нелепые после кричащей жары, с которой мы прибежали. Руки профессора Бооста
были разметаны по скомканной простыне и повернуты неестественно - ладонями
вверх.
- Упал с лестницы? Приступ? - спросили мы с Володей.
Тимофей, присевший на корточки возле Хагена и озабоченно державший
пульс, повернул к нам голову и тихо сказал:
- Покусала змея.
Тимофей был деловит и спокоен, как и полагается доктору у изголовья
больного, но на Инке (она стояла в отдалении у стола, лихорадочно переливая
из стакана в стакан какую-то жидкость) - на Инке лица не было.
"Этого еще нам не хватало", - подумал я, а Володя, с ужасом
обернувшись, прошипел:
- Змея? Где, здесь? На втором этаже?
- Мы не знаем, где это случилось, - отозвался Тимофей и, наклонившись,
приложил ухо к груди Бооста.
- Его привезли, - прошептала Инка.
Столик, возле которого она стояла, был совершенно похож на больничный;
распахнутый докторский саквояжик Тимофея, обломки ампулы, клочки ваты.
- Так надо же в город скорее, - страдальчески морщась, проговорил
Володя.
- В таком состоянии нельзя транспортировать, - по-английски сказал ему
Тимофей. - Сердце может не выдержать.
- А где укус? - спросил я, подойдя и присев на корточки рядом.
Тимофей молча показал: на предплечье Хагена, много выше браслета часов,
темнели две крошечные черточки, вокруг них обозначилась едва заметная
припухлость.
- Володя, объясни Тимофею, пожалуйста, по-английски, - сказал я, не
оборачиваясь, и Володя осторожно приблизился и послушно присел рядом, - у
меня слов не хватает... Может бдаъ, нужно отсасывать? У меня зубы и губы в
порядке... Или жгуты наложить?
Володя быстро заговорил.
- Нет, сэйя, - сказал Тимофей, поднимаясь, - это старый метод,
ошибочный. Жечь... или как это по-русски?
- Прижигать, - подсказал я.
- Прижигать рану тоже не надо: нейротоксин распространяется очень
быстро. Только вакцинация и много, очень много пить.
Инка поспешно подошла со стаканом. Мы подняли Хагену голову, и Тимофей
бережно, с ложечки, стал его поить. Но жидкость стекала с губ Хагена, почти
не попадая в рот.
- Плохо, - со вздохом проговорил Тимофей. - И мы не знаем точно, когда
это случилось, не знаем, какая змея...
- Но вы сказали "нейротоксин"...
- Это видно, - пояснил Тимофей. - Если гоморраген, тогда другой вид...
Как это будет по-русски?
- Кровоизлияние, волдыри, - перевел Володя. - О, елки-палки...
- Кончай хныкать, - быстро сказала Инка.
Мы сделали еще одну попытку попоить Хагена, вода вновь заструилась по
его шее, и вдруг Хаген, не открывая глаз, пробормотал:
- У меня на часах... селф-таймер... я включил, когда это случилось..
Я повернул руку Хагена: на маленьком циферблате, встроенном внутрь
большого, стрелка оттикала пятьдесят минут.
- А какая змея, вы не видели? - быстро спросил Тимофей.
- Коричневая... с желтыми и белыми кругами на боках... очень красивая,.
Та самая, о которой вы, мой юный друг, говорили...
- Пеламис платурус, - проговорил Тимофей, - а где это было, в воде?
Хаген молчал. Мы долго ждали, с напряжением всматриваясь в его дыхание,
но он не произнес больше ни звука, только шевелил, причмокивая,
потрескавшимися губами и воду с ложечки пил уже исправно.
Сев рядом на пол, Инка заботливо поила Хагена, а мы трое поднялись и
отошли к окну.
- Ну, что будем делать? - спросил Володя, с надеждой глядя на Тимофея.
- Только ждать, - спокойно ответил Тимофей. - Вакцинацию я сделал. Если
это пеламис, он будет спать два-три дня, потом ничего.
Тимофей проговорил что-то по-английски, и Володя сконфуженно
пробормотал:
- Понятно, понятно.
- Что понятно? - сердито спросил я.
- Возможен паралич дыхательных центров, - перевел Володя.
Судя по тому, что успела рассказать нам Инка, местные крестьяне нашли
Хагена в километре от Маумагана, на пустынном песчаном берегу. Впрочем,
нашли - не совсем точное слово: они уже давно наблюдали, как он брел,
спотыкаясь и падая, и не знали, что предпринять, пока он не свалился уже
окончательно. Когда крестьяне приблизились к Хагену, он был еще в сознании
настолько, чтобы пробормотать по-бирмански и по-монски слово "змея". Пока
буйвол дотащил арбу до нашего бунгало, пока Хагена внесли на второй этаж,
профессор несколько раз приходил в себя, силясь что-то сказать, и вновь
погружался в забытье. Инка сама нашла место укуса и смазала небольшое
пространство вокруг него бальзамом миссис Рузи. При этом кожа действительно
как бы закаменела, и из ранки выкатились две небольшие прозрачные капельки -
то ли яда, то ли сукровицы. По словам крестьян, Хаген был на берегу
совершенно один, ни в руках у него, ни вокруг на песке ничего не было.
- И черт его туда понес одного, - бормотал, не обращаясь, собственно,
ни к кому, Володя. - Эти мне западники, ни с чем не считаются. Что хочу, то
и ворочу. Хороши мы будем в Рангуне: с беглецом и с покойничком.
Тут Инка не выдержала и возмутилась.
- Ох, как ты начальства боишься! - сказала она, ожесточенно перемешивая
в тазу лед. - Человек, можно сказать, со смертью борется, а у тебя одна
забота: что о тебе скажут в Рангуне. Да не волнуйся, ничего не скажут:
несчастный случай - и только. Ведь не ты же его укусил!
Володя хотел что-то возразить, но из комнаты Хагена послышался голос
Тимофея:
- Сэйяма, можно мокрое холодное полотенце, пожалуйста?
- Сейчас, Тимофей, сейчас, миленький!
И Инка убежала.
Помолчав, Володя вновь завел свою песню:
- Нет, ты подумай, достукался все-таки! Никакой не случай, а именно
достукался! Знал бы я - не купался бы с тобой, а сидел бы вот тут и держал
бы его, дурака, за бороду.
Мне мешала какая-то смутная мысль, я не мог ее даже для себя
сформулировать.
- Достукался? - машинально переспросил я. - А почему ты говоришь
"достукался"?
- Ну как же! - обретя слушателя, вскипел Володя. - Как боялся человек
змей, спал и видел их, проклятых, фотографии на ночь рассматривал - и все
равно полез на рожон!
- Постой, постой, - сказал я, - никак не пойму. Объясни поподробнее.
- А чего тут не понимать? Скажем, я акул, к примеру, боюсь, сплю и
вижу, как она меня жрет, брюхо белое, ротик ижицей... тьфу, мерзость! Да еще
и не сожрет до конца, оставит одну ногу, к примеру... Так скажи ты мне:
стану я лезть на рожон, заплывать далеко? Да лучше повеситься А сожрет меня
акула - можешь смело говорить: поделом тебе, гражданин Левко, достукался.
- Подожди, - остановил я его. - Так ты хочешь сказать, что Хаген
намеренно заплыл далеко... в смысле...
Разинув рот, Володя уставился на меня и не сказал ничего. Я тоже ждал
от него продолжения. В таком положении и застала нас вошедшая Инка.
- Лучше ему, пьет! - радостно сказала она. - Много пьет! И смотрит! А
что это с вами?
- Скажи, пожалуйста, Инна, - начал я издалека, - ты бы стала гулять по
пляжу в туристских ботинках?
Инка медленно опустилась в кресло, а Володя, наоборот, так и подскочил:
- Опа! - завопил он. - Ребята, все ясно! Опа!
- Что ты все шумишь, - с досадой сказала Инка. - Тимофей сказал, что он
сейчас заснет, а ты "опа, опа"!
- Ребята, - сатанинским шепотом захрипел Володя, - ребята, он ходил в
какое-то змеиное место!
- Правильно, - сказала Инка, - я тоже так подумала, то есть не
подумала, а что-то в подсознании такое... И еще, знаете, он был в резиновых
перчатках.
Тут уж оба мы подпрыгнули.
- Как в перчатках? - возмутился я. - И ты сразу нам об этом не сказала?
Инка пожала плечами.
- Что ж вы думаете, его так в перчатках и привезли? Не было на нем
никаких перчаток. Это мне сейчас в голову пришло, а тогда я просто подумала:
руки у него как-то странно пахнут, резиной.
- Я ж и говорю! - взвился Володя и тут же перешел на шепот: - Я ж и
говорю: не бывает таких совпадений. Чтобы человек боялся змей и на змею
нарвался? Простите великодушно, в мире все увязано!
- Ну а если в мире все увязано, - сказал я, - то давай увязывать и
другое. Один сбежал на острова, а другой, как ты говоришь, на змею нарвался.
И все в один день. Совпадение?
Володя задумался.
- Н-нет, конечно, - сказал он после паузы с неохотой. - А вообще-то,
может быть, мы того? В огороде бузина, а в Киеве дядька? Какая связь?
- А такая, - медленно сказал я, зная, что ни одно мое слово не
пропадает впустую, - такая, что ушел на острова тот, кто клад искал, а змея
ужалила того, кто об этом кладе знал больше другого. Общее звено имеется?
Имеется. Какое?
- Клад, - неуверенно сказала Инка.
- Правильно, клад, - согласился я. - Один мешал другому... - и был
выслан на острова. Причем хитренько выслан, практически добровольно. Хаген
провоцировал Зо Мьина на уход, а зачем? Чтобы самому без помех отправиться в
какое-то змеиное место.
- Да, но не мог же Хаген предвидеть, - задумчиво проговорила Инка, -
что все отправятся на поиски. Это надо знать Ла Туна, как мы его знаем.
- А ему мешал только один человек! - уверенно сказал я.
- Один? - переспросила Инка. - А Бени?
Тут мне нечего было возразить: Бени никак не вписывался в мою схему.
- Ладно, - сказал я, подумав, - Оставим пока Бени в сторонке и возьмем
ситуацию, так сказать, в чистом виде.
- Валяй, - великодушно согласился Володя. - Бери, чего там.
И в эту минуту вошел Тимофей.
- Заснул, - сказал он, счастливо улыбаясь. - Пульс хороший Обедать
будете?
Никто из нас не шевельнулся,
- Скажите. Тимофей, - заговорил я. - Местные люди, которые привезли
профессора Бооста, они еще здесь?
- Да, наверно, я думаю, - с усилием ответил Тимофей, не сразу, видимо,
поняв, о чем его спрашивают. - Да, сэйя, я предполагаю, что здесь. Они ждут
узнать, не нужна ли нам какая-то помощь. Надо сказать им, что все пока
хорошо.
Он повернулся было идти, но я остановил его.
- Спросите их, Тимофей, нет ли здесь поблизости еще Других мест,
названия которых связаны со змеями.
- Ну, почему названия? - сердито проговорил Володя. - Упрощаешь,
старик.
Я взглядом попросил его помолчать.
- Названия которых связаны со змеями, - повторил Тимофей. Здесь,
поодаль от больного, из строгого врача он превратился вновь в послушного
студента.
- Ну, почему названия? - вновь спросил Володя, когда Тимофей ушел.
- А правда, Саша, - сказала Инка, - это было бы слишком просто.
- Да потому названия, - ответил я, - что Хаген раньше здесь не бывал.
Он может судить лишь по названию.
Тимофей вернулся минут через десять: видимо, крестьяне оказались
словоохотливы.
- Да, сэйя, - сказал он, - совеем недалеко, около рыбной деревни...
- Рыбацкого поселка, - поправила его Инка.
- Да, сэйяма, спасибо, около рыбацкого поселка находится пагода,
местные жители называют ее Змеиной. Она стоит на больших камнях, а под
камнями живут змеи, очень много змей. Рыбаки дают им еду, когда уплывают в
море. Отсюда и название, - с улыбкой закончил Тимофей, видимо, вспомнив
клише из какого-то учебного текста.
- Ну, ты даешь, старик, - сказал мне Володя.
- И еще я узнал, сэйя, - продолжал Тимофей, - что эта пагода не новая,
напротив - очень старинная, никто не помнит, когда ее построили Может быть,
и четыреста лет назад.
- Ну, ты да... - начал было вновь Володя и осекся. Он смотрел на
Тимофея с восхищением И в самом деле, умница наш Тимофей не только
"вычислил" все, о чем мы тут только что рассуждали, но и внес необходимые
коррективы в мой вопрос. Что толку было бы в Змеиной пагоде, если бы она
была построена недавно.
Тут с моря послышался рокот мотора.
- Ура! - сказала Инка и вскочила. - Наши приехали!
Мы все побежали на веранду, все, кроме Тимофея. Место врача было возле
больного, и он, преодолев любопытство, ушел в комнату Хагена.
15
Напротив нашего бунгало невдалеке от берега стояло небольшое
двухмачтовое суденышко. Точнее, передняя жердь была даже не мачтой, а
флагштоком, на ней полоскались: три треугольных черных флажка, на второй -
косая рея со скатанным парусом. Что-то мне не очень понравились эти черные
флажки, ассоциации были, прямо сказать, не слишком приятные. Впрочем, кроме
флажков, ничего пиратского в суденышке не было: груда зеленых сетей на
палубе, два шалаша, один пониже, другой повыше, поставлены впритык, из-под
шалашей на берег с любопытством глядели темнокожие люди. И еще - такого я не
видел - длинная толстая штанга, на конце которой поблескивал мокрый гребной
винт, поднята была на корме: видимо, при запуске мотора эта штанга
опускалась в воду.
От суденышка к берегу по пояс в воде, задрав юбки чуть ли не до
подмышек, шли наши тьюторы - Ла Тун и Тан Тун. Даже издали было видно, что
они устали и злые как черти. Ни профессора Ба, ни тем более Зо Мьина не было
видно.
Когда Ла Тун и Тан Тун поднялись на второй этаж и сели в кресла в
холле, мы засыпали их вопросами:
- Ну, что там, на острове?
- Нашли что-нибудь?
- Был там Зо Мьин?
- А где Бени?
Мы говорили по-русски: деликатничать было не перед кем.
- Вот что, товарищи, - выждав паузу, мрачно сказал Ла Тун, Тан Тун был
совершенно измочален и не проронил ни слова, - наша поездка, похоже,
закончена. Собирайте вещи, мы поедем в Тавой на этом корабле.
То, что Ла Тун назвал суденышко "кораблем", нам, русистам, не казалось
странным: мы и сами-то не слишком разбираемся во всех этих карбасах, шхунах
и шаландах. Мы и сами понимали, что наша поездка практически исчерпала себя,
но одно дело умом понимать, а другое - услышать вчуже, да еще сказанное
таким безнадежным тоном. Нам всем троим было очень жалко, что вот так
придется расставаться с Маумаганом. Но возражать, конечно, не стали. Мы
молча сели, и я не нашел ничего лучшего, как спросить:
- Так где же все-таки Бени?
- Бени просил передать вам свои извинения за невольную мистификацию. Он
перешел на ган-боат... как это будет по-русски?
- На канонерскую лодку, - подсказал Тан Тун.
- Да, на канонерскую лодку береговой обороны. Там, за островами, ходит
чужая яхта, моряки хотят ее отогнать, а нас попросили уехать. На всякий
случай.
- Так кто же такой этот Бени? - спросил Володя.
- Он не профессор и не француз, вы, наверное, сами уже догадались.
При этих словах Инка быстро взглянула на меня. Я не моргнул и глазом.
- Мистер Ба - сотрудник службы сыска. Они там, в Рангуне, перехвалили
телеграмму на имя Зо Мьина - телеграмму из Таиланда, от какого-то Генри
Бадхолда: "Рейс ТГ-301, прибывает 0790 Эйч-Эр-Эс двадцать шестого, встретить
аэропорту". Этого Генри Бадхолда у нас хорошо знают, он скупает древности из
Пагана. Вы же знаете, после землетрясения в Пагане исчезло много древностей.
Ну, вот и решили посмотреть, что за дела у Зо Мьина в Маумагане. Бени просил
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг