Аллея привела к небольшому озеру, и мы сели на скамейку у самой воды.
На темной глади озера курился легкий туман, приятно веяло прохладой.
Несколько лодок маячило неподалеку; весла, как кургузые крылья большой
птицы, взмахивали и гулко шлепали по воде.
Ина попросила рассказать о моей семье. В нескольких словах я описал ей
наше житье-бытье, даже упомянул о Матти. Лишь тяжело было воскрешать картину
гибели сына... Внимательно выслушав меня, Ина вздохнула.
- Я наивно полагала, - сказала она, - что в совершенном обществе
человек не будет знать душевных потрясений. Я думала, потрясения - это наш
удел... - Помолчав, Ина добавила: - А я бы, наверное, не смогла такое
перенести...
Ина вдруг сказала, что пора возвращаться, и мы встали. По аллее шли
молча, каждый думал о своем.
- Знаете что, - остановилась Ина, - хотите мороженое?
Я ответил "хочу", и мы свернули к киоску. Скучающая продавщица быстро
взвесила две порции в бумажных стаканчиках. Опять шли молча. Я
сосредоточенно поддевал крохотной деревянной лопаточкой душистую
пенообразную массу и старался определить вкус - то апельсины почудятся, то
яблоки, то пахнёт лимоном, а то явственно пробьется малина... Хорошее
мороженое. Но конечно же, оно интересовало меня постольку-поскольку...
- Не так я хотела провести вечер, - сказала Ина. - В городе столько
интересного, а я завела в тихий, скучный парк...
- Что вы! Что может быть лучше и интереснее человеческого общения! Мне
было хорошо. Спасибо! Если бы вы знали, как я вам благодарен!
- Не надо благодарностей, ладно? - ласково попросила она. - И вообще...
давайте еще немного помолчим.
Я почувствовал, что настроение мгновенно изменилось. Молчание теперь не
означало отчужденности. Просто слова были не нужны.
Едва открыли калитку - в саду метнулась тень.
Ина подалась вперед и заслонила меня собой.
- Это я, - послышался знакомый мальчишеский голос.
- А, Тор, - успокоилась Ина. - Что здесь делаешь, да так поздно?
Тор вышел из-за деревьев и пристально посмотрел на меня.
- Я ждал, - глухо сказал он.
- Кого?
- Мне нужно поговорить... с ним, - он кивнул в мою сторону.
Ина удивилась. Я попросил ее оставить нас с Тором вдвоем. Мы сели на
скамеечку в глубокой тени. - Ну, выкладывай, что у тебя, - начал я первый.
- Вы космонавт? - прямо спросил Тор.
- Да, космонавт. Но об этом никто не должен знать.
- Ваш портрет во всех газетах.
- Я ходил по городу - не узнали.
- Потому что переоделись... Извините меня, - Тор опустил голову. - Это
я взял вашу штуковину... Я ничего с ней не сделал...
Тор протянул мне микрофон, и я, не долго думая, нажал рычажок.
- "Коммунар", слышишь меня, "Коммунар - по-русски заговорил я. - Я
"Заря-один"!
- Слышу! - последовал ответ. - Куда пропал, "Заря-один"?
- Потерялся микрофон. Но теперь, благодаря одному парню, нашелся!
Последние две фразы я произнес на новом языке, многозначительно глядя
на Тора. Меня поняли и одобрительно ответили. Значит, ребята тоже времени
зря не теряли. Я поинтересовался новостями и сказал, что мы скоро
встретимся.
Паренек смотрел на меня огромными глазами. Он даже не подозревал, что
за "штуковину" унес в тот вечер.
- А ты хочешь стать космонавтом? - спросил я у Тора.
- Не знаю...
- А мой сын твердо знал и добился своего... Кем же ты хочешь быть?
- Не знаю...
- Совсем плохие дела. Я думал, ты настоящий парень. Целеустремленный,
боевой, знаешь, кем станешь в жизни. Ну ничего. Это дело поправимое. Только
одно запомни: без знаний, глубоких, настоящих, ничего не выйдет. Как друг
советую: займись серьезно учебой. И еще об одном попрошу. Когда мы будем
улетать, пожалуйста, приди попрощаться. Договорились?
Тор неуверенно кивнул.
- Я на тебя надеюсь. И, пожалуйста, никому не рассказывай, что я
космонавт, да еще с другой планеты.
Я пожал Тору руку, и уходя, почувствовал, что он здесь, схоронившись в
темноте, неотрывно провожает меня взглядом.
Так закончился этот памятный день. Впоследствии я вспоминал о нем,
пожалуй, чаще всего. Помню, как вернувшись в дом, я лег раньше обычного
забравшись под одеяло, поспешил закрыть глаза, чтобы ничто не мешало
размышлять, анализировать...
Что же вызвало во мне это сильное чувство, откуда взялась эта смутная
полурадость-полутревога? Пожалуй, все оттого, что завтра я должен был
покинуть этот дом, в который попал совершенно случайно и который, можно
сказать, стал родным. Завтра я расстанусь с Иной навсегда...
Ина!.. Ну конечно, все дело в ней - моей первой учительнице на планете
Иона. Так вот почему я ничего не видел и видел все - я смотрел на Ину! Вот
куда шли подсознательные нити моих наблюдений и дум! Эта женщина, как в
фокусе, объединила все мои разрозненные впечатления - и то, что я узнал, и
то, что предстояло узнать.
Ина!.. Она не только была ясна социально сама, но и проясняла,
типизировала социальность остальных - их полезность, бесполезность и даже
вредность. Конечно же, благодаря Ине, я теперь глубже понимал существо
здешней жизни, все ее сложности.
Жаль, не у всех граждан нового строя высокая сознательность. Это
печально. Я листал газеты, журналы - видел много критических статей. Авторы
бьют тревогу, справедливо беспокоятся. Социальная незрелость, невежество,
собственнические инстинкты, уходящие корнями в прошлое, мешают бурному
созидательному течению, как пороги на иной реке. Но известно, никакие пороги
не в силах помешать стремительному потоку, никакие заслоны не остановят
прогресс. Не остановят именно потому, что движут его такие люди, как Локо
Грае, Сег, Ина...
Ина! Все мысли почему-то приводили к ней. Я стал засыпать и опять видел
Ину в туманных звездных наплывах. Ясными оставались лишь ее печальные
глаза...
Утром приехал Сег.
- Встречайте! - радостно воскликнул он. - Не ждали? Ина, неси
что-нибудь перекусить. Страшно проголодался!
Сег стал возбужденно рассказывать о том, где был и что видел.
Впечатлений было столько, что Сег загорелся большим замыслом - он напишет
новый роман!
- Идея хорошая, - поддержал я. - Только постарайтесь копнуть глубже.
Чтобы не просто шел о чем-то разговор, а будил большие мысли, вдохновлял на
благородные поступки.
Вероятно, Сег не ожидал таких слов - он сразу нахмурился и побледнел.
- Звучит как рецензия на "Камень преткновения"... Ты прочитал?
- Да.
- Ну и?..
- Того, о чем я говорил, в нем и не хватает. Все есть - сюжет,
действующие лица, а читать неинтересно. Действие затянуто, развивается в
одной плоскости. Как говорил когда-то наш Станиславский, отсутствует
сверхзадача. И еще, я бы сказал, маловато темперамента. Вы такой энергичный,
живой, а рассказ ведете вяло, скучно...
- Ну, знаешь - поморщился Сег. - Ты уж совсем... Конечно, с ваших высот
можно и заметить что-то... Но чтобы совсем... Никогда не поверю!
- Я не говорю - совсем. Критика на будущее. Вы же собираетесь писать
новый роман... Послушайте, а почему бы вам не написать о самом
значительном - о том, что вы сами видели и пережили. Вы же участник
Освободительного Восстания! Вот неисчерпаемая тема! Только побольше живых
красок и поменьше отсебятины.
- Огорошил ты меня, прямо скажу...
Ина принесла завтрак. Но Сег отказался сесть за стол, заторопился в
редакцию.
- Вернусь - поговорим подробно. Да! - остановился он у двери. - Совсем
не обратил внимания. Как ты здорово говоришь по-нашему! Будто жил здесь
всегда.
- Спасибо Ине.
Сег перевел взгляд на жену, обдумывая что-то, потом опять на меня и
молча ушел.
- Напрасно вы ему так прямо... о романе, - сказала Ина. - Теперь будет
злиться, переживать. Критику он органически не выносит.
- Ничего, пойдет на пользу. В конце концов пусть даже обидится. Зато,
глядишь, что-то дельное напишет.
Через некоторое время Сег вернулся, из-за его спины таинственно
выглядывала тетушка Ера. Сег был бледный, весь дрожал, не в состоянии
произнести хоть слово. Наконец он выдавил, с ненавистью глядя на меня:
- Эх ты... А я - то думал... Подонок! Чужих жен совращаешь!..
Тетушка зло хихикнула.
От чудовищного обвинения я будто окаменел.
- Опомнись, что ты говоришь! - горько воскликнула Ина.
- С тобой я даже разговаривать не хочу, - с презрением бросил Сег. - Но
ты, ты!.. - Он шагнул мне навстречу.
- Ваши обвинения несправедливы, - спокойно сказал я.
- Может быть, вы вчера не гуляли в парке? - прищурился Сег.
- Гуляли.
- И не целовали ручки? И не сидели на скамеечке?
- Все было не так, - заволновался я.
- Не артачься, свидетель есть, - ехидно улыбнулась тетушка Ера, обнажив
крепкие белые зубы.
- Вы не так объясняете... - растерялся я.
- Где уж нам, - усмехнулся Сег, - с нашей необразованностью... Ты лучше
прямо скажи, если ты такой честный да не чета нам: как ты относишься к моей
жене? Только честно!
- Я очень люблю Ину.
Тетушка Ера торжествующе завопила. Сег бросился на меня, но я успел
выставить руку, и он отлетел к двери.
- Ах, так! Ну погоди, подлый соблазнитель!
- Постойте, Сег! Давайте поговорим спокойно...
Сег рывком поднял стул и что есть силы запустил в меня. Я отклонился,
стул ударился об стенку, и во все стороны полетели щепки. Ножка от стула
угодила Сегу в плечо, и он со стоном опустился в кресло. Тетя Ера спряталась
за шкаф и время от времени испуганно выглядывала.
- Не нужно опошлять настоящие чувства, - тихо сказал я Сегу. - Между
нами ничего не было. Я люблю вашу жену как прекрасного человека, как редкую
женщину...
Сег простонал в ответ.
- Дайте мне договорить. Я сейчас уйду. Уйду навсегда. Благодаря Ине, да
и вам, Сег, я уношу из этого дома хорошие чувства... Спасибо!
Я приблизился к Ине и поцеловал ей руку.
- Большое спасибо, - сказал я Ине. - Пусть всегда светит вам счастливая
звезда!
Извинившись, я прошел в соседнюю комнату.
Снял шорты и куртку и облачился в свой космический костюм. Увидев меня
в новом одеянии, тетя Ера еще больше испугалась. Сег сидел с опущенной
головой, а на глазах у Ины блестели слезы...
Выйдя на улицу, я связался с "Коммунаром" и без труда нашел всех наших
ребят. Они, за исключением тех, кто остался в лайнере, жили в гостинице и
осваивали язык, готовясь к более детальному знакомству с планетой.
Вскоре начались наши поездки по стране. И всюду - восторженные встречи,
желание побольше узнать о планете Земля, на которой люди построили
коммунистическое общество. Мы побывали на фабриках, на заводах, в
земледельческих хозяйствах. И везде я внимательно присматривался к простым
труженикам. Меня радовали их открытые лица, прямой взгляд, внутреннее
горение. Чувствовалось - они жили осмысленно, полнокровно, заботясь о
сегодняшнем дне, они думали о будущем. Редкие мутные всплески не портили
чистой синевы огромного моря.
Все чаще и чаще я вспоминал Ину. Слезы, что заблестели мне вслед,
вызвали тревожное беспокойство. В свободные минуты я продолжал вести
дневник, отводя в нем немало страниц мысленным встречам с Иной. Я
разговаривал с ней, делился впечатлениями, и мне совсем не хотелось гасить в
душе светлую радость, пусть даже смешанную с тревогой.
Я скучал и надеялся увидеть Ину хотя бы еще раз...
На пятидесятый день (член правительства не забыл своего обещания) в
театре собрались горожане, и мы впятером отправились на своеобразную
пресс-конференцию.
За несколько минут до начала, за кулисами, кто-то тронул меня за плечо.
Сег! Мы отошли в сторонку.
- Не обижайся, дорогой, - горячо сказал Сег. - Может, что не так...
Знаешь, как мне досталось от родственников! Дескать, почему скрыл и все
такое... Ты, наверное, прав. Не доросли мы до вселенских стандартов.
Корчевать нужно сорняки в наших душах, ох как корчевать!.. Да, тебе записка.
Просили передать лично... Ну, я на сцену. Мне дали первому слово!
Сег исчез, а я развернул листок бумаги, многократно сложенный до
крохотного размера. Почерк неровный, но видно - строчки выводились
старательно. Интересно, кто же этот таинственный корреспондент?
"Дорогой наш гость с незнакомой планеты Земля!
Я восхищена вашим подвигом и думаю, что не ошибусь, если стану
утверждать: таких людей, как вы, мало! Можно сказать, их нет совсем!
Однако должна упрекнуть Вас... Надеюсь, Вы не обидитесь на легкий упрек
слабой женщины! Почему Вы скрыли свое происхождение? Мама убийственно
переживает! Она так и говорит: мы сели в галошу... Все думаю, думаю... Ведь
первый день нашего знакомства был таким восхитительным! А потом эта дурацкая
пропажа... Я погорячилась, наговорила дерзостей... Каюсь и прошу
снисхождения! Такая уж я - гордая, прямая и в то же время очень слабая... Вы
же не будете считать прямоту за порок и не станете попирать слабость. Я
знаю, Вы не такой!
Хотелось бы крепко обнять Вас и поцеловать.
Признайтесь, что Вы сделали с моим Ториком? Он стал неузнаваем! Книжки
читает и целыми днями сидит дома. Говорю ему: иди погуляй! - не идет.
Не стану вас утомлять. Надеюсь сегодня же вечером видеть Вас у себя в
гостях. Да, да! Не отпирайтесь! Иначе я очень обижусь...
До встречи, предмет нашего общего поклонения, и моего - в особенности!
Мы с Ториком сидим в первом ряду. Я помашу рукой! Ваша К."
Я едва успел дочитать это странное послание - всех позвали занять
места. По пути на сцену я подумал: неплохо было бы воспользоваться
приглашением и хотя бы немного побыть рядом с Иной, еще раз поговорить с
Сегом и Тором... Но, к сожалению, слишком жестко расписана программа на
предстоящие дни, и ничего не получится.
Всю пресс-конференцию описывать слишком долго, да и нет надобности.
Скажу только, что было много радостных лиц, много вопросов и очень уж много
оваций. Особый ряд в зале был выделен иностранным гостям. Почти все они были
в черных очках, с фотоаппаратами - нас то и дело ослепляли яркие вспышки.
Кстати, присутствие иностранцев было далеко не случайным. Как только за
рубежом стало известно о нашем прибытии на Иону, вся враждебная нам пресса
подняла невообразимый гвалт - почему, по какому праву от второй, лучшей
части населения скрывают прилет землян, космические гости обязательно должны
посетить страну истинного процветания! Был послан ответ: гости согласны
приехать, но с одним условием - они выступят не перед узким, избранным
кругом людей, а перед массой простых тружеников. Враз схлынула шумиха - на
такие условия соглашаться нельзя: коммунистические идеи, с практическим
подтверждением, получат прямой доступ к угнетенным и обездоленным. Это
опасно! Газеты теперь вещали - землян не хотят пускать в край благоденствия,
их держат взаперти и пытаются выведать научные и технические секреты... В
конце концов хитроумные господа поспешно приняли предложение послать
делегацию для участия в пресс-конференции. Делегация приехала немедленно, и
члены ее развернули активную деятельность: были попытки наладить личные
контакты с членами экипажа "Коммунара", проникнуть на борт лайнера, выведать
данные, связанные с его устройством и управлением. А однажды ночью группа
неизвестных намеревалась взломать входной люк корабля - защитно-силовое поле
резко отшвырнуло взломщиков, и на следующий день некоторые члены иностранной
делегации не смогли выйти ни к завтраку, ни к обеду, сославшись на болезнь.
Лишь к ужину они с трудом спустились в гостиничный ресторан с забинтованными
руками и ногами, с синяками и ссадинами. Большинство пострадавших не смогли
прийти сегодня на пресс-конференцию...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг