мечами вопя громче остальных, на балкон упало несколько цветов, что очень
удивило Маттео, поскольку он не разглядел в толпе ни одной женщины.
- Я восстановлю величие Мэсфальда, и слава его вновь будет греметь по
всей Империи, - пусть боги покарают меня, если я солгу. Дагмар поплатился
троном за то, что заботился лишь о своем благополучии. Он бежал от
возмездия, но в наших силах его покарать. Жители Мэсфальда, если вы
схватите предателя - я лично заплачу за это десять тысяч золотых. Но
помните: мы не убийцы, мы ищем справедливости, а потому я прошу вас -
Дагмар должен быть пойман живым, чтобы предстать перед судом.
Новая лавина криков прокатилась над площадью. Толпа неистовствовала, и
Советник почти физически ощущал свой триумф.
- А теперь, чтобы вы удостоверились, что я на самом деле честен с
вами, - слушайте! Несколько дней назад был схвачен шпион короля Сундарама,
который пробрался в наш благословенный город, чтобы выведать планы
военачальников и выдать их золонианам. Это страшное преступление, но оно
еще горше, когда его совершает обладатель воинского знака, некогда преданно
служивший Мэсфальду. Некоторые из вас еще помнят воина по имени Вазгер, и
вот теперь он вернулся, но вернулся как враг.
Шепот недоверия и гнева разнесся среди людей. Даже после многолетнего
забвения такие воины, как Вазгер, не забываются, и многие из присутствующих
помнили о нем.
- Вы не ослышались, - повторил Маттео, наслаждаясь произведенным
эффектом. - Вазгер предал всех нac, но это еще далеко не все. Дагмар
пожаловал ему воинский знак, он дал Вазгеру то, о чем мог лишь мечтать
настоящий воин...
Вазгер называл себя истинным бойцом, которого невозможно перекупить,
однако он лгал. После того как мы схватили его, он признался что король
Сундарам приказал ему убить Дагмара, Вазгер предал не только свой родной
город, перейдя в стан врага, но и своего благодетеля. А потому он будет
казнен. Завтра на этой площади свершится возмездие: за предательство была,
есть и будет лишь одна казнь - через повешение.
На этот раз толпа молчала. То, что сказал Маттео было слишком
неожиданно. Трудно было принять измену одного из лучших воинов города, но
Советник предполагал такую реакцию, и на душе у него было спокойно.
- Те, кто будет сеять смуту, подвергнутся самым суровым наказаниям, -
чуть помолчав, столь же решительно добавил Маттео. - Но законность будет
соблюдена, это я обещаю как властелин Мэсфальда!
Глава 7
ИЗГНАНИЕ
Вазгер не знал, как долго находится в подземелье. Может быть, с
момента разговора с Зарианом прошло несколько дней, а может, всего
несколько часов, но за это время наемник уже несколько раз засыпал, сам
того не замечая.
Однако, придя в себя в очередной раз, наемник с немалой долей
удивления обнаружил, что все его раны тщательно промыты и перевязаны, а
возле решетки стоит большая миска, полная пусть и холодной, но вкусной еды.
Рядом с миской нашлась пухлая лепешка, правда обгрызенная крысами с одного
края, но это наемника ничуть не смутило - Вазгер радовался, что проснулся
вовремя: если бы он проспал еще пару часов, то от еды и следа бы не
осталось. Вновь начала болеть голова, но после того, как его миска
опустела, стало чуть легче. Сил еда не вернула, зато Вазгер перестал
чувствовать себя окончательно покинутым - он все еще кому-то зачем-то
нужен. В противном случае никто не стал бы ни перевязывать ему раны, ни
кормить так, как сделали это сегодня.
У стены послышалось тихое поскребывание и попискивание - маленькие
твари никак не желали униматься. Наемник уже открыл рот, чтобы прикрикнуть
на них, но тут в подземелье неожиданно посветлело. Вазгер вскочил на ноги и
принялся озираться, пытаясь понять, откуда исходит свет, однако казалось,
что светятся сами стены и окружающий его воздух. Первые несколько секунд
наемнику пришлось сильно щуриться, поскольку переход от непроглядного мрака
к свету был слишком резок, хотя на самом деле в каземате было ничуть не
светлее, чем если бы горела подвешенная под потолком свеча.
За спиной раздался тихий и внятный смех, который вставил Вазгера от
неожиданности вздрогнуть и резко обернуться. Возле самой стены, прижимаясь
к камням, стояла невысокая женщина, единственной одеждой которой были
длинные темные волосы, ниспадающие ниже колен. Предплечья и лодыжки ее были
увиты тонкими золотыми браслетами в форме пышных древесных ветвей.
Некоторые пряди были заплетены в маленькие косички, на концах которых
сверкали крупные черные и розовые жемчужины. Она была невероятно красива.
Хрупкая на вид, но изящная фигура казалась изваянной из белого мрамора. На
чуть округлом лице выделялись огромные, тщательно подкрашенные зеленые
глаза. Ровный, без единого изъяна, остренький нос плавно и незаметно
переходил в тонкие надбровные дуги, которые не портили, а, напротив, только
оттеняли красоту ее лица. Пухлые ярко-розовые губы походили на два только
что сорванных лепестка олеандра. Маленькая ямочка на подбородке придавала
ее лицу чуть насмешливое выражение.
Вазгер открыл рот, но вместо чего-то осмысленного оттуда вырвались
какие-то нечленораздельные звуки. Наемника так поразило невероятное
появление этой женщины, что он на какое-то время лишился дара речи.
Женщина отделилась от стены и сделала шаг навстречу Вазгеру, и тот,
сам того не замечая, тоже шагнул вперед. Красота незнакомки притягивала его
будто по волшебству, и наемник не мог противиться этом неслышному зову.
Женщина остановилась, остановился и он. Теперь их разделяло едва ли
полтора шага, но Вазгер не замечал этого. Ему казалось, что они стоят тесно
npижавшись друг к другу, и это было самое прекрасное чувство, которое он
когда-либо испытал. Незнакомка чарующе улыбнулась и, подняв руку, медленно
и нежно провела кончиками тонких пальцев по заросшей щетиной щеке наемника.
- Ты красавица... - прошептал Вазгер и потянулся к стоящей перед ним
женщине, но та с легкостью увернулась и неведомо как оказалась сбоку.
- Как же ты нетерпелив, - впервые заговорила она, и голос ее звучал
будто шуршащий шелк.
- Кто ты? - почти не дыша, спросил наемник, поворачиваясь и вновь
оказываясь с нею лицом к лицу. - Как ты оказалась здесь?
Незнакомка улыбнулась, обнажив ровные белые зубы. - Я просто пришла.
Ты позвал меня, и я пришла. - произнесла она, легким движением
откидывая волосы за спину и представая перед Вазгером во всей своей
красе. - Можешь называть меня Левеей, но разве тебе так уж нужно знать мое
имя?
- Нет, - тихо ответил Вазгер, снова попытавшись дотронуться до
женщины, и на этот раз она позволила ему сделать это. Кожа ее была
бархатной и удивительно холодной на ощупь, но до того ли было сейчас
наемнику? - Но я... я не звал тебя, я даже не знаю, кто ты.
Левея обвила руками шею Вазгера.
- Разве это так важно для тебя? - Ее голос завораживал, заставляя
соглашаться со всем, что она говорила. - Главное, что я здесь, ведь так,
милый?
- Конечно, - прошептал наемник, водя ладонями по податливому телу.
Левея прижалась к нему еще теснее. Вазгер ощутил мягкость ее пышных
волос, щекочущих его шею и руки.
- Я знаю, чего ты хочешь, - произнесла она. - И я могу помочь тебе. Ты
можешь выйти из этого подземелья в любую минуту, даже сейчас, только скажи
мне об этом. Ведь ты вправду этого хочешь, иначе ты не позвал бы меня.
Вазгер кивнул.
- Отсюда невозможно выйти. - Рука его медленно скользнула вниз по
спине женщины. Наемник, не понимал, что происходит. - Не знаю, как ты
попала сюда, но я не могу уйти с тобой.
- Можешь, - засмеялась Левея. - Взгляни. Она чуть отстранилась и рукой
указала на стену за собой. Вазгер с огромным сожалением оторвал жадный
взгляд от лица женщины и посмотрел на влажную серую кладку. Грязная стена
была перечеркнута резкими огненными линиями, при пересечении
образовывающими нечто вроде не правильного пятиугольника. Внутри
пятиугольника расплывалось черное пятно с малиновыми и фиолетовыми
прожилками. Оно медленно вращалось, образуя глубокую, затягивающую в себя
воронку. Вазгер попытался шагнуть к двери, но Левея мягко удержала наемника
и привлекла к себе.
- Это выход на свободу, - произнесла она. - Но если ты желаешь
покинуть это место, то должен заплатить мне. Я не запрошу много, я возьму
лишь то что ты в силах мне дать.
- Чего же ты хочешь? - спросил наемник, отведя взгляд от стены и
посмотрев в глаза женщины, в которых застыло желание, смешанное то ли со
скрытым торжеством, то ли с восхищением, причины которого Вазгер не
понимал.
- Тебя, - выдохнула Левея. - Будь со мной эту ночь, и я выведу тебя
прочь из этого подвала. Отведу туда, куда ты захочешь. Ты познаешь истинное
наслаждение, а затем вырвешься к солнечному свету. Все в твоих руках - я не
прошу невозможного.
Женщина чуть повела плечами, заставив длинные волосы черными волнами
заструиться по спине. Холодные руки проникли Вазгеру под рубаху и принялись
поглаживать мускулистую грудь. Пальцы нежно касались рваного шрама, принося
невероятное облегчение. Наемнику еще никогда в жизни не было так хорошо, и
он забыл обо всем, что тяготило его. Даже внутренний голос, звучащий все
громче и громче, не мог убедить Вазгера в необходимости быть настороже.
- Ты ведь вечная, да? - почти задыхаясь cnpocил наемник, млея в
объятиях Левей.
- Зачем спрашивать, если ты и без того знаешь ответ? - пробормотала
Левея. - Тебя не должно волновать это, ведь я с тобой, и никто нам не
помещает.
Я подарю тебе свободу. - Да! Да! Свободу! - воскликнул Вазгер, и,
обхватив голову женщины ладонями, притянул ее к себе и впился губами в ее
губы. Язык наемника проник Левее в рот и наткнулся на жемчужины зубов,
после чего! скользнул чуть ниже, пытаясь пробраться дальше.
Сначала Вазгер почувствовал на языке что-то теплое и липкое, а затем
понял, что зубы Левей перестали быть ровными...
На долину давно опустилась тихая и безмятежная весенняя ночь,
рассыпавшая по чистому небосводу яркие бисерины звезд. Некоторые из них
едва заметно помаргивали, обретая в этот момент схожесть с горящими глазами
лесных зверей, только смотрели звезды на землю молчаливо и по-доброму.
Где-то вдали шелестели деревья.
Разбитый в долине лагерь озарял свет множества больших костров, вокруг
которых сидели или лежали люди. Из шатров, расставленных в огромном
количестве, доносился громкий храп. Было уже глубоко за полночь, но
бодрствующих, рассевшихся вокруг костров, было гораздо больше, чем спящих.
Со всех сторон слышались негромкие разговоры и редкий смех. Все это
сливалось в глухой гул, стоящий над ночным лагерем и ограждающий воинов от
незваных гостей даже лучше сторожевых постов.
Вазгер сидел на расстеленном, сложенном вдвое плаще и, позевывая,
медленно и осторожно водил оселком по лезвию меча. Мягкий шелест камня по
стали сопровождал каждое движение, в воздух поднимались едва заметные
облачка пыли.
Остановившись на некоторое время, Вазгер приподнял меч, осторожно
провел по кромке стали ногтем и, неудовлетворенно прищелкнув языком, вновь
протянул руку к камню. Пространство вокруг Вазгера вновь наполнилось
шелестом скользящего по стали оселка, почти неслышным за треском костра.
Сидящий рядом воин, штопающий разорванный почти до плеча рукав рубахи,
усмехнулся:
- Ты хочешь, чтобы меч, только прикоснувшись к человеку, разрубал его
надвое, будто муху? Мне кажется, ты зря тратишь время.
- Я не желаю вверять свою жизнь простому куску стали. Если хочешь
остаться в живых - свой клинок нужно любить и не забывать о нем.
Воин снова усмехнулся, но ничего не сказал, зато заговорил лежащий по
другую сторону костра. Приподнявшись на локте, он устроился поудобнее и,
окинув горящим в свете пламени взглядом оставшихся у огня воинов, обратился
к Вазгеру.
- Вот воюем мы против этих вечных, воюем, - сказал он, - а ведь многие
из этих тварей нам зла-то и не желают. Мы их бьем - а они в ответ. Мы их
оставим в покое - и они оружие сложат. Нет, я не стану спорить, есть среди
вечных такие, кто действительно ненавидит нас - ненавидит не только из-за
того, что мы развязали эту войну. Они и много раньше враждовали с нами.
Ведь не секрет, что мантикоры, спригганы и другие вообще ненавидят людей...
Вазгер кивнул, соглашаясь, но не стал продолжать этот разговор.
- А интересно, кто из вечных страшнее всего? - раздался вопрос, почти
потонувший в глубоком зевке. От накатывающегося сна уже не спасали даже
разговоры, и беседа шла по инерции. Вазгер не удивился бы, если бы ответа
не последовало, но чуть погодя услышал чей-то голос:
- Известно кто, знаменитый пустынный царь, василиск. Не приведи бог
еще раз увидеть мне эту тварь. Помню, я в южных пустынях воевал... Так это
отродье вылезло невесть откуда и за полминуты две сотни отличных воинов
мертвецами сделало. Уж и не помню, как сам спасся, но страху я тогда
натерпелся на всю оставшуюся жизнь! Одни глаза его чего стоили - каждый что
моя голова, а то и больше, розовые, а зрачки темно-коричневые. Он как
взглянул на меня - так и душа в пятки ушла...
- Хорош врать-то! - недоверчиво хмыкнул Вазгер. - Если б василиск и
вправду взглянул на тебя, ты бы с нами уже не сидел, а лежал бы,
окаменевший, где-нибудь в далекой пустыне.
- Василиски, слуа, бильвизы, - вздохнул наконец один из воинов. - Да
никто из них не идет в сравнение с женщиной. Женщины - это самые страшные и
коварные существа, помяните мое слово.
- Так уж и женщины? - хохотнул кто-то, но его никто не поддержал.
- Именно, - как ни в чем не бывало подтвердил рассказчик. - Но не
простые, а из вечных. Слышал кто-нибудь из вас о так называемой прекрасной
возлюбленной - ланнан ши?
Молчание красноречивее любых слов говорило, что если кто-то и знал, о
чем говорил воин, то признаваться не собирался.
- Скажу сразу и откровенно, - продолжил рассказчик. - Я никогда не
сталкивался с ланнан ши, мне поведал о ней отец. Они и раньше встречались
очень редко, а теперь уж и не знаю, есть ли хотя бы одна ланнан ши в
поднебесном мире.
- Неужели они такие уродливые, что боятся показать свое лицо и потому
прячутся? - поинтересовался Вазгер, совершенно упустив из виду, что чуть
раньше воин назвал вечную "прекрасной".
- Как раз наоборот, - последовал ответ. - Эти женщины - красавицы,
каких свет не видывал, но горе тому, кто прельстится их внешностью и
волшебным обаянием. Все это обманчиво, все ложь. Стоит только поддаться на
их уговоры - и тебя не спасет уже ничто. Ланнан ши выпьет всю твою кровь
без остатка, разорвав горло огромными острыми зубами.
- Не может быть, чтобы от этой твари не было спасения, - произнес
Вазгер и громко зевнул. Разговор уже начал утомлять его. За те полтора
десятка лет, что наемник провел с мечом в руке, он слышал бессчетное
количество подобных историй, которые походили друг на друга как две капли
воды, а потому не принимал рассказ воина всерьез.
- Безвыходных ситуаций, конечно, нет, - оптимистично заметил воин. -
Ланнан ши не сможет причинить своей жертве никакого вреда, если только
мужчина не овладеет ею. Это единственное, но непременное условие, однако
мало кто может устоять перед чарами ланнан ши, эта тварь почти всегда
добивается своего.
Махнув рукой, Вазгер подложил под голову мешок и, поерзав, поудобнее
улегся на плаще, придвинув поближе предварительно убранный в ножны меч. Его
уже давно перестали занимать все эти россказни, да и спать хотелось гораздо
больше, чем продолжать лишенную всякого смысла беседу.
"Ланнан ши, - подумал Вазгер, - что за глупости..." Уже сквозь
полудрему он расслышал что-то вроде того, что живет она где-то поблизости
от источников и родников. Хотя, возможно это ему приснилось...
Воспоминания молнией промелькнули в его голове хотя Вазгер не сразу
понял, что происходит. Но миг спустя пришло осознание того, что теплая
влага на языке - это его собственная кровь, текущая из расцарапанного
острыми коническими зубами женщины языка. Руки наемника сами собой
выпустили голову Левей и сильно толкнули ее в грудь, заставив женщину
отлететь и удариться спиной о стену совсем рядом с огненной дверью.
Левея явно не ожидала ничего подобного, поскольку на ее лице
отразилось недоумение. Впрочем, она почте тут же осознала случившееся, и
Вазгер, все еще находящийся под впечатлением от ее чар, по-настоящему
испугался, увидев, как преобразилась Левея. Прекрасное лицо исказила
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг