- Никому я не продавался, бородач! Слышишь! Никто из вас не знал,
никто! Вы даже догадаться не могли, тупицы! Никто не знал, а я - бэтмен!
Понял?! Бэтмен, вот так-то!
- Ну ладно, - сказал Большой Летун. - Похохмили и хватит. Завтра
решающий день, нам нужно выспаться. Пойдем, Джексон. А эти... пусть сами
думают, выходить им завтра на арену или лучше свалить до утра, чтоб лишний
раз не позориться. Привет!
Гарри хотел наброситься на них и, если не огнеплюем, то кулаками
превратить этих двух подонков в куски кровоточащего мяса, да, именно так, в
куски, в кровоточащие!..
На лестнице действительно гуляло хорошее эхо - и звук от пощечины
прозвучал как выстрел.
- Повторить? - тихо спросил Миль-Раб.
- Н-нет, - мотнул головой Гарри. - Нет, хватит. Спасибо. Ну... - он
посмотрел на безголовое тело Клод-Раба. - И что теперь?
- Амерзонки позаботятся о нем, - сказал Миль-Раб. - А у нас сейчас есть
дела поважнее, пойдем.
Только тогда Шалун заметил, что на шум давным-давно сбежались настоящие
хозяйки и "Х'тона", и вообще всего Ньярка. Они стояли вдоль стен, огнеплюи в
их руках пока еще смотрели дулами в низ, но если бы Гарри попытался,
например, вырвать оружие у одной из них...
- И не думай, - прошептал Миль-Раб. - Потом, по-другому поквитаемся.
- Устами раба глаголит истина, - невесело хмыкнул Тревор. - Оставь,
Гарри, нам есть чем заняться до завтра.
- Что, собирать вещички? И сдаться, да?!
- Клод-Раб был лучшим, но не единственным, - Миль-Раб будто рассуждал
вслух. - Есть другие, не такие хорошие, но вполне способные потягаться с
бэтменовскими. Хотя, конечно, решать президенту...
"Ну да, - подумал Шалун, немного приходя в себя, - президенту, кому же
еще". Только беда в том, что "не такие хорошие" - это еще слабо сказано.
Предыдущие соревнования многих вывели из строя: покалечили или временно
сделали неспособными участвовать в дальнейших. Вон, тот же Миль-Раб слегка
прихрамывает на левую ногу - куда ему завтра, на какую арену?! Он и двух
минут не продержится...
А кто продержится?
Он спросил об этом вслух, вроде как у Тревора, хотя знал, что Миль-Раб
слушает и обязательно тоже что-нибудь да присоветует.
- И не знаю даже, - протянул Колеснутый. - Попали мы крепко, это да. Из
толковых-то почти все, ты прав, сошли с дистанции.
- Почти, - пробормотал Миль-Раб, опять-таки, делая вид, что беседует
сам с собой. - Почти, да не все. Донал и Безум...
- Это смешно! - угрюмо покачал головой Тревор. - Ни один, ни другой
Клод-Рабу и в подметки не годятся!
- Не годились, - поправил его Шалун. - А разве у нас есть из чего
выбирать? Пусть лучше так, чем втихаря драпать из Ньярка. Согласен?
- Согласен...
Остальные сантаклаусы, когда сообразили, что к чему, тоже согласились.
Правда, не могли прийти к соглашению в другом: кого все-таки выставлять,
Донала или Безума. Донал-Раб, вообще-то, принадлежал предателю Приблуде, но
зато был сильнее Безум-Раба.
- Уймитесь! - не вытерпел наконец Гарри. - Давайте-ка все на боковую,
нечего головы ерундой забивать. Завтра решим.
Но перед сном он велел снять со всех рабов ошейники: "Кто знает, у кого
еще Приблуда коды срисовал? А если чего - и браслетов хватит, чтоб успокоить
особо бойких".
Утром проснулись рано и первым делом принялись решать, кого же из рабов
выпустить на арену. Голоса разделились, и тогда Миль-Раб предложил: бросьте
жребий, пусть Однорукий Бандит даст знак, кому представлять племя.
Согласились, подбросили крышечку от колы: упадет дном вверх - идти
Донал-Рабу, дном вниз - Безум-Рабу.
Оба претендента стояли рядом и напряженно следили взглядами за падавшим
кругляшом.
И вот тогда-то Гарри вдруг вспомнил.
Он отпихнул Миль-Раба, перехватил крышечку в воздухе и вручил ее
Безуму:
- Ты пойдешь!
- "Вы выиграли поездку в..." - пробормотал тот, вертя в руках
бесполезный кругляш; Гарри так и не понял, к чему.
И это, надо сказать, его сильно задело. Безум-Раб всегда был чересчур
своевольным, слишком дерзким!..
- Учти, - сказал ему Шалун, - если что - розгаликов тебе не миновать,
я, как президент, гарантирую.
Тот лишь ухмыльнулся в ответ.
Безум
"Ты, главное, не отвлекайся, - напутствовал Миль перед боем. - На
трибунах будут кричать, бросать в вас рваные баксы, скандировать всякую
чушь - тебе должно быть побоку всё это. Только кусни. Отвлечешься - считай,
труп".
Но пока еще ничего не началось, пока вы с бэтменовским рабом еще только
стоите на постаменте и ждете сигнала, можно поотвлекаться. Тем более, есть
на что.
Это действительно бывший стадион, только в одном месте кольцо трибун
разломано, борта арены кое-как залатаны (да нет, поправляешь себя с досадой,
не кое-как, а надежно, не сбежать), по ту строну пролома - берег и торчащая
из воды рука с факелом. Как сказал бы Миль, весьма символично.
К черту руку.
Смотрим дальше; первый ряд трибун - рабы. Все одинаково худощавы,
жилисты, кожа у всех дряблая, как у старых мороженых кур, в глазах -
лихорадочная жалость к тем, кто оказался на арене. Это они зря. Таким, как
они, жалеть других - все равно что голодному пытаться накормить еще более
голодных.
Хотя бэтменовского игрока могут и пожалеть. Ты не дашь ему сегодня ни
полшанса, пусть там что - ни полшанса! Или ты, или он. Рабы-жалостники этого
не понимают, зато очень хорошо понимают их хозяева.
"Дети"? Пусть Миль сколько угодно трепется про свое детство, но, если
он не дурак (а он - не дурак!), должен соображать, что разница есть. Кто не
верит - пусть посмотрит на этих "новых адамов" отсюда, с арены.
Трибуны строго разделены на секторы, по племенам. Джедаи, попкорны,
дюрасели, кингконги, сантаклаусы... Десятки племен, и у каждого - свой шест
с флагом или столб с изображением "пращура". Тотемы, самые натуральные.
Возле тотемов сидят "президенты" и их ближайшее окружение; вообще иерархия
что у твоих рыцарей Круглого Стола, только и разницы: здесь чем ближе к
центру, тем почетней.
Они, эти, остро воспринимают такую иерархичность и готовы бороться за
нее любыми способами. Для них каждый день и каждый миг - букет возможностей
возвыситься или пасть, и вся жизнь их проходит на ступенях, на лестнице
власти. Длина ритуальных бород или пестрота нашивки на рукаве - вот предел
их мечтаний, выжить во время перехода от города к городу - вот их
сиюминутная цель; их представления о смысле жизни причудливы и нелепы, а
слова "доброта" и "любовь" - для этих лишь набор ничего не значащих звуков.
Племена сидят на трибунах без галдежа и суеты, они похожи на статуи из
музея восковых фигур - статуи неудачные, поскольку скульпторы не сумели
отобразить на их лицах сколько-нибудь человеческих эмоций; как говорили
когда-то давно, "не вложили в них душу". Бездушные, эти способны умереть, но
не состариться.
Ты скользишь по ним взглядом: при всей внешней пестроте эти одинаковы
до ужаса, до мурашек по коже. И вдруг запинаешься, вздрагиваешь,
непроизвольно сглатываешь и кашляешь.
На одной из трибун, в окружении своих девочек-воительниц, сидит
чернокожая Шаманка. Та, кто на самом деле заправляет всем, что здесь
творится. Ты улыбаешься, скалишься в ухмылке и салютуешь ей: "Мое почтение,
госпожа! Я удивлю тебя сегодня..." - и добавляешь несколько слов, которые
когда-то давно считались оскорбительными.
Жаль, не услышит.
- В первый раз? - вдруг спрашивает под боком раб-соперник.
- Что?
- Говорю, впервые на Игрищах, да?
- Впервые, - легко соглашаешься ты. Пусть расслабится, уверует в
собственную победу. К тому же, ты ведь не врешь: тебя, как и большинство
других рабов, всегда оставляли в "Х'тоне", под присмотром двух-трех
сантаклаусов. Ты еще тогда досадовал, что не попадешь на соревнования. Вот,
попал. - Слушай, а многим удается... ну, справиться с этими куснями?
- Почти никому, - снисходительно хмыкает соперник. - Есть, правда,
способы... но я ж тебе не расскажу, сам понимаешь. Не на медаль играем.
- Понимаю. - Тебе и не нужно. Миль знает о "способах" и поделился
кое-какими секретами. А кое-что за месяцы, проведенные с сантаклаусами, ты и
сам хорошо усвоил.
Например: "главное - неожиданность".
Ты сталкиваешь его за удар сердца до сигнала, за два удара сердца до
того, как он сам столкнул бы тебя. Повезло; скалишься ему в лицо и сразу -
нет времени! - переводишь взгляд на распахнувшиеся створы ворот. Оттуда
выкатываются беспредельники; твой соперник уже понял это, учуял затылком
своим бритым - и рванул к другой платформе. Успеет. А жаль.
Ладно, развлечение затягивается, да ты и не рассчитывал на быстрое
завершение.
Смотришь, как лихорадочно карабкается твой соперник на ближайшую
платформу. Да уж, "бэтмен"! - только без крыльев.
Самый проворный кусень краем широкой своей морды высекает искры из
постамента, на котором угнездился везунчик. Остальные, выкатившись, замерли
полукругом и только неслышно рычат моторами: принюхиваются.
...Когда Миль объяснил, с кем тебе предстоит иметь дело, ты сперва не
поверил. "Какие джипы, ты что?! За столько времени они должны были бы в
металлолом..."
"За сколько "за столько"?" - поддел Миль. И объяснил потом, что за
время твоего отмокания в криованне человечество ушло далеко вперед -
семимильными шагами навстречу собственной гибели. А уж авто со встроенным
искусственным интеллектом - вообще такая, понимаешь, обычная на этом пути
штуковина, ей в свое время никто и удивляться особенно не стал. О таких
чудесах, брат, еще писатели-фантасты в двадцатом веке писывали - а вот
теперь пожалуйста, сбылось. Пользуйся.
Ладно, возражал ты, интеллект интеллектом, но как они от ржавчины и
повреждений не сколёсились?
А просто, пожимал плечами Миль. Сколёситься не сколёсились: научились
самостоятельно заправляться от бензоколонок, отыскали и другие способы
подпитки. Завели бактерий-симбионтов, ведут стадный образ жизни, кое-кто
подозревает: даже размножаться ухитряются, хотя, конечно, ни о каком
внутриутробном развитии, ты ж понимаешь, речи не идет. По-другому у них; как
точно - не знаю.
В общем, не сколёсились. А вот шарики за ролики у них того... Или
думаешь, ИскИны их изначально были настроены на стадный образ жизни? То-то;
шли годы, бесхозные авто, наблюдая за какими-нибудь бизонами, сделали выводы
по аналогии. Кто знает, что творилось и творится в их провонявшихся бензином
мозгах...
Но тебе, поучал Миль, и не нужно это знать. Для тебя главное - выжить!
Любой ценой.
Платформы не спасут, платформы только продлевают удовольствие от
представления. На них долго не отсидишься: у кусней-беспредельников
зрительные рецепторы устроены так, что реагируют на силуэт гуманоида,
превышающий определенные размеры. И обнаружив такового, эти металлические
твари будут атаковать до тех пор, пока не уничтожат жертву. ("А ловят их, -
делился побасенкой Миль, - одеваясь в специальные костюмы, похожие на
большие жестяные коробки. И заманивают, я уж не знаю чем. Если выживешь -
спросишь у Шаманки или ее девчат. Одно скажу: нюх у кусней ни к черту не
годится, реагируют в основном на картинку да еще на вибрацию, в каком-то
особом диапазоне. Ты уж извини, я раньше в эти тонкости не вникал".)
Падаешь на живот, прижимаешься к щербатому камню платформы: вдруг не
заметят, примут за причудливый вырост на этой самой платформе?..
Кусни, числом три, атакуют пока что твоего соперника: колотят
металлическими рамами об основание пьедестала, на который тот забрался,
пускают едкие клубы дыма из выхлопных труб, по-рачьи клацают капотами -
будто мутировавшими клешнями. Из-под капотов тянутся какие-то крючочки,
зажимы, трубки с металлическими заострениями на конце.
Бэтменский раб тоже сообразил, что удержаться будет проще, если лечь на
платформу. Он распластался на ней, смешно выставив задницу и локти - мастер
маскировки, профи мимикрии! Он верит в свой шанс, верит искренне. Ты не
менее искренне радуешься его вере: чем дольше продержится он, тем больше
надежды у тебя. А если еще выведет из строя одного-двух беспредельников...
Но они и сами не зевают. Эти их крючочки-трубочки совсем, оказывается,
не киношно-устрашательные, есть у них другое назначение, практическое.
Вычислив, где примерно находится "гуманоид, превышающий определенные
размеры", беспредельники выстреливают крючочками в его сторону, а потом
втягивают их обратно под капот. Скрежет металла по камню пробирает до
костей.
Первые попытки кусней успехом не увенчались, но каждый раз они
запускают крючки всё ближе к цели. Ты с досадой глядишь на соперника и
думаешь, что теперь бы ему самая пора перейти к активным действиям, если не
хочет сдохнуть ни за понюшку табаку. Неужели он не понимает, что
отлеживаться дальше без толку?! Болван!
...Но ты не кричишь ему, не подсказываешь. Миль, конечно, утверждал,
что со слухом у этих тварей не сложилось - ну а вдруг все-таки ошибался?
Да и не нужно - бэтменовский раб сам сообразил, что к чему. Вон,
вскочил, стряхнул с себя крючки, метнулся вспугнутым зайцем прочь с
платформы. Но не к другой такой же и не к барьеру (всё равно не
преодолеть!), нет, он, как и ты, хорошо усвоил еще одно правило.
"Лучшая защита - нападение!"
Внешне кусни похожи на привычные тебе джипы: машина о четырех колесах,
сидения, дверцы... разве что вместо руля панель с клавишами и рычагами. И
главное - у беспредельников нет ни крыши, ни тентов.
Этим бэтменовский раб и воспользовался: запрыгнул сверху в одного из
кусней, по-паучьи перебирая руками-ногами залез на водительское сидение, где
панель и рычаги с клавишами...
Дальше-то что?
Все три механические твари несколько мгновений стоят неподвижно, только
тарахтят моторами. Ты лениво размышляешь, как кусни могут между собой
общаться: если, например, у них есть встроенные радиоприемники...
Раб тем временем отчаянно сражается с рычагами и клавишами
"осёдланного" беспредельника. Кажется, впустую - никаких видимых
результатов. Кусни по-прежнему тарахтят моторами, едкий сизый дым щиплет
тебе глаза и мешает видеть. Ты, стараясь двигаться как можно плавнее и
медленнее, тянешься рукой, чтобы протереть их...
И пропускаешь то мгновение, когда два беспредельника бросаются на
третьего, "оседланного" твоим конкурентом.
В клубах поднятой пыли, в дыму мало что видно - воспринимаешь
случившееся больше на слух: заходящиеся в кашле моторы, гулкие скрежещущие
удары металла о металл... чей-то приглушенный вскрик - не с трибун, нет,
трибуны-то как раз молчат...
Всё, спекся твой соперничек. Вон валяется разломанным манекеном.
Рядом - два беспредельника, "поцеловавшиеся" друг с другом. Метили явно в
оседланного: увидели фигуру "гуманоида подходящих размеров" и атаковали, -
но третий шестеренками в мозгах своих электронных пошевелил и дотумкал, что
к чему. Успел в самый последний момент сдать назад, только правое крыло ему
задели, а сами теперь выбыли из игры. Ну, хоть так, всё ж легче с одним, а
не с тремя
Легче ли?
Ты, по правде сказать, тоже рассчитывал какой-нибудь этакий трюк
провернуть со стравливанием кусней между собой, а единственного
оставшегося - с кем стравливать?
Или, может, отлежишься, не заметит?
...Уже заметил, развернулся "мордой" в твою сторону.
Финита, раб Безум, твой выход.
Ты спрыгиваешь на горячий песок арены и бежишь что есть духу к двум
"издохшим" кусням. Пар из их взломанных капотов навевает мысли о кусневых
душах, отлетающих в свой механический рай. Всегда так: неподходящие мысли в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг