- О нет, - незнакомец помотал головой так, что взметнулась кисточка на
феске. - Это серьезное дело. Иль деманде... как это... оно требует... ле
ланг... долгого разговора, да? Беседы. Вот-вот! Беседы! Не соблаговолите ли
вы... пройти авек муа... тут, неподалеку.
Шендерович подобрался.
- С кем имею честь? - чопорно вопросил он.
Человек хлопнул себя по бедрам.
- Ах, же не сюи па репрезенте муа... не предоставился. Ун моман!
Он вновь захлопал себя, на сей раз по груди и извлек из кармашка
блестящий прямоугольничек.
- Ленуар, доктор археологии, - пояснил он, вручая карточку Гиви.
- Член-корреспондент... международной асассин... ассосьон... ассоциации
археологов. - расшифровал Гиви, моргая на ярком свету.
- Вот-вот, - доброжелательно закивал незнакомец, - я занимаюсь...
ансьен рарите... Это очень... тре интерессант... увлекательно, да? Раритеты.
Древности по-русски. Мон мэр... мама была русская. БабУшка рефьюжи... бежала
во Францию - революсьон руж, да? Сначала Стамбул - потом Париж... везде
корни... марше господа, марше!
Он нетерпеливо притопнул лаковым ботинком.
- Мон апартман тут! Недалеко!
- Э нет, - хищно сказал Шендерович, - погоди! Тут у нас серьезное
дело...
- Дело! Травай! О, но у меня тоже для вас есть большой травай! Гран
травай!
Он вновь огляделся по сторонам, потом склонился к уху Шендеровича и
негромко проговорил:
- Речь идет о деньгах, господа! Гран аржан! Тре гран аржан.
- Ну-ну? - с видимым равнодушием поторопил его Шендерович.
- Хотите, - Ленуар вновь нервно огляделся, - хотите найти стелу?
* * *
Воздух дрожал, сухой и раскаленный, точно в кузнице, и это впечатление
еще усиливалось за счет стука крохотных молоточков - повсюду, вплоть до
поросшего сухой травой обрыва, за которым, переливаясь, точно голубиная
грудка, ярко синело море, трещали, скрипели и царапались миллионы
кузнечиков. В колючем кусте над обрывом свистела какая-то птица.
- Эй, друг Гиви, ты спишь?
Гиви протер глаза, ослепленные блеском бесчисленных переливчатых
зеркал.
- Так, понимаешь... - осторожно сказал он.
- Не спи, - озаботился Шендерович, - замерзнешь...
Волна кокетливо повернулась, подкинув яркий лучик света, который попал
Гиви прямо в глаз.
- Эх! - сказал Гиви.
- Мы, между прочим, - с достоинством проговорил Шендерович, - ведем
наблюдение.
Вилла укрылась в глубокой фиолетовой тени долины. Отсюда видна была
лишь глухая стена, огораживающая дом по периметру, да черепичная крыша.
Через стену перекинулись плети вьющейся розы.
- За кем? - тоскливо спросил Гиви, - за этими козами?
Бело-серые грязноватые клубки, лениво, сами собой бродящие по оврагам,
были единственным подвижным элементом пейзажа.
- А хотя бы и так. Если бы древние греки лучше смотрели за своими
козами, - угрожающе произнес Шендерович, - они бы до сих пор тут марафоны
бегали. А то недоглядели, козы раз - и съели Элладу!
- Как, съели? - ужаснулся Гиви.
- Молча, - сухо сказал Шендерович - козлы, чего с них взять! Погубили
древнюю культуру. Ты все понял, что он сказал?
- Да вроде бы, Миша...
- Проясни. Насчет собак. И охраны. А то мы туда - а на нас две овчарки!
Три! И бугаи с автоматами "Узи".
- Он, Миша, сказал, что профессор боится собак. И он там до рассвета
просидел. А на бугаев у него, Миша, денег нет. Этот Морис говорит, он всю
свою коллекцию раритетов продал, только чтоб заплатить этим... курдам. Кого
он на охрану поставит? Наемников? Так он их и сам боится - такие бабки! Он
сам от них скрывается, про эту виллу только Морис и знает! Они ему только в
грузовичок ее погрузили во дворе музея, а дальше он сам. И следы путал.
- А что, если они его вычислят?
- Тогда все, Миша. Тогда аллес. Этот Морис и говорил - вит, мол, вит!
Типа, быстрей надо... а то уйдет драгоценный раритет в чужие темные руки.
Чело Шендеровича на миг омрачилось, но природная беспечность взяла
верх, и он небрежно отмахнулся.
- Не боись, - сказал он, - прорвемся. Кстати, откуда ты так здорово
по-французски лопочешь?
- Слушай, - с тоской проговорил Гиви, - не знаю! У нас в школе немецкий
был. А в институте - английский. Я ни одного не учил.
- Может, чакры какие открылись? Под влиянием благоприятной геомагнитной
обстановки?
- Может, Миша...
Молоточки и пилочки кузнечиков постепенно стихли, уступив место воплям
цикад, заунывных, как муэдзины. На востоке появилась первая, зеленая нежно
дрожащая звезда.
Гиви тихонько, чтобы не потревожить Шендеровича, вздохнул. Он думал об
Алке. И где она теперь, тосковал он, может, плохо ей делают, и бьется она в
чужих руках, и зовет - Гиви! Гиви! Не приходит на зов Гиви, продался за
бонус...
Темнело.
- Гиви, а Гиви, - окликнул его Шендерович, который уютно лежал в
жесткой траве, положив руки под голову. - Глянь-ка, там свет горит?
Гиви отчаянно тянул шею.
- Не-а...
- Вот странно. Что он в такой темнотище расшифровывать собирается?
- Да ничего не странно. Боится он, Миша.
Шендерович вздохнул.
- И правильно, - со значением проговорил он. - Заперся, небось, в
кладовой, со свечой, закупорился, чтоб ни щелочки! Ладно. Пускай себе
радуется, пока дают. А потом и мы порадуемся. А покамест тихий час, брат
Гиви. Дави клопа...
- Какого клопа? - встревожился Гиви.
- Да так говорится просто. Мол, спи себе тихонечко. Только ты это... по
сторонам все-таки поглядывай. Мало ли что...
- Что - мало ли? - не мог успокоиться Гиви.
- Все, что угодно, - зловеще произнес Шендерович. - Думаешь, мы одни
такие умные? Эту штуку сейчас весь Истамбул-Константинополь ищет. И Серые
Волки. И курды. И полиция. Все виллы прочесывают. И, может быть, даже... -
голос его упал до шепота.
- Лысюк? - услужливо подхватил Гиви.
- Ш-шш! Не так громко, на ночь глядя, - он опять потянулся. - Ох, это ж
надо! Скрипят, скрипят маховики фортуны, поворачиваются в нашу сторону...
- Как же, как же, - неуверенно подтвердил Гиви.
Цикады вопили как безумные. К зеленой звезде над морем прибежала
подружка, потом еще одна... тонкий острый лучик света потянулся к темной
воде, зашуршали, показав серебристую изнанку, узкие листья маслин, горячий
ветер донес густой парфюмерный аромат роз и душную пыльцу степных трав.
Тучи затянули небо на том участке, где прежде мерцали звезды и лишь
огоньки далеких судов, стоящих на рейде, издевательски подмигивали,
передразнивая исчезнувшие с горизонта светила. В том месте, где полагалось
быть месяцу, расплывалось смутное багровое пятно. Цикады взвизгнули все
разом, как будто их кто режет, и смолкли.
Гиви осторожно повернул голову - вилла стояла в долине, погрузившись во
мрак, ни звука не доносилось оттуда, впрочем, Гиви вдруг почудилось, что в
одном из окон мелькнул смутный огонек. Мелькнул и пропал.
Багряное пятно в тучах переместилось по горизонту. Тусклая багряная
тень на угольно-черных волнах медленно двинулась ему навстречу.
Гиви робко ткнул Шендеровича пальцем в бок - тот перестал свистеть,
приподнялся и одурело замотал головой:
- А? Чего?
- Не пора еще, Миша?
Шендерович взглянул на тайваньские часы с подсветкой, на которые не
польстились даже грабители.
- Может, погодим еще маленько? Перед рассветом оно как-то надежней...
Лично Гиви выдержать до рассвета был не в состоянии. Он ощущал себя как
в приемной у зубного врача - с одной стороны страшно, сил нет, с другой -
хоть бы поскорее все это кончилось, раз уж все равно деваться некуда.
- Миша, а вдруг кто-то еще именно так и подумает?
Шендерович с минуту поразмыслил, потом махнул рукой, чем вызвал
перемещения воздушных масс.
- Ладно! Пошли, друг мой криминальный! Поглядим, шо робытся.
Он деловито встал, покряхтывая и растирая поясницу, и направился к
терновому кусту. Гиви слышал, как он шарит по земле руками, шипя и
чертыхаясь.
- Ага, вот! - сказал он, наконец. - Блин! Ох, ты! И тут бутылки
битые...
- Порезался, Миша? - на всякий случай уточнил Гиви.
- Еще бы, - мрачно отозвался Шендерович, - Куда мы, люди, идем? Вся
земля, до самой Антарктиды, засыпана битой стеклотарой!
- Ай, ты! - прицокнул Гиви.
- Цыц! - Шендерович уже стоял перед ним, возвышаясь во мраке как башня
Ливанская, к Дамаску обращенная.
Он вывернул перед Гиви мешок, прежде дожидавшийся своего часа под
терновым кустом, и вывалил на землю все необходимые орудия: якорь-кошку с
привязанной к нему прочной веревкой, складной нож с остро заточенным лезвием
противозаконной длины, фонарик, стеклорез, фомку, две пары перчаток и
сотовый телефон.
- Он на блоке? - забеспокоился Гиви.
Телефон, издающий переливчатые трели в самый патетический момент их
ответственной миссии явно не входил в его планы.
- На блоке - на блоке, - машинально ответил Шендерович. - За кого ты
меня принимаешь? А забавные ребята эти археологи - ты только погляди, чем
они работают!
- Наверное, они этим гробницы вскрывают, - предположил Гиви. - Он,
Ленуар этот так и сказал - полевой, мол, инструмент.
- Ну да, - кивнул Шендерович, - там же вечный мрак царит, в этих
гробницах. И сплошь потайные двери.
- Ловушки всякие...
- Вот-вот... - мрачно подтвердил Шендерович, оглядывая притихшую виллу.
У Гиви возникло ощущение, что безжизненное с виду строение затаилось и
вот-вот выкинет какую-нибудь особенную гадость.
Шендерович, мягко ступая, и явно подражая агенту 007, двинулся к
опоясывающей виллу стене, с легкостью побрасывая в мощной ладони
якорь-кошку.
Гиви семенил за ним.
Прыскали из-под ног, разлетаясь во все стороны, какие-то ночные твари,
и вновь прятались в сухой траве.
Шендерович подобрался к стене вплотную и приник к ней, прижав ухо к
теплой каменной кладке.
- Ну что? - шепотом спросил Гиви.
Шендерович пожал плечами.
- Вроде, тихо.
Отступив на пару шагов, он со свистом раскрутил якорь - Гиви едва успел
увернуться, и забросил его за ограду. Осторожно потянул за канат. Раздался
противный скребущий звук, какое-то время Шендерович пятился назад вместе с
канатом, потом веревка резко натянулась, заставив его остановиться.
- Порядок! - удовлетворенно пробормотал Шендерович.
* * *
Он еще пару рад подергал для проверки веревку, потом вновь подошел к
стене и, намотав конец на ладонь, уперся ногой в стену и вновь потянул.
Якорь сидел прочно, видимо, зацепившись за оплетающую стену лозу, либо
застряв в каменной выбоине.
- Ну, с Богом! - пробормотал Шендерович, накручивая канат на руку.
- Барух Адонаи! - почему-то машинально отозвался Гиви, потом,
спохватившись, встрепенулся. - Миша, а я?
- Осмотрюсь, дам тебе знак, - успокоил Шендерович, - покричу ночной
птицей, или что там...
- Лучше просто свистни.
- Ладно, - пожал плечами Шендерович.
- Ты осторожней... вдруг там тоже битое стекло или еще что хуже,
знаешь, как оно...
- Ладно, - повторил Шендерович.
Он перекинул через стену мешок с археологическим инструментом, потом
уперся подошвами в камень и подтянулся. По ту сторону стены вновь раздался
малоприятный скрежет; якорь, пытаясь освободиться, безуспешно ворочался в
своей выбоине. Шендерович перехватил канат и легко взлетел на гребень стены.
Эх, думал Гиви, и как это он так лихо! Понятное дело, футболист,
спортсмен...
- Порядок, - сказал сверху Шендерович, отряхивая ладони. - Все чисто.
Он лег на живот, и, распластавшись по гребню, осторожно глянул во двор.
- Ну что там? - громким шепотом спросил Гиви.
- Темно, - досадливо прошипел в ответ Шендерович. - Вроде, грузовик
крытый во дворе стоит. Черт, видно плохо!
- А в доме?
- Полный мрак. Погоди, я осмотрюсь...
Гиви слышал, как тот мягко приземлился по ту сторону стены. Он поднял
голову и напряженно прислушался. Если там, за стеной и прошуршали шаги,
здесь они были не слышны. Из-за стены не долетало ни единого звука. Даже
цикады смолкли. Вокруг царил мрак - погасли, казалось, даже огоньки судов на
рейде - вероятно, их поглотил сгустившийся над морем туман. Багровое пятно в
тучах, сползая по небосклону, разбухло и побледнело. Мимо Гиви, обдав его
теплым воздухом, кто-то бесшумно прочертил ночь, лениво взмахивая мягкими
крыльями.
Гиви стало неуютно.
- Миша! - шепотом позвал он.
Но Шендерович либо увлекся, либо просто не слышал, а громче кричать
Гиви побоялся. Он осторожно подергал канат - тот лениво натянулся. Канат был
грубым и неприятно резал ладони. Гиви вздохнул, отпустил канат и побрел
вдоль стены. Миновал утопленную в камень калитку, по обе стороны которой
высились чахлые мальвы и кусты бурьяна, пошел дальше... дошел до угла,
вернулся. От калитки тянулась утоптанная дорожка, загибаясь куда-то вбок.
Гиви рассеянно ткнул калитку ладонью - она тут же мягко приоткрылась, даже
не скрипнув.
- Ну и ну, понимаешь, - сказал Гиви.
Он осторожно, боком протиснулся в образовавшуюся щель и оказался на
мощеной плитами дорожке - светлый камень мягко мерцал во мраке, а по бокам
дорожки, за низеньким бордюром из песчаника одуряюще пахли маттиолы и
душистый табак, казалось, испуская свой собственный голубоватый свет.
Гиви покрутил головой, прислушиваясь. Низкое строение темнело впереди,
окна мрачно отблескивали, фокусируя рассеянный ночной свет. Из дома не
доносилось ни звука.
Затаились, - подумал Гиви.
Какое-то время он стоял неподвижно, пытаясь унять колотящееся сердце,
потом скользнул вбок и пошел вдоль стены, стараясь подражать плавной походке
Шендеровича.
Шел он недолго - уже минут через пять, обогнув разросшийся куст
шиповника, он обнаружил, что перед ним выросла какая-то темная угловатая
масса, крепко воняющая бензином - вероятно, это и был тот самый грузовичок,
в котором фанатичный коллекционер и перегнал свою добычу из парка Гюльхане,
Султанахмет.
Гиви зачем-то осторожно потрогал пальцами капот - тот был теплым, но не
теплее дрожавшего над ним воздуха. Гиви пожал плечами. Капот под его
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг