– Но ведь мы собирались идти парламентерами к «хирургам», – с наивным удивлением сказала Вероника.

– Вряд ли это достижимо.

– Да, недостижимо с помощью Ствола, – кивнул Ивашура, пристально разглядывая Жданова. – А с помощью трансгресса? Ведь он появился не зря? Кто–то его сюда вызвал?

– Он и вызвал, – кивнул на Павла Белый.

Павел покачал головой.

– Я в этом не уверен. С одной стороны, трансгресс появился после моих слов, и я действительно желал, чтобы он здесь был. Но я не мог его вызвать, по крайней мере один. Либо помог Григорий, либо... кто–то другой.

– Здесь никого больше нет, – заявил хмурый Полуянов, успевший выглянуть в коридор и вернуться.

– Я понимаю вас, – усмехнулся Жданов. – Слишком гладко прошел наш спуск по цепи Ствола. Значит, наш противник изобрел какую–то хитрость и где–то ждет нас в засаде. Может быть, и здесь. Хотя я тоже ничего не вижу и не чувствую. И тем не менее трансгресс возник после нашего выхода. Если это не ловушка «хирургов» – у нас есть шанс опуститься ниже «дна» Мира, к «корням» Древа Времен, где живут сами «хирурги». Решайте. Мое мнение – надо идти, использовать подаренный шанс.

– Минуту, – негромко произнес Ивашура, раздумывающий над чем–то. – Мне до сих пор неясно, что такое трансгресс. То есть да, транспортная система, мост пространственных... э–э... перемещений и тому подобное, но чей он? Кому принадлежит? Кому нужен? Мы ведь попали в него случайно.

По залу разлилось молчание.

– Кому же еще может принадлежать трансгресс, – неуверенно начал Полуянов, – как не Тем, Кто Следит?

– Нет, – отрицательно мотнул головой Павел. – Если бы он принадлежал Тем, Кто Следит, им самим не составило бы труда отключить хронобур, а они использовали нас.

– Но и «хирурги» не являются его владельцами.

– Трансгресс слишком универсальная и мощная система, чтобы принадлежать какому–то одному Игроку, – продолжал Ивашура. – Она может служить либо всем одинаково, либо...

Все внимательно, с верой и ожиданием разглядывали внезапно замолчавшего Игоря Васильевича. Лишь Вероника смотрела на него иначе, понимающе, с какой–то буквально материнской нежностью и любовью.

– Договаривай, Игорь.

– Странно, что мы не подумали об этом раньше, – с удивительным даже для себя спокойствием продолжал Ивашура. – Любая игра предполагает соблюдение правил. А кто следит за этим?

– Судьи, – буркнул Полуянов.

– Вот им и принадлежит трансгресс!

– Браво, Игорь Васильевич! – раздался из коридора чей–то добродушный голос, и в зал вошел бровей Мимо собственной персоной – двухметровый гигант, похожий на закованного в латы рыцаря с накинутым на плечи плащом из металлических пластин. – Позвольте представиться: один из Судей, как только что изволил выразиться ваш приятель.

– Значит, вы не зря стали все чаще попадаться нам на глаза, – проговорил Жданов. – Мы нарушили какие–то правилы Игры?

– Не вы, мой друг, не вы – Игроки.

– Тогда почему вы преследуете нас, вмешиваетесь именно в наши действия?

– Потому что судьям нужны исполнители их решений, а вы – вы лично и другие ваши «двойники», Павлы Ждановы изо всех Ветвей Древа, как показали события, уже достигли уровня исполнителей. Когда Игра заходит в тупик или начинает скатываться к бессмысленным гекатомбам, агрессивному несогласию с законами, прямому уничтожению соперника, в нее вмешиваемся мы.

– Но мы же... тоже игроки, только более низкого уровня...

– Это не помешает вашей миссии.

– И что от нас требуется?

– Да, в общем–то, ничего особенного. Каждому просто надлежит вернуться к прямому исполнению обязанностей. Игра, в которой вы приняли посильное участие не по вашей воле, закончена. Ну, или заканчивается. Вы можете возвращаться.

– Не верю, – твердо сказал Ивашура. – Мы намерены продолжить свой путь.

– Это ваше право. – Тон, с каким были сказаны (мысленно переданы, конечно) слова, был сродни пожиманию плеч. – Только нам будет искренне жаль, если вы погибнете. Придется искать новых исполнителей, а это в какой–то степени задержит нас. И куда же вы направляетесь, если не секрет?

– К «хронохирургам», – вставила Вероника, потому что мужчины молчали. – Спустимся по трансгрессу к «корням» Древа Времен и...

– А зачем спускаться? – опять «пожал плечами» бровей. Трансгресс и есть Корень, то есть древнейшая корневая система Древа, используемая Судьями в качестве универсальной судейской системы контроля. Она же используется «хронохирургами» в качестве их временного пристанища, так что искать их не требуется. Заходите и контактируйте. Кстати, советую задуматься над тем, почему «хирурги», живущие в Корне Древа, оставили вас в живых. Прощайте, разбуженные слишком внезапно. И да поможет вам Воля Творца.

– Стойте, – угрюмо бросил Жданов. – Вы охотно шли нам навстречу, когда мы этого не просили, извольте ответить на пару вопросов.

– Я весь внимание.

– Почему трансгресс – временное пристанище для «хирургов»?

– Для ответа на этот вопрос необходимо разобраться, что такое время, на что нам не хватит... гм... гм... времени.

– А вы объясните попроще и покороче.

– Извольте. Каждая Ветвь Древа – есть Метавселенная со своими законами, наборами физических констант и – своим временем. Сколько Ветвей – столько времен, имеющих сходную или же совершенно разную физическую природу. Скажем, в вашей Метавселенной время – процесс изменения объектов в сторону необратимого роста энтропии, что определяет и стрелу времени. В других Ветвях время – особая субстанция, обладающая энергией, силовое поле, конгломерат мировых линий, субъективно–психологические формы восприятия, изменяющиеся отношения тел и явлений...

– Понятно. Дальше.

– «Хронохирурги» – Игроки...

– Дальше, – бросил Белый.

– Спокойно, Гриша, – укоризненно глянул на него Ивашура.

– «Хронохирурги» всех видов, имеющие, кстати, разные названия в разных Ветвях: «стая», «рой», «грибница», «монарх», «муравьиная куча», «коммуна», «термитник», «файл» и так далее, – Игроки со стажем. Они участвовали до нынешней в сотнях других Игр, а в предпоследней ухитрились изобрести процесс, уничтоживший их собственную Ветвь. Объяснить этот процесс на человеческом языке или даже назвать его я не в состоянии. Скажу только одно: Корень Древа Времен, давший жизнь «хирургам», теперь «горит».

– Как это? – прошептала Вероника.

Бровей не ответил.

– Почему же вы вовремя не остановили Игроков? – спросил скептически настроенный Белый.

– Судьи тоже... э–э, материальные существа...

– У нас говорят – из плоти и крови.

– Нечто в этом роде. Так вот, мнения Судей разделились, и общая Воля не была поддержана. Когда же Игра зашла в тупик, процесс уже пошел.

– Кажется, в нашей земной истории у меня на родине было нечто подобное, – усмехнулся Ивашура. – Процесс пошел, да не в ту сторону.

– Я ответил на все ваши вопросы?

– Остался последний. – Павел подумал. – Нет, еще два. – Он еще немного помолчал. – Или три. Первый: где живут Те, Кто Следит за нами? Второй: как остановить Игру? Третий: каким образом я, если я на самом деле судебный исполнитель, как вы утверждаете, могу заставить Игрока соблюдать правила Игры?

– Те, Кто Следит живут там же, где и «хронохирурги». Несмотря на всю сложность, трансгресс – кольцо. То есть он сложнейшая система, разумная сама по себе в силу своей сложности, но она же и замыкает Корни и Ветви Древа в измерениях, которым в земном языке нет названия. А вот над тем как остановить Игру – подумайте. В принципе вы можете это сделать и без нашей подсказки. Что касается исполнения, то людьми уже созданы атрибуты власти исполнителей, хотя они и назвали их иначе.

– Как же?

– Дриммеры! – хрипло произнес Полуянов.

– Вот именно, друг мой. Теперь я могу быть свободен?

Бровей посмотрел на ошеломленных десантников насмешливо–снисходительно (глаз его не было видно из–под «шлема», но чувства он внушал именно такие) и исчез так же тихо, как появился.

– Ни черта я что–то не соображаю! – сказал Белый, в сердцах сплюнул на пол. – Кто друг, кто враг... кто Игрок, кто Судья...

– А я, выходит, судебный исполнитель, – хладнокровно откликнулся Жданов. – То–то меня так опекали Те, Кто Следит. Хотели, чтобы я им подсудил.

– Что будем теперь делать? – задала своевременный вопрос Вероника. – Есть ли смысл искать «хирургов»?

– Теперь понятно, почему они нас не ликвидировали во время перемещений по трансгрессу, – продолжал размышлять вслух Павел. – По той же причине: хотели произвести на Судей благоприятное впечатление.

– Ничего себе благоприятное! – хмыкнул Белый. – Давили нас, травили, уничтожали всеми способами...

– Ты не учитываешь уровень этого давления. Наверняка Игра идет и в высших сферах, в Ветвях, где живут существа, на много порядков сложнее и разумнее нас.

– Тогда почему они выбрали в качестве судебных исполнителей тебя и твоих двойников?

– Не знаю, парадокс действительно есть, но это лишь подтверждает наше несовершенство. Игорь Васильевич, что вы решили?

– Если этот ваш... бровей Судья прав и трансгресс – кольцо, то стоит попросить его автоматику доставить нас к нашим друзьям, отправившимся в гости к Тем, Кто Следит. Встретимся, обсудим ситуацию и выработаем решение. Согласны?

– Аминь! – хором ответили Белый и Полуянов.

ГЛАВА 5

Бросок по «струне» Ствола в «будущее» группы Павла Жданова–первого длился недолго. Это почувствовали все, не испытав особой встряски и неприятных ощущений. Что–то было не так, сработал какой–то фактор, которого они не учитывали. Поэтому Павел не спешил выходить из кабины, когда лифт остановился. Поднял руку, призывая всех к молчанию, разгерметизировал скафандр, откинул конус шлема и прислушался к звукам, долетавшим из недр Ствола. С минуту стоял, полузакрыв глаза, уйдя в транс паранормального состояния, потом очнулся, оглядел зеркально бликующие фигуры товарищей, кивнул.

– Можете снимать шлемы, дышать здесь можно.

– Что там слышно? – прошептала Тая.

Павел покачал головой, достал дриммер.

– В том–то и дело, что ничего. Глухо. Я ничего не слышу, ни одного звука. И не вижу. Похоже, зал выхода мембраны заблокирован.

– Кем?

– Может быть, Теми, Кто Следит. «Хронохирургам» делать это не надо, их задача – уничтожить нас любым способом как досадную помеху.

– Поговори со Стасом, – предложил Иван, также откидывая капюшон шлема и принюхиваясь. – А пахнет здесь приятно. Стас–то должен знать, где мы застряли и кто нас накрыл.

– В том все и дело, Стас меня не слышит. Я его уже минут пять вызываю.

Павел вышел в чистый и светлый кольцевой зал с дымчато–хрустальным полом и жемчужно светящимися стенами, обошел трубу лифта, разглядывая пол, потолок и стены, вернулся к дверному проему лифта.

– Можете выходить. Никого и ничего. И ни одного выхода в коридоры. Мы действительно заблокированы.

Он подошел к стене с ветвистым рисунком каких–то светящихся жил, некоторое время разглядывал ее, коснулся ладонью и отдернул. Потом воткнул в нее меч.

Лезвие дриммера вошло в стену легко, проделав глубокий и узкий шрам, который тут же затянулся, стоило вытащить лезвие из стены.

– Полевая структура, – прокомментировал Жданов. – Попытаться пробить ее можно, однако за успех не ручаюсь. Почему же молчит Стас, хотел бы я знать. Кажется, мы в ловушке, господа десантники. Или в тюрьме.

– Эй, кто здесь хозяин? – повысил голос Костров, заставив вздрогнуть озирающихся женщин.

Ответом ему была тишина.

– Ничего себе гостеприимство! – тихонько проговорила Ясена, поглядывая на Жданова огромными глазищами, в которых горел огонь любопытства и восторга. В крови юной россинки кипела жажда приключений, которую вряд ли можно было погасить.

– А почему ты считаешь, что нас должны принимать как важных и долгожданных гостей? – улыбнулась Тая.

– Но ведь вы сами говорили, что те, Следящие, ваши друзья. А друзья всегда должны заботиться...

– Очень я сомневаюсь, что они наши друзья, – недовольно проговорил Костров. – Паша, мне показалось или в самом деле мы летели недолго? Такое впечатление, что мы недалеко ушли от схрона с Контрстволом.

– У меня сложилось такое же.

– Тогда почему бы нам не продолжить подъем? Что мы теряем?

Жданов ободряюще подмигнул Ясене, задумчиво прошелся по красивому полу вокруг колонны лифта.

– Почему бы и не попробовать в конце концов? Отдых никому не требуется? Тогда закукливайтесь – и вперед.

Все четверо накинули конусовидные шлемы, совершенно непрозрачные внешне, вошли в кабину лифта и нажали белый квадрат «подъема». Раздался резкий визгливый гудок, но дверь лифта не появилась и кабина с места не сдвинулась.

– Застряли, – сказал Костров. – Еще раз?

Но и последующие нажатия на кнопку пуска не привели к положительному результату. Лифт не хотел везти пассажиров ни вверх, ни вниз.

– Придется искать другой путь, – решил без особых эмоций Жданов.

– Какой? – с надеждой спросила Ясена.

– Обходной, – фыркнул Костров. – Выйдем в коридор, найдем лестницу, поищем другую мембрану и продолжим путь. Может быть, эта просто сломалась. А если не найдем, придется шагать вверх по лестнице, как мы это уже делали.

Павел покачал головой, но ничего не сказал.

Хрономембрана сама по себе не ломалась, вывести ее из строя мог только мощный энергетический выхлоп, взрыв. Было ясно, что их кто–то остановил, заблокировав выход на «струну», и сделать это мог любой, кто знал коды и пароли управления Стасом.

– Выходите, дамы, – сделал приглашающий жест Жданов. – Отдохнем, коль представилась такая возможность, а заодно поразмыслим над ситуацией. Не может быть, чтобы такие умные люди, как мы, не нашли выхода из положения.

Ясена шагнула в зал первая и тут же с визгом шарахнулась обратно.

– Там! Там!..

Мужчины, обнаружив адекватную реакцию, заслонили женщин спинами, сориентировали свои огневые комплексы, Павел вытянул вперед меч, и они разом выпрыгнули из кабины, готовые мгновенно открыть огонь на поражение.

Но их подготовка оказалась напрасной.

Зал, до этого момента пустой и чистый, зарос какими–то металлическими на вид фермами, сетками и ажурными решетками, создающими красивую воронку, в глубине которой стоял человек в белом кокосе с тремя красными полосками официала–безопасника на предплечье.

– Здравствуйте, путешественники, – произнес он невозмутимо и сделал шаг вперед.

Костров двинулся было скользящим шагом ему навстречу, но Жданов остановил Ивана.

– Игнат, вы?!

– А кто же еще, – ответил незнакомец с добродушной усмешкой и поклонился. – Комиссар–два службы безопасности Евразийского филиала Игнат Ромашин к вашим услугам. Жданов – это вы?

Павел откинул конус шлема, подошел к Ромашину, и они несколько мгновений вглядывались в лица друг друга, ища знакомые черточки. Потом обнялись. Костров и робко выглянувшие из кабины женщины глядели на эту сцену с одинаковыми чувствами.

– Но вас должно быть больше, – сказал Ромашин, оглядывая отряд.

– Мы разделились. Пятеро отправились «вниз», на рандеву с «хронохирургами», мы же решили встретиться с Теми, Кто Следит. Надо наконец определиться, стоит ли воевать дальше.

– Конечно, не стоит.

– В принципе мы это поняли, однако хотели бы услышать вразумительное объяснение происходящему из уст наших покровителей в будущем.

– Хорошо, что мне удалось вас отыскать. – Ромашин бросил взгляд на стены зала. – Давно вы здесь сидите?

– Минут двадцать. Объясните же, Игнат, как вы нас вычислили с такой точностью? И кто перекрыл хроношахту в направлении на «верхние» Ветви? Вы?

– Нет, к сожалению, я делать этого не умею, – покачал головой комиссар. – И сидите вы здесь не двадцать минут, как вам кажется, а три с лишним месяца. Те, к кому вы направились в гости, так умело заблокировали узел выхода Ствола вместе с вами, что даже поисковая система трансгресса искала вас три месяца – по независимому времени. На Земле же прошло еще больше.

Павел потемнел, сжал губы.

– Значит, намеки бровея Мимо на недобросовестность Тех, Кто Следит... правда?

– Они Игроки, что с них возьмешь? Ведь и нам иногда хочется выиграть любой ценой, не правда ли?

– Почему же они нас просто не... убили?