Из ресторана доносились звуки оркестра.
- Желаю приятно провести вечер.
- Спасибо, фрау Тони.
В ресторане нарастал шум. Парочки выходили из-за столиков
и шли танцевать. Позвякиванье тарелок слилось в беспокойный
гул. Дверь на улицу была открыта, и вечерний ветер перемеши-
вал с ресторанным угаром пушинки цветущих тополей.
Трассен сел справа от эстрады и заказал бутылку вина и
шницель. Оркестр играл известную песенку о потерянном време-
ни. Откинувшись на спинку стула, Лео мечтательно следил
сквозь затуманившиеся очки за колебаниями сложной прически
танцующей блондинки. Какие удивительные переплетения пря-
дей... Торжественная пышность сказочного убора... И такой
тонкий, хрупкий профиль под затейливой шапкой волос... "А не
отбить ли ее у этого самоуверенного хлыща?" - Трассен хме-
лел. В ресторан медленно вошел высокий и узкий в плечах че-
ловек. Коротко стриженные волосы. Серые внимательные глаза.
"Рост выше среднего, метр восемьдесят пять. Сутулится..." В
мозгу Трассена вспыхнули приметы Рауля, объявленные по радио
перед его бегством из Берлина. Сколько ле прошло с тех пор,
с того самого лета, когда между ними произошел разрыв?..
Клемперт остановился, слегка приподняв брови, окинул
взглядом зал и устало шагнул своими непомерно длинными нога-
ми к боковому столику невдалеке от входной двери.
Да, это мог быть только Клемперт. Но почему Трассен дол-
жен встретиться с Раулем именно сейчас? Стык с прежней
жизнью в тот самый момент, когда так хотелось забыть о прош-
лом. Когда все, наконец, наладилось. А Клемперт - это снова
проблемы. Клемперт - это упреки совести. Клемперт - это
трудное и опасное существование. "Нет, с меня хватит",-
раздраженно подумал Трассен.
Рауль раскрыл меню.
"Ведь сколько раз мы ходили с Клемпертом по одним и тем
же улицам в Берлине, ездили в подземке по одному и тому же
радиусу и не встречались..." Только однажды Трассен зашел к
отцу Клемперта сразу после ареста Рауля. Он недолго пробыл у
старика и избегал смотреть в его застывшие от отчаяния гла-
за...
И вот уже Трассен чувствует, как в нем просыпается эта
самая проклятая совесть, а память услужливо подсовывает ему
тягостные воспоминания. Он тонул в озере с желтыми камышами.
Рауль вытаскивал его, потом долго откачивал, пока посиневшее
тело Трассена не стало снова ассистентом кафедры физики. И
почему-то именно это воспоминание о том, как он, потеряв са-
мообладание, вцепился в воде в Клемперта, стиснув его шею,
жгло Лео сейчас с особенной силой.
К Раулю подбежал официант и начал записывать заказ. Лео
почувствовал всю низость своего поведения, с грохотом отод-
винул стул и направился к Клемперту.
- Рауль!
Не вставая, Клемперт смотрел на него с удивительно знако-
мой мягкой усмешкой. Это мгновение решило все. Лео бросился
к нему и, схватив за руку, отвернулся, сдерживая дрожащие
губы. Прошлое и настоящее слились в одну прозрачную одновре-
менность.
- Садись, Лео.
Рауль Клемперт не погасил теплого взгляда. Трассен по-
чувствовал, что Рауль нисколько не изменился, и это обрадо-
вало его, словно он нашел что-то давно потерянное.
Рауль налил в бокал Лео вина. Они выпили. Оба думали о
том, как необычна их встреча. Рауль не вспоминал об опаснос-
ти. Зато Трассен не мог оторвать от нее свои мысли. Логика
подсказывала: "Рауль был арестован. Если он здесь, значит он
бежал. Нацисты не могли его выпустить. Он бежал". Трассеном
овладевал страх. Он забыл о том, как далеко они от Берлина.
Рауль медленно пил вино и, казалось, был в своем привыч-
ном ленивом расположении духа.
- Как ты попал в Гаммельн?
- А ты? Где ты живешь? - вопросом на вопрос ответил Трас-
сен.
- У Айкельсона.
- У Айкельсона? - Лео покраснел. - Ведь ты, наверное,
слышал там обо мне?
- Нет!
- Но я знаком с Анной-Мари.
Рауль смотрел вопросительно.
- Я впервые увидел ее, когда она сократилась вместе со
своей машиной и предстала передо мной в образе уродины. Но
когда автомобиль остановился...
- Послушай, старик, - Клемперт подлил Лео вина, - тебе не
кажется, что мы с тобой угодили в какой-то потусторонний
мир? И наш интеллект так пошло устроен, что за какие-нибудь
две недели мы можем привыкнуть ко всему. Я вижу, ты даже пе-
рестал удивляться!
- Эх ты, художественная натура! - Трассен насмешливо пос-
мотрел на Рауля. - Я физик! И прежде всего обязан понимать.
Удивляться мне неприлично. - Он выпил залпом свой бокал и
недовольно скривился. - Тебе изменяет вкус, Клемперт. Вино
скверное.
- Еще не сориентировался. Слушай, Лео, ты был на вокзале?
- Был.
- Что ты скажешь?
- Я поверил в то, что здесь происходит. Понимаешь? Пове-
рил в то, что нас окружает. Но мне надо разобраться. Я еще
не все понимаю. И не навязывай мне дурацкие эмоции.
- Молодец! - улыбнулся Клемперт. - Таким ты мне нравишь-
ся.
На лице Трассена вдруг появилось робкое и беспомощное вы-
ражение.
- Анна-Мари неужели ни разу не говорила обо мне?.
- Не говорила.
- А ты с ней... вы... Она, Клемперт, самая необыкновен-
ная!
- Что?
Трассен рывком поправил очки.
- Она красавица! Удивительная красавица! Вот ты художник.
Скажи, ты видел когда-нибудь подобную девушку?
- Очень мила...
Трассен посмотрел на Рауля и вдруг понял, что тот смер-
тельно устал.
- Послушай, Рауль, ты бежал?
Клемперт прикрыл глаза.
- Но ты здесь еще никого не опасаешься? - Трассеном снова
овладело беспокойство.
- Как знать.
- Ты кого-нибудь встретил?
- Никого, кроме тебя. - Рауль повернулся к стоявшему нев-
далеке официанту. - Счет, пожалуйста!
- Подожди меня, я тоже расплачусь. - Трассен прошел к
своему столику.
Около его прибора лежала исписанная цифрами бумажная сал-
фетка. Это была та самая салфетка, на которой он сделал рас-
чет в берлинском ресторане Кемпинского перед своим побегом.
Значит, Веске проник и сюда? Судорожными рывками забилось
сердце.
- Я готов! - крикнул ему Рауль, пряча бумажник, и взгля-
нув на потускневшее, ставшее каким-то неопределенным лицо
Трассена, понял: что-то стряслось.
Не меняя равнодушного выражения лица, Клемперт устало по-
вернулся к двери и, пропустив вперед парочку, вышел из рес-
торана.
Трассен, чувствуя, что за ним следят, спрятал бумажную
салфетку с формулами в карман и подозвал официанта.
- Счет!
- Так рано, господин Трассен?
- Пора.
- А мне велели передать, что вас приглашают вон к тому
столику.
Трассен оглянулся и увидел напряженно вглядывающегося в
него человека с сигаретой во рту. Рядом с ним сидел плечис-
тый мужчина в кителе железнодорожника. Третьим за столиком
был Веске.
Словно во сне, Трассен встал и, ступая будто по воде,
поплыл к темной компании. Выхода не было.
На Веске был свободный пиджак. Клетчатые гольфы, светлые
ботинки на каучуковой подошве дополняли его наряд. Веске лю-
бил перевоплощение. Он сидел, слегка закинув правую руку за
спинку стула, и весело поглядывал на своих собутыльников.
- Вот мы и встретились, господин Трассен, - сказал он,
улыбаясь. - Садитесь.
Трассен сел.
- Это мой физик Лео Трассен! - сказал Веске, повернув го-
лову к плечистому мужчине в форменном кителе. - И вполоборо-
та Трассену: - Заместитель начальника вокзала господин Лин-
ден.
За столом наступило молчание. Железнодорожный чиновник
долго смотрел на Лео. Форменный воротник врезался ему в за-
тылок.
- Нам нужно проверить расчеты топлива, - наконец сказал
он Трассену.
- Какого топлива?
Чиновник посмотрел на Лео с брезгливой подозрительностью.
- Кем вы работаете?
- Поваром.
- Что? - Третий за столом дернулся, как фанерная мишень,
и, повернув к Трассену свою плоскую фигуру, уставился на не-
го с недоуменной ухмылкой.
- Трассен уже делал такие расчеты! - резко вмешался Вес-
ке. - Я за него ручаюсь. Вы получили обратно записку со сво-
ими формулами, Трассен?
Трассен молча вынул из кармана и положил на стол испещ-
ренную формулами салфетку из берлинского ресторана.
- Я за вас поручился, Трассен, не потому, что вы мне сим-
патичны. Надеюсь, вам это понятно?
Трассен молчал.
- И если вы меня подведете, Трассен... - Веске вынул пра-
вую руку из кармана: на его ладони лежал револьвер.
От Трассена не ускользнуло странное выражение, с каким
гаммельнцы смотрели на револьвер. Они как будто не понимали
его назначения. Веске спрятал оружие в карман и снова поло-
жил руку на спинку стула. Заместитель начальника вокзала
снова внимательно посмотрел на Трассена. Лицо всесильного
гаммельнского чиновника мало походило на обыкновенное чело-
веческое лицо. На первый взгляд оно казалось здоровым и даже
цветущим, как у профессионального спортсмена. И все же
сквозь лицо это просвечивала какая-то неустойчивая, усколь-
зающая сущность, и иногда будто спадала личина и скрытое со-
держание человека становилось явным для всех. "Сколько ему
лет? - подумал Трассен. - Ведь этот распорядитель времени
может ездить на железнодорожных экспрессах сколько захочет.
Но тогда его существование становится... условным. Может
быть, он пережил поколения гаммельнцев..."
- Расчеты будете сдавать мне лично. Без опоздания, госпо-
дин Трассен, - уточнил заместитель начальника вокзала, и его
личина будто соскользнула, обнажив безвольное, старческое
лицо.
- Мне вредно волноваться, - неожиданно добавил Лннден.
Веске тревожно посмотрел на него.
Третий собеседник вытащил из портфеля какую-то папку.
- Секретно! - предупредил он, развязывая тесемки.
- Да, да! - подтвердил Веске. - Система секретности,. уже
введена. Железнодорожное расписание засекречено. У касс сто-
ит вооруженная охрана. Охранникам розданы ножи.
- Ножи? - дрожащим голосом переспросил господин Линден.
- Ножи! - подтвердил Веске и, взглянув на Трассена. ус-
мехнулся ему, как сообщнику. Трассен как-никак настоящий не-
мец и после некоторого нажима, наконец, поймет, что ему над-
лежит делать. - В Гаммельне нет огнестрельного оружия. За-
бавная особенность будущей провинции Третьего рейха! Но со
временем...
- Поговорим о жалованье для нашего нового железнодорожно-
го физика, - весело сказал Веске.
Заместитель начальника вокзала назвал цифру, которая де-
лала Трассена богачом. А новая должность открывала перед ним
безграничные возможности использования чудес гаммельнской
физики.
- Господин Трассен согласен? - насмешливо спросил Веске.
"Я не в силах отказаться, - думал Трассен. - Айкельсон -
старик. Заняв его место, я сделаю для науки больше, чем он.
Внесу поправки в теорию относительности. Проверю ее законы
на простых опытах, может быть, впервые в истории науки... И
Анна-Мари... Она станет женой известного ученого..."
- Я согласен! - подтвердил Трассен.
ПРОФЕССОР АЙКЕЛЬСОН
ПЫТАЕТСЯ ИЗМЕНИТЬ СКОРОСТЬ СВЕТА
Рауль долго шел по темным улицам Гаммельна, мимо домов с
закрытыми ставнями. Выражение лица Лео в тот последний мо-
мент в ресторане не оставляло сомнений, что он чего-то испу-
гался. Несомненно, в ресторане был некто управляющий поступ-
ками Лео Трассена.
Как печально складывается жизнь! Лео всегда смотрел на
мир сквозь затуманившиеся очки. Ему было лень их протирать.
Взять, к примеру, его работу в Берлинском университете. Од-
нажды, во время их дружбы, он прибежал к Раулю и, опустив-
шись на старый семейный диванчик, стал путано и восторженно
рассказывать о той красивой задаче, которую ему поручили на
кафедре.
- А как поживает твой лаборант Мильде? - спросил Рауль.
Лео рассеянно ответил:
- Его, кажется, увольняют с кафедры.
- Говорят, ему не дали даже пособия. И это после тридцати
лет безупречной работы... - с упреком сказал старший Клем-
перт.
После продолжительной паузы Лео неожиданно сказал:
- Послушай, Рауль, я должен тебе объяснить одно изуми-
тельное решение моей задачи. Оно такое изящное, что ты, как
художник, поймешь...
И тогда Рауль сказал, что задача Лео его сейчас не инте-
ресует. А вот в жизни Трассену надо сейчас разобраться, хотя
это менее приятно, чем разбираться в физике. Ученых "не от
мира сего" не существует. И если Лео искренне думает, что он
вне политики, на практике оказывается, что он ставит свою
подпись рядом с подписью подлеца. В результате общая под-
лость неизбежно делится пополам. На этом держится фашизм.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг