- А хорошо бы, Степа, сейчас куда-нибудь на природу, к речке...
Искупаться, порыбачить, может быть, чуть-чуть выпить, шашлычок там,
закусочка...
- Можно организовать, - отозвался его заместитель Степан Иванович
Козопасов. - Речка - вон она, рядом. Таких мест там полно. Разведем
костерок, нажарим шашлыков, можно кого-нибудь из сестричек прихватить.
- Сестрички - это лишнее, - поморщился Ситников, - разговоры пойдут...
А в остальном... Почему бы не освежиться? Вы как, Ираклий Агафонович, -
обратился он к молодому кавказцу, тоже мечтательно глядевшему в окно.
- Я - за! - встрепенулся тот. - Я всегда в таких случаях - за! Могу
быть тамадой.
- Отлично! - воскликнул Степа. - Сейчас пойду распоряжусь, чтобы
замариновали мясо и насчет всего остального. Уже двенадцать, часа через три
можно отправляться, - и он вышел.
- Хоть и дел много, а отдохнуть не мешает, - как бы оправдываясь,
проговорил главврач. - И все же пока мы еще на работе. Вернемся к нашим
баранам. Как там этот паренек-учитель?
- Тузов? - спросил Ираклий Агафонович.
- Именно. Ведь в вашем отделении это единственный новенький?
- Трудно сказать, - задумчиво ответил молодой кавказец, - парень очень
возбужден. Приезжали его родители, так он даже не вышел. Забился в угол. Не
тащить же его силой. Кстати, они рассказывали, что мальчик с детства
легковозбудим, страдал ночными кошмарами, долго мочился в постель. В юности
был очень замкнут. Практически не имел друзей. Диагноз очевиден -
шизофрения.
- Куда вы его поместили?
- В палату, где лежал покойный Матвеев. Я, правда, его не застал, но
персонал много рассказывал об этом чудаке.
- Интересное совпадение. Конечно, ему у нас не место. Отправим в
обычную психбольницу по месту жительства. А вообще мальчонка интересный.
Жаль его.
- А вы с ним уже общались? - полюбопытствовал завотделением.
- Ну как же! - воскликнул Ситников. - И при очень драматических
обстоятельствах.
- О чем разговор? - спросил вбежавший в кабинет Козопасов.
- Да о Тузове, - сказал Ситников, - вот товарищ Дудашвили интересуется
обстоятельствами нашего знакомства.
- Историк этот? - спросил Степа. - Ну как же, помню. Хлопот нам
доставил уйму. Еще городское начальство за него заступалось. Сам первый
секретарь горкома товарищ Караваев! - он хмыкнул. - Этот Тузов, - объяснил
он Дудашвили, - залез прошлой осенью в Монастырь. Вы тогда еще у нас не
работали.
- Неужели сам залез? - не поверил Дудашвили.
- Определенно. Перелез через стенку - и к нам!
- Но почему?
- Ему, видите ли, кто-то сказал, что покойный Матвеев способен был
предсказывать будущее. Прорицать, другими словами. Ну, этот идиот и решил с
ним пообщаться. Он, оказывается, в университете писал про разного рода
пророков курсовую работу. Ну захотел познакомиться с настоящим! Каждый олух
мнит себя исследователем.
- Он, видимо, заболел, еще учась в университете, - заметил Ситников, -
потом приехал в незнакомый город, друзей нет, родители далеко,
одиночество... Ну, болезнь и начала прогрессировать. А тут еще слухи по
городу глупейшие бродят. И полез... Мы его на сутки поместили к Матвееву.
Выполнили, так сказать, его желание. О чем уж они там беседовали, не знаю...
Но сейчас думаю, зря мы тогда это все затеяли, нужно было его сразу
этапировать по месту жительства родителей. Это вон все Степан Иванович,
добрая душа, пожалел мальчишку в тот момент, не надо, говорит, ему судьбу
портить. А если бы вовремя приняли меры, может быть, ему сейчас... - врач не
договорил и с легким раздражением посмотрел на Козопасова. - Распорядился? -
спросил он.
- Так точно! - гаркнул весельчак Степа.
- А что же дальше было? - с интересом спросил Дудашвили.
- С кем?
- С Тузовым?
- Ах, вы все не можете забыть беднягу. Ну что дальше? - Ситников потер
подбородок. - Степа, что с парнем дальше было?
- Клиническая картина весьма обычна, - глубокомысленно заметил
Козопасов. - Когда мы его выпустили, он снова пошел работать в школу.
Историков, видите ли, у них не хватает! - внезапно рассердился он, вспомнив
кого-то. - Хоть и полоумный парень, а все разно нужен. В школе, правда,
вполне нормально работал до конца учебного года, а потом сломался. Видно,
пока сдерживала производственная дисциплина, он держался. Все же целый день
занят... Болезнь как бы спряталась. А тут каникулы... безделье... И сразу -
обострение.
- Ты забываешь, что отдельные закидоны у него были и чуть раньше.
- Да, - Степа почесал затылок. - Ведь верно. Он в мае что учудил:
поставил крест на могиле Матвеева. Собственными руками воздвиг. Я как об
этом узнал, сразу сказал Ромуальду Казимировичу: "Скоро этот парень вновь к
нам попадет". И точно!
- Может быть, и трагедия с Матвеевым на него повлияла, - заметил
Ситников. - Ведь когда тот бежал, то отправился не к кому-нибудь, а именно к
Тузову.
- Рыбак рыбака видит издалека, - засмеялся Степа.
- Странно, но факт, - продолжил Ситников, - скрывался у него сутки.
- Не может быть! - удивился Дудашвили.
- Установленный факт, - Ситников открыл холодильник и налил себе
минеральной воды. - Сердце что-то давит, - пожаловался он. - Так вот, когда
мы Матвеева там захватили, произошла тра... - он запнулся, - весьма
неприятный инцидент, скажем так. Матвеев сдуру бросился бежать. А куда тут
бежать? На улице было полно народа. Поднялся страшный крик. Бабы визжат:
"Убьет, убьет!" Они решили, что Матвеев их убивать будет... Тогда этот
парень из органов, забыл его фамилию, достал пистолет и застрелил Матвеева.
Большой скандал вышел. Еще бы! Стрельба на людной улице! Кагэбэшника сняли и
перевели куда-то. Что ж, думать надо, что делаешь!
- Интересные дела у вас творятся! - удивился Дудашвили.
- Это точно, - захихикал Козопасов.
- Так вот, - продолжал Ситников, - после начала каникул Тузов остался в
городе, родители его телеграммами засыпали, почему, мол, не едешь домой, а
тут приехала эта девица - дочь Матвеева. Якобы могилу отца посетить. Вполне
возможно, что и так. Но известно, что она встречалась с Тузовым. После этого
он пропал. Где он был почти неделю, никто не знает. Обнаружили его возле
речки. Грязный, оброс щетиной. Девчонки пошли туда купаться и наткнулись на
него. Сидит возле костра какое-то чудище, они его даже не узнали. Со страху
побежали в милицию. Те его отловили и доставили к нам, да вы это все и сами
знаете. - Ситников закончил рассказ, болезненно поморщился, помассировал
левую сторону груди.
- Давит и давит! - сообщил он. - Может, к грозе?
- На небе ни облачка, - сказал Козопасов, - просто нужно выпить рюмочку
коньяка, как рукой снимет.
- Ты наговоришь, снимет!.. Однако, может быть, попробовать?
- А сейчас-то как себя ведет этот Тузов? - спросил любопытный Степа. -
Я ведь даже в этот раз его не видел. Как-то мимо меня все прошло, заботы,
знаете ли...
- Потребовал бумагу и ручку, - сообщил Ду-дашвили, - что-то все время
пишет. Пытался я с ним беседовать, я, говорит, послан, чтобы открыть людям
правду, поведать им, что ждет нашу несчастную страну, а ждут ее ужасные
потрясения... И тому подобную чушь.
- Набрался этой заразы от Матвеева, - убежденно сказал Степа.
- Я тоже на него глянул, - произнес Ситников, - так он, как меня
увидел, затрясся весь, кричит что-то непонятное, изо рта пена!..
- Жуть! - откликнулся Степа. - Однако надо готовиться к пикничку...
* * *
Олег проснулся. За окном чирикали птички. Но к обычному дачному шуму
добавился звук подъезжающего автомобиля. Захлопали дверцы, послышались
резкие голоса.
Олег припомнил сон, который ему только что снился. Неужели это был всего
лишь сон? Но как все явственно. Словно он снова очутился в Монастыре. И
Ситников жив, и Козопасов. Себя он, правда, не видел, но разговор ведь все
время шел о нем. Олег редко видел сны и обычно их тут же забывал, но этот
стоял перед глазами. А может быть, это вещий сон? А если... А если еще
страшнее? Все, что с ним происходит, - это и есть настоящий сон, а
Монастырь - реальность. Может ли такое быть?
"Вполне", - подсказывал внутренний голос.
Олег изо всей силы ущипнул себя за бедро. Как он слышал, таким способом
можно проверить, на самом ли деле бодрствуешь. Он поморщился от боли, но
ничего не произошло. Перед ним была та же мрачная, обставленная нелепой в
наше время мебелью комната. За окном слышались невнятные, похоже, сердитые
голоса. В доме поднялась какая-то беготня, вроде бы крики. Что, интересно,
происходит? Да что бы ни происходило, ему-то какое дело? Олег пошел
умываться.
Не успел он вытереть лицо и руки, в дверь комнаты настойчиво застучали.
- Сейчас! - крикнул Олег и стал натягивать брюки. Стук не прекращался.
Олег повернул ключ.
В комнату вошли два незнакомых человека. Раньше здесь он их не видел,
- Пройдемте с нами, - вежливо сказал один из них. Недоумевая, Олег
пошел следом. В коридоре мужчины перестроились, и Олег оказался в середине.
Они вошли в зал, где вчера происходил столь памятный ужин.
- Привели, - доложил один из сопровождающих человеку средних лет,
который задумчиво разглядывал картины.
Олег осмотрелся. Кроме него и человека средних лет, здесь присутствовали
Корытов, с отрешенным видом сидевший за столом, и еще какой-то гражданин,
стоявший у окна спиной к остальным и что-то высматривавший на дворе. Фигура
человека показалась Олегу знакомой. Наконец стоящий у окна повернулся, и
Олег, к своему удивлению, увидел, что это Ситников.
- Не ждали?! - саркастически спросил Ситников у Олега. - Ваш приятель
точно не ждал, - он кивнул на Артура Афанасьевича. - Вы ведь, наверное, меня
похоронили и выпили за упокой моей души. Или нет?
Олег молчал. Он бросил быстрый взгляд на Корытова, но тот безучастно
смотрел в пустоту.
- Да, господа прорицатели, чернокнижники и колдуны, - ядовито улыбаясь,
продолжал Ситников, - не подействовали ваши чары. Материализм, он, знаете
ли, действеннее!
- Итак, граждане, прошу вас назвать свои фамилии, - прервав тираду
Ситникова, официальным голосом обратился к ним неизвестный гражданин средних
лет. - Пожалуйста, по старшинству, начнем с вас, - сказал он Корытову. Тот
упорно молчал.
- Корытов его фамилия, - подсказал Ситников, - а молодого - Тузов.
- Попрошу не перебивать! - строго ответствовал человек. - Я майор
КГБ, - тут он назвал какую-то незапоминающуюся фамилию. - От гражданина
Ситникова поступило заявление, что в этом доме его пытались склонить к
противоправным действиям в отношении безопасности нашей страны. Когда он не
согласился, хотели убить.
- Отравить, - пояснил Ситников. - А на деле - изобразить мою смерть как
результат сердечного приступа. Но не удалось гадам!
- Успокойтесь, - вновь оборвал его майор. - Почему вы молчите,
граждане? Своим поведением вы вроде бы подтверждаете слова потерпевшего.
Обстановка у вас, я смотрю, барская. Конечно, нашему советскому человеку не
запрещено иметь предметы роскоши, но необходимо объяснить их происхождение.
- А чего тут объяснять, - снова встрял Ситников, - добыто, несомненно,
нечестным путем. Знаете, кто это? Сектанты! Причем не какие-нибудь заурядные
баптисты. Это дьяволопоклонни-ки! Сатанисты! Старик у них главный! Зовут они
его Мастер. То, что они сектанты, еще бы ладно. Но они что задумали!
Шантажировать руководителей нашей страны с помощью одного подленького
документа... Кстати, он находится в надежном месте. Но конечная цель у них,
как я понимаю, свержение нашего советского строя! Мало того, они - убийцы.
Они предали страшной смерти моего непосредственного заместителя товарища
Козопасова! И все этот старик! А мальчишка, - он кивнул на Олега, -
воображает себя сверхъестественной личностью, а на деле он - сумасшедший. Ну
ты, придурок! - заорал он. - Значит, мне осталось жить не более суток?! Ну
ничего, в Монастыре для тебя найдется местечко. Он тоже под дудку этого
сектанта пляшет, - обратился он к майору.
- Что это за монастырь? - поинтересовался тот.
- Психбольница для особо опасных психов, подчинена мне.
"Сон начинает сбываться", - с тоской подумал Олег. Вещий сон. Что же
делать?
- Я имитировал сердечный припадок, - стал объяснять майору Ситников, -
а они поверили. Старик приказал одному из своих подручных отвезти меня в
реанимацию и сказать, что нашел на улице. Милосердие, видите ли, проявил.
Этот тип сообщил, что подобрал меня на Беговой, возле ипподрома. Вон что
придумал! На Беговой!!! Сволочи!!!
"Возле ипподрома, - машинально повторил про себя Олег. - Возле
ипподрома!!! Что-то это все напоминает?" Неожиданно он вспомнил рассказ
прорицателя о том, как тот заставил своего недруга броситься под копыта
лошади. А что, если? Нет, вряд ли получится. У него нет той мощи, что у
Матвеева. А если все-таки попробовать? Что он теряет? Вот в случае неудачи
он теряет все.
В зал вошел человек, который сопровождал Олега.
- В доме обнаружены еще двое, - сообщил он, - мужчина и молодая
женщина.
- Пока не вводить, - отозвался майор. Олег попытался сосредоточиться.
Ничего не получилось. Мысли безобразными лохмотьями мотались в голове.
Ну же, заставлял он себя, ну же, соберись!
Кагэбэшник почему-то медлил. Он равнодушно слушал речи Ситникова и
посматривал то на старика, то на Олега.
Внезапно Олег уловил обрывки его мыслей. Тому было необыкновенно скучно,
кроме того, он ждал, что вот-вот должно подъехать какое-то высокое
начальство. Времени оставалось немного. Олег снова попытался
сосредоточиться. Вроде бы удалось! Что же ему внушить? Отпустить меня? А
Настя? Ее ведь не оставишь? Старик вот тоже... Олегу неожиданно стало жалко
старика. Плохого, во всяком случае, ему он не делал. Не делал ли? Поздно
разбираться. Если попытаться выбраться из этой заварушки, так всем вместе.
Но как?
И тут словно со стороны пришла мысль, что прежде всего нужно устранить
Ситникова. Именно в нем основная загвоздка. Слишком много знает, глуп, подл
и мерзок.
А Ситников тем временем продолжал драматическим голосом рассказывать о
своих похождениях.
- Они бы меня давно убили, - вещал он, - да я их припугнул, что оставил
у приятеля письмо, в котором все о них сообщаю. В случае моей смерти это
письмо нужно передать в органы, то есть к вам, - обратился он к майору. - Но
не было никакого письма. Это я их на испуг взял. А они поверили! А еще
считают себя прорицателями! Дурачье!
Олег наконец решился, максимально сосредоточился и направил мысленный
импульс в разум майора. "Убей этого болтуна, - внушал он, - убей! убей!
убей!"
Майор застыл в оцепенении.
"Да есть ли у него оружие? - с испугом подумал Олег. - Если нет, то все
пропало!"
Стоило Олегу отвлечься, как майор расслабился и затряс головой, как бы
отгоняя наваждение.
"Не расслабляйся, - подсказал внутренний голос, - продолжай бить в одну
точку!"
Олег снова настроился на разум майора.
"Убей врача, - повторил он, - убей!.."
Майор неуверенно сдвинулся с места и стал озираться. Не обращая на него
внимания, Ситников подошел к уже знакомому гобелену и, указывая рукой на
фигуру рыцаря, насмешливо сказал Корытову:
- Итак, кто же был прав? Рыцарь-то все же выступает в роли победителя.
Смерть и дьявол повержены.
В этот момент майор мгновенно сорвал со стены старинную саблю и одним ее
взмахом снес прозорливому главврачу голову. Она грохнулась на пол и
закатилась под стол. Но Олег успел заметить на лице выражение невероятного
удивления. Тело же мешком брякнулось на пол.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг