припрятан. Он вцепился, не отпускает. Так в обнимку с ним до моей хаты и
дошли. Подожди, говорю, на улице. Дома жена, дети спят... Он молчит и не
отпускает. Вцепился, точно клещ. Так вместе в квартиру и вошли. Достал я
водку. Даю ему. Так он, поверите ли, разом пузырь из горла выхлестал. И не
закусил! Давай, говорит, еще! Я глаза на него таращу: нет больше. Идем,
шепчет, ко мне, только, ради Христа, не бросай. Я с ним. И страшно, и
интересно... Что же в самом деле случилось? Пришли. Он снова откуда-то
достал водку и так же из горла в себя ее вылил. И только тут вроде его
отпустило. Рухнул он на пол и захрапел. Бабка его выскочила. Давай на меня
орать. Мол, пьяница, алкаш! Плюнул я и вышел вон. На другой день, думаю,
узнаю, что с моим дядей Колей случилось. Выхожу на смену, его нет.
Спрашиваю, в чем дело, рассказывают, приходила жена его, бабка та самая, что
на меня орала, приносила заявление на расчет. Уволился дядя Коля. Правда, он
пенсионного возраста человек, но отпускать его не хотели: руки золотые. И
ходили уговаривали остаться. Ни в какую. А в чем дело, не говорит. Я к нему
тоже ходил. Хотел правду узнать. Молчит, словно воды в рот набрал. Только и
добился от него: не лезь, говорит, Иван (меня Иваном звать), в колодец возле
тринадцатого дома". Такая вот история. Казаков крякнул и покосился на
лейтенанта.
- Сходить, что ли, к этому дяде Коле, поинтересоваться, что он там
такое узрел? Но скорее всего просто пьяный бред. Жрут они ее, проклятую, без
просыпу. Я, правда, адресок дяди Коли взял... На всякий случай. Пойду схожу,
может, какая зацепка объявится.
- И я с вами, - заявил Андрей.
Отставной сантехник Каковенко жил совсем недалеко. Дверь квартиры
открыла немолодая сухопарая женщина с длинным испитым лицом. Она недобро
посмотрела на гостей и с угрозой поинтересовалась, что им надо. Услышав, что
надо дядю Колю, она было открыла рот, чтобы исторгнуть поток брани, но
опытный капитан сунул ей прямо под нос служебное удостоверение. Женщина,
несколько сбавив тон, но все равно довольно агрессивно сообщила, что "эта
нехристь" ошивается где-то во дворе, скорее всего играет в домино, "козла
зашибает" - так она выразилась.
В углу двора, в зарослях пыльных акаций, обнаружился грубо сколоченный
дощатый стол, по которому трое немолодых граждан, видимо, пенсионеров, и
один прыщеватый юнец яростно лупили доминошными костями.
- Амба! - выкрикнул юнец. - Ваши не пляшут. Вылазьте, "козлы".
- Ты кого козлом назвал, сопля? - заорал багроволицый осанистый старик
с висячим сизым носом и огромным животом. Он угрожающе навис над прыщавым.
- Тише, тише, Николай, - урезонивали его соседи.
- Очевидно, тот, кто нам нужен, - сказал Андрей, кивком головы указывая
на старика, - только вряд ли от него будет толк. Похоже, он уже набрался.
- Видимо, это его обычное состояние, - ответил Казаков. - Что ж, терять
нам нечего, вперед.
- Можно вас на минутку? - он вежливо взял за локоть багроволицего.
- А вам что? - угрожающе заревел отчаянный пенсионер.
- Спокойно, спокойно! - Вежливо улыбаясь, капитан продолжал твердо
держать его за локоть. Люди вокруг с интересом ожидали продолжения.
- Отпусти руку!!! - заорал совсем взбесившийся доминошник.
- Мы из милиции, - негромко сообщил капитан и снова достал из кармана
удостоверение.
Это сообщение несколько смутило грозного Николая, однако он постарался
не потерять лица.
- Ну, из милиции! - сказал он на полтона ниже. - Что же, я теперь на
колени упасть перед вами должен!
- Ничего страшного не произошло, - успокоил его капитан, а Андрей
добавил:
- Нам нужна ваша помощь.
- Чтобы я ментам помогал... - пробурчал водопроводчик, а это,
несомненно, был он.
- Не помощь, а консультация, - поправил напарника более опытный
Казаков.
- Так бы сразу и сказали. Краны, что ли, потекли?
- Пойдемте побеседуем, - предложил Казаков, - вон на ту скамейку.
Скамейка стояла в закутке, возле детской площадки. Здесь была
относительная прохлада, но главное - они были вне поля зрения доминошников.
- Позвольте отрекомендоваться, - с неожиданной учтивостью произнес
капитан. - Мирон Захарович Казаков, а это мой помощник лейтенант Копытов.
- Николай Яковлевич Каковенко, - неохотно произнес багроволицый. - Так
что же вам надо?
- Видите ли, Николай Яковлевич, - осторожно начал Казаков, - нам
отрекомендовали вас как классного специалиста.
- Классного? - переспросил Каковенко, и самодовольная улыбка осветила
его обрюзгшее лицо. - Значит, все-таки краны потекли?
- У нас немножко другое. Нам сказали, что вы лучше всех разбираетесь в
городских тепло- и канализационных коммуникациях.
- Да уж... - небрежно произнес сантехник, - чего знаю, того знаю.
Налазился... Дерьма нанюхался...
- Вот-вот... А участок по проспекту Химиков вам знаком?
- Какой именно? Проспект Химиков большой.
- В районе дома номер тринадцать.
Отставной сантехник отпрянул и внезапно побледнел. Его багровое лицо
стало похоже на несвежую редьку. С минуту он молчал, видимо, напряженно
размышляя, потом осторожно произнес:
- Бывал я там...
- Правда ли. что в том районе находится старое кладбище?
Каковенко вскочил и поспешно зашагал прочь.
- Постойте, Николай Яковлевич! - крикнул ему вслед Казаков, со
скамейки, однако, не поднимаясь. - Все равно мы еще встретимся, хорошо ли
будет, если мы вызовем вас повесткой?
- Вызывайте! - донеслось до них.
- Ну вот, - удрученно произнес лейтенант, - и тут не вышло.
- Поверь мне, он сейчас вернется, - сказал капитан, доставая из кармана
губную гармонику. К неописуемому изумлению Андрея он поднес ее к губам и
заиграл "Гляжу я на небо...".
Минут через пятнадцать к скамейке осторожно приблизился Каковенко. Он
некоторое время слушал игру капитана, поднеся ладонь к уху, точно глухой,
потом одобрительно произнес:
- Гарно играете, Мирон Захарович.
Не обращая на него внимания, капитан продолжал выдувать задушевную
мелодию.
- А вы часом не из хохлов? - полюбопытствовал Каковенко. - Имя у вас
хохляцкое - Мирон.
- Матушка моя з пид Полтавы, - сообщил капитан, прерывая родные напевы.
- То-то я вижу, земляк, а ваш хлопец, он тоже з ридной сторонки?
- Присаживайтесь, Николай Яковлевич, - любезно предложил капитан.
Каковенко вновь грузно опустился на скамью.
- Наслышан о вас, Мирон Захарович, - сладким голосом почти пропел он.
- Да неужели, Николай Яковлевич?
- Гроза бандюг, так про вас балакают. Капитан покраснел от
удовольствия.
- Народ знает своих героев, - шепнул он лейтенанту.
- Да уж, да уж... - видимо, расслышав последние слова Казакова,
подтвердил Каковенко. - Однако что ж бандюг этих клятых становится все
больше и больше? - со слезой в голосе спросил бойкий сантехник. - Вчерась
возле магазина трое мохнорылых отобрали у меня флакон красного да еще в
морду дали.
Старик явно уводил разговор от генеральной линии. Ничего не ответив на
это, Казаков вновь вернулся к гармошке. На этот раз он исполнил мелодию
"Роллинг Стоунз" "Сатисфэкшн", хорошо известную советскому телезрителю по
рекламе шоколада "Сни-керс".
- Я вам так скажу! - рявкнул Каковенко. - Коли по делу пришли, так
спрячьте струмент до карману и гутарьте по делу.
- По делу? - переспросил капитан. - А разве вы не поняли, о чем мы вели
разговор? Повторяю: что вам известно о старом кладбище и что произошло с
вами в колодце в районе дома номер тринадцать по проспекту Химиков?
- Ванька наболтал, - досадливо крякнул старый водопроводчик. - Кроме
него, ни одна душа... - он не докончил, вытащил из кармана блестящий
цилиндрик, развинтил его, достал оттуда сигару и неторопливо раскурил ее.
- Вот какую гадость приходится смолить, - произнес он в ответ на
изумленный взгляд Андрея. - Купил в свое время на Кубе ящик. Был там, по
путевке. Профсоюз позаботился. Теперь вот вспомнил про сигару, разыскал ящик
на подлодке, до смерти хватит. Горло дерет, а привык, не могу без них.
Он выпустил ароматный клуб дыма и хитро прищурился.
- Могу, конечно, и рассказать, но только, чур, сначала вы.
- О чем это?
- О том, что случилось три дня назад в "стекляшке".
- И это знаете?
- А як же! Земля слухом полнится. А классные девки проживают на этой
самой Кубе. Яки у них гарны задницы! И как только Фидель таких девок
выращивать научился? Не иначе на нашей украинской пшеничке.
- При чем тут девки? - не выдержал Андрей. Разговор стал утомлять его.
- А при том!.. Ты, паренек, не встревай и молчи, когда старшие толкуют.
Итак, баш на баш. Вы мне информацию - я вам информацию. Лады?
Казаков кисло улыбнулся и стал излагать уже известные читателю факты. Во
время повествования мужественный водопроводчик от восторга закатывал глаза,
жмурился и в притворном ужасе округлял щербатый рот.
- Да, дела!.. - произнес он после того, как рассказ был окончен. - Ну
что ж, теперь моя очередь...
Он затянулся и выпустил клуб ароматного дыма прямо в лицо Андрею, от
чего у того закружилась голова.
- Поверьте, граждане милиционеры, никому до сих пор не рассказывал я
этой истории, а расскажи, не сидел бы здесь между вами, не наслаждался бы
замечательной сигарой "Монте Кристо", а чалился бы в дурильнике и шобил бы
махру. Так слушайте!
Рассказ старого водопроводчика
Как сейчас помню тот ноябрьский вечер. Погода - хуже не придумаешь. Весь
день сеял холодный противный дождик, а как стемнело, прошел крупный мокрый
снег. Хлопья его колючий ветер бросал прямо в лицо, норовил затолкать за
воротник, залепить глаза, за пять шагов не было видно ни зги. Лошади прошли
еще немного и стали; впрочем, это из другой оперы. Так вот. В такой вечер
хорошо сидеть дома, возле камелька и в кругу друзей, опрокидывать время от
времени чарку доброй горилки. Но, увы! Служба не знает праздников.
Дремлем мы в дежурке. Вдруг звонок. Какая-то чертовка из этого самого
дома номер тринадцать сообщает, что, мол, канализация засорилась, жители
находятся в бедственном положении, особенно население нижних этажей. Делать
нечего... Отправляемся вместе с Ванькой ликвидировать разбушевавшуюся
стихию, а проще говоря, разгребать фекальные массы.
Спускаюсь я в колодец, Ванюшку, заметьте, оставляю наверху. Свечу себе
под ноги и по стенам мощным фонарем, ищу вентиль, чтобы перекрыть
соответствующую трубу. Наконец вентиль найден. И, о ужас! Он столь сильно
заржавел, что приходится приложить поистине нечеловеческие усилия, чтобы
справиться с железным монстром. Однако силы мне не изменили. Вентиль сдвинут
с мертвой точки и мало-помалу завертелся в нужном направлении. Наконец-то
можно и передохнуть, перекурить...
- Вы и тогда курили сигары? - поинтересовался любознательный Андрей.
- Нет, молодой человек, к сожалению, должен огорчить вас, тогда я курил
трубку, отличную вересковую английскую трубку. Поистине сокровище. Не думаю,
что в нашем захудалом городишке есть еще один такой экземпляр. Да и в
столицах днем с огнем не сыщешь. Настоящий "Данхилл". В молодости я, знаете
ли, плавал по морям, в торговом флоте. По случаю купил в Ливерпуле. Набиваю
я мою трубку превосходным голландским табаком, закуриваю, и нежнейший аромат
тут же перебивает все посторонние запахи. Сижу кайфую. Вот тут-то все и
началось.
Старый водопроводчик сделал паузу и строго посмотрел на слушателей.
Те, завороженные рассказом, сидели не шелохнувшись.
- Луч моего фонарика, - продолжал Каковенко, - внезапно высветил на
стене какую-то металлическую штуковину. Странно даже. Крутом ржавчина,
какие-то гнилые лишайники на растрескавшейся кирпичной кладке, и вдруг
металл. Я, естественно, заинтересовался. Счистил наросты мха и увидел
кольцо, толстое такое, словно кованое. Вроде из меди сделанное. Я дернул за
кольцо. Не поддается. Крепко сидит в стене. Дернул еще разок. Бесполезно.
Кольцо крепится в шарнире. Думаю, может, повернуть надо? Так и сделал.
Шарнир повернулся без малейшего труда, будто его каждый день смазывали.
Провернулся, значит... И стена вдруг в сторону поехала. Я чуть не сел. До
этого я ни про какое кладбище и про разные чудеса, которые творились на этом
кладбище, конечно, не слыхал. Вообще ничего!
- Какие чудеса? - быстро спросил Казаков.
- Подожди, начальник, и до этого разговор дойдет. Слушай дальше. Стена,
значит, отошла, и передо мной открылся ход. Ступеньки... Все честь по чести.
Прямо как кино. Лестница ведет вниз. Стою я в раздумье, не знаю, что делать
дальше. То ли Ванюшку позвать, то ли повернуть кольцо и закрыть ход.
Думаю... Первое, что пришло в голову, - что там, внизу, находится какой-то
секретный объект стратегического назначения. Я кое-что слышал про такие
объекты. Глубоко под землей запрятанный, сунешься туда, а тебя хвать!.. И
дело с концом, подрыв оборонной мощи страны, разглашение государственной
тайны... Словом - провокация. Нет, думаю, не такие уж мы дураки. Сейчас
колечко повернул на место, и поминай как звали. Чего спрашивать с простого
сантехника?.. Свечу на ступени. Слой пыли на них, словно сто лет никто здесь
не ходил. Может, думаю, посмотреть - что там. Любопытно же, маялся, маялся,
наконец шагнул... И только я сделал два шага вниз по лестнице, стена за мной
сомкнулась. Вот тебе раз! Я назад, вожу фонариком по стене с обратной
стороны - нет никакого кольца. Ловушка! Плохо дело. Постоял, покумекал. Ну
уж коли зашел, нужно вперед двигать. Посмотреть, что там прячется. А уж
выбраться как-нибудь выберусь. Одним словом, двигаю вниз. Иду осторожно,
свечу себе под ноги. Ступенек много, не помню сколько, но не меньше
пятидесяти. Значит, я глубоко под землей. На конце лестница кончилась, и я
встал на ровный пол. Вожу фонарем по сторонам: подземный ход. И тут впервые
меня посетила мысль.что никакой это не объект, а нечто во много раз хуже.
Стены хода тоже из кирпичной кладки, только, видно, старой очень. Кирпич
потемнел, словно смолой или копотью покрыт. Я шагаю вперед. И вот что
странно, воздух в этом ходе... Уж я столько по разным колодцам и туннелям
налазился, нанюхался, не приведи... Всегда тухлятиной в таких местах пахнет.
А здесь свежо. Вот только особый какой-то запашок примешивается. Вроде
знакомый, детство напоминает, а какой, понять не могу.
Я остановился, думаю, назад надо возвращаться. И не могу. Точно что-то
на мои ноги повисло, не пускает. И шепчет: вперед, вперед... Что тут
поделаешь? Я снова зашагал вперед. Ход стал постепенно сужаться. И вот уже
вижу стены не из кирпича, а просто земляные, и торчат из них какие-то
узловатые щупальцы. Присмотрелся, а это корни деревьев. Здоровущие такие,
видно, что не от живых деревьев, а от давно погибших. Даже окаменели. Я
шагаю, не в силах остановиться, а корни скоро кончились. Но тут другое
появилось.
Старый водопроводчик внезапно прекратил рассказ и задумался. Потом он
посмотрел на своих слушателей, усмехнулся и прищурился.
- Сдается мне, что вы, граждане милиционеры, держите меня за
психического? Мол, жрет старик Ка-ковенко с утра до вечера горилку, вот и
случился у него делирий. Не верите!
- Отчего же, продолжайте, - попросил капитан Казаков. - Нам очень
интересно.
- Интересно, не интересно, это другой вопрос. Но уж придется дослушать,
а там ваше дело... только знайте, вы первые, кому я все это рассказываю.
Пробовал, правда, старухе, но она посчитала, что я вовсе чокнулся. А я не
чокнулся! Впрочем, продолжу.
Ход совсем сузился, и из его стен то тут, то там прорастали
отвратительные грибы, бахромчатые, белесые, словно сгустки гноя застывшие.
Неожиданно я почти наткнулся на острый край какого-то деревянного ящика,
торчащего поперек дороги. В первое мгновение я не понял, что это такое, но
потом ужасная догадка пронзила мое существо: да это же гроб! Чуть поодаль
неверный свет фонаря вырвал из тьмы еще один, потом еще... Мороз прошел по
коже. Видимо, я нахожусь в самом сердце древнего кладбища. Но откуда оно тут
взялось? Ведь надо мной многие метры земли, а на ней толстая корка асфальта.
Гроб перегородил мне дорогу. Мимо него можно было протиснуться боком, но
сделать это я не решался. Меня пугала даже сама мысль дотронуться до
трухлявого дерева. Самое время было поворачивать назад. Проклиная себя за
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг