так - способный парень, добрый...Таким больше всех достается... сам знаешь.
Если бы Вовка твой...
- Ты орла своего с Вовкой не равняй. Вовка последний раз уписался всего
два года назад.
- Ну вырастет же он, дай Бог... Лично я тебя прошу, Лесь, понимаешь?
Лично.
- Если ты ждешь, что я буду тебе докладывать...
- Незачем мне это. Без тебя, знаешь, найдутся...Ты только за
Себастианом присмотри.
Он вздохнул и извлек из ящика стола пухлый том.
- Американские "Анналы" пришли. Хочешь посмотреть?
Я насторожился.
- А что?
- Да там, Смитсоны.... доктор Шапиро, знаешь такого? Так он примерно те
же разработки ведет, что ты с этим своим... как там его? Только они свою
модель на ископаемом материале строят - они в Австралии копали. Первая
комплексная экспедиция, между прочим... И в Африке. Я так подумал, что тебе
интересно будет.
Сукин сын, мерзкий паршивый сукин сын... обложили они меня, со всех
сторон обложили. Я молча взял журнал, развернулся и пошел к выходу.
- И тебе пора о докторской подумать, - сказал Гарик у меня за спиной.
Х Х Х
Вернувшись в лабораторию, я занялся журналом - сначала неохотно, потому
что ощущал себя опоганенным. Дозволенная храбрость - уже не храбрость.
Мерзко, когда каждый твой шаг отслеживается, но еще омерзительней, когда все
что ты делаешь, просто равнодушно принимают к сведению. Но в конце концов я
увлекся - Шапиро начал с того же, что и я... умные идеи приходят в умные
головы одновременно...стоило появиться достаточно сложным машинам...
Обидно - Ким все на ощупь осваивал, железо сам собирал, из тех списанных
деталей, что я ему притащил. А у них мало того, что машины в свободном
доступе - покупай, не хочу, - так еще и средства для этой экспедиции на
Зеленый Континент выделили...
Киму я позвонил с улицы, из автомата - полная глупость, раз уж они и
так все про нас знают...Сказал ему про Шапиро - он сразу загорелся и
затребовал журнал. Я сказал - занесу на днях, сейчас не до этого... и
вообще - ты пока сам, ладно?
- Нас накрыли? - сообразил он.
- Вроде того. Васька-то твой как?
- Получше... На глазах прямо... А то ты знаешь, он чихал так и понос...
- Ладно-ладно, - торопливо сказал я, - потом расскажешь.
Когда я вернулся в лабораторию, позвонила Валька. Голос у нее был
виноватый.
- Твой Гарик сегодня приезжал. Ни свет, ни заря... - сказала она.
Я хмыкнул.
- Я, кажется, погорячилась.
- Кажется...
- Ты с ним не конфликтуй.
- Да я и не конфликтую.
- Он уж так извинялся... сказал, чтобы я сразу к нему обращалась, если
что...он тебя на завотделом продвигать собирается, ты знаешь?
- Понятия не имел.
- Им сверху план спустили. Люди им нужны - на руководящие...
- Понятно.
- Ну хватит дуться, - вспылила она, - я же сказала, что погорячилась.
Теперь она надолго притихнет, подумал я - раз уж убедилась, что
единственным, кого я притащил в наше семейное гнездышко в ее отсутствие,
оказался всего-навсего бестолковый родственник доброго и мудрого начальника.
В конечном счете, я же для нее и старался - вон, Гарик какие золотые горы
теперь сулит. То, что он меня, фактически, загнал в угол, я ей говорить не
стал - пусть себе радуется.
А еще через полчаса позвонил Себастиан.
- Мне так неловко, Лесь, - начал он с места в карьер.
Я сказал:
- Ладно, проехали.
- Гарик сказал, он все уладил. Это... недоразумение...
- Я же сказал - проехали.
- Тогда я хотел попросить тебя об одном... еще об одном одолжении.
Я прикрыл глаза и вздохнул.
- О, Господи... Ну, что еще?
- Это для Бучко, - пояснил он, - понимаешь... друг моего родителя
держит галерею в Пассаже. Я подумал - если там картину выставить... Это
очень престижная галерея, его имя прозвучит, ты понимаешь? Появятся
покупатели.
- Я очень рад за Бучко, - сказал я. Он мне и вправду понравился, - а
причем тут я, собственно?
- Доминик мне не поверит. Он, когда я живописью занялся, был против -
пустое, говорил, дело. Решит, что это опять одно из моих увлечений...
- Он же галерейщик, нет? Искусствовед. Что он - в живописи не понимает?
Причем тут я?
- Ты же знаешь, Лесь как они к авангарду... А ты сумеешь его убедить -
люди в таких вещах разбираются.
- Да я ж не художник...
- Художнику он, как раз и не поверил бы. Художник лицо
заинтересованное. А ты - человек культурный.
Чертов Гарик, подумал я, наверняка ведь слушает... так значит они и
вправду везде понатыкали своих жучков... А я еще, дурак, не верил.
- Себастиан, - сказал я, - а чем ты вообще занимаешься? Ты что,
хронически свободен, что ли?
Он удивился.
- Так ведь каникулы...
- Да, - сказал я, - верно. Каникулы.
Худсалон Доминика и впрямь располагался в самом престижном месте
города - гигантском торговом центре, накрывшем своим стеклянным куполом
целый квартал между Проспектом Дружбы и Суворовским бульваром. Выходившие во
внутренний дворик многочисленные балконы и галереи соединялись ажурными
пролетами мостиков, а то и вовсе мощными встречными воздушными потоками, что
позволяло мажорам с их недоразвитыми крыльями испытывать полноценное
ощущение полета. Вверх и вниз бесшумно сновали предназначенные для людей
кабины из зеркал и стекла - такие просторные, что ими не брезговали
пользоваться и мажоры. Меж степенными прохожими раскатывали роллеры - мода,
проникшая и в нижний город. Мажоры выглядели на роликах гораздо грациозней
своих человеческих сверстников- они лихо удерживали равновесие, плавно
поводя крыльями.
Тут были выставочные залы, музыкальные салоны, лавочки народных
промыслов, кегельбаны, кинотеатры и многочисленные кафетерии - сплошь,
разумеется, вегетарьянские, но кормили в них действительно роскошно; на
любой вкус.
- Сегодня я угощаю, - сказал Себастиан. - Только вот картину
пристроим...
Мы пробивались сквозь толпу праздной, нарядно одетой публики...
Себастиан ни с того, ни с сего сказал:
- А в Нижнем городе не так...
- Да ну?
- Я не понимаю... Это из-за того, что... словом, из-за репрессивной
политики?
Я ответил:
- Не знаю... Отчасти, разумеется, там не сливки общества селятся...А
отчасти и здесь показуха. Сам знаешь, как это бывает, вбухают кучу денег в
какой-то проект идиотский, а потом носятся с ним... Пропаганда, да и...
- Я замолк, всматриваясь в толпу.
- Ты что, Лесь?
Я покачал головой.
- Не знаю... так, показалось. Ну, где там твой худсалон?
Салон Доминика был на третьем уровне, его вывеску украшала эмблема -
бледный фосфоресцирующий полумесяц.
Себастиан обрадовался.
- Вот кстати... На картине-то тоже луна... Ее надо будет на витрину
выставить.
Мы вошли внутрь, и колокольчик над дверью отозвался мелодичным звоном.
Доминик оказался немолодым солидным грандом, одетым с
артистически-небрежным шиком.
- Милости прошу, сударь, - обратился он ко мне, видимо, приняв меня за
потенциального покупателя. И тут же скис, увидев маячившего за моей спиной
Себастиана.
- Добрый день, старший, - жизнерадостно сказал тот.
- Добрый день, - ответил Доминик, видимо, примирившись с неизбежным, -
а это кто с тобой? Опять художник?
- Нет, - сказал Себастиан, - это мой друг, Лесь. Он биолог...Он в
Технологическом Центре работает, верно, Лесь.
Я кивнул.
- Он вам еще не очень надоел? - участливо спросил Доминик.
- Нет, - ответил я, - Отчего... Забавный малый...
- Вечно у него идеи какие-то завиральные... с живописью этой...
Я подумал, что для владельца салона Доминик относится к живописи
несколько скептически.
- Ему картину подарили, - пояснил я, - Бучко, совладелец галереи
"Човен", знаете такого?
- Что-то слышал, - неопределенно отозвался Доминик.
- Ну, парню лестно стало. Теперь он вроде как ее прославить решил...
- У меня повесить хочет, - проницательно заметил Доминик, - а
выставочная площадь у меня, между прочим, небесплатная... Тут, знаете
сколько один квадратный метр стоит?
- Он вздохнул.
- Как по-вашему, он хоть приличный художник, Бучко этот?
Я твердо сказал:
- Без сомнения. Я в живописи не разбираюсь, но даже я понимаю - тут
что-то есть. Колорит...
- Колорит... - задумался Доминик. - Он отошел на два шага и, по птичьи
склонив голову набок, стал рассматривать картину - на лице его было
отстраненно-профессиональное выражение. - Да, пожалуй... В этом примитивизме
и впрямь что-то есть, как по-вашему?
- Наитие, - сказал я самым своим академическим тоном, - озарение...
инсайт... Бучко видит не форму вещей - он видит их суть...не физику, а
метафизику... понимаете о чем я?
- Кажется, да, - неуверенно отозвался хозяин.
Себастиан за моей спиной тихонько подпрыгивал на месте. Я, не
оборачиваясь, пихнул его локтем. Он охнул и замер.
- Пожалуй, - сказал Доминик, задумчиво глядя на стену за стойкой, -
если повесить его сюда...
- В витрину, - торопливо подсказал Себастиан.
- Там он сразу бросится в глаза, - согласился я, - нешаблонно, все
такое.
- Пейзаж я поставил, - грустно произнес Доминик, - так на него никто и
не смотрит. Даже гранды... А ведь хороший пейзаж - дерево выписано листик к
листику... точь в точь как настоящее.
- В том-то и дело, - я многозначительно покачал головой, - в том-то и
дело...
Доминик взял картину и направился к витрине, осторожно пробираясь между
причудливых напольных ваз. И тут в глаза мне ударил ослепительный свет.
Я не успел ничего понять - и все же изо всех сил дернул Себастиана за
крыло. Тот пошатнулся и упал под массивный стенд из красного дерева, на
котором были распялены куски разноцветного батика. Взрывная волна, распахнув
массивную дверь, отбросила меня за прилавок и, уже упав навзничь, я видел,
как трескается крытый купол, и медленно, медленно, становясь на ребро,
падают вниз осколки стекла.
Словно опускаются на дно.
На самом-то деле все случилось в одно мгновение. Стекло в витрине
подалось внутрь, рассыпалось мелкими блестками и веером разлетелось по
салону, втыкаясь в накренившийся стенд сотнями блестящих игл. Ажурный мостик
напротив галереи лопнул и над балконом повис, покачиваясь, искореженный
скелет арматуры, а сверху, лупя по уцелевшим перекрытиям лопнувшими тросами
стремительно падал лифт и там, в нем, металось, билось о прозрачные стены
что-то пестрое.
И над всем этим заливался заходящийся женский плач.
Грохот все еще раздавался - но это уже было эхо взрыва, сверху падали
какие-то обломки, что-то взрывалось в магазинчиках и кафе, фонтан на первом
этаже превратился в облачко пара.
Я осторожно поднялся. Глаза запорошило осыпавшейся штукатуркой и
какое-то время я тер глаза, смаргивая слезы. Доминик лежал в витрине,
неловко раскинув крылья. Из горла у него торчал обломок стекла, и лунный
мажор на картине был залит кровью.
Себастиан медленно выбирался из-под покосившегося стенда.
- Что это было? - он оглушенно пробормотал головой.
Я сквозь зубы сказал:
- Похоже на бомбу...
Тут он увидел тело.
- Старший! - он потряс Доминика за плечо, потом в ужасе уставился на
измазанные в крови растопыренные пальцы. - Лесь, он...
- Да...
- Но как же... - он озирался, не в состоянии осмыслить случившееся, -
почему?
- Откуда я знаю - почему.
Он скорчился и застыл, прижав руки к животу. Господи, подумал я, он же
сейчас вырубится.
- У тебя шок, - сказал я, - уходи. Нужно выбираться. Тут сейчас
опасно - могут начаться пожары.
Тогда, подумал я, весь Пассаж превратится в гигантскую душегубку. Часть
выходов и так наверняка завалило, остальные - забиты обезумевшими людьми и
мажорами.
- А ты?
Я сдернул со стенда пестрые тряпки.
- Пойду вниз. Наверняка кто-то еще нуждается в помощи. А ты иди... и
позвони родителю, пока он там с ума не сошел.
- Нет, - твердо сказал Себастиан, - я побуду тут. С Домиником... Одного
нельзя, Не положено. Зачем это, Лесь? Зачем?
Я молча пожал плечами.
Если бы Себастиан не завел тот разговор про Нижний город, я пожалуй, не
обратил бы внимания - и даже теперь не был уверен, действительно ли в
нарядной толпе мелькнула та женщина, с которой я столкнулся в церкви?
Сейчас-то она была одета и причесана, как преуспевающая горожанка, но
ошибиться трудно - она была очень красива. Невероятно красива.
Х Х Х
Домой я добрался только заполночь. Вся одежда была перемазана
задубевшей, высохшей кровью - я содрал ее, кинул в бак стиральной машины и в
одних трусах уселся перед телевизором с банкой пива в руках - переодеваться
сил уже не было. Тут же позвонила Валька, совершенно обезумевшая - похоже,
она пыталась прозвониться последние часа четыре, не меньше, с тех пор, как
сообщения о взрыве впервые появились в сводках новостей. Я сказал ей - со
мной все в порядке.
- Но где же ты был? - надрывалась она.
Чтобы не слишком пугать ее, я сказал, что был на призывном пункте - нас
мобилизовали - всех, у кого начальная медицинская подготовка. Слишком много
жертв, скорая не справлялась.
Жертв и впрямь было много.
Я включил телевизор; обычно после двенадцати идет какой-нибудь
симфонический концерт по первой, да унылый сериал по второй, но сейчас все
каналы были забиты новостями, сводки следовали через каждые полчаса, но
толком так ничего нового я не узнал - то ли в действительности ничего не
известно, то ли информацию засекретили. С них станется, подумал я, хотя шила
в мешке не утаишь - Пассаж все таки, центр Города, а число жертв перевалило
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг