загвоздка. У одной организации не может быть двух руководителей, как две
Шпаги не могут жить в одних ножнах. И вряд ли кто-нибудь из нас уступит по
доброй воле. По крайней мере, за себя я ручаюсь. Поэтому я предлагаю вам,
Рагнар, лично вам - давайте вместе решим эту проблему, а все последующие
будет решать кто-то один! Dixie.
Этой фразой он закрыл одному из нас дорогу в завтрашний день и
прекрасно отдавал себе в этом отчет. Полагаю, он также не сомневался, кто
окажется выигравшей стороной.
И вот теперь его замысел стал очевиден всем остальным. Надо ли
говорить, что встречен он был без восторга. Более того, насколько я мог
прочесть по лицам, большинство моих друзей откровенно были в ярости...
Первой высказалась Марция. Очень тихо и незаметно державшаяся весь день,
она столь же тихо произнесла:
- Я категорически против! Это бред. Я давно знаю Рагнара, понимаю и
разделяю цели и мотивы его действий. А вы... - она пожала плечами с
нескрываемым презрением. - Вас я не знаю.
- Я полностью согласен с Императрицей, - голос Джарэта был зловещ и
отдавал могилой.
Гроссмейстер лишь чуть приподнял бровь и покачал головой, как будто
говоря: "Прекрасно, обойдемся и без вас!"
Но это, конечно, было далеко не все, что ему предстояло услышать.
- Да ты, батюшка, совсем спятил на старости лет, - прокомментировал
Илайдж.
- Нет, что ты, - возразил ему Юлиан. - Он просто смотрит по
обыкновению так далеко вперед, что нас всех там и в микроскоп не видно.
- Ага, - согласилась Лаура. - Подумаешь, мания величия. Эка невидаль!
Но мне больше понравилось выступление Вотана. Выставив на всеобщее
обозрение свой кулак, размером почти с мою голову, он предложил:
- Слушай, а может, лучше со мной подерешься? Я, право ж, с
удовольствием...
Однако Гроссмейстер давно уже перестал их слушать. Он явно не
предполагал подобной реакции и в своей слепоте рассчитывал, что уладит все
потом. Сейчас же его интересовали слова только одного Человека. Вашего
покорного слуги...
Но я был бессилен объяснить ему что-либо. Хотя и попытался. В
последний раз.
- Это бессмысленно, - тихо сказал я, и все умолкли. - Поймите, я не
командую сердцами!
Острый, сверкающий взгляд Гроссмейстера, направленный на меня,
померк, и, закусив губу, он встал.
- Тогда пусть все остается по-прежнему!
- Ну уж нет! - Рассмеявшись, я выбил трубку и тоже поднялся. - Я
рассматриваю ваши слова как формальный вызов. И я его принимаю!
Я увидел широко распахнувшиеся глаза Лауры, вдруг сгорбившиеся плечи
Илайджа, поникшую голову Джейн, нервно сжавшиеся руки Марции, страшную
усмешку Джарэта... Увидел и повторил:
- Я принимаю ваш вызов!
Замерший на месте Гроссмейстер как-то странно дрогнул.
- Хорошо. Просто прекрасно!
В повисшей тишине угрюмый голос Яромира прозвучал неожиданно резко:
- Дурак ты, Витольд!
Это его задело, и, медленно повернув голову, он взглянул в глаза
своего старинного друга. Встретив же ответный взгляд, казалось, утратил на
мгновение уверенность в благополучном исходе дела. Отшатнувшись, он с
усилием отогнал дурные мысли и вновь обернулся ко мне, сверкая улыбкой.
- Ну, тянуть время вроде как никому не нужно? - Случайно или
намеренно он в точности повторил свой вчерашний вопрос:
- Где будем драться?
Об этом он тоже подумал заранее.
- Я предлагаю - на смотровой площадке. Места много, свежий воздух.
Холодновато, правда, но вряд ли мы замерзнем.
Я понятия не имел, ни что такое смотровая площадка, ни где она
находится, но за окном-то уже сгущались сумерки...
- Темно.
- Там есть прожектора. Прежде они работали.
- Да. Они работают, - каменным голосом подтвердила Джейн.
Испытывая все же некоторую неуверенность, я взглядом обратился за
советом к лучшему специалисту по бою на шпагах, но Илайдж всем своим видом
выразил мысль, что если уж я настолько безумен, чтобы драться с
Гроссмейстером, то где это делать, мне должно быть безразлично.
Выйдя из-за стола, я подошел к окну и, вытащив из внутреннего кармана
сигару, закурил. За оранжевым отблеском огня был едва различим океан,
тяжело несущий свои воды.
- Я согласен.
- Пойдемте! - Услышав звук шагов, я обернулся и увидел Гроссмейстера,
уже направлявшегося к двери на галерею.
Пожав плечами, я двинулся следом. Храня молчание, остальные вставали
из-за стола и шли за нами.
Смотровая площадка оказалась в самом дальнем конце Форпоста, за
библиотекой, где я практически никогда не бывал. Всю дорогу туда я прошел
в трех шагах позади Гроссмейстера и ни о чем не думал. Просто курил. Нет,
конечно, я отдавал себе отчет, что если все еще собирался добраться до
арсеналов космодрома, то, по сути, не имел другого выбора. И так далее...
Но к чему лукавить? Мне действительно хотелось его убить!
Что ж, Гроссмейстер не обманул. Смотровая площадка, пристроенная как
балкон к одной из стен замка, и вправду была просторна. Метров двадцать в
длину и десять в ширину - вполне достаточно места и для бойцов, и для
зрителей. Морской воздух своим пряным запахом приятно освежал голову... А
когда зажглись два прожектора - не знаю уж, кто об этом позаботился, -
расположенные под крышей и залившие площадку ровным ярким светом, я был
склонен согласиться: трудно придумать лучшую обстановку для поединка. Лишь
неутоптанный снег под ногами создавал небольшую помеху, но это было не
слишком обременительно.
Приблизившись к легким металлическим перилам, доходившим мне до
пояса, я нагнулся и глянул вниз. Не могу сказать почему, но меня как
магнитом тянуло к океану. К сожалению, уже совсем стемнело, и с ярко
освещенной площадки я его не увидел - только прибой рокотал где-то далеко
внизу...
Тем временем зрители не заставили себя ждать. Через пять минут все
уже были в сборе, цепочкой встав вдоль стены здания. Нервное напряжение
достигло своего апогея. Пора было начинать.
Гроссмейстер уже давно сиял плащ и занял позицию почти в центре
площадки. Он стоял, не шевелясь, с отсутствующим выражением лица и
взглядом, устремленным во мрак. Однако, когда я встал напротив него, он
почти меланхолично поинтересовался:
- Правила? Секунданты?
- Да какие уж тут правила! - Скинув плащ, я обнажил Шпагу.
Коротко кивнув, он также аккуратным движением вытащил клинок и,
переложив его в левую руку, подал сигнал:
- Начинаем! - и не сдвинулся с места.
Ну, ладно. Я пошел на сближение сам и очень неторопливо принялся
обходить его справа, со стороны моря. Гроссмейстер по-прежнему стоял
неподвижно, и лишь острие его Шпаги плавно следовало вслед за мной, но
такое спокойствие было обманчивым - за внешней расслабленностью скрывалась
исключительная собранность и готовность к молниеносным действиям. Чувствуя
это, я решил не искушать Судьбу и, не доходя двух метров, остановился
практически спиной к океану.
Глядя на направленное мне в грудь синеватое острие клинка, я впервые
задумался о тактике предстоящего боя. Осторожность подсказывала, что лучше
бы мне сосредоточиться на защите, но так как оборона никогда не была моей
сильной стороной, я предпочел не изменять привычкам и наступать самому. С
этой целью я быстро перебрал в памяти излюбленные уловки и финты и,
предполагая, что бой окажется продолжительным, оставил лучшие на потом, а
начать решил с парочки попроще.
Выдвинув Шпагу, я двинулся вперед, изображая начало атаки в корпус,
но... Но все мои предположения и домыслы были попросту смехотворны, ибо я
изначально попал не на свой уровень.
Гроссмейстер сделал все чрезвычайно просто. Поймав крохотную паузу в
моем движении, он вдруг бросился вперед в длинном стелющемся выпаде,
устремленном мне в голову. Реагируя, я выбросил клинок вверх, но, с
непостижимой скоростью изменив направление, его Шпага проскочила под моей.
Отчаянным усилием я дернул руку вниз, одновременно пытаясь развернуться
боком. Каким-то чудом мне удалось отбить клинок вниз, но не успел я и чуть
перевести дух, как кулак его правой руки вошел в соприкосновение с моей
челюстью.
От удивительной для такого щуплого телосложения силы удара я почти
отключился, пролетел пару метров и, рухнув на снег, заскользил назад,
остановленный лишь барьером, ограждавшим площадку. Сквозь фиолетовые круги
в глазах, я видел, что противник, не теряя ни мгновения, мчится следом,
уже занося руку...
К счастью, я даже не успел испугаться. И не понял сразу, что
произошло. Вместо того чтобы замедлить бег непосредственно перед ударом,
Гроссмейстер вдруг как-то странно споткнулся, на большой скорости врезался
в барьер и... по инерции через него перелетел!
Быстро повернув голову, я враз очистившимся взором успел увидеть его
тело, без единого звука проваливающееся во тьму. Увидеть и все понять. В
спине Гроссмейстера, как раз под левой лопаткой, торчала рукоять кинжала!
Кинжала, вылетевшего из руки Клинта. И теперь, чуть отойдя от стены,
он вытаскивал из-за пояса второй. Который ему не понадобился - быстрое
движение и угрожающий взмах руки Яромира были прерваны изысканным выпадом
Илайджа. Его шпага легким струящимся движением вошла в левый бок друга
Гроссмейстера, едва не пронзив его насквозь.
Несколько красных капель упало на снег, и, тихо охнув, Яромир осел на
колени. Его пухлое лицо исказила гримаса боли и горя, и очень медленно он,
уже бездыханный, завалился набок...
Все замерло, оцепенение пало на залитый светом балкон, а я искал
глазами последнего оставшегося в живых соратника Гроссмейстера. И нашел
его стоящим с распахнутыми в ужасе глазами между Вотаном и Юлианом. Именно
в этот момент Александр будто очнулся. Даже не пытаясь схватиться за
оружие, он скрестил руки на груди, вышел на центр площадки и обвел
взглядом моих друзей.
- Вы... Вы - бесчестные Люди! Это же была дуэль! - Упрек был
справедлив, но ни на одном лице Александр не увидел раскаяния. Горе и
ужас, может быть, но не раскаяние.
- Да что же это?! - его голос задрожал. - Так не может быть...
Дернувшись вперед, он схватил за отвороты куртки Вотана.
- Но вы-то почему молчите?! Вы - олицетворение воинской доблести! Вы
потерпите такую низость?!
Тяжелые черты лица великого воина застыли. Он ответил, почти не
разжимая губ:
- Я поступил бы также. Если бы успел...
Отпустив его, Александр отодвинулся на шаг и неожиданно рассмеялся.
- Безумцы! Подлецы! Я проклинаю вас!
Резко развернувшись, Александр разбежался и бросился вслед за своим
дядей в воды океана...
Все еще сжимая в руке окровавленную шпагу, Илайдж рванулся на
перехват, но не успел... И надолго застыл, перегнувшись через парапет.
Когда же мой друг обернулся, губы его улыбались, но в глазах горело
безумие. Ткнув шпагой вниз, он процедил:
- Что мне всегда в них претило, так это любовь к красивым жестам!
Не лучшая, конечно, эпитафия, но другой ни у кого не нашлось.
Глава 7
Плотно завернувшись в подбитый мехом плащ, едва спасавший от
бушевавшей вокруг вьюги, я стоял на стене над воротами в Черный город и
разглядывал чуть виднеющиеся за стеной снега цепочки огней костров... Не
то чтобы это было очень интересное или приятное занятие, просто по
окончании военного совета я пришел сюда, чтобы спокойно подумать в
одиночестве. Времени в запасе у меня больше не оставалось - только часть
этого вечера и ночь до завтрашнего утра. В глубине души я сознавал, что
это уже жест отчаяния - не придумав ничего за две недели, едва ли можно
рассчитывать на гениальное озарение в последний вечер.
Да, с момента трагедии в Форпосте прошло уже две недели. Это был
предел, на который нам удалось оттянуть концовку. И не могу сказать, что
эти четырнадцать дней были проведены в бесплодных спорах. Напротив, они
были полны всевозможных мероприятий. Только список неудач оказался куда
длиннее и весомее, чем коротенький реестр достижений. Но обо всем по
порядку...
...В тот же вечер, после гибели Гроссмейстера и его товарищей, все мы
покинули Форпост. В этом не было особой необходимости, но находиться там
дольше никто уже не мог. Перед этим, правда, состоялись похороны Эрсина и
Яромира, но их даже вспоминать тяжело. О последнем я действительно
скорбел. Если двое его соратников погибли из-за излишнего самолюбия,
ненависти, глупости и не знаю уж чего, то он - из-за преданности дружбе. А
это ужасно... Ладно, хватит: судить мертвых - последнее дело!
Итак, главный штаб был перенесен в Местальгор, в просторный дворец
Джарэта. На новом месте мы словно уговорились не вспоминать старое и со
следующего утра принялись за работу.
Моей главной целью и практически единственной надеждой по-прежнему
был космодром, однако оказаться там быстро возможности больше не было.
Поэтому было сделано то единственное, что оставалось, а именно: Илайдж и
Клинт отправились туда из Пантидея через пустыню. Замечу, что они оба,
хоть и на разный лад, особенно тяжело переживали случившееся, и я даже
боялся отпускать их. Но напрасно - они держались превосходно и
продвигались к цели с максимально возможной скоростью.
Вотан и Джейн продолжили организацию отряда бессмертных, остальные
под началом Марции занялись непосредственной подготовкой к обороне, а я
для начала провел еще одну продолжительную беседу с Джарэтом.
Я поделился с ним всеми своими последними догадками, и большинство из
них не стали для него откровением. Как выяснилось, еще перед моей поездкой
на космодром Эрсин изложил ему свою гипотезу, и Джарэт очень даже
обрадовался, что мне не потребовался его пересказ. Сам он был целиком
согласен с покойным историком, а раз так, мы решили - с прекрасной
наивностью! - взять, да и уничтожить Шпагу.
Черта с два! В воде не тонет и в огне не горит - это еще слабо
сказано. Мы перепробовали все: силовое воздействие, температурное,
абразивное, Джарэт даже плазмой в нее покидался. Ничего. Мы ее даже не
поцарапали, а любую энергию она поглощала прямо-таки с завидным аппетитом.
В конечном итоге Король Местальгора вынес вердикт, что взять ее, видимо,
может только антиматерия. Я, правда, не знал, что это такое, а он, где ее
взять...
И все же с моей подачи мы предприняли еще одну попытку. Я рассудил
так, что, вероятно, Шпага может быть уничтожена там, где была создана, и
очень подходящим местом для подобного мероприятия мне виделся Алмазный
Мир. Поначалу Джарэт, естественно, наотрез отказался туда соваться, но я
его уговорил, и мы отправились в пещеры г'нола. Однако там нас
подстерегала очередная неудача - дверь в Алмазный Мир оказалась закрыта,
причем, по мнению Джарэта, навсегда. Во всяком случае никаких эманации
энергии он там больше не чувствовал, и знаменитый каньон превратился в
обычную угрюмую расщелину, окруженную скалами.
Таким образом мы впустую угробили четыре дня, по истечении которых
стало очевидно, что дела складываются крайне скверно. Вступив в пределы
страны, армия шестируких не принялась, как мы предполагали,
мародерствовать и насильничать, а продолжала двигаться к столице
форсированным маршем. С одной стороны, это было неплохо, и я даже
испытывал признательность к Альфреду, если, конечно, таков был его приказ,
но с другой - это оборачивалось катастрофой, потому как агрессоры успевали
достичь Местальгора раньше, чем наши гонцы космодрома.
Тогда мы попытались их задержать. И это нам удалось. Практически
единственное из всех начинаний... Хотя "мы" и "нам" тут не очень уместны,
потому как эта заслуга целиком и полностью принадлежала Джарэту. Неделю он
занимался исключительно тем, что копил силы, а затем выплескивал на врагов
штормовой ветер, ливни и бураны (это под какими широтами!). Но особенно
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг