу и Нариману, что они оба уже могут отпарывать у себя
с петлиц по звездочке. И морально готовиться к отменному клистиру во все дырки,
если не к офицерскому суду, тут уж как повезет.
Однако не стоило нагонять на них чрезмерного страху. Трусливых мерзавцев
нельзя загонять в угол, иначе в панике они могут решить, что единственным
шансом выкрутиться для них является смерть сумасшедшего эмиссара. Пусть
сегодняшняя депеша, отправленная им в штаб-квартиру АрКона, выдает их с
потрохами на растерзание высшему руководству и делает убийство Кина
бессмысленным и рискованным предприятием, казус в том, что содержание
шифрограммы им пока неизвестно.
- Инспектор, вы продолжаете настаивать на своем? - спросила Буанье.
Кин смерил ее откровенным ненавидящим взглядом.
Режиссерский замысел совещания прояснился полностью. Щекотливые проблемы
решены одним махом:
Убийство Гронски становится недоказуемым, а несносный инспектор при всех
наглядно продемонстрировал свое сумасшествие. Теплая компания уверена, что
загнала его в безвыходную западню, и теперь втайне ликует. Утверждать, будто
следователь контрразведки нарушил служебный долг и подтасовал улики, способен
только безумец. Засвидетельствовать правоту Кина некому. Для него остается
небогатый выбор: продолжать упорствовать, обвиняя Тарпица в подлоге, или пойти
на попятный. Со стороны и то и другое будет выглядеть бредом умалишенного,
который окончательно запутался и сам не знает, что городит.
- Так, я вижу, пора заканчивать этот небольшой спектакль, - решившись,
процедил Кин. - Гражданин командир гарнизона, позвольте мне представиться еще
раз.
Он полез в карман за бумажником, извлек из него удостоверение прим-офицера
армейской контрразведки и придвинул его через стол к Абурхаду.
- Пожалуйста, ознакомьтесь. Во избежание дальнейшей путаницы, - веско
добавил он.
Командир гарнизона внимательно осмотрел запаянный в пластик прямоугольник
и, высоко вскинув тонкие брови, уставился на Кина. В его сумрачных глазах
неожиданно блеснуло веселое дружелюбие. Затем он чуть ли не с озорством
покосился на своих озадаченных контрразведчиков.
- Ах вот как... - произнес Абурхад врастяжку. - Признаться, не ожидал...
Никак не ожидал.
В его тоне послышалось нескрываемое облегчение, он сразу понял, что визит
Кина вовсе не связан со штабными интригами и никаких головомоек с нахлобучками
лично для него не воспоследует. Еще раз полюбовавшись внушительным документом,
он протянул его владельцу, но Кин легким движением руки перепасовал
удостоверение в сторону Наримана.
- Пусть мои коллеги тоже ознакомятся, - разрешил Кин.
Обрюзгшее лицо Наримана непроизвольно вытянулось, едва тот взял в руки
прим-офицерское удостоверение с Недреманным Оком в уголке, да так и застыло в
гримасе тупой пришибленности. Посунувшись к плечу своего шефа, Тарпиц бросил
беглый взгляд на документ, вздрогнул и заерзал на стуле, бесцельно теребя
замочек лежавшего рядом планшета.
Пристально следя за общим тихим переполохом, который произвело его
подлинное удостоверение, Кин понял, что поспешно сделанные им выводы о
предательском раскрытии инкогнито оказались ложными. Ни Абурхад, ни Нариман, ни
Тарпиц не имели доступа к его личному делу и не знали, кем является штабной
эмиссар на самом деле. Все трое скопом не смогли бы так искусно притворяться,
они совершенно разноречиво отреагировали на преподнесенный сюрприз, однако в их
мимике Кин не почуял ни тени фальши.
- Позвольте и мне взглянуть, - попросила недоумевающая Буанье.
- Разумеется, сударыня. - Кин мягким движением взял из рук Наримана свое
удостоверение и подал ей.
Сжав ярко накрашенные губы в ниточку, врач уставилась на документ.
- Позавчера вы мне предъявили совсем другое удостоверение, - поразмыслив,
заявила она.
- Вы совершенно правы, только психиатрия тут ни при чем.
- Простите, как вы сказали?
- Я имею в виду, что контрразведчик может иметь два удостоверения, но это
отнюдь не признак раздвоения личности, - наставительно произнес Кин.
Предпринятый им на грани отчаяния ход сработал, ситуация изменилась
диаметрально. Странно все-таки устроены люди: только что они снисходительно
взирали на затесавшегося среди них душевнобольного и вдруг оказались
преисполнены боязливого уважения. Как будто он выложил на стол авторитетное
медицинское свидетельство, а не удостоверение с эмблемой контрразведки. Как
будто прим-офицер АрКона уж никак не может страдать умопомешательством, в
отличие от секунд-офицера из Генштаба.
Буанье вернула ему документ, и он перекочевал на прежнее место, в
бумажник.
- А теперь, доктор, я попрошу вас удалиться, поскольку дальнейший разговор
будет носить строго секретный характер, - бесстрастно потребовал Кин.
Буанье вопросительно взглянула на Абурхада, тот ответил сдержанным кивком,
и дама с явной неохотой подчинилась. Встав из-за стола, она пошла к вешалке за
бронекостюмом и принялась его надевать.
- Кстати, сударыня, - окликнул ее Кин. - То, что вы видели мое настоящее
удостоверение, не подлежит разглашению. Надеюсь, вы это хорошо понимаете.
- Да, конечно, - вздернув голову, промолвила Буанье и вышла из кабинета,
передвигаясь, как деревянная кукла на шарнирах, что в ее понимании, наверное,
означало горделивую походку.
Не обращая внимания на сникшего Наримана и Тарпица, пребывающего в унылом
замешательстве, Кин заговорил, адресуясь к командиру гарнизона:
- Вероятно, вы уже поняли, что я прибыл на Тангру исключительно в связи с
делом имперского агента по кличке Туман.
- Будем надеяться, теперь оно сдвинется с мертвой точки, - ответил
приободрившийся Абурхад.
- Не сомневаюсь. - После секундного колебания Кин решил прибегнуть ко лжи,
выдвинув уже отброшенную им версию: - Видите ли, есть некоторые основания
полагать, что смерть Гронски так или иначе связана с деятельностью Тумана.
Вероятнее всего, убитый унтер сначала был завербован имперским агентом, а потом
попытался его шантажировать. И в этом свете расследование дела Гронски
приобретает очень большое, я бы сказал, решающее значение. Найдя убийцу, мы тем
самым разоблачим опаснейшего врага в наших рядах. Будем надеяться, решающий
момент близок.
Он бойко выпалил эту довольно-таки убогую тираду, хотя у него чуть не
свело скулы от корявой канцелярской риторики. Командир гарнизона уже успел
просчитать, что сам он пребывает в относительной безопасности, поскольку все
шишки достанутся ведомству Наримана. Таким образом, в настроениях местной
верхушки наметился маленький раскол, следовало углубить его.
- Что ж, все наши возможности в вашем распоряжении, - заверил Абурхад,
отлично уловив подтекст сказанного Кином.
- К сожалению, пока результаты проведенного дознания нельзя назвать
безупречными, - сказал Кин, одарив Тарпица уничтожающим взглядом, от которого
тот виновато поежился. Впрочем, сейчас добивать кудрявого мерзавца не стоило,
еще успеется.
- Но давайте не будем возвращаться к маленькому недоразумению с
отпечатками пальцев, - великодушно продолжил он. - Самоубийство Гронски было
инсценировано, и у меня имеется еще одно доказательство этого.
Кин выложил на стол кристалетку.
- Вчера я проделал компьютерную экспертизу, и ее результат подтвердил мои
подозрения. Прежде чем застрелиться, самоубийцы обычно принимают сидячую позу.
Между тем Гронски стоял во весь рост посреди комнаты, осевая импульса прошла
под углом минус двадцать к линии горизонта, точка вхождения чуть выше правого
уха. Чтобы так приставить икстер к голове, он должен был очень сильно отвести
назад локоть, до ломоты в плечевом суставе. Короче говоря, застрелиться таким
образом очень трудно, я бы сказал, физически невозможно.
- Разрешите? - Абурхад взял кристалетку и вставил ее в панель своего
компьютера.
При общем напряженном молчании он сосредоточенно просмотрел материалы
экспертизы. На толстых щечках свесившего голову Тарпица расцвели красные пятна.
- Да, это выглядит убедительно, - признал командир гарнизона, возвращая
кристалетку Кину.
- Значит, надо переходить от дознания к следствию, - подытожил Кин и
положил кристалетку перед понурым следователем, прищелкнув ею по столешнице. -
Произошло убийство, Тарпиц. Вы начали не лучшим образом, но я даю вам шанс
исправить положение. Ищите убийцу.
- Я постараюсь, - промямлил тот, засовывая кристалетку в планшет.
- Должен внести окончательную ясность. - Кин взглянул на тупо
нахохлившегося Наримана. - Вчера я получил шифрограмму от гранд-офицера
Дервенова, ею мне делегируются полномочия в любом объеме, необходимом для
выполнения поставленной задачи. Итак, с этого момента я курирую работу отдела
контрразведки в полном объеме. Есть вопросы?
- Когда прикажете ввести вас в курс текущих мероприятий? - выдавил
Нариман.
- Думаю, после обеда, в три часа.
- Слушаюсь.
Наконец-то паскудная мерзкая дрожь в глубине души перестала донимать Кина.
Все встало на свои места, худшее позади. Теперь он полностью контролирует
ситуацию, и местные контрразведчики повинуются ему, пусть без малейшей охоты,
зато беспрекословно. Как непосредственный представитель Дервенова на этой
планете, Кин может завязать этих подонков узлом и подтереть ими задницу, только
без спешки, постепенно, шаг за шагом.
- В частности, меня крайне интересует, как продвигается дело о похищении
двух диверсионных мин со склада, - строгим тоном предупредил он шефа
контрразведывательного отдела. - Об этом попрошу вас отчитаться во всех
деталях.
- Действительно, пора бы внести ясность, - поддержал его Абурхад. - Можете
ли вы сейчас доложить о своих соображениях по этому факту?
- Н-ну, мы уже проверили всех, кто посещал склад в последнее время, -
сообщил Нариман. - На предмет доступа к гравировальной установке. Пока явных
результатов нет. Есть предположение, что похититель действовал заодно с
сообщником.
- И это все? - с укоризной воздел бровь командир гарнизона.
- Работаем, - сконфуженно пробормотал терц-офицер.
В наступившей вялой паузе Абурхад перевел выжидательный взгляд на Кина.
Тот слегка опустил веки в знак того, что тема разговора исчерпана. Согласно
неписаной иерархии, при равенстве воинских званий контрразведчик стоит выше
десантника. Не подлежало сомнению, что номинально ведет совещание хозяин
кабинета, однако решающее слово принадлежит все-таки прим-офицеру АрКона.
- Если вопросов больше нет, все свободны. - Командир гарнизона
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг