Глава 10
– ... Чудовищно...
Джедиан Ланге выключил монитор и порывисто встал. Психоанализ и
нейрохирургия были его призванием, но сегодня первый раз в жизни он пожалел,
что не стал каким–нибудь клерком или рядовым техником.
– Мне нужна аудиенция у командующего! – требовательно проговорил он,
склонясь к интеркому. – Немедленно. Речь идет о его семье.
Где–то в глубинах кибернетического мозга Стеллара заработал
микропроцессор личного секретаря адмирала. Прошло десять или пятнадцать
секунд – время нешуточное для машины, – и в динамике раздался
отмодулированный женский голос:
– Вам назначено на одиннадцать тридцать.
Джедиан взглянул на хронометр. Одиннадцать двадцать пять. Старик все
еще ценит своего внучатого племянника. Сунув в стол кристаллодиски, Ланге
скинул халат и выскочил из кабинета, исчезнув в лабиринте подземных
коммуникаций Главной базы космического флота Федерации.
Адмирал Воронцов ждал его в своем кабинете. Он прожил двести один год,
и только личным медикам командующего было известно, чего больше в организме
этого человека – живой плоти или искусственных тканей. Основатель Форта
Стеллар и автор военной доктрины Конфедерации солнц сидел в жестком
диагностическом кресле.
– Джед, мальчик мой, что случилось?
Джедиан склонил голову в почтительном приветствии.
– Адмирал...
– Не нужно. Нас не слышат. Налей себе выпить, ты нервничаешь.
– Есть от чего, дедушка. – Джедиан судорожно глотнул тоник и протянул
старику стереоснимок, сделанный с компьютерной модели. – Вам знакомо это
лицо?
Никто в обитаемых мирах никогда не видел и не мог представить
подобного. Губы человека, о котором ходили жуткие легенды, который не
признавал никаких эмоций, вдруг затряслись, и на глазах Воронцова выступили
слезы.
– Андрюша...
– Дедушка, вы уверены?
– Где он?! Он жив?! – безумно выкрикнул адмирал, но тут же взял себя в
руки. – Этого не может быть... Вы, верно, нашли его тело или какой–то
архивный снимок. Жестоко, Джед... – упрекнул он.
– Нет. Не жестоко. Этот снимок – компьютерная модель воспоминаний
юноши, найденного неделю назад в криогенной камере мертвого корабля времен
Первой галактической. Он родился и вырос на кладбище звездолетов, оставшемся
на месте той битвы, в которой, как считалось, погиб Андрей Воронцов. Вся
память этого юноши несет в себе это лицо – лицо его отца!
– Ты можешь дать полный отчет? – справившись наконец со своими
чувствами, спросил адмирал. – Расскажи мне все, что узнал, до мельчайших
подробностей, но прежде ответь – что Андрей?!
– Ваш сын и мой дядя мертв... – собравшись с духом, ответил Джедиан. Он
недолюбливал деда за жестокую бескомпромиссность и побаивался вспышек его
гнева. – Он погиб за восемь лет до того, как его сын покинул кладбище
кораблей на собранном из различных обломков звездолете. Им не удалось
подчинить гравипривод, и потому они использовали фотонную тягу. Курс был
избран на ядро Галактики...
– Как погиб мой сын?
Джедиан побледнел под ледяным взглядом деда, в котором ясно читалась
безумная боль. Он был хорошим психоаналитиком и ясно представлял
последствия.
– Андрея застрелил робот, – ответил он. – Судя по воспоминаниям,
которые мне удалось считать с коры головного мозга моего кузена, – это была
боевая машина класса «PLENET», состоявшая на вооружении флота Свободных
колоний.
Адмирал скрипнул зубами. Воспоминания, такие отчетливые, роились в нем,
унося последние силы, оставляя лишь пустоту и боль.
Он сам приговорил Андрея...
– Николай Ильич, мы вырвались! – Старший офицер флагманского крейсера
Владимир Воронцов прикрыл дверь каюты и взглянул на сгорбленную спину
командующего.
Корабль маневрировал, и звезды на обзорном экране исполняли бешеный и
понятный одним навигаторам танец. Командующий повернулся и угрюмо посмотрел
на офицера.
– Чему вы радуетесь, позвольте узнать?
«Старый дурак!" – раздраженно подумал Владимир, незаметно ослабив
кобуру бластера.
– Адмирал, я потерял в этом бою сына, а вы, похоже, – разум, – резко
ответил он. – Наш долг продолжать борьбу!
Старого адмирала ударил озноб. Он был раздавлен. Чудовищность схватки и
цифры потерь не укладывались в его голове. Он видел взрыв, в котором за
мгновение погибли миллионы – стоило понять ужас этой цифры – людей, и он уже
не хотел продолжения. Не хотел вместе с безумцами ринуться бомбить планеты,
закрепляя стратегический успех...
– Там остались люди... – медленно проговорил он, – и машины. Наш долг –
вернуться и попытаться спасти хоть кого–нибудь, а не воротить новые горы
трупов!
– Там не осталось никого! Ни одно живое существо не выжило там, где
испарялся металл! – балансируя на грани истерики, выдавил из себя офицер. –
Все корабли, у кого выстояли силовые поля, уже дали о себе знать, а что до
активизированных роботов, уцелевших в обломках, – мне плевать на них!
Отдавайте приказ!
– Вы безумец, Воронцов!
– А вы трус и мертвец! – Владимир поднял бластер. – Мой сын отдал жизнь
за это дело, и я отомщу за него! Мы сомнем Землю, пока не поздно, пока не
собраны новые силы!
Командующий отвернулся к экранам.
Владимир не стал стрелять в спину.
– Вы арестованы. Я принимаю командование флагманом!..
Это было так давно... Первые шаги трудной карьеры к званию
командующего...
Собственно, тогда он верил во все, что делал...
... Джедиан оторопело смотрел на командующего, лицо которого напоминало
в эти минуты маску смерти.
– Оставь меня! – внезапно потребовал тот, всплыв из омута воспоминаний.
– Нет, постой! Где сейчас этот молодой человек?
– Его зовут Семка. Он на борту патрульного крейсера «Ио», который
блокирует наиболее вероятное направление...
Воронцов побледнел. Что это, судьба?.. Или запоздалая расплата за
предательство?..
– Я понял, – оборвал он Джедиана. – Срочно свяжись со старшим офицером
базы и от моего имени потребуй, чтобы «Ио» вернули назад. Пусть заменит его
любым кораблем, на свое усмотрение...
Несколько мгновений он молчал, словно за эти минуты растерял всю
присущую ему энергию, и Джедиан вдруг понял, насколько все–таки стар сидящий
перед ним человек...
Лицо старика исказила судорога.
– Он должен выжить, даже если это невозможно! – В голосе адмирала
прорвались привычные властные нотки. – Во что бы то ни стало! Ты понял?!
Джедиан кивнул.
На пороге он задержался. Долгие годы он боялся этого человека и
раболепствовал перед ним. Джедиану вдруг безумно захотелось еще раз увидеть,
как судорога комкает это бесстрастное лицо...
– На столе кристаллодиск с записью воспоминаний, – напомнил он. –
Посмотрите его, дедушка...
Дверь плавно встала на место, оставив командующего наедине с
собственной памятью и сиротливым диском, от которого он не мог отвести глаз,
хотя боялся этой пластины больше, чем смерти.
Он понимал: содержимое диска – страшнее, чем смерть.
