накатывались совсем не черноморские, а скорее океанские волны. Когда стихия
немного утихла, продолжающийся шторм показался - детской игрушкой. Уцелевший
первый бомбардировщик давно лег на обратный курс, превратившись в точку.
Капитан морского охотника трижды прошелся над местом гибели "Армении", но
так и не увидел ни самого лайнера, ни каких-либо следов его присутствия. Не
было ни спасшихся, ни обломков, ни даже щепок, спасательных кругов и просто
мусора, обычно всплывающего на месте гибели кораблей.
Неизвестно где, 7 ноября силурийского периода палеозойской эры
С утра сильно штормило, небо заволокло темными грозовыми тучами, на
горизонте сверкали молнии, доносились приглушенные раскаты грома, порывы
ветра пытались сорвать складские палатки, с крыши казармы улетел кусок
рубероида, а второй хлопал на ветру, так и норовя отправится вслед своему
собрату. Порвались две веревки на столбах у прачечной с развешанным
стиранным бельем. Бойцы хозвзвода и санитарки сочли за лучшее собрать все
постиранное и досушить потом, после шторма. В море уносило песок, какие-то
бумажки, листву с лесопосадок. Куры и утки забились в курятнике, подросшие
котята со щенками норовили нырнуть в дома, в казармы и даже в лазарет,
оттуда их неоднократно выкидывали, ибо по санитарным соображениям нельзя
животных допускать к раненым. У портала пыхтели два состава, которые минут
десять тому назад вырулили из 1993 года и быстро проскочили пару километров
до точки назначения. Саня колдовал у окна, пытаясь его открыть. В принципе,
окно открывалось, но устойчиво держалось лишь две-три минуты, потом
схлопывалось и открывалось вновь. Саня уже испортил десяток стальных
направляющих, которыми сопрягались рельсы в обоих реальностях. Ему пытались
помочь двое железнодорожников с другой стороны - они фиксировали накладки
болтами к своим рельсам. За ними наблюдал Фролов и четверо красноармейцев с
винтовками. Но охрана не вмешивалась в процесс, Фролов хотя и ругался в
полголоса, видя неустойчивое состояние портала, но сам не рисковал перейти в
Силур. Машинист первого поезда, стоявшего в трех метрах от портала в Силуре,
недовольно крутил головой.
- Ты можешь хотя бы на полчаса зафиксировать окно? - крикнул он Сане.
- Пробую, пока не получается. - ответил тот. - Может гроза мешает?
- Может. А мне то что делать? - спросил машинист. - Обрежешь поезд
посреди вагона и чего?
- Давай подождем.
- Придется.
В этот момент первые крупные капли застучали по земле. Машинист
спрятался в кабину паровоза, а Саня кинулся под навес.
Внезапно в ворота ударила молния, раздался оглушительный гром.
Деревянные ворота вспыхнули, но тут произошло нечто невероятное: портал,
внезапно увеличившись втрое или впятеро, на мгновение открылся. Из окна
хлынул поток соленой морской воды, которая снесла ворота, затушив пламя,
повалила навес, ударила в морду паровоза и растеклась по земле.
Машинист выскочил из кабины, спрыгнул на землю и бросился к навесу.
- Саня, ты живой?
- Вроде живой, только весь мокрый. - ответил тот, вылезая из под
обломков. - Доской в бок приложило основательно, а в остальном, вроде бы все
цело. Что это было? И где ворота?
- Молния ударила, сам видел. - ответил машинист. - И потом вода пошла,
высотой метров пять-шесть. Такой удар, аж поезд сдвинулся.
- А вода горькая, морская. - сказал Саня, подставляя лицо под ливень,
чтобы смыть соленую влагу с губ. - Смотри, рыбина. А вон еще одна. И еще...
Куда ж портал то отрылся, если последнюю неделю дальше Тверской области он
не дотягивался?
- Ты у меня спрашиваешь? - удивился машинист, подобрав бьющуюся на
песке рыбину. - Это вроде бы ты главный по воротам. Но судя по рыбинам - в
Черном море, ибо это настоящая кефаль.
- Это что же, молния открыла портал в глубинах Черного моря? Это ж две
тысячи километров, мы с самого начала не могли до туда добить...
- Не в глубинах. - ответил машинист. - Там еще три чайки прошмыгнуло. Я
видел, как они кувыркались в воздухе. Да вон они, уже над нашим морем
летают.
- От дела! Ну-ка, попробую сейчас открыть портал.
Саня сосредоточился и... Ничего не произошло. Он прошелся вокруг
пеньков, оставшихся от снесенных ворот, поводил руками.
- Все, аут. Даже следов портала не видно. Раньше я зеркало окна видел и
в закрытом состоянии, а сейчас его нет. Пусто.
- Что нам делать?
- Откуда я знаю? Пойду Шибалину доложусь. Заодно одежду поменяю. Эту -
хоть выжимай. А что у тебя в вагонах?
- Без понятия. Наше дело телячье, что прицепят, то и тащим. Это нужно у
Григория Ивановича спрашивать, приятеля Фролова. Он распоряжался, когда мне
состав цепляли. Половина пассажирских вагонов, половина товарных. Если там
люди, то через полчаса они наружу полезут. Интересно, а остальные окна
уцелели?
- Кстати! Это нужно проверить немедленно! - воскликнул Саня и побежал
по лужам к штабу.
Шибалин вместе с Саней и другими офицерами штаба прикатили к погибшему
порталу очень быстро - ливень еще не успел стихнуть. Выскочили из машины,
потоптались у обломков, попробовали на вкус воду из лужи, подобрали три
рыбины, опять запрыгнули в машину и рванули к окну в 1993 год. Там их
встретил Димон, прячущийся от дождя под навесом. По просьбе Шибалина открыл
и закрыл портал, потом повторил - тут все работало, как прежде.
- Дмитрий, срочно разыщи фроловских приятелей и объясни ситуацию.
- Одного на базе видел пятнадцать минут тому назад, когда составы
принимал.
- Вот-вот, он не мог далеко уйти. А мы другие порталы проверим.
Компания немного успокоилась и покатилась к следующим воротам. Там тоже
все было в порядке - удар молнии по порталу 1941 года на остальных никак не
отразился.
Саня даже успел заскочить в свою квартиру. К сожалению, никого там не
застал, но Шибалин написал короткую записку: дату и время, дескать,
сообразят, что случилось что-то экстраординарное и требуется встреча в
указанное время. Записку воткнул между клавиш клавиатуры. От кого - тоже
понятно. Кроме попаданцев, никто не сможет проникнуть в запертую квартиру,
все двери и окна которой обложены невидимыми сторожками.
Лэндровер вернулся к двум составам, которые не успели проскочить в 1941
год. Как раз в этот момент в окнах купейных вагонов показались физиономии
пассажиров, с интересом рассматривающие окрестности. Открылась дверь, наружу
выскочил чернявый мужчина среднего роста в стареньком, но приличном костюме,
скроенном по моде семидесятых годов. На площадке нарисовалось еще несколько
человек, но выходить наружу они не решались.
Автомобиль подкатился поближе, офицеры не спеша вылезли из машины.
- Подполковник Шибалин, комендант силурийской базы. С кем имею честь?
- Евгений Николаевич Муравьев, главный инженер и начальник двух
составов. Мы направляемся в Магнитогорск со спецгрузом. Можно уточнить,
какова продолжительность остановки на этом полустанке? У большинства
произошло какое-то странное головокружение, некоторые потеряли сознание.
Хотелось бы выйти и немного подышать свежим воздухом.
- Некоторые? - Валерий Петрович усмехнулся. - Рад за тех, кто сознания
не потерял! Пусть выходят. По крайней мере, в ближайшие пару часов поезд
совершенно точно никуда не пойдет.
- Что-нибудь случилось? Сломался тепловоз? - Муравьев глянул в голову
поезда и заметил обломки ворот, а также отсутствие рельс. - А почему нас
загнали в тупик?
- Это не тупик. Все намного хуже, удар молнии спалил портал, через
который вы должны были проехать в 1941 год. Успокойтесь и не делайте
страшные глаза. Вам говорили, что это государственная тайна и все такое.
Действительно тайна, но только не от нас, ибо мы - транзитный узел в
силурийском периоде. Как я говорил, портал только что погиб. Путь в 41 год -
закрыт. Можете сходить, посмотреть обломки.
- А что же нам делать? Нас предупреждали, что обратно в 1993 год
вернуться нельзя.
- Совершенно верно. Мы, конечно, попытаемся восстановить портал, но
особых надежд не питайте. Это был природный феномен и...
- Что же делать?
- Кроме 41 и 93 есть и другие порталы. - вставил Саня. - В 1237 год и
даже в 21 век!
- Да-а? А нам никто про другие варианты не говорил.
- Естественно. - усмехнулся Саня. - Все для фронта, все для победы!
Шибалин зыркнул на Саню, мол, помолчи.
- Что в составах? - подполковник вновь повернулся к инженеру.
- Э...
- Говорите, не стесняйтесь. Не боитесь нарушить военную тайну. - сказал
Шибалин протягивая документы. - Вот мои полномочия. А все тайны остались
там, в 93 году.
- Вы знаете... А это подпись товарища Сталина? - инженер замялся - Я,
конечно, верю. Но... Мне бы поговорить с товарищем Фроловым.
- Увы, майор НКГБ товарищ Фролов Николай Петрович остался там, в 1941
году. В настоящий момент связь с ним потеряна. Но, если не верите, могу
через некоторое время свести вас с вашим работодателем, Григорий Иванович,
кажется?
- Нет, с нами говорил другой человек, но Григория Ивановича я знаю.
Шибалин включил рацию:
- Дима, как у тебя?
- Все нормально, пообщался, через два часа все трое соберутся у портала
чтобы обсудить ситуацию. - раздалось из рации по громкой связи.
- Понял тебя, до связи. - и вновь обратился к инженеру. - Ну вот,
слышали? Все проблемы решены. Через два часа встретитесь со своими
работодателями. Они могут подтвердить наши полномочия?
- Разумеется. Вы извините, что я так...
- Ничего, все понятно. Пара часов погоды не сделают. А мне сейчас нужно
будет подумать - где вас разместить. Сколько всего народу в поезде?
- А! Была не была! - Муравьев махнул рукой. - В составах патронная
фабрика. Станки, прессы, конвейер. Во втором криогенное, вакуумное и
химическое оборудование, агрегаты и реакторы. Немного сырья - на первое
время. Инженеры, технологи, химики - всего шестьдесят три человека.
- Ну, это ерунда. Разместим. - усмехнулся Шибалин. - А не маловато для
фабрики.
- Во-первых, производство во многом автоматизировано, во-вторых, тут
только ИТР. Нам обещали предоставить рабочих уже на месте.
- А зачем криогенное? - ни с того, ни с сего удивился Саня. - Это, типа
холодильников, мороженое делать?
- Да, типа. - усмехнулся инженер.
Из состава выскочил второй мужчина, русоволосый, плотного телосложения.
- Знакомьтесь, мой главный технолог - Александр Орехов.
Технолог из тамбура слышал весь разговор и потому возмутился.
- На нашем оборудовании делать мороженое невозможно. Слишком низкие
температуры - до минус 270 градусов по Цельсию. Мы воздух сжижаем, а не
мороженое.
- Хм... Патронная фабрика - это очень актуально, ибо до сих пор патроны
были только трофейные, а, действительно, куда криогенное оборудование
приспособить? - размышлял Шибалин.
- Как куда? - удивился Орехов. - Патроны то чем снаряжать будете?
- В смысле?
- Порох, говорю, из чего делать?
- А разве порох делают на криогенной технике?
- Не совсем сам порох, но сырье для нитроцеллюлозы - азот, кислород и
хлопок или лен. А еще лучше - пеньку. Хлопок, конопля и лен - растут, а азот
с кислородом - из воздуха. Его сжижают, а потом дистиллируют на фракции.
- А сера откуда? - спросил Саня.
- Какая сера? - удивился Орехов.
- Ну как же, три части селитры, часть серы и часть угля.
- Не, это дымный порох. Его сейчас, кроме охотников, никто не
использует.
- О, блин! Век живи, век учись. - воскликнул Саня. - А эта, как ее...
Гремучая ртуть для капсюля?
- И ртуть тоже не используется. - усмехнулся технолог. - Со времен
второй мировой все страны снаряжают капсюли азидом свинца, ибо он намного
дешевле и безопаснее.
- А патроны под какой калибр? - прервал Шибалин Саню, который хотел
задать очередной глупый вопрос.
- В данный момент имеющаяся оснастка позволяет выпускать пистолетные,
автоматные и винтовочные патроны, но в принципе - можно перенастроить на
любой калибр, хотя для крупнокалиберного патрона на пулеметы потребуется
некоторое дополнительное оборудование.
Главный инженер постоянно оглядывался на поезд, потом не выдержал и
вмешался в разговор.
- Товарищи, вынужден вас покинуть. Мне нужно объяснить сотрудникам
ситуацию, ибо мы ехали в СССР. А тут все так сложно...
- Скажите им, разместим тут, в Силуре без проблем. Вот только с жильем
пусть потерпят пару недель. Либо в средневековье в Торжокском княжестве. Там
условия не хуже. Местный князь - майор, точнее уже подполковник Красной
Армии из 1941 года.
- А вы сами? - спросил инженер.
- А мы - тоже из 93 года. - Шибалин показал на Саню, - Вот только он из
21 века, да еще один оператор порталов. Хотя у нас тут подавляющее
большинство населения - бойцы с передовой Великой Отечественной.
Главный инженер запрыгнул обратно в вагон, Шибалин пошел вместе с ним -
разъяснять ситуацию. У вагона остались только Саня и технолог Александр
Орехов. Андрей Волков с Геннадием Серпилиным и Серегой Кларкуновым решили
еще раз осмотреть место катастрофы и попробовать открыть портал. А вдруг
получится?
Саня хотел было пойти вместе с офицерами, да стало как-то неудобно
оставлять новичка.
- А Вас Александр зовут?
- Да, - ответил Орехов.
- Тезка, значит. А что Вы говорили по поводу конопли для пороха?
Неужели действительно годится?
- Конечно. Пенька - это ж чистая клетчатка, не хуже льна или ваты.
- Так, вроде бы - наркотик. Хотя тут, я обратил внимание - в
средневековом Торжке ее много сажают, активно продают иноземным купцам, но
никто не курит.
- А вы знаете, с коноплей связана давняя история гнобления Советского
Союза. Если интересно, могу рассказать. Мне по работе пришлось разбираться,
вот разный материал и накопал.
- Конечно, интересно! Полагаю, наше начальство в вагоне надолго
зависло.
- Коноплю издревле выращивали на Руси, ибо ее волокно не гниет, не
портится. Из пеньки получают лучшие канаты. Еще со времен Петра Первого
Россия занимала лидирующее место по производство веревок, бечевок и канатов.
А еще из пеньки можно вырабатывать бумагу, в разы лучше и дешевле, чем
древесную. Но самое главное - конопляную бумагу практически не требуется
отбеливать. В отличие от древесной. Но это все предыстория. В 19 веке в США
появилась компания Дюпонт. Основали ее французы: финансист Жак Некер и
маркиз де Лафайет, старший брат которого - Великий казначей масонской ложи
Делавэр. Начали они выпускать порох, потом краски и прочую химию. В первой
половине 20-го века Дюпонт производил кучу всего, в том числе нейлон -
синтетические ткани и канаты из него, а кроме того, отбеливатель для
производства бумаги. Конопля являлась мощным и дешевым конкурентов для того
и другого: бумага из конопли не требовала отбеливателя, пеньковые канаты
были много дешевле нейлоновых. Вот тогда впервые и прозвучал тезис и том,
что конопля - наркотик, выращивание которого нужно запретить по всему свету.
Но самое забавное, что наркотическим действием обладает только один вид -
конопля индийская, остальные виды практически безвредны. Но война шла по
всем направлениям. В 1930 году выращивание конопли было уголовно наказуемым
в США, а после войны - и по всему остальному миру.
СССР, под давлением мировой общественности, тоже был вынужден свернуть
плантации конопли и из экспортера пеньковых канатов превратился в импортера
нейлоново-хлопчатобумажных. В нашем производстве пеньку заменили льном, а
позднее - хлопком. Из-за чего стоимость сильно возросла, а количество
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг