- Спасибо, - с достоинством ответил Поль. - Время покажет. Кстати,
пожалуйста, либо объясните, что такое "mori", либо перестаньте употреблять
это слово.
- Не буду, не буду...
Профессор задавал вопросы все быстрее и быстрее. Поль не сдавался и
поддерживал его темп. Их разговор все больше и больше напоминал какую-то
словесную перестрелку.
- Вы знаете, я теперь стал поздно завтракать. Мне кто-то сказал, что
так полезнее для здоровья. А вы когда завтракаете?
- Как придется. Что значит "полезнее для здоровья"?
- Ну не будьте же таким придирчивым... А что вы, кстати, ели сегодня
утром?
- Сэндвич.
- Интересно, я тоже. Мой был с курицей. А ваш?
- По-моему, это была индейка, но я не уверен.
- Вы случайно не знаете, как их делают?
- Что?
- Сэндвичи.
- Разрезают булку, мажут майонезом, кладут ветчину, затем овощи.
Закрывают булку.
- Как интересно. А откуда берут овощи?
- Из холодильника.
- А ветчину?
- Оттуда же.
- Говорят, холодильники очень тяжелые. Наверное, их сложно двигать. Вы
не знаете, так ли это?
- Не знаю, не пробовал.
- А я только вчера слышал: один парень пытался подвинуть холодильник,
перевернул его на себя и погиб. Ужасная трагедия!
Ловушка была очень неуклюжая. Я подумал, что профессор уже понял, что
ему не удастся сбить с толку Поля, но ему неудобно это признать. Поль,
по-видимому, держался того же мнения.
- Что значит слово "погиб"? - очень естественно удивился он.
- Это так, идиома, - неловко ответил профессор. - Так откуда, вы
говорили, привозят ветчину?
- Вообще-то я этого не говорил, - почти издевательски сказал Поль, - но
если вы спрашиваете, то могу сказать. Из магазина.
- А как же ее делают из индейки?
- Берут индейку... - сказал Поль и осекся. Катру безмятежно молчал.
- Я... Я, кажется, ошибся, - тихо проговорил Поль.
- Разумеется, вы ошиблись, - с готовностью согласился профессор. - Вы
не только собирались продемонстрировать то, что вам известна смерть, но уже
сообщили мне о том, что утоляете голод посредством убийства других живых
существ.
Все молчали. Поражение Поля было очень неожиданным.
- Это нечестно, - сказала вдруг Мари. - Он мог еще сказать, что
индейка - это растение. Или... или что процесс производства ветчины не
прерывает жизнь птицы.
- Мог, - кивнул профессор, ничуть не удивляясь таким предположениям. -
Но не сказал. Да и не собирался говорить. Кстати, смерть растения - это тоже
смерть. Ну а кроме того, он уже давно провалил экзамен. Кто-нибудь может
сказать, когда именно?
Вот те раз. Это была не первая промашка? Я попытался восстановить в
памяти их беседу, но, как ни старался, не мог найти ни одной ошибки Поля.
Профессор ждал, наклонив голову.
- Я знаю, - спокойно сказал Эмиль.
Все повернулись к нему. Он продолжил, глядя только на профессора:
- Четвертый не удивился, когда вы сказали, что его ждет блестящая и
долгая жизнь.
Профессор уважительно взглянул на него и подтвердил:
- Абсолютно верно. Для бессмертного человека упоминание о долгой жизни
так же нелепо, как и вопрос о неудачнике, погибшем под холодильником. И даже
если он по какой-то причине решил скрыть это удивление, ответ "время
покажет" в этом контексте абсолютно недопустим. Итак, дорогой Четвертый, вы
по-прежнему считаете, что забыть о смерти легче, чем выучить набор фактов?
Поль больше не улыбался.
- Вы меня очень эффектно сделали, - угрюмо сказал он. - Но я не был
подготовлен. Хорошо, я согласен - это сложнее, чем я думал. Но все равно это
легче, чем вы утверждаете.
Мсье Катру не стал спорить.
- Буду рад за вас, если ваше мнение окажется верным, - сказал он. - Я
все же думаю, что это не так. А вот с вашим анализом ситуации я полностью
согласен. Вы не подготовлены. Никто из вас не подготовлен. И именно по этой
причине вам предстоит тяжелая учеба. Засим приступим к ней.
Он поднялся и стал прохаживаться перед доской, заложив руки за спину.
- Прежде всего, я хочу описать вам режим занятий. Он у вас будет весьма
напряженным. Каждый день с девяти утра до двух часов дня с небольшими
перерывами вы занимаетесь в этом классе. После этого вас ждут домашние
задания. Предупреждаю - они покажутся вам объемными и тяжелыми, особенно
вначале. После заданий я рекомендую вам немного отдыхать, а затем заниматься
самообразованием. Компьютеры, находящиеся в ваших комнатах, имеют большой
набор обучающих программ по всем областям знаний. Кроме того, к вашим
услугам имеется библиотека, которую вы все уже посетили. Вопросы по режиму?
- У нас будут выходные? - осведомился Поль.
- Да. По воскресеньям занятий у вас не будет. Но задания на этот день
будут больше обычных. Еще вопросы?
Мы молчали, подавленные мрачной перспективой трехмесячной зубрежки.
Профессор понимающе глянул на нас и продолжил:
- Итак, тема нашего сегодняшнего занятия: "Мир, в котором мы живем".
Вначале Бог создал мир...
Я сидел на кровати в своей комнате и безуспешно пытался сосредоточиться
на "Книге Творения". Библия моего нового мира настойчиво пыталась убедить
меня в том, что людям нечего опасаться старости. Первоначальная
восторженность уже прошла, и монотонные параграфы воспринимались с трудом.
На особо спорном утверждении о том, что Адам находится сейчас в добром
здравии, я позволил себе расслабиться и отложил темно-зеленый том в сторону.
Подперев свою отныне бессмертную голову, я в очередной раз задумался. В
бессмертной голове царила полная неразбериха. Четырнадцать дней назад, придя
на первое занятие, я предполагал, что в классе мне наконец-то разъяснят
смысл происходящего. Ну если не открытым текстом, то хотя бы намеками. К
моему удивлению и разочарованию, ничего подобного не произошло. Две недели
спустя я по-прежнему не имел ни малейшего представления о "целях и задачах
исследования", как говорил Тесье. Я прослушал ряд лекций ироничного мсье
Катру, провел не один час над домашними заданиями и регулярно терзал
обучающие программы, пытаясь извлечь из них хоть крупицу информации. Вопреки
всем этим стараниям, я продолжал пребывать в полнейшем неведении. Мне
превосходно помогали разучивать свою роль, но никоим образом не упоминали, в
каком спектакле ее предстоит играть.
Если бы не это постоянное ощущение того, что меня используют в качестве
подопытного кролика, здесь было бы совсем неплохо. Несмотря на то что
занятия успели немного прискучить, они по-прежнему оставались достаточно
интересными. Я не уставал поражаться тому, как чья-то изощренная фантазия,
снабженная хорошими материальными средствами, породила целый мир. Отсутствие
окон перестало быть непривычной деталью, и я даже подумывал о том, что через
несколько лет придется к ним привыкать. Еда в кафетерии была вкусная, режим
установился напряженный, но не выматывающий, в общем, странный быт,
соткавшийся вокруг меня, был своеобразен и комфортен.
На недостаток общения также жаловаться не приходилось. Между мной, Мари
и Полем сложились очень дружеские отношения. Это была неожиданная, теплая
атмосфера, напоминавшая мне лучшие моменты студенческой жизни. Мы вместе
трапезничали и часто сообща делали домашние задания, проверяя друг у друга,
насколько хорошо очередная порция загадочной информации укрепилась в памяти.
Иногда по вечерам мы собирались в кафетерии или у кого-нибудь в комнате и
проводили часы в шумных беседах. Порой это была просто болтовня, но в
основном мы пытались придумать объяснение. То однозначное, ясное, четкое
обоснование всего, что творилось вокруг. Поль шутил и постоянно выдвигал все
более и более немыслимые теории. Я спорил и опровергал, предлагая взамен
свои, подчас не менее невероятные версии. Мари смеялась и подливала масла в
огонь, шутливо становясь то на одну, то на другую сторону. К сожалению,
вопреки поговорке, истина в виде правильной теории в наших спорах не
рождалась, а если и рождалась, то оставалась погребенной под десятками
других вариантов. За всем этим я уже несколько раз ловил себя на мысли о
том, что, если бы не ситуация, в которой мы все находились, я был бы весьма
не против сделать свои отношения с Мари более близкими. Но пытаться завязать
роман в такой обстановке было бы просто глупо. По-моему, Поль имел похожее
мнение, хотя мы с ним никогда этого не обсуждали. "А может, оно и к
лучшему", - думал я. Кто знает, как долго протянулось бы это приятельство,
если бы не жестко сдерживающая романтические порывы неопределенность. Ни к
чему хорошему подобные тройственные союзы обычно не приводят - это я знал по
одному печальному опыту еще школьных времен.
В отличие от этих двоих Эмиль оказался зубрилой и довольно занудным
типом. Уже на третий день, отвечая на вопрос Катру о населении мира, он
упомянул какую-то деталь, которую мы не должны были проходить еще в течение
нескольких недель. Этим он привел профессора в полный восторг и с тех пор
стал его любимцем. Он учился с утра до вечера и считал наши продолжительные
беседы в кафетерии пустой тратой времени. В чем-то он был, разумеется, прав
и этим раздражал меня еще больше. Присутствуя при наших горячих спорах о
"целях и задачах", он в основном отмалчивался и почти никогда не высказывал
своих соображений. Когда мы в первый раз стали обсуждать версии о сути того,
что нас окружало, Поль, сидевший рядом с ним, спросил, что он думает по
этому поводу. Эмиль отложил вилку и неожиданно произнес небольшую речь.
Оказалось, что он на эту тему ничего не думает, так как его очень четко
просили этого не делать. Он, Эмиль, не видит никакой пользы в подобных
измышлениях, а наоборот, предполагает, что они могут сильно повредить.
Наилучший способ узнать, что же на самом деле кроется за этой
таинственностью - это хорошо учиться, быстро сдать экзамен, подписать
контракт и получить ответы на все вопросы. Фантазируя же на отвлеченные темы
и проводя час за часом в подобных беседах, мы только уменьшаем наши шансы на
успех. Так как он намерен пройти экзамен как можно быстрее, он не может себе
позволить тратить время на бесполезные и, возможно, опасные разговоры. Чего
и нам желает.
Несмотря на менторское содержание, вся эта лекция была произнесена
довольно дружеским тоном, так что обидеться на нее было нельзя. Тем не менее
мы были несколько ошеломлены такой тирадой и с тех пор не пытались вовлечь
нашего Десятого в "бесполезные разговоры". В дверь постучали.
- Войдите, - крикнул я, отвлекаясь от своих размышлений.
В проеме появилась всклокоченная голова Поля.
- Пошли, - сказал он, - настало время ужина и беседы при свечах.
- Как насчет сэндвича с индейкой? - поинтересовался я.
Поль изобразил на лице крайнюю степень утомления.
Можешь придумать шутку посвежее? - спросил он.
- Могу - согласился я, - но пока не буду. Надо же тебе наконец понять,
что приличные бессмертные существа не поедают младших братьев своих.
Шутливо перебраниваясь, мы явились в кафетерий, где нас уже ждала Мари.
- С каких пор девушки должны ожидать молодых людей? - недовольно
осведомилась она. - Я уже успела взять ужин на троих.
Мы с Полем неудачно попытались оправдаться, получили выговор и,
наконец, прощение. Когда половина ужина была съедена, Поль торжественно
провозгласил:
- Очередное совещание клуба детективов имени комиссара Мегре
объявляется открытым. На повестке дня вчерашняя версия детектива Андре о
сериале.
Речь шла о моей теории, которая объясняла все тем, что нас собираются
показывать в каком-то бесконечном телевизионном сериале, снимаемом по
двадцать четыре часа в сутки. Согласно ей, нам предстояло заменить собой
актеров, чьи контракты по каким-то причинам должны были скоро истечь. Для
того чтобы привередливая публика не потеряла интерес к сериалу, каждому
уходящему актеру обеспечивали абсолютно идентичную замену. Теория объясняла
все, кроме того, почему никто из нас никогда не слышал о таком сериале и на
какую странную аудиторию он рассчитан.
- Мне нравится эта версия, - сказала Мари, открывая дискуссию. - По
крайней мере, она объясняет, зачем нужны пластические операции. Твоя любимая
версия, Поль, абсолютно игнорирует этот маленький факт.
Поль откинулся на стуле и, сплетя пальцы, сказал, копируя манеру
разговора Катру:
- Моя любимая версия, молодые люди, как вам известно, состоит в том,
что все мы являемся объектами психологического исследования. Теплая компания
во главе с милейшим доктором Тесье пытается определить, как меняется психика
людей, которые в течение длительного времени притворяются, что они забыли о
смерти. Именно притворяются, так как все мы знаем, что по-настоящему забыть
о смерти можно лишь сойдя с ума. Наши уважаемые ученые имеют множество
заказчиков, заинтересованных в результатах этого исследования. Например,
военное министерство, рвущееся придумать курс, после которого солдаты будут
бросаться в бой, не опасаясь последствий. Или компании, предоставляющие
услуги телохранителей. Или врачи, которые хотят иметь магические слова,
способные скрасить последние месяцы безнадежно больных. Некоторые больные,
между прочим, могут очень хорошо заплатить за подобный сервис. Что же
касается такой незначительной детали, как пластическая операция, то моя
версия действительно игнорирует ее. Дело в том, что я вовсе не уверен в том,
что кому-либо из нас ее вообще будут делать. Она может фигурировать в
контракте только для того, чтобы сделать его более внушительным и заставить
нас серьезнее относиться к учебе. Таким образом, моя теория представляет
собой великолепное сплетение продуманных логических выводов.
Он повернулся ко мне и, сопровождая свои слова почтительным кивком,
добавил:
- В отличие от теории моего уважаемого коллеги, который использует
малозначительный факт в качестве основы для своих умозаключений.
Я не торопился сдаваться:
- Очень изящная гипотеза. Но, как я уже говорил, в отличие от моей она
совершенно игнорирует один нюанс. Если я не ошибаюсь, мой уважаемый коллега
до сих пор не смог объяснить, что произойдет с нами после сдачи экзамена и
подписания контрактов.
- А ничего не произойдет, - беззаботно ответил Поль. - Нас всех
отпустят домой. Этот второй контракт - просто выдумка. Как только мы сдадим
экзамен, они погонят нас по домам, а сами наберут новую группу. И будут
повторять эту процедуру до тех пор, пока не соберут достаточно материалов
для каких-то обобщений.
- Расскажи это Эмилю, - посоветовал я. - Он наверняка обрадуется тому,
что напрасно сидит день и ночь за книгами.
- Поль, - спросила Мари, - если они сразу отпустят нас, то когда же они
будут нас исследовать?
Поль укоризненно посмотрел на нее.
- Они нас исследуют с первого дня, - ответил он. - Неужели вы думаете,
Что миссия Катру состоит в том, чтобы помочь нам выучить всю эту чушь?
Разумеется, с каждого семинара он выносит гораздо больше полезной
информации, чем мы.
- Не думаю, - возразил я, - можно было придумать гораздо более
эффективный способ исследовать нас.
Поль устало махнул рукой.
- Хватит, - сказал он. - Может, ты и прав. Мы можем спорить до
посинения и все равно ничего друг другу не докажем. Давайте лучше
прислушаемся к голосу рассудка, то бишь Эмиля, и сделаем наше домашнее
задание. Мари, ты, случайно, не захватила с собой учебники?
- Случайно захватила, - ответила Мари. - Сегодня нам предстоит выучить
развитие технологического прогресса в четвертом периоде развития мира.
- А может, еще пару версий обсудим? - с подозрительной поспешностью
спросил Поль, услышав тему задания.
- Не поработав, нельзя отдохнуть, - важно сказала Мари, воздев
указательный палец. - А ну, быстро за работу.
- Это кто такое сказал? - поинтересовался Поль. Я решил блеснуть
образованностью:
- Похоже на Дидро.
- Моя бабушка, - сказала Мари. - Она любила мне это повторять, когда я
была в школе. В начальных классах усадить меня за уроки было непросто, но
она с этим хорошо справлялась.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг