справиться?..
Приободрившись, волшебник двинулся на волне конструктива дальше и
сообразил, что в случае, если его фантазии реализуются, неплохо бы
заручиться поддержкой на той стороне гор, поскольку сбежать-то они сбегут,
но ведь погоня последует, и оторваться от нее запросто может не
получиться... Конечно, это лишь допущения, и все же, почему бы не
подстраховаться, если есть возможность. Всего-то надо послать кое-кому
магическое сообщение. На это, правда, уйдут остатки резервов, но на кой
они нужны, если на победу сражаться не придется...
Бьорн поколебался еще с часик, а затем все же отправил на запад сигнал о
помощи (действие, доступное не многим чародеям) и, глядя на начинающий
светлеть край неба, подумал, что ночью таки ничего не произошло и
утреннего занудства с Джерри избежать не удастся... Тут-то гости и
пожаловали.
Сначала волшебник никого не увидел и даже не почувствовал появления
инородной магии, но что-то вокруг неуловимо изменилось, возникло стойкое
ощущение постороннего присутствия. Однако Бьорн ничем не выдал свои
подозрения - он продолжал сидеть, прислонившись спиной к валуну, и лишь
чуть повернул голову, вглядываясь в западную, темную часть ущелья.
Поднимать тревогу он не собирался в принципе, хотя становилось
страшновато. Понятно, что если позволять себя захватить, то лучше бы без
боя, иначе есть риск незапланированных потерь, но при приближении
реального врага идея сидеть и ждать, пока тебя повяжут, уже не казалась
столь притягательной. Совсем наоборот...
Впрочем, Бьорну не впервой было проявлять твердость и решимость, сжав волю
в кулак. И он терпел. Он даже не вздрогнул, когда заметил наконец серые
тени. Одна, другая, третья... Они осторожно крались вдоль стен узкого
ущелья, окружая маленький лагерь. Труднее всего пришлось, когда Бьорн
почувствовал присутствие черных чародеев. Они медленно надвигались из
глубины ущелья, и прикрывающие их щиты были на редкость дырявыми. Бьорн
опознал главаря, а это действительно был Нимрааз, и мог точно ткнуть
пальцем в местоположение двух остальных, но надо было делать вид, что
ничегошеньки он не замечает. И помимо неприятных ощущений в области
желудка это было противно с моральной точки зрения - полные, в сущности,
лохи, а потом ведь на каждом углу похваляться станут, что смогли
незамеченными к самому Скитальцу вплотную подобраться... Но вот когда у
левой стенки ущелья раздался громоподобный в тишине шорох, быстро
переросший в сдавленный кряк и шум падения тела, не отреагировать было уже
невозможно - слишком выглядело бы неестественно. Бьорн, проклиная вечную
гоблинскую неаккуратность, вскочил, заорал: "Тревога!", и началось...
Гоблины, разразившись нестройными воплями, ринулись в атаку, черные
чародеи метнули в Бьорна разминочные парализующие чары, но, выставляя
простенький блок, волшебник без удовольствия понял, что сдаться совсем без
боя ни хрена не выйдет. Джерри, Бугай и Эрик уже были на ногах, причем
Эрик с Бугаем держали в руках оружие, как будто готовые его употребить, а
трактирщик прятался между ними, не выказывая ни малейших признаков паники.
Элли и Фин видно не было, но насчет гномихи Бьорн не сомневался: принцесса
не забилась от испуга под камни и себя еще покажет. А вот Элли могла и
забиться, вполне разумное поведение на ее месте. Хорошо бы только ее потом
оттуда случайно не забыли выковырять.
Через несколько секунд схватка разгорелась по-настоящему, но для Бьорна
это означало лишь возросшую интенсивность сотворения защитных заклинаний -
как бы ни были малы его силы, но пассивную оборону он мог держать довольно
долго. А вот вокруг троих товарищей из Сонной Хмари образовалась
куча-мала. Причем гоблины, располагающие арсеналом из одних лишь дубинок,
были далеки от успеха - периодически от шевелящегося пятна отделялись
нескладные серые тени, быстро занимающие горизонтальное положение.
Волшебник догадывался, что в основном это работа Бугая, в руках которого
дубина (скорее уж это была полновесная палица) была способна произвести
заметное опустошение в нестройных рядах врагов... Между тем часть
гоблинского отряда оставалась в арьергарде, не вступая в схватку и
находясь поблизости от черных чародеев. Бьорн как раз подумал, что
Нимраазу неплохо бы ввести в бой резервы, когда из стана оных неожиданно
стали доноситься визги и вопли. Судя по тому, как они звучали, там
гоблинов били насмерть тяжелым гномьим топором.
Так продолжалось несколько минут, в течение которых гоблины только несли
потери, и Бьорн уже начал подумывать, что если черные срочно не сменят
тактику, то им не победить. Одновременно чародея стали одолевать сомнения:
коли уж эти недоделанные не смогут схватить несколько сопляков и
волшебника, который был готов им сдаться, то стоило ли вообще огород
городить? Че проще было надавать по мордасам, и идти своей дорогой?..
Сия тревожная мысль беспокоила Бьорна недолго, а первоначальный расчет
оказался все же верен. Вполне вероятно, хотя и не стопроцентно, что
Нимрааз специально не форсировал события, пытаясь уяснить возможности
противников, а завершил все в свою пользу уверенно и быстро. Как
выяснилось, гоблинов было значительно больше, чем показалось Бьорну
изначально, и группе вновь подоспевших удалось локализовать Фин. То есть
где-то вдалеке что-то еще происходило, но звуковое сопровождение наводило
на мысль, что это была уже не охота гномихи на гоблинов, а совсем
наоборот. Затем к друзьям из Сонной Хмари, продолжавшим ожесточенно
сопротивляться, направились две группы по шесть гоблов, сильно удивившие
волшебника каким-то странным разреженным порядком передвижения. Когда они
подошли поближе, причина их странного поведения стала ясна - гоблы перли
здоровенные сети... Ну и, наконец, черные всерьез занялись самим Бьорном.
Нимрааз и подручные перестали швыряться в него одиночными заклинаниями с
какой-нибудь конструкцией, а попытались проломить его оборону с помощью
вала сырой, голой энергии. И это было как раз то, чему Бьорн противостоять
не мог...
Финал наступил практически одновременно для всех. Как раз когда гоблины со
второй попытки накрыли сетями и своих, и чужих, лишив всех их возможности
шевелиться, черные пробили защиту Бьорна. Вал энергии сбил его с ног и тут
же трансформировался в мощное парализующее заклятие. Через мгновение тьма
затопила мозг великого белого мага, но прежде в нем промелькнула одна
оригинальная мысль: "Зачем они захватывают героя, можно понять, но вот
я-то по что им нужен?.."
* * *
Ужас собственного положения дошел до Элли далеко не сразу. Когда она
проснулась от крика волшебника, то совершенно нормально испугалась и
немедленно попробовала где-нибудь схорониться. Особо подходящих мест
поблизости не наблюдалось, а к броскам по-пластунски на дальние дистанции
Элли была не готова, однако дно ущелья было сплошь усеяно крупными
валунами замысловатой формы, так что в итоге она просто забилась меж двух
камней и постаралась сделать так, чтобы ничего ниоткуда не торчало. В
целом результат был достигнут, гоблины ее не заметили, и, слегка
успокоившись, она даже решилась поглядеть на ход битвы. И хотя
подробностей при полном отсутствии освещения рассмотреть не удавалось,
общий смысл происходящего загадок не таил - дела у Бьорна и компании шли
скверно. Это, надо признать, здорово встревожило Элли, потому как
по-первости она считала, что в ее задачу входит только не попасть под
горячую руку гоблинам, а потом волшебник, как всегда, победит, и все будет
хорошо. Но волшебник не победил, напротив, кучка гоблинов схватила его и
потащила, как куль с навозом, и тут Элли узнала, что такое настоящий
страх. Такой, когда желудок скручивает в узел, сердце колотится где-то в
районе гортани, а дышать нет никакой возможности. Сейчас, буквально сию
минуту, черные прикажут своей ораве обыскать ущелье, ее неминуемо
обнаружат и тогда... Обычной сельской девушке тут бы полагалось
отправиться в глубокий обморок, и в подобных случаях это даже удобно,
чтобы не так мучиться. Но Элли, не к месту выказав недюжинный характер,
оставалась в сознании и была вынуждена наблюдать, как на фоне стремительно
разгорающегося рассвета гоблины вяжут и пакуют ее товарищей, обихаживают
собственных раненых, затем строятся компактной группой вокруг пленных и,
возглавляемые черными чародеями, уходят вверх по ущелью. Просто уходят. Не
предпринимая ни малейших попыток кого-то там отыскать. О Свет, какое это
было облегчение!
Однако спустя полчасика, когда Элли, набравшись мужества, выбралась из
норы, уселась на камень и подставила лицо лучам восходящего солнца, она
начала понимать, что радоваться-то было нечему. Более того, она уже очень
хотела оказаться рядом со своими друзьями. Нет-нет, она вовсе не желала
разделить с ними опасность и не испытывала угрызений совести (как ни
крути, а в сражении с гоблами и Нимраазом она себе места не видела),
просто их положение выглядело во много раз привлекательнее, чем ее. Враги
не собирались никого убивать, а даже будучи в плену, находишься в
коллективе - раз, можешь хотя бы поесть - два, в то время как она... Она
была абсолютно одинока и беззащитна посреди гор, о которых не имела
никакого представления. Да, гоблы не тронули их поклажу, но волшебник не
рассчитывал на длительный поход, так что там не было ни снаряжения, ни
припасов. А даже и были бы, что толку?
Нормальная дочь деревенского мельника должна была бы в этом месте
разрыдаться в три ручья, обессиленно рухнуть на землю и валяться там в
ожидании чуда, которое при таком раскладе не имело шансов произойти. Но
Элли преодолела шок, не поддалась ощущению безнадежности и принялась
рассуждать с недетской трезвостью. Реветь бессмысленно. Сидеть, сложив
руки на коленки, бесполезно. Ложиться и помирать не хочется, да и успеется
всегда. Что остается? Встать и идти. Куда? На восток, навстречу солнцу?
Даже если удастся выбраться из этих мерзких гор, а верилось в такое с
трудом, то что? Сгинуть в лесах? Не годится. Значит, нужно двигать на
запад, вслед за гоблинами. Да, страшновато. Но там может произойти хоть
что-то. А что бы ни произошло, хуже чем есть не станет... И Элли встала и
пошла. Налегке, взяв только фляжку с водой. Потому как либо события
произойдут в ближайшем будущем, либо их не будет вовсе. И отдаленного
будущего тоже.
Ущелье на поверку оказалось длинным, извилистым, вполне проходимым и...
скучным. Конечно, чапать пару часиков по каменистой, постоянно
повышающейся поверхности было достаточно утомительно, и Элли быстро начала
уставать, тем не менее бороться с физическими неудобствами ей было куда
проще, чем с моральными. Очень трудно одновременно и мечтать о чем-нибудь,
и бояться этого. Это изматывало, и ей приходилось тратить огромные силы
только на то, чтобы заставить себя двигаться в противовес нарастающему
желанию сдаться. Забить на все, лечь, предаться тихому отчаянию...
Силы подошли к концу вместе с ущельем, а заодно, как оказалось, и
надеждами. Вывернув из-за очередного поворота сильно сузившегося ущелья,
Элли обнаружила, что впереди ее ждут ярдов четыреста свободного
пространства, а затем каменная стена, почти отвесно уходящая вверх. Это
выглядело, как небезызвестное слово из шести букв, которое в разговорах с
друзьями Джерри любил употреблять по поводу и без. Тут повод, безусловно,
был, и даже эпитет "полный" казался уместным как никогда. Собственно, от
немедленного выпадения в осадок Элли спасло только неожиданно возникшее
именно в этот момент соображение. Ей вспомнился разговор с Элинор, в
котором та наплела кучу всего про жизнь, Судьбу, ее, Элли, важную роль в
грядущих событиях, и хотя к предсказаниям ведьмы, тем паче столь смутным,
можно подходить критически, но не настолько же... Если бы Элли было
суждено спустя пару дней бесславно пропасть в горах, то вряд ли ведьма
стала бы так распинаться и гнать ее прямиком на смерть.
Однако дополнительное обозрение открывающейся панорамы, равно как и анализ
пройденного пути не выявляли никаких новых возможностей. Единственным
обстоятельством, отмеченным Элли при повторном осмотре, стал, казалось бы,
незначительный факт: с того места, где она стояла, всего тупика не видно.
Примерно посередине между ней и стеной разбитых надежд бока ущелья
сходились, образуя узкую горловину и скрывая от взгляда дальние углы
тупика. Правда, по конфигурации возвышавшихся вокруг скал и абсолютно
несведущему человеку было понятно, что прохода дальше там нет и быть не
может, но вдруг есть что-нибудь другое? Элли не могла даже вообразить, что
именно, но решила сходить и проверить. Идти недалеко, а раз уж биться, то
до последнего!
Узнать, что находится за горловиной, девушке не довелось. Точнее,
довелось, но не сразу. Ибо, подойдя к проходу, Элли была вознаграждена за
твердость духа и... э-э... веру в разум. Как это всегда случается в
правильных сказках, ей явилось чудо, обозначившее себя в форме донесшегося
слева отчетливого шепота:
- И куда ты прешься, интересно?
Счастье, охватившее Элли, оказалось настолько всеобъемлющим, что дыхание
сперло, и она не смогла разразиться радостным визгом, а только обернулась,
чтобы увидеть выходящую из-за уступа скалы принцессу Финндувиахор с
прижатым к губам пальцем:
- Да, да, я тоже очень рада. Только тихо!
Элли без труда справилась с задачей, пожалуй даже, переборщила немного,
потому что, когда гномиха за руку отвела ее в импровизированное укрытие в
виде небольшой ниши в скале и заботливо прислонила к стенке, в тоне Фин
прозвучали недоумение и беспокойство:
- Да что с тобой? Ты язык проглотила?
С даром речи по-прежнему наблюдались проблемы, но Элли сумела исчерпывающе
описать свое состояние в двух словах:
- Страшно было.
Фин слегка задумалась, осматривая Элли и себя (а вид у гномихи был заметно
потрепанный, если не принимать во внимание гордо заткнутый за пояс топор
со следами запекшейся крови), но потом кивнула:
- Ну да, понимаю. Но все же прошло?
Девушка выдавила улыбку, и пара минут протекла в счастливом молчании. Но
затем Элли вновь начали посещать мысли, и их основное содержание шло
вразрез с предыдущим утверждением. Что прошло? Куда прошло? Конечно,
вдвоем сидеть в дерьме куда приятнее, чем в одиночку, но хотелось бы еще
чего-то позитивного...
- Фин, мы ж тут совсем одни застряли. Что делать-то будем?
- Почему одни, гоблинов вокруг навалом. А что делать... Не решила пока.
Обдумываю.
Элли поняла это так, что у ее компаньонки есть несколько вариантов, но она
не может выбрать, какой предпочтительнее. Ого! Выглядело настолько
позитивно, что девушка возвысила голос и радостно защебетала:
- Постой! Давай с начала. Что мы сможем... - Маленькая, но крепкая ладошка
бесцеремонно зажала Элли рот, и гномиха прошипела:
- Тихо! Я же тебя просила: тихо! Разве не понятно? - Девушка испуганно
помотала головой, но когда в бледно-голубых глазах Фин полыхнула молния,
догадалась, что отреагировала неправильно. Тогда Элли быстро-быстро
закивала. Получилось лучше, ладошка убралась, а гномиха продолжила как ни
в чем не бывало: - Что мы можем, я понятия не имею. Для начала нужно
попасть внутрь.
- Внутрь? Господи, внутрь чего?
Фин, не сдержавшись, презрительно фыркнула и саркастически
поинтересовалась:
- Ты вообще-то представляешь, где мы находимся?
Элли неожиданно разозлилась и показала, что тоже умеет шипеть:
- Конечно, отлично представляю! А тебя утром гоблины по голове не били? С
памятью все в порядке?
- Не жалуюсь.
- Тогда, может, ты вспомнишь, кто я такая? Я - из деревни, соображаешь? И
горы вижу первый раз в жизни!
- Ну да, - Фин смущенно потерла нос. - Извини. Наверное, надо тебе
что-нибудь рассказать...
- Сделай милость!
- М-м... А что?
Элли пожала плечами.
- Расскажи все, что знаешь.
Фин несколько секунд изучала подругу немигающим взглядом, а потом подвела
итог наблюдениям:
- Нет, ты не издеваешься, просто не понимаешь. Если рассказывать все, мы с
голоду помрем раньше, чем я дойду до середины.
- Фин, я - про эти горы.
- Надо же! Я тоже.
- А ты что, бывала здесь раньше?
- Нет! - Фин пару раз глубоко вздохнула с явным намерением успокоиться. -
А ты, случайно, ничего обо мне не забыла? Элли, я принцесса одного из
древнейших гномьих родов, а гномы знают все обо всех горах на свете!
Элли сжала губы, как будто подготавливая соответствующий ответ, но вместо
колкости неожиданно улыбнулась, искренне и мило:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг