- Как бы не до весны, - посетовал Афанасьев главному инженеру. - Пока
лед не вскроется. Если и будут зимой санные маршруты, то только с небольшими
партиями товара. Может тормознуть производство посуды и освоить что-нибудь
иное? Скажем, линзы для биноклей и подзорных труб?
Главный инженер обещал подумать, хотя и сообщил, что с оптикой будут
сложности - мелкие пузырьки пока победить не удается. Дескать, для посуды и
бутылок они не критичны, а в линзах брак будет достигать больших величин.
Вот если бы было чем те же бутылки наполнять... Скажем, спиртзаводик и цех с
разливкой вино-водочных изделий, тогда не пришлось бы конвейер
останавливать.
На спиртзавод Афанасьев не согласился. Зачем народ спаивать? А на счет
строительства солодовни и пивзавода - дело хорошее. Опять же - мясные и
молочные фермы планируются, а тара под сгущенку и тушенку может быть и
стеклянной.
Лесопилка, наоборот, продолжала расширяться. Все потому, что главный
заказчик - строители, а им было нужно все, от бруса до реек. Мебельная
фабрика не отставала. Как только возник затык со сбытом мебели, все из-за
той же проблемы вывоза, Хайнц Хаген и Ганс Реслер тут же переориентировались
на выпуск дверей, оконных рам, ставней, фигурных винтовых лестниц, и прочих
внешних и внутренних украшений для строящихся домов. И не только, местные
жители тоже с удовольствием закупали столярные изделия для своих давно
построенных теремов.
При промзоне развернулись часовая мастерская, выпускавшая пока
простенькие настенные часы с кукушкой, но рассчитывающие в перспективе
освоить сначала карманные, а затем и наручные часы. Швейная фабрика выдавала
на гора белье, куртки, телогрейки, рабочие комбинезоны и рубахи - полный
комплект для рабочих промзоны. Солдатская форма пока не требовалась, в
силуре этим добром все склады были забиты под завязку, а гражданская одежда,
поставленная на поток из однотонной ткани и одного покроя, как выяснилось,
особым спросом не пользовалась. Местные, из тех что победнее, предпочитали
шить одежду самостоятельно. Зачем платить, когда жена есть? А те, что
побогаче - предпочитали разноцветную одежду, сшитую по индивидуальным
меркам. Впрочем, при швейной фабрике работали ателье женской и мужской
одежды и они без заказов не простаивали.
В ангарах аэродрома умельцы из лепельских деталей собрали два Юнкерса,
Филатов и Ерисов успели их "облетать", оба остались довольны. Тем не менее,
переводить сюда АН-2 Филатов не торопился:
- Зачем тут гидрик? Река вот-вот замерзнет, пусть уж он в Силуре до
весны побудет.
На освободившихся местах авиатехники так же неспешно принялись собирать
еще два самолета.
Неизвестно где, 30 октября силурийского периода палеозойской эры.
Вечером Афанасьев проскочил в Силур и обрисовал Шибалину политический
расклад на Руси. Высказал опасения про невозможность проникнуть в
сокровенные тайны княжеского заговора.
- Тоже мне, бином Ньютона. - воскликнул Валерий Петрович. - Если портал
дотянется, то нет проблем - вешаем "жучки" в разных местах и раз в сутки
сливаем информацию. Могу даже людей выделить на прослушку и анализ. У меня
полно выздоравливающих, которым физические нагрузки пока противопоказаны, а
к канцелярской работе способностей не хватает, вот и маются от безделья.
Через три дня Шибалин с Афанасьевым узнали пренеприятнейшую новость:
помимо литовцев Ярослав заслал гонцов в ставку Батыя, самолично пригласив
врагов на русскую землю.
- Каков идиот? - воскликнул Шибалин. - Вроде бы взрослый человек, а
рассуждает как ребенок! Неужели битва на Калке ничему не научила? Ведь это
типичная тактика монголов - стравить противников между собой, а потом по
одиночке разбить остатки! Неужели он всерьез полагает, что Батый, победив
нас, будет честно соблюдать все условия договора и оставит Киев в покое?
- А разве Батый может нас победить? - удивился Афанасьев.
- Нет, конечно, но ни Батый, ни Ярослав об этом еще не знают. Просто я
пытаюсь понять логику киевского князя! И прихожу к неутешительному выводу,
что с умом у него не все в порядке.
- Валерий Петрович, а может нам высадить взвод или два через портал
прямо в Киевский терем и захватить Ярослава?
- Арсений, и ты туда же? Что это даст? Ну, взяли мы верхушку, а с
дружиной что делать? С людьми? Кто признает потом нашу власть над тем же
Киевом или Владимиром? Торжок-то тоже могли по-тихому прихватить, но если б
такой десант сразу в кремль высадили - сейчас политический расклад был бы
совсем иным. Одно дело - подчинится, пусть непонятной, но военной силе - это
тут в порядке вещей и только приветствуется, совсем другое - явно колдовской
путь захвата власти. Церковь и так на нас косо смотрит, но молчит, ибо
смогли убедить, что ничего колдовского в наших ружьях нет, даже некоторые
местные стрелять научились. Или те же авто, как от них по началу шарахались,
а сейчас некоторые даже мелкий ремонт делать умеют. Разглядели, что это
голая железка, и нет в ней ничего такого запредельного. Портал - совсем иное
дело. Даже мы сами не знаем - что это? А как на него средневековый житель
отреагирует? Да они точно на дыбы встанут. Сначала от нас сбегут, потом
объединятся и навалятся гуртом. Ты готов со всей Русью воевать? Или боишься,
что не сможем без портала от монгол отбиться? Ну, потратим вместо пяти
минут - пять часов, зато лояльность подданных обеспечена. Короче, я против,
чтоб светить портал. Тем более, большой нужды в этом не вижу.
- Не знаю, Валерий Петрович, может ты и прав, но... Я еще в сентябре
Саню как-то прижал, спросил, почему Союз развалился. Интересно же. Мы
столько мучений прошли, войны эти, а потомки взяли и все наши победы псу под
хвост... Знаешь, что он мне ответил?
- Нет, я с ним на эту тему не беседовал.
- СССР проиграл в силу собственного благородства, идеалистических
взглядов и человеколюбия. Не способны были коммунисты на подлости, сходящие
с рук благородным буржуинам. Скажем, мог СССР завалить Штаты колумбийской
наркотой по бросовым ценам, это было бы даже дешевле, чем покупать у
кубинцев сахар. Столкнуть чернокожих и белых, профинансировав и вооружив
экстремистов с обеих сторон. Превратить Алабаму, Джорджию и Теннеси в
Венгрию образца 1956-года. Превратить границу с Мексикой в подобие
Туркестана 30-х или Западной Украины конца 40-х, нацелить ультралевых,
имевшихся в избытке в 60-70-х по всему миру, на территорию США. Все мог, но
не сделал, пачкаться не хотел. А противника такие мелочи никогда не
останавливали, вот потому и тлели в СССР горячие точки, которые разгорелись,
едва СССР покачнулся. Похоже, мы сейчас в аналогичной ситуации.
- Хм... Не думал, что Саня такой философ.
- Валерий Петрович, ты не увиливай, прямо скажи, будем давить
князей-отщепенцев, перекинувшихся на сторону врага?
- Хочешь сказать, не уподобляемся ли мы тому руководству, что СССР
профукал? Так скажу, Арсений Николаевич, будем давить, но методы все же
стоит выбирать аккуратнее. С этими людьми нам потом жить и будущее строить.
Зачем разрушать доверие, если можно обойтись без этого? Так что портал - это
наш последний аргумент, на самый крайний случай, когда другие будут
исчерпаны. Посему, готовься к обычным боевым действиям. Впрочем, полагаю,
для стоящих задач и без портала имеющаяся мощь избыточна.
Из 1941 года в Силур пригнали два состава с давно обещанными Фроловым
людьми - женами и детьми красноармейцев, попавших в древние времена не по
своей воле. Афанасьев по такому случаю отпустил часть бойцов из дежурившей в
Торжке роты. Воссоединение семей проходило при всеобщем ликовании, слезах,
обниманиях. И только немцы-вольняшки завистливо ходили вокруг, не принимая
участия на всеобщем празднике.
Еще Шибалин получил долгожданное оборудование для чеканки монет, с уже
выгравированными маточниками для изготовления штемпелей, и сами штемпеля под
пущенные в Торжке в оборот монеты,
Взглянув на оборудование, Саня сказал:
- Тю! И из-за этого добра столько разговоров было? Я уж решил,
действительно будет что-то экстраординарное! Монеты! Монетный двор!..
Спецоборудование! А тут... В нашем времени можно купить более
производительные автоматизированные станки, на них любая шарашкина контора
значки и памятные медали клепает.
- Так может, и типография для выпуска бумажных денег продается? -
спросил Шибалин.
- Наверняка! Ведь бланки для векселей, акций и прочих ценных бумаг не
на Гознаке печатают. Пусть там не такие крутые степени защиты, но для нас
годится.
Монетный двор решили развернуть в Силуре. Тут будет надежнее и
безопаснее.
А из 1993 года - тоже пришли два состава с людьми, но только вагоны
были не теплушки, а купейные, и потому доставили вдвое меньше народу. Эти
пассажиры желали эмигрировать из Российской Федерации, однако, воевать в
41 - не стремились. Им навстречу уехало почти три сотни выздоравливающих,
которых Фролов навербовал для оперативной работы в 1993 году для своих
приятелей-пенсионеров.
Октябрьское противостояние Президента и Белого дома прошло. Бывшие
КГБ-шники еще раньше прикинули все "за" и "против", решили пока не
вмешиваться и не менять события, потому и с отправкой бойцов не торопили.
Поначалу новоприбывших планировалось разместить на той же базе 93 года,
начать нормальное обучение, чтобы люди могли освоить реалии конца 20 века.
Попутно ими же планировалось усилить охрану объекта, ибо интерес посторонних
спецслужб из режима "ненавязчивый" перешел в стадию "наглый".
Часть 4. Темные века.
Черное море, 6 ноября 1941 г.
Круизный теплоход "Армения", переделанный под плавучий госпиталь, стоял
на внутреннем рейде Севастопольской бухты и спешно принимал на борт
многочисленных раненых и эвакуированных. Обстановка была крайне нервозной. В
любую минуту мог начаться налет вражеской авиации. Боевые корабли, включая
крейсер "Молотов", на котором была единственная на флоте корабельная
радиолокационная станция "Редут-К", по приказу командующего ЧМ флота
вице-адмирала Ф.С.Октябрьского вышли в море.
Кроме "Армении" в Карантинной бухте шла посадка на еще один бывший
"рысак" - теплоход "Белосток", а у причала Морзавода грузили оборудование и
людей на транспорт "Крым". Погрузка шла непрерывно днем и ночью.
Будучи на борту лайнера и принимая доклады от помощников, командир
"Армении" капитан 3 ранга Владимир Яковлевич Плаушевский с тревогой
посматривал на небо. Ему был отдан приказ выйти из Севастополя 6 ноября в 19
часов и следовать в Туапсе. Для сопровождения выделен только небольшой
морской охотник с бортовым номером "041" под командованием старшего
лейтенанта П.А. Кулашова.
Еще вчера 5 ноября, начальник отделения Главной базы получил приказ:
госпитали и лазареты свернуть. На "Армению" было погружено около 300
раненых, медицинский и хозяйственный персонал Севастопольского
военно-морского госпиталя (крупнейшего на флоте), с его главврачом -
военврачом 1 ранга С.М. Каганом. Здесь же оказались начальники отделений с
медперсоналом, рентгенотехники 2-го военно-морского и Николаевского
госпиталей, санитарный склад © 280, санитарно-эпидемиологическая
лаборатория, 5-й медико-санитарный отряд, госпиталь от Ялтинского санатория.
Были приняты на теплоход часть медперсонала Приморской и 51-й армий, а также
эвакуированные жители Севастополя. Главврач плавучего госпиталя Петр
Андреевич Дмитриевский в звании военврача 2 ранга, со своим персоналом из 9
врачей, 29 медсестер и 75 санитаров носились по кораблю, распределяя
раненых.
Капитан Плаушевский знал, что при отсутствии охранения только темная
ночь может обеспечить скрытность плавания и не даст возможности
бомбардировщикам люфтваффе атаковать "Армению". Каково же было его удивление
и досада, когда ему передали приказ Военного совета флота выйти из
Севастополя не в вечерних сумерках, а на два часа раньше, то есть в 17
часов - в светлое время!
В тот день по неудовлетворительно работающей телефонной связи из Ялты
сообщили контр-адмиралу Н.М. Кулакову, что в городе собралась большая группа
руководящих работников, которых не на чем эвакуировать. Контр-адмирал, за
неимением альтернатив, выбрал "Армению". Капитану пришлось выполнить приказ
и даже удалось проскочить в Ялту для погрузки "партактива", работников НКВД
и еще одиннадцати госпиталей с ранеными.
По дороге последовал новый приказ - сделать заход в Балаклаву и там
забрать работников НКВД со спецгрузом, раненых и медперсонал, ибо немцы
продолжают наступать. Капитан, чтобы сэкономить драгоценное ночное время,
принял решение не заходить в Балаклавскую бухту. Людей грузили с рыбацких
баркасов и катеров, заранее подогнанных по курсу плавучего госпиталя. И тем
не менее, несмотря на все ухищрения, "Армения" прибыла в Ялту только в 2
часа ночи - спустя 9 часов после выхода из Севастополя.
Море штормило, в небе рваная низкая облачность, периодически идет
дождь. Полная луна изредка проглядывала в разрывах черных, быстро несущихся
туч. "Армения", ошвартовавшись, приступила к погрузке людей, которых на
причале собралось великое множество.
В самой Ялте неразбериха. Милиция отсутствует. По трубам в море
выпустили массандровские вина. Кто-то грабит магазины и склады. Все улицы и
переулки, выходящие на набережную, перегорожены брустверами, сложенными из
мешков с галькой и песком, что совсем не сочетается с вечнозелеными
пальмами.
Пристань и мол заполнены людьми до отказа. Посадка на теплоход шла
медленно - с двух часов и до семи утра. Давка неимоверная. Поперек мола
стояли бойцы НКВД с винтовками и пропускали только женщин с детьми. Иногда
через оцепление прорывались мужчины. В городе начал гореть склад горючего, и
громадные черные клубы дыма ветром несло на город и порт. Наступал рассвет.
А на борту "Армении" уже трудился медперсонал многочисленных
госпиталей. Операции и бесконечные перевязки в ресторанах 1 и 2 класса,
превращенных в операционные и перевязочные. В курительном салоне размещалась
аптека, в каютах и коридорах установлены дополнительные подвесные койки.
Раненые были всюду. Особенно много тяжелых. На всех палубах были слышны
громкие стоны: людей мучила жажда. Женщины из эвакуированных гражданских,
старались помогать медперсоналу и тоже ухаживали за ранеными.
Черное море , 7 ноября 1941 г.
Четвертый приказ командующего ЧМ флотом Ф.С.Октябрьского,
предписывающий теплоходу "Армения" покинуть Ялту не ранее 19 часов, до
Владимира Плаушевского странным образом не добрался и капитан 3 ранга 7
ноября в 10 часов утра отправился в плавание на Туапсе без охранения.
Едва судно стало на курс, у мыса Сарыч над ним пролетел немецкий
разведчик, а в 11 часов над водой, на бреющем полете, едва не касаясь
гребней высоких штормовых волн показались два немецких торпедоносца
"Не-111". Один из них начал делать разворот для торпедной атаки, а второй
пошел в сторону Ялты. Первый Хенкель сбросил две торпеды калибром 450 мм, но
промазал и 340 килограмм взрывчатки рвануло в прибрежных камнях мыса Айя.
Второй не спеша лег на боевой курс. А что? Санитарное судно без
зениток, а морской охотник с пулеметами находился далеко в стороне, да и
болтало на штормовой волне мелкую посудину так, что стрелять было в принципе
невозможно. Прицелился, и тоже пустил обе торпеды. Они шли на совсем малой
глубине, из-за высокой штормовой волны то и дело вылетали из воды и
неумолимо приближались к судну.
Позже командир морского охотника старший лейтенант П.А. Кулашов
рассказывал, что такой взрыв он видел впервые: звука практически не было,
впрочем, это можно было бы списать на контузию, зато взрывная волна,
напоминающая порыв урагана - оказалась такой силы, что встопорщилось море, а
крен катера достиг 45 градусов. Госпитальное судно окутали волны, высотой по
верхнюю палубу, миллиарды брызг образовали темное густое облако, затмевающее
даже мачты. Немецкий бомбардировщик, начавший было набирать высоту,
отбросило назад, перевернуло, и он стоймя, хвостом вниз, свалился в бушующие
волны. Целых четыре минуты старший лейтенант наблюдал, как лайнер уходил в
облако беснующейся воды. И все это время от судна дул ураганный ветер и
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг