том числе и разум, неминуемо погибнут. Мы восстали против жестокой логики
природы и пока терпим неудачу. Нам всякий раз кажется, что мы близки к
триумфу, но нам противостоит еще непознанная сила, и сила та торжествует.
Мы можем многое, но, увы, не все. Ну, а когда же процесс уходит из-под
контроля, Творцы, цвет нашей великой цивилизации, обращаются в пепел.
- И тогда?
- Все начинается сначала. Твердь, на которой мы стоим, создана руками
Творцов, эта планета - искусственная. Одна из многих.
- Зачем мы?
- Чтобы достичь Цели.
- Зачем такие, как я?
- Вы - резерв. В случае неудачи, вы начнете все сначала. Но твое
время истекает, брат.
- Еще один вопрос - последний: - кто ты?
- Творец. Я устал и потому не с ними. Я стар и утратил веру, потому я
здесь. Я выберу себе экипаж, чтобы улететь на закраины космоса, подобно
тебе, но это случится еще не скоро, пока же я тебе завидую: если тебе
повезет, ты увидишь многое, научишься жалеть и сомневаться. Это неизбежно и
хорошо. Ты научишься еще любить. Это тоже неизбежно и тоже хорошо. Я говорю
крамолу, но я ее говорю потому, что мы никогда уже не увидимся, мы
растворимся в пространстве и времени. Мой наказ тебе: ты не спи, когда
достигнешь назначенной твоему, кораблю планеты и обретешь себя, ведь ты -
не машина. Я был Скитальцем, я был Творцом, видел много удивительного и
надеюсь увидеть все это еще раз. Мои слова не совсем понятны тебе, брат, но
ты не спи, когда корабль твой выключит двигатели. Ты еще вспомнишь про
меня. Ступай, однако, у нас не принято долго прощаться, и время твое
истекает.
Скиталец спустился в лифте к изножью корабля, который высился на
ажурной треноге, черный и невообразимо большой, рядом качалось по дернутое
вялой рябью Мере Мудрости, тоже черное и неохватное. Море с легким
скрежетом выбрасывало на берег оранжевые круглые кассеты, их тут же
подхватывал конвейер и подавал к открытым шлюзам, и корабль ненасытно
поглощал груз. В кассетах - споры, микроорганизмы, генные матрицы, по
команде автоматов все это будет исторгнуто в космос, чтобы досеять жизнь,
дать толчок многоступенчатой эволюции, итог которой - Разум.
2
Близ горы снова прошел поезд и снова содрогнул землю. Электровоз
закричал на повороте раздольно и с сознанием своей немереной силы. Пришелец
вздрогнул, открыл узкую дверь рядом с экраном компьютера, приданного
капитану, и прошел к кораблю, который лежал в подземелье на огромных
гидравлических козлах, погруженный в липкую тьму, и лишь на корме,
увенчанной дюзами, тлели "оранжевые светильники. Пришелец на ощупь,
пальцами, нашел диск, чуть выступающий на шершавой поверхности металла, и
набрал код, перед ним бесшумно и легко растворился аварийный люк,
напоминающий лепесток цветка, из смутного отверстия заструилась лестница. В
холле зажегся свет, когда туда вошел капитан. Опять был набран код на
красном диске, через секунду послушалось нежное гудение, и Мозг сказал:
- Слушаю тебя?
- Я разбужен, и потому я здесь. Сколько же я спал? - Принято к
сведению. Сколько ты спал, пока не имею понятия, но это можно выяснить
косвенным путем. Зачем ты отключил меня, капитан?
- Чтобы сохранить тебя, - Скиталец поймал себя на том, что лжет. Он
не нарушил Инструкцию по букве, но нарушил ее по сути. Инструкция гласит:
"Мозг отключается в случае, если по достижении Цели станет очевидно, что
возвращение невозможно". "Я отключил тебя потому, что хотел поломки
автоматов: без контроля они рано или поздно должны были разладиться, тогда,
специальное устройство будит капитана. Я предусмотрел такую ситуацию, у
меня было мало времени, как всегда, но я успел отключить тебя, памятуя о
наказе старого Творца".
- Ты слушаешь меня. Мозг?
- Слушаю.
- Что я должен делать теперь?
- Ситуация не запрограммирована.
- Почему мы спим?
- Ждем сигнала.
- И сколько нам ждать?
- Неизвестно.
- Что я должен делать?
- Ты повторяешься. Ситуация не запрограммирована. Скиталец вздохнул с
облегчением: "Значит, я свободен!"
- Могу ли я пользоваться энергией корабля?
- Это должен, решать Совет.
- Но Совет спит. Могу ли я в случае необходимости разбудить экипаж?
- Ситуация не запрограммирована.
- Ты мне не помешаешь разбудить всех?
- Не помешаю.
- Хорошо. Имею ли я право вмешиваться в здешнее течение жизни?
- Ситуация не запрограммирована.
Пришелец сел в капитанское кресло и вытянул ноги. Он подумал: "А
тишина здесь особая, застойная и угнетающая тишина. Мозг мне не помешает".
- Какие будут команды, капитан?
"Я, кажется, начинаю жалеть живущих здесь. Старый Творец был прав. И,
значит, научусь Любить. Что это - любить? Мозг не поможет - он тоже не
знает, что это такое." Легкое и назойливое беспокойство закрадывалось в
смятенную душу Скитальца. "Мозг не поможет... Чего же мне недостает? Да.
Скоро ведь рассвет, и скоро запоют птицы. Мне хочется слушать птиц.
Наверно, это и есть любовь?"
- Жду команду, капитан! "Красиво здесь восходит светило, оно полно
неуемного буйства, оно молодо и яро".
- Накапливай информацию.
- Принято к сведению.
- Нам с тобой принимать: решения. Копи информацию.
- Задача ясна!
"Приступай к работе, что ж... А я пойду слушать птиц, я посмотрю еще
раз, как поднимается солнце, Я спешу".
3
Ночь была на исходе, назревало утро: гасли звезды, и туман,
застилающий таежные дали, синел. Было холодно, сыро, мелкий, лист шиповника
рядом был покрыт водяной пылью, на траве лежала седая роса, еще мертва", не
высветленная солнцем. "Зачем я здесь? - думал пришелец. - Он сидел на
пеньке и жадно смотрел, как на Землю приходит новый день. - Зачем мы здесь?
Я не робот, - но выращен в камере с рациональной быстротой, меня никто не
учил, но я знаю то, что мне положено знать. Похоже мы. Скитальцы, - некий
резерв нашей цивилизации. Если Творцов снова постигнет неудача, мы по -
сигналу вернемся из закраин Вселенной и начнем все сначала. Таково наше
назначение. Я разбужен, как того хотел. Я выключил Мозг в тот короткий
момент, когда бодрствовал после достижения Цели, но выключил я его с тайным
умыслом. Хорошо это или плохо, правильно или неправильно? Мне здесь
нравится. Час Посвящения не настал, и когда он настанет? Может быть, сигнал
подавался, когда мы спали? Ведь Мозг тоже спал. Все ли Скитальцы
возвращаются?" Последняя мысль была крамольной, и пришелец печально качнул
головой, осуждая себя.
Сверху, с горы, покатился камень, неподалеку затрещал валежник. Это
по едва различимой тропе спускалась в долину медведица с двумя медвежатами.
Медведица закаменела, Подняла морду на ветер, мокрый ее нос с шумом забрал
воздух. Зверь наливался неясной и тоскливой тревогой, зверь почуял
опасность и поворотил вспять.
Восток розовел, туман сперва поднимался по склонам гор, потом начал
взмывать, отрываться от вершин ельника и таять, вспугнутый теплыми токами
земли.
- Заснуть я больше не смогу - дух мой полон смятения.
Пришелец видел: к болотцу, за железной дорогой пришел лось пить из
ручья воду, низко пролетели утки, заблестели рельсы - за горизонтом
показался край солнца, и красные его отблески закрасили тайгу. Пришелец
почувствовал, что сердце его бьётся неровно и с легкой, отрадной болью.
Сейчас запоют птицы. Пришелец не имел понятия, отчего сидит здесь каждое
утро, отчего трепетно и неотрывно слушает птиц. Если бы он спросил знакомых
землян, как назвать это свое состояние, они, наверно, сказали бы ему, что
он полон радости. Старый Творец не упоминал о радости, но она есть, и
пришелец ее познал.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
1
Председатель Ненашев и главбух Гриша Суходолов неделю - от пятницы до
пятницы - прожили в тревоге: обоих одинаково терзала мысль о том,, что
раздавили они нежную душу пришельца грязным сапогом. Почитай, каждый вечер
эти двое собирались вместе, по большей части у председателя на квартире, и
думали думу. Гриша Суходолов решительно требовал пойти к горе Монашке,
пробраться через лаз, известный ему одному, в пещеру и признаться командиру
инопланетного экипажа, безусловно уважаемому Федору Федоровичу, в том, что
земляне, представленные не лучшей и не самой мудрой их частью, дали
промашку, в чем глубоко раскаиваются.
- Не то! - хмурился председатель. - Не то буровишь, Гриша!
- А где оно то? Вот возьмут и улетят. Что тогда?
- Они же Спят и дожидаются, когда мы, значит, поумнеем. Поумнеем мы
не скоро, Гриша! Пусть улетают, скатертью дорога, понимаешь.
Суходолов аж подскакивал на стуле, будто садился на ежа, глаза его
круглели, нижняя губа отвисала с выражением крайней, обиды, и он тотчас же
заводился насчет того, что Сидор Иванович в корне ошибается и его точка
зрения вредна в самой своей сути. Пока Гриша таким манером разорялся,
председатель Ненашев думал: "Оно, конечно, интересно с иными мирами на
короткой ноге общаться, но у меня сев. Весна затяжная выдается, кажется, и
намыкаемся мы досыта - как пить дать! И людей не хватает, куда ни кинь -
все клин вылазит. Голова от забот пухнет, а тут еще докука налицо.
Посоветоваться бы кое с кем, в область бы скатать, да некогда все. С другой
стороны, если сюда поднапрет наука и разные другие деятели, да пресса со
всего мира, не то что посевной хана-колхоз стопчут. И люди, конечно, работу
бросят: какая тут работа, когда всякий, вплоть до самого забулдыжного
мужика, вдруг знаменитостью сделается, когда всякий будет интервью давать
наподобие кинозвезды или мирового чемпиона по фигурному катанию? Слава и
сильных на корню подсекает, а слабому она и вовсе не с руки". Воображение
Ненашева рисовало мрачные картины: он видел, как тайгу вспарывают мощные
бульдозеры, как растут окрест Покровки белые небоскребы, как на бетонную
полосу спешно построенного аэродрома садятся с малыми интервалами самолеты,
из тех самолетов течет публика с яркими чемоданами (дамы отчего-то
представлялись обязательно под зонтами), публика капризная, иностранная в
основном и богатая, готовая ради сенсации спуститься хоть в преисподнюю,
если такая возможность Выпадет, или вознестись на какую угодно высоту при
условии, что в преисподней и в холодной высоте будут отели, автомобили и
ночные кабаки. Гриша Суходолов видит ситуацию лишь под углом романтическим,
председатель же глядел дальше и чувствовал, когда глядел далеко, как
шевелятся на голове волосы.
Сидор Иванович вполуха слушал сбивчивые речи Гриши Суходолова,
старался трусливо отрешиться от мрачных своих прогнозов (ночные бары и
громкая музыка печалили Ненашева особо), переключался на хозяйственные и
сиюминутные заботы, курил бесперечь и научился вздыхать так же длинно и так
же горько, как вздыхает Гришина заместительница Вера Ивановна.
- Да, чай же остывает! - вспомнил _Ненашев. - Ты пей, пожалуйста,
чай-то, Гриша. И растолкуй ты мне, почему это, замечаю, старух в селе вроде
больше стало? Чистенькие такие старушки и все кучами ходят. В церковь
раньше так ходили.
- Они примерно в церковь и ходят.
- Это как же так? Суходолов, обиженный тем, что председатель его не
слушал, что отвлекается от инопланетной темы, с неохотой отхлебнул чаю и
постучал ложкой о стакан.
- Издалека старухи едут.
- Вот даже как!
- Никита Лямкин, вишь, в святых теперь у нас.
- По какой же такой линии он святой-то?
- Воскрес же. Нам-то известно, что он шутки шутил, имею в виду
покровских наших, зато другим ничего не известно. Воскрес и - баста.
- Ну, и что отсюда вытекает?
- Как вы понять не можете простой вещи: воскрес, значит, отмечен
свыше, осенен, приобщен, от святости его и другим перепасть может толику
малую.
- Ишь ты, а Никита?
- Что Никита. Матерится с любого возвышения, бабкам лекции читает про
то, что религия - опиум для народа.
- Пьяный?
- Нет. Варвара говорит: завалился ночью в грязи весь, сопатка на
боку, крови как из барана вытекло. Много. Да. Завалился и клятву дал: с сей
минуты, дескать, я совсем особо жить стану, трезво и в благости, поскольку,
грит, предначертание свое усек. Варвара плачет потихоньку: рехнулся, мол,
на почве злоупотребления алкоголем.
- Вполне может быть такое. - На работу он ходит...
- Ишь ты, даже на работу ходит! Странно слышать такое. Разбаловался
народ, честное слово! Он соизволил нас осчастливить - на работу явился.
Могучий хребет у Советской власти, если таких, как Никита, в массовом
порядке терпим.
- Воспитывать велят, - осторожно сказал Гриша, сказал с потаенной
ехидцей.
Председатель ожег главбуха черными своими жиганскими глазами, ничего
не Ответил, лишь посопел носом и отодвинул от себя стакан. Пустых
разговоров ему затевать не хотелось - ведь от разговоров ничего не
меняется. Ненашев это понял давно и предпочитал беречь нервы.
- Никита нынче в большой моде. Его на пророки метят. Завчера, что ли,
приезжал к нам главный баптист из района Софрон Семихватов. Ты про него
слышал, про Софрона-то?
Сидор Иванович про Софрона ничего не слышал. - Личность приметная.
Есть слух, что в давешние времена он у Власова в изменнических войсках до
полковника дотолкался. Сидел долго, а когда освободился, на религиозную
стезю его понесло. Человек он грамотный и проповедями своими у баб
систематически слезу вышибает. В авторитете гражданин. Вот и приехал
склонять Никиту к тому, чтобы наш-то балбес верующим нечто вроде цикла
лекций прочитал - о загробном мире: и баптистам, видишь ли, реклама нужна.
- А Никита что?
- Драться полез, гнал Софрона резвым ходом через все село, рубаху на
нем порвал. Плисовую.
- Это хоть правильно сделал - не люблю баптистов.
- А кто их любит!
- Есть которые и любят, - Ненашев украдкой поглядел на часы и зевнул.
Часы показывали десять вечера. За окнами было уже сумеречно. Ветер,
задуваемый в открытую форточку, горбатил штору. Взбрехивали собаки,
исходила затяжным визгом пилорама, пущенная в ночную смену. Ненашев,
испытывая тоску, подумал: "Гришку скоро не прогнать, он о пришельцах может
рассусоливать сутки без перерыва на обед, язви его в душу! Выспаться бы как
следует".
- Заведи телевизор, что ли, - попросил бухгалтера - Сидор Иванович и
зевнул намеренно, через силу. - Может, доброе что покажут?
Сидели Гриша с Ненашевым в горнице за круглым столом, накрытым
скатертью с кистями, на железной подставке стоял перед ними электрический
чайник, блестевший, будто корка льда.
- И чайник выключи: воды мало в нем - перегорит, Я этот чайник из
Риги привез, у нас их нету.
- А что у нас есть! - Гриша убрал со лба кудри цвета ржавчины,
поднялся, чтобы выдернуть из розетки вилку чайника, и тут за его спиной
загорелся ослепительно белым светом экран телевизора. Он вспыхнул коротко,
испуганно и тут же пригас. Гриша в телевизоре ничего не успел потрогать,
значит, вспышка произошла сама по себе, значит, что-то там поломалось.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг