вания. Во-первых, ты нужен здесь. Правительство принимает
экстраординарные меры, чтобы вскрыть причину ЭВН. Организо-
вана делая армия ученых, занимающихся этим вопросом.
- Пока безрезультатно, - заметил Андрей.
- Вопрос слишком сложен. Мы оказались безоружными. Все
оказались безоружными. Ведь это дьявольское излучение не
поддается никакой регистрации никакими приборами.
- Кроме человека.
- Да. Но тем не менее нельзя терять уверенности. Мы най-
дем источник излучения. Для этого нам нужны такие специалис-
ты, как ты.
- Я не могу, - тихо сказал Карабичев, глядя в одну точку.
- А кроме того, почему нужно работать именно здесь, ведь это
явление можно изучать в любой точке земного шара. За время
поездки я смогу...
- Ничего ты не сможешь, - перебил Ермолов. - Во-вторых,
ну что там, в этом письме? Это же бред какой-то. Ничего
конкретного.
- Мы все сейчас как в бреду.
- Ты даже не знаешь, где ее искать. По штемпелю на кон-
верте ничего нельзя сказать. Письмо может быть брошено где
угодно. Да и она сама пишет, чтобы ты пока не приезжал. Пос-
лушай моего совета, отложи на время.
- Не могу. Я знаю, что ей очень плохо. Она может погиб-
нуть.
- А что ты будешь делать с Машей здесь, в Москве?
Карабичев невесело помолчал.
- Я решил, что поручу ее вашим заботам, - сказал он. -
Она - интересный пример почти полной психической трансмута-
ции, и наш институт должен заняться этим вопросом.
- Гм.
- Лицо, голос стали другими. Она теперь совсем не похожа
на мою Марию.
- Косметика, диета? - спросил Ермолов.
- Диета? Да, она похудела, осунулась. Но главное в дру-
гом: это чужой мне человек. Характер, привычки, манера дер-
жать себя... Словом, худо.
- Да!..
Ермолов помолчал, поднял брови, потом вздохнул:
- Да, положеньице. Ну хорошо. Значит, решил ехать? Кате-
горически настаиваешь?
- Да, - твердо ответил Карабичев. - Все равно вам придет-
ся посылать кого-нибудь на мыс Горн. Вот и пошлите меня. В
Бессано я долго не задержусь. Одиннадцатого из Марселя ухо-
дит "Лангедок" в Буэнос-Айрес. Я уже все разузнал.
- Ну что же. Действуй, как считаешь нужным... По-моему,
все это, конечно, глупость. Нужно сидеть в Москве и ждать,
пока не изменится обстановка, но насчет мыса Горн - это
идея... Ты хоть язык-то знаешь?
- В пределах допустимого.
- М-да... - промычал Ермолов. - Ну ладно... Только смот-
ри, чтобы одиннадцатого был в Марселе!
- Обязательно! Двадцать второго в Буэнос-Айресе и двад-
цать пятого - на мысе Горн.
Через неделю Карабичев выгружался в порту Бессано. Было
раннее утро. Солнце играло на мостовой, густо усеянной чешу-
ей рыб. Краснорожий великан грубо выхватил из рук Андрея его
ношу и помчался по ступеням, ведущим в город. Андрей едва
поспевал за ним. В его уши врывался торопливый говор порто-
вых рабочих, визг кранов, завывание моторов. Неправдоподобно
яркие южные краски слепили глаза. Временами он ощущал чужие
души, горячие и тяжелые, как нагретые утюги.
Носильщик вывел его на пустынную улочку, обсаженную мир-
тами; По пыльным камням пешеходной дорожки бродили большие
тощие собаки и маленькие грязные ребятишки. Утренний воздух
наливался зноем.
Из открытых окон через тонкую сетку доносился звон посу-
ды, восклицания, смех. Кто-то играл на гитаре, негромко себе
подпевая. Женщина ругалась, выкрикивая гортанные проклятья.
По улице проехал автомобиль - явный экспонат исторического
музея.
Возле гостиницы они остановились. Небольшой двухэтажный
домик был обвит плющом и обсажен деревьями так густо, что
напоминал зеленый грот. Карабичев расплатился, и великан
ушел, гордо неся могучую голову, покрытую рваной грязной
шляпой.
Только теперь, разглядывая из окна своего номера крыши
соседних домов, Карабичев понял тяжесть задачи, за решение
которой он взялся. Найти Марию в таком большом городе, ниче-
го о ней не зная, будет нелегко. Бросив взгляд на красные
тонкие и толстые трубы, плывущие в солнечном мареве, Андрей
вздохнул и подошел к столу. Он вынул конверт с письмом и
принялся рассматривать уже много раз виденные строки. Мария
писала:
"...со мной стряслась большая беда. Мне стыдно и тяжело
об этом писать, я до сих пор не могу прийти в себя. Я думаю,
почти уверена, что это связано с появлением космических при-
шельцев, о которых сейчас все вокруг твердят. Мое положение
ужасно, и меня спасает только вера, что оно не продлится
вечно. Я хочу и не могу видеться с тобой, находясь в этом
состоянии. Поэтому прошу не разыскивать меня, не тратить сил
и здоровья. Все равно помочь мне нельзя. Остается только
ждать и надеяться. Я бы никогда не рискнула написать тебе
письмо, если бы не надеялась..."
Карабичев свернул листок треугольником и спрятал в кар-
ман. Съев завтрак, принесенный толстым кельнером, он вышел
из гостиницы.
Карабичев шагал по незнакомому городу. Все вокруг каза-
лось удивительно новым и одновременно давно виденным. Здесь,
в центре Бессано, было чище и уютней, чем в порту. Но уже в
ста шагах от своей гостиницы Карабичев наткнулся на нищего,
сидевшего на асфальте. Безногий протягивал ему грязную запи-
сочку. Карабичев, не разобрав слов, нацарапанных на бумажке,
торопливо обронил монету в алюминиевую кружку. Калека молча
проводил его взглядом багровых глаз.
Мужчины и женщины торопливо проходили мимо Карабичева.
Люди заходили в магазины и выходили оттуда, пришвартовывали
автолеты к вышкам стоянок, люди смеялись, изредка переруги-
вались. Непривычный, мягкий говор раздражал Карабичева, су-
етливые жесты обитателей Бессано казались ему театральными.
И только изредка, попадая в сферу влияния отдельных прохо-
жих, Карабичев чувствовал, что они такие же, как и он.
Вскоре он стоял перед домиком, в котором было слишком
много стекла и прозрачного пластика. А металла и бетона,
ушедшего на ограду, хватило бы на небольшой завод. Зелень
здесь не любили: посреди двора в песке рос чахлый куст эмэи.
Карабичев нажал входную кнопку и через несколько минут уже
находился в обществе хозяина дома. Он протянул ему рекомен-
дательное письмо известного советского ученого. Пока сеньор
Риоли разбирал каракули письма, Андрей рассматривал его. Хо-
леный, худой, умный. Легким движением руки хозяин предложил
Карабичеву выпить густой темно-красной жидкости из высокого
прозрачного сосуда. Андрей послушно проглотил ледяную влагу.
Сеньор Риоли заговорил. Продолговатое лицо его расцвело при-
ветливыми морщинками. Изредка в свою речь он вставлял русс-
кие слова. Карабичев понимал его довольно легко.
- Лахутин просит оказать вам содействие. Но в чем? Здесь
написано весьма неясно. Может быть, вы будете любезны?..
Карабичев рассказал.
- В Бессано триста тысяч жителей, - сказал Риоли, - из
них - сто восемьдесят тысяч женщин, старух и девочек. Вы по-
нимаете, что...
У Риоли была привычка не договаривать фразу. Это за него
должен был делать собеседник. Но Карабичев молчал, и профес-
сор заговорил снова:
- Конечно, мы сможем дать объявление по радио и в газе-
тах. Нам пойдет навстречу администрация города. Сейчас такое
трудное время...
- Мне не хотелось бы поднимать шум и привлекать внимание
прессы, - вставил Андрей.
Риоли удивленно взглянул на него.
- Дело в том, - замялся Карабичев, - она будет против.
Она не хотела, чтобы мы сейчас встречались...
Профессор поджал губы.
- Тогда все сложнее, чем я предполагал, - сказал он. -
Ну, пока не будем принимать какого-либо конкретного решения.
Познакомьтесь с городом, осмотритесь, поживите у нас, а по-
том, может, что-нибудь и придумаем. Я в свободное от работы
время буду вашим гидом и помощником. Миссия у вас очень
трудная, вы сами это понимаете...
После разговора с Риоли для Карабичева настали дни, на-
полненные бесплодным поиском и разочарованием. Консультации
в полицейском управлении ничего не дали. "Вы напрасно теряе-
те время, сеньор Карабичев, - мягко сказал ему мэр, разводя
пухлыми руками. - Если ваша жена сама не пожелает отклик-
нуться, вам никто не поможет". Риоли собирал морщины вокруг
переносицы и советовал не сдаваться. И Андрей не сдавался.
Каждое утро выходил он из гостиницы и, бросив монетку безно-
гому калеке на площади, отправлялся на розыски. Целыми днями
бродил он по сиреневому от дыма городу, расспрашивал и ра-
зузнавал, но... люди улыбались, пожимали плечами в ответ и
уходили. Карабичев хорошо изучил Бессано. Чистый чопорный
центр с улицами богачей, где ультрамодные мамы с детьми
мелькали за решетками в тени густых аллей. Шумный, оживлен-
ный в любое время дня и ночи торговый район, расцвеченный
яркими красками реклам. Тяжелый, мрачный порт с заводами,
холодильниками и массой озабоченного трудового люда.
Его уже начали узнавать. Некоторые раскланивались при
встрече. Знание языка мало помогало ему. В Бессано господс-
твовала какая-то невероятная смесь испанского и португаль-
ского, в которую усилиями многих поколений бессанских мореп-
лавателей были добавлены словечки и ругательства всех языков
мира. Если бы не возможность понимать людей без слов, Андрей
давно бросил бы свою затею. Только с Риоли, владевшим лите-
ратурным языком, он мог кое-как объясняться.
- Как видите, - говорил ему профессор, - возникновение
"эффекта дубль-ве" на Земле сопровождается не только отрица-
тельными явлениями.
Как-то они сидели на веранде открытого кафе, откуда был
виден спуск в порт и темное море. Риоли только что вернулся
из-за города, где находился его институт. Он был в костюме
из матовой ткани, способной кондиционировать воздух.
- Кстати, о космических пришельцах, - сказал он Карабиче-
ву. - Экспедиция на Тихий океан вернулась с нулевым резуль-
татом. Район, указанный вашими учеными и американцами, со-
вершенно безлюден. Там ничего и никого нет.
- Неужели? - в глазах Карабичева зажегся огонек. Тема бы-
ла научная и, следовательно, интересная.
- Да, - сказал Риоли, взмахивая руками, словно собираясь
взлететь. Похоже, он был очень доволен провалом экспедиции.
- Ну, конечно, сразу же нашлись новые объяснения. Карлос
Карлос утверждает, что наши соседи по галактике сидят на дне
океана и выделывают свои штучки под водой. Для них, дескать,
глубина в пять тысяч метров - плевое дело. Может, это и так,
а может, и нет. Ясно одно: обстановка в мире изменилась и
непрерывно меняется из-за наличия "эффекта дубль-ве".
Риоли улыбнулся. Мимо неслышной тенью проплыл официант.
Море на горизонте почернело. Зажглись желтые огни. Прохожие
за оградой кафе уже не торопились. Ранее заглушенная и при-
давленная деятельным шумом дня, зазвучала музыка. Сильнее
запахли цветы. Звонче застучали женские каблучки. Ясный свет
дня переродился в густо-фиолетовые сумерки.
- Пойдемте, мне хочется пройтись, - сказал Карабичев.
Таинственный приступ вечера нагнал на него тоску. Неясная
мысль, еще не явившись на свет, взволновала его.
- С удовольствием, - сказал Риоли.
Они вышли из кафе, сохраняя "дистанцию вежливости" -
расстояние, на котором человек не подвергался воздействию
соседа. Гуляя с Риоли, Андрею часто хотелось нарушить эту
дистанцию, чтобы проверить свое мнение о профессоре. Но
что-то ему мешало.
- А мне кажется, - бодро говорил Риоли, шагая с Карабиче-
вым, - что нет никакого смысла разыскивать пришельцев из
космоса.
- Почему?
- Здесь много причин, - сказал Риоли. - Во-первых, их
нельзя найти, а во-вторых, их не следует находить...
- Я вас не понял, - сказал Карабичев.
- Могу разъяснить, если вы меня будете слушать... Эта
красавица никакого отношения к вашей жене не имеет. Она дав-
но работает в отделе мужской галантереи у Бриессу.
Карабичев кивнул головой.
- Да, да, я весь внимание, - сказал он со вздохом.
- Чем порочны рассуждения Карлос Карлоса? - спросил Рио-
ли, рассекая тростью темный, пряно пахнущий воздух. - Своей
многозначностью. Космические пришельцы могут сидеть на дне,
могут, как микробы, носиться в воздухе, быть невидимками и
так далее. И такие, с позволения сказать, теории уже есть...
Но где они, эти пришельцы? Кто их зафиксировал? Если это ма-
териальные объекты, они должны попасть или под микроскоп,
или в радиоприемник, или в колбу химика, или в прибор физи-
ка. Но пока никто ничего не уловил. Ни один прибор, ни один
глаз их не засек. Нет ничего, кроме странного каприза, наз-
ванного "эффектом дубль-ве". Но это все в людях, внутри них,
а не вне. И поэтому я утверждаю, что на Земле нет космичес-
ких пришельцев, нет наших братьев по разуму, которые призем-
лились в Тихом океане или невидимками носятся по воздуху. Их
нет, понимаете?
Риоли остановился, повернулся и в упор посмотрел на Кара-
бичева.
- Хорошо. Ну, а что же? - с нетерпением спросил Андрей.
- Итак, на Земле нет никого, кроме человека. Речь, понят-
но, о мыслящих, - подытожил Риоли. - Теперь дальше. Что же?
Почему? И так далее... Видите ли, мне представляется такая
простейшая схема возникновения "эффекта дубль-ве". Вспомним
некоторые эпизоды эволюции. Протоокеан жизни. Суп, в котором
началась варка белка. Кусочки студня, способные к обмену ве-
ществ. Я говорю утрированно. Надеюсь, все ясно?.. Протокоа-
церваты, коацерваты, первая клетка, ассоциация клеток...
Стоп! Вот здесь водораздел. От клетки к организму. От едини-
цы к множеству. От кустарного одиночества к специализирован-
ному сосуществованию! Выгодно, понимаете? Природе выгодно! А
то, что выгодно природе, то закон. Вот и получилось так, что
был одинокий беспомощный протокоацерват, который должен был
все сам делать - и переваривать пищу, и реагировать на свет
и на звук и на присутствие ядовитых веществ, и... так далее.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг