Игорь Дручин
Древняя музыка Земли
OCR & SpellCheck: Svan
http://svany.narod.ru
Осторожно! - крикнул Самсонов, но было уже поздно. Керн высыпался из
стакана и возле ящика образовалась бесформенная кучка алеврита, мельчайшей,
словно мука, кварцевой пыли, из которой торчали тонкие пластинки слоистой
глины.
- Эх, вы! - геолог не скрывал своей досады. - Всего несколько метров
оставалось! Дальше было бы легче!
- Будем начинать с нуля, начальник? - неунывающим тоном спросил
Смолкин, хитро щуря черные озороватые глаза.
- Сколько можно! Мне эта скважина уже поперек горла стала! И план
трещит по всем швам! - геолог взъярился не только от очередной неудачи, но
и от несерьезности Смолкина, играющего в этакого бесшабашного работягу, да
еще выкопавшего из старых детективов это обидное обращение "начальник".
- А если искривить скважину и пройти этот интервал заново? Потом
можно сбить разрез по прослойкам, - рассудительно предложил Субботин.
Аркадий Михайлович подумал, поморщился и махнул рукой.
- Давайте! Это, конечно, не то. Геофизики озвереют, когда узнают, но
другого выхода не остается. Пятая дырка на этом месте!
- С чего им звереть, Аркадий Михайлович?
Геолог обернулся и увидел рослого крепыша с правильным овальным
лицом, с высоким лбом, с густыми, беспорядочно растущими бровями и длинными
ресницами, придающими лицу не то наивное, не то задумчивое выражение. Рядом
стояла девушка, миловидная и стройная, в таком же, как и парень,
голубоватом комбинезоне, с коротко остриженными светлыми волосами,
схваченными голубой, в тон комбинезону, косынкой, из-под которой упрямо
выбивалась золотистая прядка. Девушку звали Майей. Это запомнилось с
первого знакомства. С парнями сложнее. Как все малознакомые люди, они
казались ему похожими друг на друга, и это сходство подчеркивалось
гармонично развитыми фигурами и щегольскими космическими костюмами, с
которых были убраны детали, не нужные здесь, на Земле. Сначала он выделил
Смолкина, поскольку тот был пониже ростом и вполне оправдывал свою фамилию
смуглостью лица, иссиня-черными волосами и темными цыганскими глазами.
Сегодня, находясь на скважине, он запомнил Субботина, рассудительного и
собранного, к тому же он был геологом по профессии. Значит, пришедший -
геофизик, кажется, Александр. Да, Александр Макаров! Саша, как зовут его
товарищи...
- Очень хорошо, что вы собрались вместе, - геолог явно оставил без
внимания вопрос Макарова. - Объясню еще раз. Мне нужен непрерывный разрез,
со стопроцентным выходом керна, причем с ненарушенной структурой и
совершенно точно ориентированный по странам света. Сверху донизу, по всей
этой слоистой толще. Здесь, в этой точке, а не на другом участке!
Возможности станка позволяют. Это ваш станок! Вы его должны хорошо знать!
Мне о вас из Центра космических исследований дали самую блестящую
характеристику. Шестой курс, специализированная самостоятельная практика!
Без пяти минут инженеры! Поймите, здесь наиболее полный разрез верхнего
палеогена, и скважина бурится для специальных палеомагнитных исследований.
То, что предлагает Субботин, - компромисс! Это озерно-алювиальные
отложения, и они не выдержаны по простиранию. Как раз на этой глубине, где
вы рассыпали керн, чувствуется влияние течений. Неважно, связаны ли они с
рекой, существовавшей в то время, или это подводные потоки в самом озере!
Там, где есть течения, существуют неровности дна. Если рядом окажется яма,
то один и тот же слой глины может отлагаться и на ее дне, и на ее склонах.
Значит, и залегать этот слой будет на различной глубине, пусть с разницей в
полметра, в метр, но попробуйте увязать разрез с абсолютной достоверностью!
Одно дело, когда мы последовательно, слой за слоем, поднимаем керн из одной
точки. Тогда сохраняется последовательность напластований... В общем,
бурите. Что теперь делать?
Геолог отошел от станка, сел на пустой керновый ящик и, чтобы
скоротать время, принялся описывать поднятые за последнюю смену породы.
Время от времени он поглядывал на буровиков. Станок, конечно, отличный, с
программным управлением, с набором буровых наконечников различных типов, с
оборудованием, которое позволяет вести бурение практически всеми мыслимыми
способами. Немало хлопот стоило ему заполучить эту установку,
предназначенную для космических исследований. Он поставил на нее лучшую в
экспедиции буровую бригаду, но она не смогла пройти без потерь и тридцати
метров. Разрез слишком каверзный, керн постоянно сыпался, да и требовалось
время на освоение станка, а его не хватало. Пришлось обращаться в
космоцентр за помощью на следующий день появились эти...
- Аркадий Михайлович!
Самсонов поднялся и подошел к станку.
- Ну?
- Мы тут прикинули. Чтобы была гарантия, что структура не нарушена,
отклонение ствола скважины должно быть не менее трех метров. Если поднять
трубы на двадцать метров, отклонение ствола составит десять градусов, если
на тридцать, - то шесть. А выше поднимать нет смысла. Проще начать снова.
- Отклонение не должно превышать одного-двух градусов!
- Тогда ничего не выйдет.
- Проходите на расстоянии одного метра от старого ствола скважины или
даже меньше.
- Нарушится структура, - возразил Саша. - Мы посчитали.
- Черт с ней, - решил геолог. - Лишь бы порядок прослойков
сохранился!
Он достал сигарету и закурил. Это была их вторая скважина... Три
попытки делал он со своей бригадой. Полмесяца безрезультатной работы! Есть
от чего прийти в уныние, а тут еще сомнения...
Буровая наконец заработала. Поползли вверх обсадные трубы. Со смены
никто не ушел, так и работают вчетвером. Работают слаженно, будто всю жизнь
только тем и занимались...
Геолог вернулся к керновым ящикам, но работа не клеилась, он
поминутно поглядывал на буровую. Сомнения начались после разговора с
космоцентром. Его предупредили, что специалистами со стажем бурения в
земных условиях они не располагают, могут послать практикантов, хорошо
знакомых с техникой. Он согласился, полагая, что будут инженеры-буровики,
но когда увидел среди парней девушку, вопрос невольно сорвался с языка:
- А вы кто?
- Биолог. - Она ответила без тени сомнения, будто работа на буровой
установке для биолога - обычное дело. - Кстати, мне можно будет отбирать
образцы на спорово-пыльцевой и палеокарпологический анализы с тех скважин,
которые мы будем бурить?
- Нет! Мне нужен весь керн до последней крошки!
- Как же быть? Должна же я, как биолог, собрать материал для диплома.
Мне сказали, что геологи охотно дают образцы.
- Отберете из скважин, которые бурят наши станки.
- Но у нас шестичасовые смены и, боюсь, у меня не будет времени
ездить.
- Как-нибудь образуется!
- Во всем предпочитаю определенность. Она смотрела на него с
любопытством, ничуть не обижаясь на отказ, но и не теряя надежды убедить. -
Я, конечно, могу собрать комплекс современной флоры, но работать в
геологии - и не попытаться познакомиться с ископаемой...
По ее напористому тону и выражению глаз он понял, что она не
отступится, пока интересующий ее вопрос не решится. И потом, действительно,
если она будет работать, когда ей собирать материал? При переездах с точки
на точку? Слабая надежда!
- Хорошо. Я дам задание техникам. Они отберут. Много вам?
- Чем больше, тем лучше. Думаю, пятьсот-шестьсот образцов меня
удовлетворит.
- Шутите! Мы сами отбираем около этого, а то и меньше за весь сезон.
Вы знаете, сколько времени вам потребуется, чтобы их обработать?
- Месяца три.
- Вы думаете, что говорите? У нас целая лаборатория сидит полгода над
таким количеством, а вы одна...
- По-видимому, в вашей лаборатории несовершенная техника. Электроника
это делает лучше и быстрее. Выделение из породы спор, пыльцы и семян
растений и их опознание у нас производятся на палеоботаническом комплексе.
Мне останется систематизация материала, отстройка диаграмм,
спорово-пыльцевых спектров, словом, обработка и выводы.
Он мгновенно оценил ситуацию. При таких темпах можно получить
результаты в феврале, может быть, в начале марта. До выезда в поле
останется время на увязку и уточнение геологических разрезов с учетом
палеоботанических данных. Это редкостная удача.
- Договорились. Будем отбирать параллельно. Сколько себе, столько и
вам. Только я тоже люблю определенность. Когда будут результаты?
Девушка прикинула в уме, поправила прядку волос и сказала внятно:
- Десятого января.
- Я не слышал того, что вы сказали, - усмехнулся он недоверчиво. -
Меня устроит первое марта, но чтобы точно!
- Вы напрасно, - вмешался один из парней. - Если Майка сказала
десятого, значит, так и будет.
- С вашей горы виднее, - сказал он благодушно и пошутил: - А вы -
тоже биологи?
Его вопрос вызвал цепную реакцию. ОЕИ представились: геолог, геофизик
и механик-водитель. Ни одного буровика! Хорошее настроение мгновенно
улетучилось. Они это почувствовали.
- Да вы не беспокойтесь. Станок мы акаем. И опять эта уверенность,
если не самоуверенность. Может быть, и с анализами только одни обещания?
Только зачем им это? Именно тогда и возник у него барьер неприятия.
Раздираемый сомнениями, он ушел, оставив их на попечение прораба. Через
полчаса, поставив палатку, они пошли на буровую, а часа через два
потребовали точку и инструкций. Его недоверие не рассеялось и тогда, когда
они прошли четвертичку, обсадили трубы и начали проходку стаканом, поднимая
полуметровые интервалы слоистых глин и аккуратно укладывая их в специальные
патроны. Проходку они вели осторожно, неторопливо обсуждая каждую деталь,
но к утру достигли глубины сорока метров, миновав тот злополучный горизонт,
на котором засела его лучшая бригада, и, хотя он придирчиво осмотрел каждый
интервал, все оказалось в идеальном порядке. У него забрезжила надежда, но
когда к обеду они прошли пятьдесят семь метров, мощность алевритовых
прослойков резко возросла и первый же стакан, поднятый с этой глубины,
развеял иллюзии. Он оказался наполовину пуст, и это значило, что часть
керна потеряна, а непрерывность разреза нарушена. Самсонов хмуро осмотрел
поднятые остатки, объяснил, что характер разреза изменился, требуется еще
большая осторожность при проходке и приказал бурить с нуля... И вот теперь,
почти на той же глубине, керн опять высыпался из стакана... Аркадий
Михайлович в глубине души понимал, что относится к ним не совсем
справедливо: они сумели преодолеть тот тридцатиметровый интервал, который
не могли пройти без потерь опытные мастера, но преодолеть неприятие их,
которое возникло при знакомстве, не мог, и когда говорил о них со своими,
называл их безлично - эти.
- Аркадий Михайлович! Половинки кончились. Будем выкладывать керн
рядом или только сопоставлять?
Практикантка стояла перед ним, держа полуметровый прозрачный патрон с
уложенным в него керном. С момента отклонения скважины от прежнего ствола
стакан не полностью зарезался в породу, и на поверхность поднимались
сначала узкие серпики, затем пошли половинки пластиков слоистых глин,
похожие на домашнее печенье, и вот теперь в стакане видны полные кружки
глин, разделенных тонкими прослойками алевритов, что означало, что скважина
пошла по новому стволу.
- Выкладывайте, выбросить всегда успеем. Геолог подошел к буровикам.
По-прежнему никто из смены, отработавшей свои часы, не уходил.
- И долго вы думаете работать всем скопом? - Самсонов смотрел в упор
на Субботина, которого он считал старшим в группе.
- Пока не пройдем сыпучий горизонт, - ответил Михаил.
- Советую не перерабатывать. Такие вещи добром не кончаются.
- Не беспокойтесь, Аркадий Михайлович, мы не устали. При обычных
условиях здесь достаточно и одного человека, только присматривать... А
сейчас, как говорится: "Одна голова хорошо - четыре лучше!".
- Дойдете до пятьдесят седьмого метра, позовите...
- Хорошо, Аркадий Михайлович. Геолог ушел в лагерь. Станок медленно,
но верно поднимал с глубины все новые порции керна...
- Неприятный он какой-то, - поежилась Майя, вспомнив о Самсонове.
- Просто любит давить на психику, - откликнулся Смолкин.
- Грубо, Симочка, - заметил Саша. - Мы его слишком мало знаем. Стоит
ли утверждать это априори.
- Вот именно: "при и ори". В этом вся его манера, - хмыкнул Смолкин.
- Нашли тему для разговора, - поморщился Субботин. - Надо что-то
придумать. Иначе керн опять просыплется. В идеале надо, чтобы стакан после
наполнения породой закрывался. Может, какой-нибудь клапан приделать?
- И так пройдем, - возразил Сима. - Лично я гарантирую проходку, имея
на вооружении твой способ определения породы по разнице давления. Всегда
можно задавить стакан в прослоек глины и закрыть ею, как пробкой. Пусть
проходка уменьшится на двадцать или даже на тридцать сантиметров...
- Способ все же не радикальный и, если алевриты пойдут по метру, а то
и больше, никакой пробки не будет и мы не сможем ничего поднять.
- А такое в природе бывает?
- Спрашиваешь! На то она и природа! Встречаются прослои алевритов и
по десять метров. Представляешь? Десять метров тончайшей кварцевой муки!
Этот аргумент убедил Смолкина. Они принялись перебирать знакомые
системы клапанов, но ни одна не подходила, так как нарушала монолитность
керна и, следовательно, порода была уже непригодной для палеомагнитных
определений...
- Мальчики, а если диафрагму, как в фотоаппарате? - спросила вдруг
Майя, когда изобретатели зашли в тупик.
- В идее что-то есть, - согласился Субботин. - Ирисовая диафрагма
может решить проблему, но как ее закрыть? В фотоаппарате это достигается
вращением кольца.
- Вращение необязательно, - подумав, сказал Сима Смолкин. -
Гидравлика надежнее. Выдавит секторы диафрагмы за милую душу в нужный
момент!
- Кстати, количество секторов можно уменьшить до трех-четырех, -
добавила Майя. - Нам ведь не снимать!
- Так-то оно так, - Саша сосредоточенно пожевал нижнюю губу. - Только
как привести в действие эту систему в нужный момент?
- Шток! Если поместить его в наголовнике, то, когда стакан
наполнится, керн надавит на шток и передаст давление на гидравлику, -
просиял Миша.
- Давление должно быть слабым, - напомнил Саша. - Иначе керн
разрушится.
- Надеть на шток тарелку по внутреннему диаметру стакана.
- Зачем надевать, нужно сразу делать шток с тарелкой, - поправил
Сима. - И пружину под тарелку, чтобы диафрагма не срабатывала при спуске
снаряда от сопротивления воздуха или воды.
- Ребятки, это следует посчитать! Пошли в отсек. Майя, следи за
бурением! - заключил Саша.
В отсеке управления была компактная ЭВМ для программирования работ,
соединенная с выносным пультом. При бурении работал обычно лишь автономный
программный блок, и новоявленные конструкторы решили использовать
бездействующие блоки ЭВМ для расчетов. Перепробовав несколько вариантов,
они убедились, что выполнить такую работу на месте нельзя.
- Надо вызвать Центр. Хотя бы посоветоваться, - предложил Субботин. -
Как-никак, мы сейчас его представители.
- Просто надо сделать заказ. Вопрос престижный, да и делу надо
помочь, - сказал решительно Саша.
Макаров оказался прав. Дежурный, узнав о их затруднениях, обещал
помочь.
Ободренные таким поворотом дела, парни вывалились из отсека
управления...
- Ну как, Маечка?
- Сорок девять метров, Миша, ты бы стал за пульт. Прослои алеврита
увеличиваются. Как бы мне не просчитаться.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг