единого гвоздя.
Наверное, недооцениваем мы людей каменного века. Если такой мостик
смастерили...
Впрочем, в "Малахите" нам рассказывали о еще более удивительном факте.
В двадцатом веке был найден череп, которому все точнейшие анализы установили
возраст в семь тысяч лет. А на черепе - следы двух явно профессиональных
трепанаций, сделанных каменными резцами. Не иначе тогдашние колдуны
орудовали. Мне таким колдуном никогда не стать!
...Зажатая в узком ущелье река сейчас наверняка поднялась намного выше
обычного уровня. Прямо в воду уходили ступени и хорошо протоптанные тропки.
Похоже, разлив затопил и часть лестниц и удобные площадки у самой воды - на
постоянном уровне.
Двенадцать пещерных входов насчитал я в противоположном обрыве. И
сфотографировал их все вместе и каждый по отдельности. Перед всеми входами
были площадки, огражденные глыбами песчаника. Видимо, их кантовали из
глубины пещер, когда расширяли там жилые помещения. Одна из площадок нависла
над рекой балконом. И не боятся люди, что она обрушится! На балконе пылает
костер, сушатся на "перилах" шкуры, и людей больше, чем где-либо.
Осторожно пододвинулся я к самому краю обрыва, высунул из куста голову,
глянул вертикально вниз. Входы в пещеры подо мною не были видны. Хотелось
хотя бы сосчитать площадки. Но и этого не успел - рядом просвистела стрела.
Может, и попала бы в глаз, да куст помешал.
Пришлось отпрянуть за край обрыва, надеть защитные очки, выбраться из
кустов и включить ЭМЗ. Теперь я мог встать на краю в полный рост -
стреляйте, сколько хотите!
И в самом деле, несколько стрел полетели в меня с противоположного
берега, будто магнитом притянутые. Но - ткнулись в круговые волны
электромагнитной защиты, отскочили, как от резины, посыпались вниз, в реку.
Все это оказалось настолько убедительно, что больше не стреляли. То ли
осмысливали увиденное, то ли все поняли с первого раза. В любом случае это
говорило о сообразительности аборигенов.
Включив ранец, я перешагнул на другой берег и тоже остановился на краю,
уже не скрываясь от взглядов людей. Отсюда я насчитал и сфотографировал в
противоположном обрыве еще полтора десятка входов в пещеры.
Двадцать семь входов! Это слишком много для племени с групповым браком.
Ему столько не требовалось. И этого вполне достаточно для маленького
племени, вроде купов, которое жило парными семьями, вырубая в
известково-песчаниковой круче "отдельные квартиры". Если в каждой хотя бы по
пять жителей, то племя получается чуть побольше, чем у купов.
О техническом уровне красноречиво говорили и удобный мостик над
бурлящей рекой, и "балконные" площадки, и луки со стрелами, и ступеньки на
самых крутых спусках тропинок, которые отлично просматривались в бинокль.
Терпеливые и работящие люди живут тут! Любимые мои купы, пожалуй,
многому могут поучиться у соседей, о коих Тор говорил довольно
пренебрежительно. Этому бы племени - да пилы с топорами, да каелки с
геологическими молотками, да тачки с носилками, да лопаты совковые и
штыковые! Они и без этого инструмента целый пещерный город отгрохали. А что
соорудили бы с инструментом?
Придет еще их время! Будет у них инструмент! Надо только вначале их
защитить, спасти от разорения, от крови и от рабства... Потом уже все
остальное...
В общем-то схема местного "Аустерлица" теперь была ясна. Опять же ночь,
неожиданность и захват женщин прежде всего из пещер на северном берегу. Так
проще, быстрее и безопаснее для налетчиков. Авось усложнять себе задачу они
не станут. И, если вовремя предупредить это мирное племя, увести всех на
южный берег, то защитить один лишь мостик - не проблема. Племя наверняка
разожжет перед ним костры. От них и можно погнать налетчиков вниз по тропкам
и дальше - в родные леса. Наглядно, убедительно и, может, достаточно для
подписания еще одного договора о дружбе с "сынами небе", скрепленного
кровью.
Где вот только подписывать его? В пещере вождя? И еще закавыка: как при
этом очень удобном варианте избежать тучи стрел, которые наверняка полетят в
бывших каннибалов с противоположного берега? Ведь расстреливать их можно
почти в упор! Многие урумту при этом попадают в реку и погибнут. Кто сможет
убедить обиженное преследуемое племя не пускать в ход оружие?
20. Телемост для вождей
На обратном пути завернул я снова в вертолет, вызвал Город, подобно
рассказал Розите о сегодняшнем путешествии и передал по факсу фотографии.
Причем предварительно попросил записать мой рассказ, чтобы избавиться от
будущих отчетов. А когда рассказ кончился, попросил запись вырубить.
- Теперь надо посоветоваться, - объяснил я. - Tet-a-tet.
- О чем? - спросила Розита нетерпеливым шепотом.
- О высокой политике.
Розита расхохоталась. И включила экран. Я тоже включил экран и увидел,
как прелестно она смеется. Наслаждение смотреть на нее.
- Ты имеешь в виду нас двоих? - уточнила Розита.
- У нас все безоблачно! - успокоил я. - А на остальных горизонтах -
тучи. Нужны межматериковые переговоры. На самом высоком уровне.
- Не доходит...
- Я имею в виду буквальный смысл: один из здешних иерархов и один из
тамошних.
- Ради чего?
- Ради того, чтоб не лить кровь. Кроме как для анализов. По-моему,
сейчас подходящий момент для высокой дипломатии. Но ведь иерархи без нас,
винтиков, об этом не догадаются.
- Давай конкретнее!
- Попробую... Уговорить племя ту-пу не стрелять в ненавистных хуров
может, по-моему, только вождь Тор. Он знаком с тамошним вождем Уйлу. Хотя и
невысокого мнения о его храбрости. А вот уговорить Тора отправиться к
соседям с такой необычной просьбой может только вождь "сынов неба". Мне это
явно не под силу. Он уже знает, что я не вождь.
- Попросить Тушина?
- Хорошо бы, конечно, если б он согласился! Но если ему идея не
понравится, пусть будет любой, кто согласился. Ну, например, Бруно! Я
согласен на всех! Кроме одного, которому не доверяю.
- А с Тором ты уже беседовал?
- Не успел. Звоню с дороги. Дома еще не был. Да может, и рано? Решить
бы сначала с Советом...
- "Дома не был?" - грустно переспросила Розита.
- Иного дома нет пока.
- А наш корабль?
- Он на другом материке.
- Меж ними было море, меж ними было горе... - Розита вздохнула. - Это
из кубинского поэта прошлого века. Поэма о кубинских эмигрантах. А как
актуально, правда?
- Ты всегда поразительно актуальна!
- Хорошо, - согласилась Розита. - Провентилирую твою идею. Как мы ее
назовем?
- Может, "телемост"?
- Пусть "телемост". Но тебе тогда еще есть работа.
- Какая?
- Лингвистическая. Вождь "сынов неба" должен оперировать хоть
несколькими словами купов. Как земные вожди, когда приезжают в дружественную
державу. Я читала в той книжке, которую тебе дала, что ваш Хрущев часто
кричал в Индии с трибун: "Хинди - руси бхай, бхай!" Друзья, значит... Вот
хотя бы в этих пределах.
- Попробую.
- И еще: сколько времени у нас в запасе?
- Это только колдун в соседнем племени знает. Тор сказал, что точные
сроки разливов известны лишь колдуну айкупов. А когда спадет вода, рыцари с
севера рванут на юг. Дней пять-шесть пути. Думаю, у нас не меньше недели.
- Ты повезешь Тора на вертолете?
- Если согласится...
- А ты здесь хоть раз водил вертолет?
- Только к Нефти. Но на Земле, по сути, с детства.
- То на Земле... Разные вертолеты... - Розита помолчала. - Ты не
обидишься на мое вмешательство?
- Не способен я на тебя обижаться. Да и вообще не обидчив.
- Ну, что "вообще", я замечала... Может, на пробу слетаешь сам? А потом
уже с Тором...
- Согласен.
- Тогда - удачи! - Розита улыбнулась. - Ухр Сан!
21. Мы не имеем права...
Купы в этот вечер пировали. Запах жареного и горелого мяса перебивал
остальные запахи. На раскидистом дереве в центре селения две оленьи головы
были насажены на короткие обрубки нижних сучьев. Кто-то переплел оленьи рога
красными и синими лентами. Под каждой головой высилась горка целеньких
свеженьких кхетов. Это было явное жертвоприношение убитым оленям - извинение
перед ними за убийство. На двух кхетах, как лихо сбитые набок шляпки, сидели
грязные пластмассовые миски из распотрошенного в палатке Тора мешка
подарков.
Употребления мисок здесь, похоже, самостоятельно не поняли. Да и
никаких супов или каш в племени не водилось. Потому и гуляли миски не там,
где надо.
Пылали в селении четыре костра вместо обычных трех. От костра к костру
перебегали женщины и дети. Мужчины не суетились. Они с достоинством поедали
крупные куски мяса, насаженные на обгорелые ветки.
Не успел я втащить в свою палатку баул, прихваченный из вертолета, как
вбежал Сар с двумя кусками мяса, насаженными на дымящиеся с тонких концов
палочки. Мыслеприемника на нем не было. На мне - тоже. Объясняться пришлось
жестами.
Я помахал ладонью над доставленной вчера вечером из вертолета складной
табуреткой. Посиди, мол...
Сар с недоверием оглядел табуретку и сел рядом с нею на землю, скрестив
ноги.
Тогда я спокойно достал из ранца и надел свой мыслеприемник, разыскал
на дне вчерашнего баула шампур, взял перочинный нож со стола и лезвием
перегнал на шампур оба куска полусырой оленины. Ее явно надо дожаривать,
чтобы довести до уровня съедобного шашлыка. Дымящиеся ветки я втоптал в
землю, а Сару взамен них вручил перочинный нож и показал, как открывать и
закрывать его.
Нож вызвал у охотника полный восторг. Первым делом, конечно, Сар
обнюхал его. Запах опасения не вызвал - от ножа пахло подгорелым мясом.
Затем Сар осторожно провел лезвием по пальцу, сложил и снова раскрыл нож и
разразился длинной речью. Из нее я понял лишь неизменное "тун эм" и уловил
часто употребляемое "кхон".
Ни Сар сегодня, ни Лу-у вчера не спросили у меня про нож: "что это?"
Назначение ножа им явно было понятно. Значит, имелось и слово для него.
Может, как раз "кхон"?
Под конец длинной речи Сара в палатку влетела Лу-у. Мыслеприемник, к
счастью, был на ней, и я спросил:
- Что такое "кхон"?
- Брат, - ответила она. - Разве ты этого не знаешь?
- Теперь знаю. А как на вашем языке "друг"?
- Кхун.
Для телемоста этого было пока достаточно, и я не стал углубляться в
дальнейшие лингвистические исследования. Тем более что видел: Лу-у пришла не
просто так. Ей не терпелось что-то сообщить.
- У купов удача, - сказала она.
- Вижу. Рад за купов.
- Купы хотят опять посмотреть сынов неба. Покажи!
- Хорошо. Подержи пока...
Я отдал ей шампур с мясом - больше некуда его деть! - и понес к выходу
телеэкран с динамиками. Потом вспомнил, что дискета с концертом второпях
брошена в первый баул, который я приволок из вертолета. Пришлось порыться. В
конце концов все было налажено, пошел звук, пробежали настройка, заставка, и
Омар стал приветствовать с экрана всех купов, Тора, Сара, Кыра...
Теперь я мог присесть к костру и осторожненько дожаривать на шампуре
мясо. Очень кстати подвернулась просьба Лу-у! Никто не смотрел на меня - все
смотрели на экран. Никто не мог обидеться на то, что я дожариваю блюдо,
которое купы считали вполне готовым к употреблению.
Возле соседнего костра увидел я Тора. Он держал в одной руке ветку с
мясом, а в другой - раскрытый перочинный нож. Тот, что вчера подарил я Лу-у.
То ли отобрал у дочери, то ли сама она отдала...
Значит, надо презентовать ей еще один!
Тор сидел возле своей хижины. Я уже вычислил ее. Из нее часто выбегала
Лу-у. А кроме нее, выходила оттуда и входила еще одна женщина средних лет -
возможно, жена Тора, и еще голопузый кудрявый мальчишка лет
одиннадцати-двенадцати. Вероятно, братишка Лу-у. Вся семья вождя?
Впрочем, распоряжался Тор только при появлении опасности. А в спокойной
обстановке племя отлично обходилось безо всяких указаний.
В первый раз телеконцерт захватил купов врасплох, и почти все они
оставались на месте до тех пор, пока не началась заразительная пляска на
экране. Сейчас реакция была иной. Ребятишки рванули поближе к телевизору и
уселись перед ним на землю отчетливым амфитеатром: самые маленькие впереди,
те что постарше, - за их спинами. За детьми расположились женщины, отложив
остальные заботы. Мужчины или стояли поодаль или остались сидеть у костров,
как Тор. Правда, перед ним никто не маячил - как-то само собой получилось.
Трапезу оставили все. Один я потихоньку жевал мясо, откусывая крохотными
кусочками и дожаривая оставшееся на шампуре. Со стороны можно было подумать,
что я тут самый голодный.
После концерта, как во всяком приличном обществе, начались танцы.
Только на этот раз посреди концентрических кругов оказалась не пустота, а
дерево с оленьими головами. И в припеве танцующих почти подряд звучало: ка,
ка, кам... То есть, олень, олени... То ли славили животных за то, что
позволили себя убить, то ли просили у них прощения.
Не участвовали в танце только старухи - я насчитал их пять! -
старик-оружейник, Тор да я.
Оружейник, похоже, был отцом Кыра. И валун-наковальня лежал как раз
возле их хижины. А может, хижину поставили возле удобного валуна. И в хижину
эту не входила ни одна молодая женщина. Зато вбегали двое подростков,
которые уже носили шкуры на поясе и даже участвовали в обороне у Кривого
ручья.
Внутрь хижин меня пока никто не звал. Посмотреть, конечно, хотелось, но
не напрашиваться же!.. Всему свое время. Я видел возле себя постоянно одни и
те же лица, и понимал, что сие значит. Остальные купы как бы маячили в
отдалении. Не то чтобы сторонились, а просто не заговаривали. Если что-то
надо, всегда рядом Лу-у, или Сар, или сам Тор. Даже Кыр, охранявший меня в
первую ночь, держался как бы во второй шеренге. Словно центральный
полузащитник на футбольном поле. Давно хотел дать ему мыслеприемник, но
случая не возникало.
Может, именно так и было замыслено местными стратегами?
Обижаться не приходилось. Надо потерпеть.
Думалось во время телеконцерта еще и о том, что на следующую охоту
хорошо бы мне пойти вместе с купами. Чтоб не жить у них нахлебником. Вот
только с чем пойти? Из пистолета убить оленя еще можно. Но если попадется
стадо ломов, на коих положено охотиться соединенными силами двух племен,
пистолет вряд ли поможет. Не знаю уж, что такое лом, но почему-то кажется,
что ему пистолетная пуля - как слону дробинка. Впору отыскивать в трюмах
звездолета крупнокалиберные охотничьи карабины. На этой планете они пока не
употреблялись. Но не могут же "сыны неба" спасовать перед четвероногими
ломами! Мы тут не имеем права ни в какой мелочи казаться слабыми.
Первобытные люди даже жестокость могут нам простить - слабости не простят.
Это мы должны все прощать им...
И еще думалось о том, что за шестидневку моего общения с купами у них
уже второй общенародный праздник. А у землян за почти год моей жизни на этой
планете не было ни одного. И нет всеобщих выходных. И нет обязательных
"календарных" отпусков. То есть каждый может при личной необходимости взять
выходной в любой день и нырнуть в небольшой отпуск, если вдруг приспичит.
Для этого - никаких препятствий! Кто-то всегда заменит тебя на твоем месте.
Но общее дело не останавливается ни на день, ни на час, ни на минуту.
Общество в целом трудится как роботы, без остановок. Никакого обязательного
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг