умеренный интерес.
- Масрура гложет суккуб, - буднично пояснил звездозаконник.
- Суккуб - это...
- Не гуль, - проницательно отозвался Дубан, подметивший, что Шендерович
не силен в современной демонологии - суккуб есть демон женского полу, или
же, способный принимать женское обличье, мужелюбивый и сладострастный. Сия
страсть служит ему для поддержания его собственных сил, тогда как могучие
мужи силу теряют и неуклонно близятся к печальному концу...
- Так, выходит, - оживился Шендерович, - наш доблестный эмир напоролся
на суккуба?
- О, да! Причем препаршивого. Я погрузил его в транс, и, задав
несколько соответствующих вопросов, выяснил причину его страданий. Я говорю
в транс, поскольку в бодрствующем состоянии, он, разумеется, не открылся бы
мне.
- Почему? - заинтересовался Гиви, - стесняется?
- Чего тут стесняться? - удивился Дубан, - Дело-то житейское! Со всяким
может случиться. Просто никто добровольно не откажется от утех с суккубом.
Ибо в любовном искусстве нет им равных. Не хочешь ли сам допросить его,
повелитель?
- А зачем? - удивился Шендерович, - это, вроде, по твоей части!
- Я могу установить причину его стеснения, - пояснил Дубан, - однако ж,
не могу ее устранить. Ибо кто ж изгонит сего суккуба, как не ты? На то и
царь, о, лунорогий, чтобы стоять меж своими подданными и силами мрака!
Шендерович, который, видимо, несколько иначе смотрел на обязанности
царя, кисло сказал:
- Это что ж ты мне предлагаешь? Исполнить право первой ночи, так
сказать? Я что, должен так пересуккубить сего суккуба, что он расточит свои
силы и испарится во мрак?
- Нет на земле мужа, - твердо сказал звездочет, - который мог бы
одолеть суккуба на ложе! Однако ж справиться с ним можно, ежели одолеть его
силой духа в собственном его гнезде.
- Точно силой духа? - засомневался Шендерович.
- Точно, Бык пустыни! Как бы тебе в глубине души не хотелось иного.
Однако ж, дабы установить, где его гнездо, следует тебе самому поговорить с
Масруром храбрым, пока не пробудил я его от благословенного сна.
- Ладно, - вздохнул Шендерович, - чего уж там! Пошли... побеседуем. Ты,
кстати, выяснил что там с твоими звездными сферами, о, Дубан? Ибо
потряхивает весьма ощутимо.
- Должно быть, точность приборов моих пострадала из-за сих колебаний, -
виновато сказал звездозаконник, - да и сама звезда-близнец никак не
прекратит свои возмущения, ибо она обращается вокруг единой оси, а сия ось
находится в положении весьма неустойчивом. Однако ж в том, что ты Царь
Царей, сомнения нет! Ты подкрепил звездные знаки и мудростью и доблестью,
но, что важнее всего, Престол принял тебя! Гибельный Престол Ирамский!
Кстати, ты нашел под левым подлокотником некий рычажок?
- Какой рычажок? - холодно спросил Шендерович.
- А! Ну да, ну да...
Дубан семенил за Шендеровичем, а шестеро мамелюков с обнаженными
сверкающими ятаганами шествовали впереди, распахивая попадающиеся на пути
двери. Гиви с интересом поглядывал по сторонам - откуда-то доносились смех и
обрывки музыкальных аккордов, мимо пробежал мальчик в одних лишь шальварах,
обеими руками держа перед собой поднос с фруктами, за ним, переваливаясь и
распустив хвост, неторопливо прошествовал павлин; одна из драпировок
откинулась и на Гиви уставился блестящий черный глаз...
Казалось, весь дворец празднует вошествие на престол нового правителя.
- Миша, - шепотом спросил Гиви, едва поспешая за широко шагавшим
Шендеровичем, - о каком рычажке он говорил?
- Какой рычажок? - удивился Шендерович, - не было никакого рычажка...
Ясно?
- Ясно, Миша, - печально ответил Гиви, - только это механизм какой-то,
наверное... Так я и думал, что в этот трон что-то вделано такое! Не может же
он сам по себе! Если ты его правильно включаешь, он тебя аккуратно поднимает
наверх...
Шендерович пожал плечами.
- Говорю тебе, ничего не было подобного сему рычажку, о, мой везирь, -
холодно сказал он.
И уже, было, двинулся дальше, но Гиви поймал его за рукав.
- Миша, ну почему ты так говоришь? Не надо так! Этот Дубан, он
наверняка затеял какую-то интригу... они тут все такие. Может, он с твоей
помощью хочет этого Джамаля скинуть - вон тот с какой кислой рожей сидел!
Что ему стоит? Он же звездочет, уважаемый человек! Сказал, что ему звезды
нашептали, они и поверили. Указал на тебя! А ты и рад! Ну, какой ты царь,
Миша? Ты ж инженер!
Шендерович холодно взглянул на него и высвободил руку.
- Это я в Одессе был инженер! - сухо сказал он, - Причем плохой. А тут
я царь! Причем, законный. Откуда ты знаешь, может, я всегда был царем!
Может, меня подменили в детстве?
- Миша, ну подумай, что ты несешь! Ты вообще хоть знаешь, куда мы
попали? Где ты царь, слушай? В каком месте? В какой стране?
- А хрен его знает... Какая разница? Я их тут на ноги поставлю!
Транспортное сообщение, радио, телевизор... Цивилизация-канализация.
Торговые контакты наладим. Туризм развернем! Сам видишь, им тут какие-то
конкуренты экономическую блокаду устроили. Посадили каких-то уродов в
скалах, воют они там, пиротехнику всякую пускают... людей пугают... а этим
мало надо! Народ тут, сам видишь, дикий, суеверный...
- Поторопись же, о, повелитель, - воскликнул Дубан, обернувшись, - а
иначе погрузится доблестный Масрур в глубокий сон, и не способен будет
отвечать на твои вопросы!
- Давай, везирь, шевелись, - нетерпеливо подтолкнул Шендерович, - и не
препятствуй мне, ибо исполняю я свой царский долг...
- Как хочешь, Миша, - печально отозвался Гиви.
В небольшой комнате помещений царской стражи окна были затенены. Сюда
перенесли Масрура из Тронного зала на жесткое узкое ложе, где он и лежал,
закрыв глаза. Однако ж Гиви видел, что глазные яблоки эмира шевелятся под
веками, и ему стало страшно.
Рядом стоял небольшой тазик с красной загустевшей жидкостью на дне и
лежал окровавленный ланцет.
- Кровь я ему пустил, - пояснил Дубан, - ибо она отравлена
сладострастным суккубовым ядом.
- А-а, - сказал впечатленный Шендерович, - да уж, хреново он выглядит!
- Суккуб, - многозначительно кивнул Дубан, понизив голос. Он наклонился
над лежащим, прошептал что-то, и тот, не открывая глаз, задвигал глазными
яблоками еще быстрее, а потом, потянувшись за руками звездочета, сел на
ложе.
Гиви стало еще страшнее.
- Отвечай, о, Масрур, - грозно повелел Дубан, - ибо твой царь и
властелин здесь!
- Слушаю тебя, о, звездорожденный, - произнес Масрур замогильным
голосом.
- Э? - Шендерович неуверенно поглядел на Дубана.
- Спроси его о сем суккубе, - прошептал звездочет.
- Расскажи мне о сем суккубе, о, Масрур обольщенный! - загремел
Шендерович.
Масрур блаженно улыбнулся, не открывая глаз.
- Неземное блаженство несет она с собой, неутомимая в любовных играх и
неистощимая на ласки. Счастлив воистину тот муж, что оказался в ее объятьях!
Сон в ее объятиях наполнен жизнью, жизнь без нее - подобна пустому сну...
- Это, кажется, чего-то особенного, - задумчиво произнес Шендерович.
- Тьфу! - мрачно прокомментировал Дубан. - Нечисть и есть нечисть!
- А с виду она хороша? - заинтересованно спросил Шендерович.
- Несказанно, - отозвался Масрур. - Кто желает получить представление о
ее красоте, пусть возьмет вазу чистейшего серебра, наполненную гранатовыми
зернами, и с розовой гирляндой по краю ее, и поместит ее так, чтобы на нее
падала игра лучей и теней. Это даст некоторое представление о дивной красоте
ее.
- Да-а, - протянул Шендерович.
- Миша, - осторожно напомнил Гиви, - не обольщайся.
Шендерович, не глядя, отмахнулся.
- Спроси, где она растянула свои сети, эта паучиха, - каркнул Дубан
из-за спины Шендеровича.
- Где ты встречаешься с ней, о, Масрур влюбленный? Прилетает ли она по
ночам на твое ложе? Или как?
На блаженном лице Масрура отобразилось беспокойство.
- Не скажу, - заупрямился он, - Ты сам ее хочешь, о, великий!
- Скажешь! - проскрежетал Дубан.
- Что до твоего суккуба, о, Масрур подозрительный, то не больно-то и
хотелось, - успокаивающе проговорил Шендерович, - ибо у меня наложниц без
числа и все недурны собою и искусны в любовных утехах, в чем я уже сумел
убедиться. Беспокоит же меня исключительно твое состояние, ибо ослабел ты на
любовном ложе, тогда как вскорости понадобишься ты мне бодрым и здоровым.
Ладно, давай по порядку, ибо сей допрос, вижу я, следует проводить аккуратно
и умеючи. Как ты встретился с ней, о, Масрур упрямый?
Масрур вновь блаженно улыбнулся своим воспоминаниям.
- Возвращался я из хаммама, - поведал он, - от банщиков и банщиц, от
цирюльника и костоправа, от сладостей и шербета со льдом, чистый,
благоухающий и ублаготворенный, однако ж, проходя мимо заброшенной башни,
что на краю базара, почуял я, как некая неодолимая сила влечет меня, и вот,
полный любовного томления...
- А! - заметил Дубан как бы про себя, - знаю я эту башню! Дозорной
башней некогда была она, однако ж, от сиих подземных толчков накренилась у
основания и с той поры стоит пустая, ибо предшественник Масрура Доблестного
вывел оттуда своих воинов, дабы не пострадали они при следующем толчке...
- Именно так все и было, - подтвердил Масрур, - и вот, проходя мимо,
услышал я как бы безгласный зов, неодолимый и сладостный, и ноги сами
привели меня на верхушку башни, и там ждала меня она, распахнув объятия. И
погрузились мы в пучину любовных утех, и мир улетел для меня, и провели мы
вечер и ночь в наслаждениях, описать которые я не способен, да и не к лицу
это мужу, ибо дело это сугубо личное и тайное...
- Ага! - с интересом проговорил Шендерович.
- Тьфу! - вновь прокомментировал Дубан, - в сей хаммам ходят достойные
мужи, воины его посещают, ежели суккуб этот мерзкий и их начнет завлекать,
опутывая сетью сладострастия...
- Спроси его, давно он так? - Гиви с не меньшим интересом приподнялся
на цыпочки и тоже выглянул из-за широкой спины Шендерович.
- Давно ты так, о, Масрур? - прогремел Шендерович.
- Недавно, - с явным сожалением отозвался Масрур, - три ночи тому
впервые познал я ни с чем не сравнимое наслаждение...
- Интересно, интересно, - проговорил Шендерович тоном приглашенного
профессора.
Дубан вздохнул и потер руки.
- Ну, так, все ясно, - заключил он, - сейчас погружу я его в
целительный сон, дабы восстановил он свои силы, а назавтра пусть поест меду
с гранатовыми зернами, и, ежели сей суккуб не станет боле отравлять его
своим похотливым ядом, то, пожалуй, и придет он в себя, ибо вовремя мы
заметили сию болезнь его...
Звездозаконник выступил вперед и вновь прянул раскрытыми ладонями, на
сей раз от себя, отчего Масрур покорно улегся на ложе.
- Усни, о, Масрур, - повелительно произнес он, - и спи, покуда не
пробужу тебя поутру исцеленным!
Он обернулся к Шендеровичу.
- Впрочем, тебе я скажу, о, повелитель, ежели не истребишь ты сего
суккуба, так оно и будет продолжаться, пока не иссохнет вконец Масрур
несчастный, да еще, подозреваю, вкупе с некоторыми другими видными жителями
города Ирама - и старшина купцов, и кади, и вали, и сотники, и тысячники -
все посещают сей хамам, а на обратном пути идут через базарную площадь мимо
убежища сией твари.
- Сказано - займусь, значит - займусь, - холодно сказал Шендерович.
- Чем скорее, - вздохнул Дубан, - тем лучше. И, кстати, - понизил он
голос, - настоятельно рекомендую тебе, о, повелитель, отправиться туда в
одиночестве, как сие не опасно, ибо не ведомо мне пока, кого еще из жителей
Ирама оплел суккуб своей сетью!
- Вот возьму везиря своего, и пойдем, - покладисто согласился
Шендерович, - он не местный, ему ничего.
Гиви внутренне усомнился. Он ощущал сильный душевный трепет и замирание
сердца, поскольку рассказ Масрура его растревожил. Какой однако
привлекательный этот суккуб!
Он тихонько вздохнул.
- Должен предупредить тебя, о повелитель, - все так же тихо, но
внушительно проговорил Дубан, - что сия тварь опасна не только на ложе, но и
на поле брани, ибо ей, как и всякому существу, наделенному хоть и малым, но
разумом, присуща тяга к самозащите, однако в данном случае сия самозащита
осуществляется руками обольщенных мужей. А посему, потребно брать гадину
врасплох - и быстро!
- Сказано же пойдем, - отрезал Шендерович, - чего тянуть? Ночью и
сходим! Верно, Гиви? Э... мой мудрый везирь?
- Ну... - неохотно протянул Гиви, которому в глубине души было жаль
суккуба, - - надо так надо...
- Ты прав, о, повелитель! Сегодня, когда все жители Ирама проведут ночь
в празднествах по случаю твоего восхождения на престол, сия нечисть не
станет ожидать нападения! Весьма разумно вы намереваетесь осуществить сие
предприятие.
- Мы намереваемся! Ты, о, Дубан, идешь с нами. Ибо у тебя есть опыт
обращения с этими тварями!
- На голове и на глазах, повелитель, - покорно произнес Дубан, - тем не
менее, вынужден предупредить тебя, что мои знания о природе суккубов носят
чисто умозрительный характер, ибо давно оставил я утехи подобного рода. Да и
суккубы на моей памяти Ирам не посещали. Странно, однако же, что он появился
незадолго до вашего прибытия! Кстати, государь, не твое ли это?
Он извлек из просторного балахона увесистый сверток.
Шендерович осторожно развернул шелковый платок с бахромой.
- Где ты это взял?
- Люди Шарр-ат-Тарика взяли вас, мы же взяли людей Шарр-ат-Тарика. И
было это среди общей добычи, однако ж, хранитель замков и ключей
благоразумно решил показать сие мне, мне же сие показалось весьма
интересным. Так это не твое?
Гиви вытянул шею. В руках у Шендеровича лежал знакомый мешок с
атрибутами. Фомка, фонарик и стеклорез, похоже, были в целости и
сохранности.
- О, да, - согласился Шендерович, - тайные знаки власти. Весьма удачно,
что они нашлись, о, Дубан! Испробуем их действие в башне. У тебя все?
- На настоящее время, да, - согласился Дубан, - поскольку "все" на все
последующие времена означает на деле "конец всему".
- А, - отмахнулся Шендерович, - диалектика.
- Ты разумеешь под диалектикой?... - осторожно поинтересовался Дубан.
- Весь этот набор побрякушек. Переход количества в качество, единство и
борьба противоположностей, все такое...
- Воистину ты царь царей! - восхитился Дубан, - ибо мудр и многознающ.
Он вновь поклонился, сложив у груди ладони и пятясь, удалился, бормоча
под нос: "Переход количества в качество, интересно, интересно..."
- Вот и ладненько, - вздохнул Шендерович, - и мы пойдем, о, мой везирь.
Он звучно хлопнул в ладоши. Гиви заметил, что это у него получалось все
лучше и лучше.
- Эй, вы! - обратился он к подбежавшим мамелюкам, - проводите нас в
покои. И велите танцовщицам вернуться. К ночи пойдем на суккуба, о, друг мой
Гиви.
Он закатил глаза к потолку.
- И сие может оказаться весьма любопытно.
- Миша, - осторожно проговорил Гиви, семеня за Шендеровичем по
прохладному коридору, - мне это не нравится. Чем мы занимаемся, Миша?
Выбираться отсюда надо!
- Выберемся, - без особого энтузиазма отозвался Шендерович, - вот
передохнем немного и выберемся. Бери от жизни все, мой застенчивый друг! Ну,
когда еще представится возможность побыть царем, а?
- Это ты царь, - напомнил Гиви.
- Ну и ты не полный лопух, - неуверенно утешил Шендерович, - везирь
все-таки.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг