скрадывали ее величину.
* * *
До отправления экспедиции осталось несколько часов. Сами астронавты, их
близкие, журналисты, ответственные руководители партии и правительства
собрались около ракеты.
К академику Яхонтову подошла группа корреспондентов.
- Итак, Виктор Петрович, - начал один из них, - час отлета приближается.
- Мы готовы, - просто ответил ученый.
- Ничего не скажете на прощанье? - спросил другой с заранее приготовленным
блокнотом в руке.
- Что же я могу сказать? Надеемся справиться с поставленными задачами.
Едва ли какая-нибудь экспедиция была оснащена так, как наша. И мы ведь не
одни. Летят шесть человек, но за нами стоит все передовое человечество.
- Что же вам осталось сделать на Земле? - полюбопытствовал журналист.
- Пожалуй, только попрощаться с вами! Представитель прессы сделал вид, что
не понял иронии, и напомнил академику:
- Вы обещали показать ракету. Вот и иностранные журналисты интересуются...
Академику в эти минуты было не до журналистов. Он легко мог отказать, хотя
бы сославшись на опасность занести в ракету инфекцию, но полет на Венеру был
всенародным делом, и он еще раз принес себя в жертву прессе.
- Могу предложить только беглый осмотр, - улыбнулся он. - Так, строк на
сто. Пожалуйте!
Группа журналистов поспешила за начальником экспедиции к входному трапу.
По дороге академик объяснял:
- Прошу отметить, что на Венере нам придется жить в особых условиях.
Поэтому ракета снабжена всеми приспособлениями для существования в среде, где
человек не может дышать без кислородной маски. Кроме того, мы берем с собой
всякого рода механизмы, устройства, подъемные краны, электрические инструменты
для работы. Надо предвидеть всякие трудности... Прошу дальше, если это вас
интересует.
- Конечно! Конечно! - раздались голоса. Сначала гости поднялись на крыло,
а оттуда прошли внутрь ракеты и очутились в салоне.
- Здесь, - продолжал объяснения начальник экспедиции, - наша
кают-компания. Тут мы будем собираться за обедом, беседовать, слушать
радиопередачи. Какую-нибудь оперу или концерт. Есть у нас и телевизионная
связь, но только с искусственным спутником.
- Кухня! - заглянул один из журналистов в полуоткрытую дверь. - А где же
повар?
- Готовить мы будем сами. Очередное дежурство обязательно для всех
участников полета. Впрочем, кулинария у нас простая. Суп придется варить из
концентратов, а котлеты жарить из мясного порошка.
За дверью, куда сунул свой нос журналист, была небольшая, но блистающая
чистотой кухня, с плитой, со шкафами, наполненными посудой необычного вида.
- Целое хозяйство! - заметил один из присутствующих.
- Да. Вот электрическая плита. Фотоэлементы из полупроводников и яркий
солнечный свет обеспечат нас энергией. Посуда, как видите, особенная. Кастрюли
нагреваются не снизу, а со всех сторон. Иначе суп не сваришь. Сковороды
закрыты, поэтому котлеты не смогут улететь.
- Как - улететь? - не понял журналист.
- Очень просто. Предметы во время полета не имеют веса, а пар,
образующийся при нагревании, сохраняет свою упругость. Понятно, что получится.
Кастрюли снабжены также электрическими мешалками. Иначе ничего в них не
приготовить... А вот сосуды, куда мы будем наливать жидкости. Все они имеют
приспособления для выдавливания.
Когда все вдоволь насмотрелись на кухню, Виктор Петрович повел посетителей
дальше:
- У каждого астронавта - своя каюта. Вот мое помещение.
Гости увидели каюту размером два метра на три, где находилась узкая
кровать обычного для космических ракет типа, то есть с ремнями для
привязывания тела. Рядом стоял столик с настольной лампой и кресло с
держателями, чтобы сидящий в нем человек не мог взлететь к потолку. На стене
был прикреплен шкафчик для книг и небольшой гардероб. В углу стоял умывальник
с насосом и педалью, чтобы выбрызгивать воду на руки или лицо.
Один из журналистов покачал головой:
- Умыванье на ракете - довольно сложное дело! Пошли дальше. Объяснения
продолжались.
- Вас, наверно, поразила большая длина ракеты, - продолжал академик. - Она
в десять раз превышает диаметр. Но ведь очень много места нужно для горючего.
Резервуары тянутся на 60 метров. Через них коридор ведет в заднюю секцию, где
расположен двигатель.
- Достаточно ли прочна эта громадина? - сомневался один из иностранных
журналистов. - Корпус такой огромной длины, а толщина стенок совсем
незначительная.
- Сплав исключительно прочный, - объяснил академик. - Основной его
материал - титан. Он крепче стали, хотя и очень легкий. Оболочка нашего
корабля многослойная. Широкое применение имеют новые виды пластических масс,
основанные на соединениях кремния. Кроме того, ракета собрана на каркасе
повышенной прочности. Имеются ребра жесткости, которые дают полную гарантию.
Не забудьте, что в полете, оторвавшись от искусственного спутника, ракета
окажется в мире, где нет тяжести. Это сильно снижает требования к прочности
конструкции. Когда же мы достигнем Венеры, ракета будет во много раз легче.
Иностранный журналист поблагодарил и стал что-то лихорадочно записывать.
Гости прошли в кабину управления, занимающую переднюю, коническую часть
ракеты. Здесь какой-то человек проверял аппаратуру. Сидя в кресле пилота, он
вращал штурвал, включал и выключал приборы. На циферблатах кружились стрелки
указателей, на щите зажигались и гасли синие и красные лампочки.
- Николай Александрович! - окликнул его академик. - У нас гости.
Сандомирский приветствовал посетителей коротким поклоном и сказал:
- Прошу!
- Как работает аппаратура? - спросил кто-то.
- Без отказа!.. - Сандомирский стал объяснять: - Ракета снабжена
авторегуляторами и электронными счетно-решающими устройствами. Пока не будет
достигнута космическая скорость, управлять кораблем изнутри вообще невозможно.
Нам придется лежать в камерах амортизации, испытывая пятикратную перегрузку.
На это время человека полностью заменят автоматы. Затем, когда ускорение
прекратится, очередной пилот вполне справится с управлением ракетой, если она
попытается выйти из повиновения.
Потом все долго шли по коридору, чтобы осмотреть двигатель.
- Центральная часть корабля отведена для научных работ, - сказал по дороге
Сандомирский. - Об этом Виктор Петрович расскажет лучше, чем я.
Первой оказалась химическая лаборатория. Несмотря на ее небольшие размеры,
здесь удалось разместить очень сложные приборы и аппаратуру. Иван Платонович
Красницкий, как всегда не особенно разговорчивый, довольно лаконично
разъяснял:
- Аппаратура для анализов проб атмосферы... Аналитические весы...
Приспособления для взятия проб...
- А это что такое? - заинтересовался представитель журнала "Техника -
молодежи".
- Ничего особенного - набор индикаторов.
- Пойдемте дальше, - предложил академик. - Для прессы наш дорогой Иван
Платонович - далеко не находка.
Красницкий сделал вид, что ничего не слышит.
- Следующая лаборатория по моей специальности, - пригласил Виктор
Петрович. - Здесь все, что нужно для геолога и биолога. Вот, смотрите!
Великолепные микроскопы! Есть даже электронный, специальной конструкции. Его
создал для нас Ленинградский оптико-механический институт. Увеличивает в
триста тысяч раз! Такой прибор поможет разобраться в самых сокровенных
подробностях процесса возникновения жизни...
В обсерватории профессора Шаповалова, который свободно объяснялся на трех
языках, гостям были показаны астрономические трубы. Среди них выделялся
короткий и широкий телескоп системы Максутова. Здесь были также спектроскопы,
приборы для исследования космических лучей, киносъемочная аппаратура и многое
другое.
Затем прошли к двигателям. По дороге Сандомирский похвастал:
- У меня тоже свое хозяйство! Лаборатории пилотам не нужны, но ремонтная
мастерская необходима. Прошу!..
Гости увидели довольно большое помещение, где стояло несколько станков,
маленький кузнечный горн и другое оборудование.
В нижних помещениях ракеты находился стратоплан с герметически закрытой
кабиной. На нем гости увидели винтовой двигатель для полетов в атмосфере и
реактивный для стратосферы. Осмотрели вездеход. Шесть человек могли прожить в
нем две недели среди ядовитой атмосферы и при высокой температуре окружающей
среды. Большой интерес вызвала у посетителей маленькая подводная лодка,
которую тут же прозвали "карманная".
В отделении двигателя Сандомирский показал, где получается энергия,
необходимая для полета ракеты. В центральной части зала гости увидели три
огромных металлических шара. Это и были камеры сгорания.
Сандомирский объяснял устройство:
- Мощные насосы подают по трубам горючее, те самые бороводороды, над
созданием которых пришлось много потрудиться советским химикам.
Посыпались вопросы:
- Это жидкое горючее?
- Какова его плотность?
- Скорость истечения?
- Да, это тяжелая жидкость, более плотная, чем вода. Она поступает в
камеру. Туда же нагнетается и жидкий фтор. Его нужно хранить под высоким
давлением и при низкой температуре, около 190 градусов ниже нуля. Соединение
этих веществ выделяет огромное количество тепла.
- А температура? - попросили уточнений сразу несколько голосов.
- Около 4000 градусов. Газообразные продукты сгорания вырываются из сопла
двигателя со скоростью 4,5 километра в секунду, создавая мощную реактивную
тягу. Одновременно жидкий фтор охлаждает двигатель. Иначе камеры сгорания
моментально расплавятся.
У Сандомирского не было времени подробно объяснять схему управления
реактивными устройствами космического корабля. Но это весьма сложная и
ответственная задача. Стоит чуть-чуть нарушить пропорцию подачи обеих частей
горючей смеси или несколько отклониться от температурного режима, чтобы
немедленно изменилась скорость полета. Малейшая несогласованность в работе
механизмов двигателя может нарушить все расчеты, привести к расплавлению
камеры, даже к взрыву и гибели корабля. Поэтому особенно сложное дело -
управление ракетой - было здесь поручено автоматам, способным в ничтожные,
миллионные доли секунды реагировать на отклонения от заданного режима и
вводить необходимые коррективы.
Журналисты не успели осмотреть многочисленные насосы, цилиндры,
вентиляторы, резервуары, хранящие горючее, камеры с двойными стенками, где
хранился фтор и все приспособления, следящие за возможной утечкой ядовитых
газов, предохранительные устройства и приборы для автоматического включения и
выключения двигателей. Нужно было готовиться к отлету. Лица астронавтов вдруг
сделались очень серьезными. Журналистам пришлось закончить осмотр.
Между тем в эллинге все было готово к старту. Там слышался глухой шум
человеческих голосов. За столом близ трибуны были приготовлены места для
путешественников и их близких. Здесь сидели жена и дочь академика Яхонтова,
жена и два сына Шаповалова. Мальчики были в синих новеньких матросских
костюмах. Иван Платонович Красницкий был одинок. Никто не пришел его
провожать. Семья Сандомирского состояла из жены и матери, древней, но еще
бодрой старушки. Одинцова и его молодую жену провожала Людмила Николаевна.
Раздался звонок. Гул голосов постепенно затих, и все приготовились
слушать.
- Товарищи!.. - обратился к присутствующим, стоя у микрофона, Василий
Сергеевич Завгородний, помощник начальника ВНИКОСМОСа, распоряжавшийся
отправлением экспедиции. - Товарищи! Приближается торжественная минута! О ней
долгие годы мечтали лучшие умы человечества. Совсем скоро отправится в путь
космический корабль, чтобы впервые в истории мира установить связь с другой
планетой.
Речь прервали аплодисменты.
- Товарищи! - продолжал Завгородний. - Ракета, которая уйдет сейчас в
пространство, унесет с собой смелых разведчиков Вселенной. Но и вы все внесли
свой вклад в это великое дело. Ракета создана вашими руками, товарищи! С
чувством законной гордости мы провожаем наших дорогих астронавтов. И не
случайно, что подобное событие происходит в нашей стране. Только
коммунистическое государство в состоянии создать такие производительные силы и
обеспечить такой высокий уровень техники, чтобы подобная экспедиция стала
возможной!..
Он говорил минут пять.
Вторым поднялся на трибуну плотный человек с седой головой, в скромном
сером костюме. Это был вице-президент Академии наук СССР, ученый с мировым
именем.
- Друзья! - начал он, когда затихли аплодисменты. - Друзья! Немного более
трех лет назад правительство приняло решение об организации научной экспедиции
на планету Венеру...
Как опытный оратор, он сделал паузу и окинул взором собрание. Потом
продолжал:
- Зачем это нужно? Неужели у нас недостаточно разных дел на Земле? Что
заставляет нас стремиться в мировое пространство?..
В немногих словах ученый рассказал о задачах, которые Академия наук
поставила перед участниками экспедиции на Венеру. Он закончил свое выступление
так:
- Вся жизнь советского государства строится на незыблемом научном
основании. Коммунистическое государство не может существовать, если советская
наука не будет двигаться вперед. Но для дальнейшего ее развития теперь
недостаточно земных пределов. Настал момент, когда для расширения наших знаний
о природе необходимо раздвинуть границы научного опыта. Человек, советский
человек, должен теперь начать новую эру в истории - эпоху покорения Космоса.
Первый шаг в этом великом деле и призваны сделать участники экспедиции,
имеющей поистине мировое значение. В добрый путь, товарищи!
Когда овации затихли, присутствующие увидели на трибуне академика
Яхонтова, и снова весь эллинг разразился бурными аплодисментами. Ученый поднял
руку. Установилась тишина.
- От имени всех участников экспедиции, - сказал взволнованно Виктор
Петрович, - я благодарю наших дорогих товарищей, рабочих, инженеров и
техников, которые своим трудом помогли разрешить сложные вопросы, связанные с
техническим оснащением экспедиции! А мы, советские ученые и астронавты,
обещаем честно выполнить порученное нам дело.
- Ну что ж, товарищи, - сказал в заключение растроганный Завгородний, -
пора!
- Пора! - торжественно повторил академик Яхонтов. Все смолкло. Начались
прощальные поцелуи и рукопожатия. Путешественников провожали в неведомые
просторы Вселенной. Немудрено, что прощание носило в какой-то степени
трагический характер. Жену Сандомирского, скромную и худенькую женщину, унесли
из эллинга в глубоком обмороке. Плакала на груди у сына Людмила Николаевна.
Плакала красивая жена профессора Шаповалова, а его сыновья с завистью смотрели
на отца, который сейчас полетит к неведомым мирам...
Один за другим участники экспедиции поднимались по трапу и скрывались
внутри ракеты. Поднялась с целым снопом цветов в руках Наташа и помахала в
последний раз рукой Людмиле Николаевне. С привычной легкостью взбежал за нею
Владимир. Солидно взошел по трапу Сандомирский. Стесняясь своей хромоты,
осторожно переступал со ступеньки на ступеньку Красницкий. Еще раз посмотрел
на жену и детей профессор Шаповалов. Последним поднялся академик Яхонтов. Он
задержался на мгновение в черном люке, сделал прощальный жест рукой и исчез в
глубине корабля. Музыка перестала играть. В торжественной тишине послышался
металлический лязг затворов. Дверца входного люка наглухо закрылась. Между
остающимися на Земле и улетающими в пространство как бы возникла тонкая, но
непроходимая стена, разделившая два мира. Под высокими сводами эллинга
пронесся общий вздох, напоминавший шум моря. Все взоры были обращены на
огромный циферблат электрических часов. Точное время отправления было
известно. Когда стрелка подошла к последнему делению, в эллинге наступила
абсолютная тишина. Люди затаили дыхание...
* * *
Полет начался бесшумно. Колоссальная ярко-красная ракета вдруг вздрогнула,
неожиданно сдвинулась с места и плавно покатилась к выходу из эллинга, туда,
где сияло ослепительное Солнце и убегала вдаль бетонная эстакада.
С каждым мгновением движение ракеты ускорялось. Вот она уже помчалась со
скоростью экспресса. Яркая окраска позволяла удобно следить за нею даже
издали. Но вскоре пришлось прибегнуть к биноклям.
Движение ракеты по эстакаде продолжалось около пяти минут. На широком
экране появилось изображение отдаленного конца эстакады, переданное по
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг