дубинкой, и пока не собирался отказываться от его услуг. Но что
будет с дубинкой, если шлем, на который ее обрушат, окажется
крепче? Похоже, инвара это не особенно волновало. Лувгалл
представил удар по шлему и дубинку, разлетающуюся на кусочки.
Он поежился. "Не буду ничего говорить Адине",-- решил Лувгалл.
x x x
Беда пришла ночью. Как водится, одна гроза совпала с
другой -- а впрочем, это не было совпадением. Тот, Враг --
Вайка это знал -- нарочно приурочил свое нападение к разгулу
водной стихии. Но Вайка издалека проследил весь путь этих
налитых ядом облаков, и, когда ураган приблизился к дому
Лувгалла, булкут оказался в его слепой зоне -- он мог надзирать
за происходящим, а сам оставался невидим.
После нескольких сильных, но пробных ударов сверху Враг
отказался от намерения напасть в лоб. Он убедился в наличии
защиты и ее прочности. Теперь у него был один путь -- снизу, и
Вайка заблаговременно покинул наблюдательный пост на чердаке.
По счастью, люди спали несмотря на гром и полыхание молний
и не могли помешать Вайке. Только М'Нади проснулась было,
глянула в окно на расколотое огненным разрывом небо и
воскликнула:
-- О Боже! Пощади нас...
Она присела на постели, испуганно глядя на ослепительный
трепещущий полог во все небо, но не пыталась кого-либо звать на
помощь или поднимать тревогу. Старая служанка понимала, что
можно только перепугать детей и никак не отвратить небесного
пламени, если на то будет Вышняя воля. М'Нади лишь осталась
бодрствовать сама -- мало ли что -- а потом, не выдержав
напряжения, все-таки провалилась в сон.
Тем временем Враг проник подземным ходом в погреб и
благополучно угодил в расставленные силки. Но Вайка не
торопился с разящим выпадом -- он дожидался, пока Враг
раскроется там, на верхнем слое невидимого царства. И вот это
случилось -- угодив в последний силок и почувствовав стеснение,
Враг гневно зашевелился, пытаясь стряхнуть нежданные оковы. Он
напрягался все сильнее, и наконец, там, в верхнем слое, он был
вынужден отвлечься и придти себе на помощь -- здесь, в подвале.
Враг бешено извивался совсем небольшой змейкой -- только
смертельно ядовитой -- пытаясь у себя в верхнем слое разорвать
путы Вайкиного капкана -- там, внизу. И в этот миг Вайка
прыгнул на Врага -- сзади и слева, по боевой науке булкутов, с
точностью и молниеносностью бесподобного воина. Его зубки
сомкнулись -- верхние пробив затылок Врага, а нижние -- шею. И
только в этот последний миг Вайка сообразил -- в ловушку угодил
он сам, Враг все рассчитал заранее -- и теперь уже он наносил
свой разящий удар: над Вайкой нависал змей, огромней, чем любая
анаконда в болотах Зантойи, и морда его опускалась неудержимо.
Можно было попробовать разжать хватку и отскочить, еще было
чуть-чуть мгновений, чтобы успеть это сделать.
Но Вайка не сделал этого -- удар бывает только одним, он
помнил этот закон спинным мозгом, всей наследственной памятью
булкутов. Вайка поступил иначе -- он наклонил голову, выставляя
навстречу падающей на него пасти пять острых затылочных игл --
незримое оружие булкута...
Утром люди проснулись с общим ощущением какого-то
пережитого потрясения. Естественно, все приписали грозе, и
слуги только о том и толковали. Затем Остия отправилась вниз за
провизией и заорала на весь дом. Она выскочила на лестницу с
отвисшей челюстью, бледная как мел, и только хватала воздух
ртом и повторяла:
-- Там, там!..
Экка и пато Лувгалл с топориком и кинжалом осторожно
спустились в погреб и едва не закричали сами: с лестницы им
навстречу пялился мертвыми глазами огромный черно-зеленый змей.
Его голова занимала сразу три ступеньки, а сверху на ней, ближе
к затылку, лежал рыжеватый безжизненный комочек -- это был
Вайка.
Люди осторожно спустились, и Экка кое-как оторвал зверька
от исполинского змея -- булкут и теперь еще не разжимал хватки.
Его веки чуть шевельнулись, и Экка сказал почему-то шепотом:
-- Пато Лувгалл, да он еще жив!
Булкутенка передали М'Нади, и Лувгалл велел срочно послать
к Тортоллу -- может быть, сказал он, специалист по животным
подскажет, как выходить зверька.
А они с Эккой попытались вытащить Вайкину добычу наверх --
и не смогли: для них двоих туша была слишком тяжела. Экка
сходил к соседям и позвал слуг-мужчин. Они обвязали голову
чудища веревками и вшестером начали выволакивать исполинского
гада наружу. Когда на заднем дворе показалась огромная морда,
женщины дружно завизжали. Адина хотела увести детей, но они не
послушались.
-- Я хочу видеть, с кем бился Вайка! -- с решительным
лицом заявил Онголл -- и Адина не решилась с ним спорить.
Голову змея оттащили уже на несколько саженей, а хвост его
все еще оставался в подвале. Его тащили и тащили по двору, как
шланг для полива, и наконец, начали укладывать кольцами,-- а
змей все не кончался.
-- Боже мой, Боже мой,-- повторяла Адина, представляя, что
случилось бы, поднимись это исчадие наверх в дом, к детям, к
Лувгаллу. -- Боже мой!..
Многим женщинам стало дурно -- да и мужчинам было не по
себе. Лувгалл силой увел детей прочь.
В это время с улицы у их дома остановилась дворцовая
коляска -- Лувгалла спешно вызывали к инвару по неотложному и
чрезвычайному делу. Он вернулся через час, к завтраку, и
поспешил успокоить встревоженную Адину:
-- Теперь все хорошо,-- и рассказал свежие новости.
Этим же утром, как он узнал во дворце, академика Гувдолла
обнаружили мертвым в своем кабинете. Смерть была из ряда вон
выходящей: голову Гувдолла и тело разделяло стекло какого-то
черного матового зеркала и, что испугало слуг больше всего,
тело это не было человеческим. С одной стороны зеркала на
письменном столе лежала его голова, человеческая, хотя и с
гримасой невообразимо ужасной и злобной. А с другой стороны
стекла свисало на пол тело небольшой змейки. Происшествие так
напугало всех домашних, что никто не решился ничего трогать.
Прибывшие из дворца чиновники и стражники нашли прямо на столе
дневник Гувдолла и иные бумаги, из которых следовало, что
академик баловался Запрещенной наукой, а попросту -- был самым
настоящим черным колдуном. Из этих же записей и бумаг была
очевидна вина Гувдолла в хищении средств Академии и полная
невиновность Лувгалла.
Обо всем этом Лувгаллу вкратце рассказал сам инвар и
тотчас прозрачно намекнул на министерский портфель. Он отпустил
Лувгалла:
-- Идите, Лувгалл, мы еще побеседуем обо всем. Я слыхал, у
вас дома тоже чрезвычайное событие -- наверное, домашние
волнуются за вас.
-- Так что,-- закончил рассказ Лувгалл, обводя взглядом
Адину, детей и слуг, что толклись тут же,-- так что наша взяла.
А как Вайка?
x x x
Спустя неделю мелодичное пощелкивание булкута Вайки вновь
разносилось с крыши дома Коддоров.
x x x
Спустя восемь месяцев сенатор Гостолл, выполняя свое
обещание, подарил Линате рыже-палевого булкутенка с четырьмя
полосками.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 02.11.2007 23:40
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг