что перед ним находились потерянная кормилица и королевский сын. Оба были
безнадежно мертвы. Младенец - богоравный младенец - оказался убит. Как
могло это произойти, Паррот не понимал: ему казалось невероятным, что
кому-то удалось причинить вред ребенку. Однако глаза говорили яснее слов и
разума. Возле кормилицы и младенца лежала еще одна жуткая фигура. Парроту
хватило лишь одного беглого взгляда, чтобы убедиться, что это существо не
было родом с Изнанки Мира. Скорее всего это был человек, подвергшийся
действию невероятно сильного заклятия, которое могло быть наложено лишь
одним из величайших магов Империи.
Паррот знал одного из них, но тот был мертв - казначей сам видел тело,
хоть и недостаточно близко.
У него на минуту помутилось в глазах. Смежив веки, Паррот постоял,
пытаясь прийти в себя и решить наконец, что же делать. Скрыть происшедшее
не удастся, к тому же кое-кто из присутствующих узнал кормилицу. Но с
другой стороны, виноватых нет: убийца совершил свое черное дело, но при
этом погиб сам, так что разыскивать его не придется. Казначей прекрасно
понимал, что никогда уже не узнает всех обстоятельств этого дела. Уйдя в
размышления, Паррот не сразу обратил внимания на то, что кто-то торопливо и
резко дергает его за руку. Обернувшись, он увидел молодого мужчину, одетого
в курьерские одеяния.
Тот, пытаясь восстановить дыхание, тихо произнес:
- Господин, золониане сломили наше сопротивление. Солдаты бегут!
Интермеццо
СПОР
Высокий острый утес был почти полностью скрыт за пеленою тумана.
Плавные изгибы камня прорезали глубокие трещины, из которых кое-где
торчали реденькие пучки травы. Далеко внизу плескалось море, сюда же брызги
не долетали, хотя ветер был довольно силен. Изредка покрикивали чайки.
Сквозь туман едва пробивалось солнце, только-только поднявшееся над
горизонтом и еще не успевшее разогнать белесую муть.
Одинокая фигура неподвижно стояла на самом краю утеса, подставив лицо
ветру. Тяжелый черный плащ развевался за спиной, серебряная кольчуга едва
слышно позванивала. Мужчина чуть повернул голову, глянул в сторону
восходящего солнца и нахмурился. Из-под толстого кожаного шлема
поблескивали узкие черные глаза с крохотными желтыми зрачками. И блестели
они столь же мутно, как и стальная растопыренная птичья лапа, венчающая
шлем. Мужчина сделал шаг от края утеса. Высокие сапоги поскрипывали. Он еще
раз взглянул в сторону солнца и снова нахмурился - ожидание затягивалось.
Вдруг в тумане показалась быстро растущая точка. Через минуту она
разделилась надвое и превратилась в пару странного вида птиц. Чем-то они
были похожи на небольших драконов, покрытых перьями от клюва До хвоста.
Яркий окрас крыльев резко контрастировал со снежно-белым цветом тел.
Приблизившись к утесу, птицы описали над задравшим голову мужчиной широкий
круг, после чего наконец спустились и, оказавшись на земле, обернулись
мужчиной и женщиной. На обоих были меховые накидки с капюшонами,
наброшенными на головы.
- Наконец-то, - недовольно произнес мужчина в черном плаще. - Никак не
думал, что вы посмеете опоздать на встречу, которую сами же и назначили.
- Ты нередко заставлял нас ожидать тебя, - жестко парировал только что
прибывший. - После того что ты сделал, нам следовало созвать Совет и уже
там решить, какой участи ты заслуживаешь, Райгар.
Мужчина не успел ничего ответить, как в разговор вмешалась женщина:
- Как ты вообще мог совершить это? Кто дал тебе право решать за всех?
Этот ребенок...
- У меня есть на это право, Брэннета, - резко ответил Незабвенный. - У
меня есть право решать, поскольку вы, когда вздумали дать этому никчемному
миру нового повелителя, полагали, что вольны в выборе собственных
поступков. Но вы не понимаете, к чему могло привести ваше безрассудство!
- Это был наш ребенок, - упрямо и зло повторил Амфарон, выступая
вперед и подходя вплотную к Райгару. - Что бы ты там ни говорил, мы никогда
не вмешивались в чужие дела, и я не понимаю мотивов твоих действий. Ты в
единый миг разрушил все, что мы с Брэннетой создавали в течение стольких
лет. Лишь на подготовку рождения ушло почти полвека.
- Что значит время? - не повышая голоса, меланхолично заметил Райгар,
но дальнейшее произнес гораздо резче:
- Неужели вы до сих пор не поняли, сколь страшную ошибку совершили?
Да, я тоже не идеален, и у меня были свои провалы, но вы превзошли всех.
Мне хотелось бы знать, кому из-вас пришла в голову эта безумная идея -
родить в поднебесном мире богоравного? Вы хорошо позабавились, вселившись
во время зачатия в смертных тварей, но почему вы не соизволили задуматься о
последствиях всех этих шагов? Кто вам позволил подвергать всех нас такой
опасности?
- О чем ты? - почти выкрикнула Брэннета, но Незабвенный не счел нужным
отвлечься и даже не взглянул на нее, продолжая пожирать глазами стоящего
рядом Амфарона.
- Вы понимаете, что означает рождение богоравного? Вы задумывались,
почему у нас никогда не рождались дети? Даже Орнелла - эта девчонка,
которая не может без трепета смотреть на младенцев нами же созданных
тварей - и та не позволяет себе завести ребенка, хотя мы прекрасно
понимаем, как трудно ей это дается. Мы не имеем права нарушать равновесие
мира. Мы - боги! Слышите вы - боги! Выше нас нет никого и ничего. Это
кажется незыблемым, но на самом деле положение слишком хрупко. Достаточно
одного неверного шага, чтобы превратить нас в ничто. Мы не можем причинить
вред друг другу, но этот ребенок мог все изменить. При его зачатии слились
воедино обе ваши божественные сущности. А мы не вода, которую можно смешать
и получить все ту же воду! Ребенок унаследовал вашу силу, но стал при этом
вдвое могущественнее любого из нас. Это прямая угроза нашему благополучию и
даже самому нашему существованию. Уже одно это дало мне право решать за
всех вас!
- Не факт, - коротко ответил Амфарон. - Ты не можешь ничего доказать,
все это лишь твои домыслы, которые не многого стоят.
- Мне нет дела до доказательств, я говорю лишь о том, что может
случиться, а для меня этого вполне достаточно. Не желаю, чтобы ваши амбиции
свели нас в могилу! Мне дорого мое благополучие и, думаю, вам оно так же не
безразлично, равно как и остальным. Имиронгу, Каниосу, Орнелле, Ньермону и
Везэльду пока еще не известно о вашей выходке, и, мне кажется, они также
будут не в восторге. Вы не понимаете того, что произошло, но в скором
времени по достоинству оцените мое вмешательство.
- Твое вмешательство. Незабвенный? - крикнул Амфарон, но теперь в его
голосе слышались нотки горечи. - Как можем мы простить тебе смерть нашего
ребенка? Как? Ты виновен, даже несмотря на то что умертвил его чужими
руками.
- Я не желал марать рук убийством подобного мне, хоть и рожденного в
созданном нам мире, - произнес Райгар. - Вы можете думать обо мне все, что
вам заблагорассудится, но знайте одно - я желал всем нам только блага. Мне
пришлось поступить так, как я поступил, и я не отрекаюсь от своего решения.
- Ты не понимаешь, что ты наделал, - горестно выкрикнула Брэннета и
неожиданно зарыдала, уткнувшись лицом в ладони. Амфарон бережно взял ее за
плечи и принялся что-то шептать на ухо, пытаясь успокоить. Райгар взирал на
это без каких-либо эмоций, как на само собой разумеющееся. Он прекрасно
понимал чувства Брэннеты, но в данный момент это не имело значения.
- Я никогда не прощу тебя. - Амфарон поднял глаза, бросив на Райгара
косой ненавидящий взгляд, но тот лишь нахмурился и покачал головой:
- Это твое право. И вы можете делать все, что вам заблагорассудится,
но не раньше, чем я смогу создать свой собственный мир и уйти в него. Не
знаю, когда у меня хватит на это сил, но до этого никто из вас не посмеет
подвергнуть наш общий мир угрозе, от кого бы она ни исходила. А теперь -
уходите. Вам нечего мне сказать. Наша встреча была ошибкой, и она не нужна
была ни вам, ни тем более мне. Но я хочу, чтобы вы запомнили все, что
услышали от меня.
Запомнили и осознали, чем может обернуться неподчинение.
- Убийца! - выплюнул Амфарон. - Пойдя против нас, ты пошел против
себя.
Райгар молчал, глядя, как уходят с утеса боги.
- Дурак, - наконец тихо прошептал он, качая головой. - Брэннета
поймет... Он - нет.
Чуть приподняв руку, Райгар заставил ветер стихнуть. Плащ из вороньих
перьев с громким хлопком опал, безжизненно повиснув на широких плечах.
И тут Незабвенный, повернув голову, встретился взглядом с высоким
юношей. Фигура его была скрыта длинным плащом того же покроя, что и у
Райгара, но густо-желтого цвета с алой каймой. Зачесанные назад волосы
открывали чуть вытянутое лицо, озаренное светом мечущихся в глазах
огоньков. Смотрел юноша настороженно, но без страха.
- Здравствуй, Имиронг, - не улыбаясь, произнес Райгар, хотя голос его
заметно потеплел по сравнению с тем, каким Незабвенный разговаривал с
Амфароном. - Ты прибыл раньше, чем мы условились.
Имиронг пожал плечами, подходя чуть ближе.
- Подслушивал? - Незабвенный чуть скривил губы и склонил голову набок.
Бог огня чуть приподнял брови и прищелкнул языком.
- Случившееся меня не касается. Я никогда не вмешиваюсь в чужие дела.
- Случившееся касается всех! - неожиданно бросил Райгар. - Я хочу,
чтобы все вы поняли, что за свои поступки нужно нести ответственность!
- Это не мое дело, - вновь повторил Имиронг, но чуть жестче, чем
раньше. - Однако я знаю, что ты пытаешься вдолбить нам. Не стоит
продолжать. Я не знаю, было ли у тебя право поступить так, как это сделал
ты, но одно верно: если не ты, то кто-то другой... А Брэннета и Амфарон не
поняли этого.
- Не поняли... - пробормотал Незабвенный, качая головой и заново
вспоминая весь предыдущий разговор. - Я сожалею.
Некоторое время стояла тишина.
- Мне кажется, ты хотел поговорить со мной, - наконец, не выдержав
длительной паузы, напомнил Имиронг. Райгар поднял на него глаза и еще
какое-то время молча взирал на Летнего бога, а затем, внезапно посуровев
лицом, произнес:
- Ты разочаровал меня. Мне казалось, что мы заранее обо всем
договорились, почему же ты нарушил наше соглашение? В нашем уговоре было
ясно сказано, что я не вмешиваюсь в ваши дела, а вы - в мои. И потому ты не
имел никакого права играть моими Охотниками. Ведь я и так отдал вам все,
кроме них, чего же еще тбе не хватало?
- Но... - слабо попытался возразить Имиронг, однако Райгар не позволил
ему сказать больше ни слова:
- Ты запер троих моих Охотников в магической ловушке, ты даже пытался
убить их там, приняв для этого облик уродливого смертного. Ты променял свое
лицо на внешность какой-то твари - неужели тебе самому не противно
осознавать это?
- Почему уродливого? - недоуменно вымолвил Летний бог, сбитый с толку
последней фразой Незабвенного.
- Все созданные нами твари уродливы, - фыркнул Райгар. - Совершенны
только мы. Но разговор не об этом. Я разрешил чинить препятствия моим
Охотникам, но мы не договаривались делать это лично или прибегать к помощи
магии. Это слишком грубо и лишено всякого интереса.
- Я не придумал иного способа остановить твоих Охотников, чтобы дать
возможность другим доставить осколок Шара Великим Змеям, - ответил бог
огня.
- Мальчишка! - вспылил Райгар и ударил кулаком о ладонь. - Ты запер
моих тварей в какой-то паршивой деревне, ты пытался убить их.... Тебя
сейчас спасает лишь одно - то, что Черные Охотники еще живы.
- Я не мальчишка! - взревел наконец Имиронг. - Ты ничуть не старше
меня! И я не собираюсь терпеть унижения от равного себе!
И тут Райгар впервые с начала разговора широко улыбнулся:
- Не стоит сердиться, Имиронг. Кажется, мы сумеем все уладить.
Глава 11
ДОМИК В ЛЕСУ
Его лихорадило, но он нашел в себе силы открыть глаза и обвести мутным
взором помещение, в котором находился.
Первое, что открылось взгляду, - это низкий дощатый потолок. Дерево
потемнело от времени, но было начисто выскоблено. В глазах двоилось, но
Вазгер попытался сосчитать сучки на потолке, сосредоточившись на
расплывающихся темных кругляшках. Откуда-то со стороны послышался скрип
дерева и чьи-то шаги, сопровождаемые негромким кряхтением. Повернув голову,
наемник увидел низенького сгорбленного старика, лица которого Вазгеру не
удалось рассмотреть, поскольку перед глазами все плыло.
- Проснулся? - откашлявшись, произнес старик хриплым голосом
простуженного человека. Наклонившись куда-то, он распрямился и положил на
лоб Вазгера чуть смоченную в лечебном отваре тряпицу, от которой исходил
приятный травяной запах. Прикрыв глаза, наемник глубоко вздохнул, а затем
вновь взглянул на старика. Трудно сказать, подействовал ли компресс, или
Вазгеру стало лучше от осознания того, что он все-таки жив, но зрение
немного нормализовалось, хотя перед глазами все еще плясали белые точки.
- Где я? - спросил наемник. В горле запершило, и он закашлялся. Тут же
не замедлила вернуться отступившая было головная боль. Влажная тряпица
съехала на лицо, но была водворена на лоб заботливой морщинистой рукой.
Кашель нехотя унялся, и Вазгер решил для начала немного прийти в себя.
- Где ты? - прокряхтел старик. - Вообще-то, ты сейчас в моем доме.
Если точнее - в двух десятках миль от Мэсфальда. Это бывший
королевский охотничий домик, еще из старых.
- Клюквенные болота, - прошептал Вазгер, позабыв о своем желании
помолчать. Но на этот раз все обошлось. - Лаана в миле отсюда протекает...
Ты егерь?
Теперь настала пора удивиться старику. Похоже, он не ожидал услышать
от Вазгера этих слов.
- Так ты, что ж, местный? А внук уверял, что ты пришлый, чужак.
Ошибался, выходит?
- Внук? - пробормотал Вазгер. - Какой еще внук? Потом все неожиданно
завертелось перед глазами, лицо старика превратилось в странную гротескную
маску, потолок взлетел высоко вверх... И окружающее провалилось во тьму.
На этот раз пробуждение оказалось менее болезненным, и Вазгер
чувствовал себя куда лучше. Он попытался приподняться на локтях, и это, как
ни странно, ему удалось.
- Эй, старик, - кашлянув, позвал наемник. На этот раз он не услышал
знакомого кряхтения: в комнате, похоже, никого не было. Вазгер решил
осмотреться. Наемнику казалось, что старик говорил что-то об охотничьем
домике, но если судьба и забросила Вазгера в один из них, то постройка эта
претерпела весьма внушительные изменения, давно утратив свое первоначальное
назначение.
Несколько стен было сломано, объединив половину спален в одну длинную
комнату, в которой Вазгер сейчас и лежал. Через приоткрытую дверь была
видна часть соседней комнаты. На противоположной от кровати стене было
навешено множество тщательно выструганных и сколоченных полок, заставленных
чучелами разномастных зверьков, от белок до зайцев.
Вазгер уже собрался осмотреть помещение повнимательнее, но тут
послышался скрип открываемой двери, чьи-то шаги и женский голос.
- Эй! - позвал наемник. Ему не хотелось лежать и ждать, пока женщина
решит заглянуть к нему, если вообще соизволит сделать это. Крик вышел не
очень громким, но привлек к себе внимание. В комнату вкатилось нечто
круглое и невысокое. Далеко не сразу Вазгер понял, что перед ним закутанная
с головы до ног женщина. Открытым оставалось одно лицо, сияющее румянцем.
Одежда и множество шерстяных платков были покрыты снегом.
- Кто ты? - спросил он, пытаясь получше разглядеть лицо женщины.
- Элиэнта, - улыбнувшись, произнесла она мелодичным голосом. Но
услышанное заставило Вазгера напрячься и сдвинуть брови.
- Это не людское имя, - медленно и с расстановкой произнес он. Наемник
хотел добавить еще что-то, но тут дверь вновь хлопнула, и в комнату быстрым
шагом вошел старик, - Вазгер не мог ожидать от скрюченного временем егеря
такой прыти. Тот, бросив на девушку недовольный взгляд, не терпящим
возражений тоном сказал:
- Элия, выйди. Я же просил без моего позволения не входить.
Девушка не посмела ослушаться, лишь немного обиженно взглянула на
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг