* * *
За несколько мгновений до пробуждения он почувствовал страх. Что–то
пугающее копошилось в черноте небытия – зловещая тень на фоне смутного
сознания.
Он тихо застонал. Десятки датчиков на оперативной панели тотчас
отреагировали – вспыхнуло несколько ламп, и вверх взметнулись кривые,
отмечающие активность нервных и мышечных тканей.
Веки чуть дрогнули и приоткрылись. Он находился внутри небольшого,
замкнутого пространства. Тело покрывало липкое, теплое желе. Остро пахло
озоном и лекарствами. Вокруг клубился молочный туман, из которого к телу
тянулось множество проводов и трубок.
Случилось именно то, чего он подсознательно боялся всю жизнь. Внезапно
материализовавшийся кошмар из прошлого мгновенно захлестнул пробудившийся
разум – он понял, что находится внутри какой–то машины!.. Мускулы
рефлекторно напряглись, глаза расширились, он выгнулся и задрожал в
безуспешной попытке вырваться из цепких объятий сковывавших его захватов.
Датчики на панели издали серию тревожных сигналов, и синусоиды графиков
вздыбились, отмечая всплеск жизненной активности.
Он еще плохо понимал, что делает, – почти все реакции проходили на
рефлекторном уровне. Он окаменел в попытке вырваться, когда из тумана, по ту
сторону пленившей его машины, внезапно возникло бородатое лицо человека!
Тело юноши вдруг безвольно опало, он рухнул назад, в жесткий пластик
реанимационного ложа, не смея оторвать глаз от смутных контуров человеческой
фигуры.
Владимир, оценив состояние пациента, пробежал пальцами по клавиатуре
компьютера. В тело впились инъекторы, и спустя несколько мгновений синусоиды
датчиков вновь поползли вниз.
Глаза юноши бессильно закрылись, но угасавшее сознание сопротивлялось,
удерживая одну мысль: «Человек... Люди... Я вернулся!..»
