Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | LAT


Василий Головачев
Черный Человек
 < Предыдущая  Следующая > 
Глава 12
Милости прошу. – Мальгин отступил, пропуская гостей в дом. Пока они устраивались в гостиной, он включил тихую музыку и соорудил полдник: кофе, тоник, тосты, фрукты. Никто не отказался, даже равнодушный к гурманству Железовский, который в ответ на замечание Джумы: «Чтобы держать форму с такой фигурой, надо питаться электричеством» – пробурчал:
– Все мы рабы биологии.
– Кто–нибудь звонил? – спросил Мальгин у «домового».
– Звонили трое, – ответил Кузьма. – Катя Лондон, отец и какая–то женщина. Имя не назвала.
– Откуда звонила, узнал?
– Станция «Эдип–2». Это где–то далеко, у других звезд.
– Далековато, – насмешливо хмыкнул Джума.
Хирург и безопасник встретились взглядами. Клим отвел глаза первым. Он не ожидал звонка от Карой и был раздосадован своей несообразительностью, а главное тем, что не разобрался с «домовым» в интимной обстановке.
Теперь же отступать было некуда.
– Включи запись.
В комнате зазвучал голос Карой, всего несколько слов:
– Я видела плохой сон, мастер. Будь осторожен, если можешь. Привет.
Мальгин невольно взглянул на Джуму, но тот спокойно пил кофе, не реагируя на слова бывшей жены. Клим сделал вид, что ничего особенного не услышал, захрустел поджаренной корочкой тоста.
– Что хотела от меня Катя Лондон?
– Ничего, поблагодарила – и все.
Мальгин с трудом проглотил кусок тоста.
– За что? Прокрути.
«Домовой» послушно включил запись. Виом открыл вход в гостиную квартиры Лондонов, и перед глазами мужчин возникла счастливая жена Майкла Лондона.
– Клим, огромное вам спасибо за мужа! После операции он вернулся таким же, каким и был, – вы буквально вернули меня и дочь к жизни! Исполать вам как великому хирургу, и дай Бог вам любви и счастья как человеку! Мы еще навестим вас, чтобы поблагодарить, хотя долг этот невозможно будет вернуть и до конца дней.
Изображение рассыпалось искрами, виом погас.
Трое смотрели на Мальгина вопросительно, с изумлением и недоверием, а он сидел, будто в трансе, и в голове вертелся лишь один вопрос: интересно, как я ей скажу, что я его не оперировал...
– Не понял, – подал голос Джума. – Ты и Лондона оперировал? Что она имела в виду?
– Майкл вернулся? – тихо проговорил Ромашин. – Я правильно понял?
Мальгин встряхнулся.
– Я знаю ровно столько же, сколько и вы. Минуту. – Он надел эмкан «спрута» и соединился с институтом. Выслушал ответ Гиппократа, почесал мочку уха, снял эмкан, оглядел всех по очереди.
– Лондон вернулся. Но я его не оперировал.
– В этом деле какая–то загадка...
– Подождите, коллеги, – вмешался Железовский, единственный из всех, кто не потерял присутствия духа и хладнокровия. – Пусть Клим выясняет это сам, мы пришли по другому делу, а времени у меня мало.
Мужчины переглянулись. Мальгин расслабился, залпом допил кофе, улыбнулся глазами.
– Ты прав, я сам развею этот мистический туман. Итак, где ваша идея?
Ромашин повел рукой в сторону встроенного в стену шкафа с прозрачными дверцами, на полке которого красовались подарки Дана Шаламова Купаве.
– По нашему предположению, один из этих предметов осуществляет связь с Шаламовым, а точнее – на самом деле является ключом входа в орилоунское метро.
Мальгин остался бесстрастным, успев мысленно оценить идею друзей и найти ее приемлемо сумасшедшей, но Джума не смог скрыть удивления, хотя сначала и воспринял сказанное как шутку.
– Один «ключ» вы уже проверили, и теперь на Меркурии дежурит чуть ли не весь погранфлот.
– Если это камень в мой огород, – мягко проговорил Ромашин, – то упрек принимаю, но с оговоркой: многое зависело не от меня, а от физиков, некачественно посчитавших эф–прогноз. Думаю, пока с нами Аристарх, подобной ошибки мы не допустим.
Клим, вспомнив предупреждение Лондона об опасности шаламовских даров, осторожно выгрузил из шкафа на столик все необычные предметы: исчезающий «голыш», плачущую «свечу», туманно–призрачный шар–дыру – «магическую сферу», которую смог взять в руки только с третьей попытки, стакан из «морозного узора», кинжал, тяжелый фолиант с мерцающей надписью на неведомом языке. В квартире повеяло странным неземным ветром, стены ее искривила и тут же отпустила неведомая сила, у всех четверых возникло ощущение, что предметы смотрят на них, пристально, не с угрозой, но и не равнодушно.
– Однако! – сказал тихо Ромашин, поправив что–то под волосами; Мальгин, уловивший его движение, понял, что эксперт носит персональный комп, и не один, а вместе с «защитником» – генератором пси–защиты.
– Мистика какая–то, – проворчал Джума, заинтригованный и смятенный. – Что это за каббалистические раритеты? Мне показалось или они на самом деле... смотрят и дышат?
– А как вы себе их представляете? – заинтересовался вдруг Железовский. – Вот, например, это? – Математик показал на «свечу».
Джума озадаченно посмотрел на него, потом на Аристарха.
– Ну–у... по–моему, эта штука похожа на хрустальный бокал... внутри плавает светящееся колечко... нет?
Мужчины переглянулись.
– М–да! – произнес Ромашин. – Мне казалось, что это не бокал, а какой–то вытянутый сосуд с дымом внутри.
– Лично я вижу свечу, – добавил Мальгин. – И к тому же она «плачет».
– Великолепно, – пробасил Железовский. – А это? – Он указал на «магическую сферу».
– Черный куб... со звездами...
– Ну а штуковина рядом? – Аристарх дотронулся до «ножа».
– Что–то острое, как наконечник копья...
Через минуту выяснилось, что все четверо видят разложенные предметы по–разному: и лишь относительно одного из них мнения сходились: исчезающий «голыш» всем казался плоским морским камешком, окатышем и демонстрировал свои качества без каких–либо дополнительных эффектов.
Мальгин оглядел взволнованные лица гостей – даже математик слегка оживился, забыв о своих «трех эс», – и глубокомысленно проговорил:
– Восприятие веревки как змеи так же ложно, как и восприятие веревки как веревки.
Последовало недолгое молчание, потом взрыв сдержанного смеха. Собеседники оценили ситуацию в юмористическом ключе, вполне понимая друг друга.
– Источник изречения? – отсмеявшись, спросил Джума.
– Шанкара, Адвайтаведанта.
– Очень образно и очень справедливо. Но подарки Шаламова действительно впечатляют. Знать бы их настоящий облик, и главное – назначение.
– Учтите, они опасны, – предупредил Мальгин, чувствуя, как внутри него заворошился «черный человек». Веселое настроение ушло, ему на смену пришло беспокойство, защемило сердце. – Лондон не будет предупреждать зря.
Джума хотел сказать что–то язвительное, но передумал. Подождав немного, вдруг засмеялся и пояснил в ответ на вопросительные взгляды:
– Вспомнил девиз нежити, точнее, «эскадронов жизни»: «Мы живем для того, чтобы сдохнуть!" Чем мы хуже?
В комнате громыхнуло – этот хохотнул Железовский. И снова все четверо глядели друг на друга выжидательно, не зная, кто первым предложит действие. Музыка в гостиной продолжала звучать (Мальгин любил романсы Балакирева), создавая ностальгическое настроение, но не отвлекая от дум.
– Мне кажется, нам необходимо выбрать тот объект, который максимально подходил бы к понятию «ключа», – сказал наконец Ромашин. – Лично я вижу два таких объекта: «книгу» и «дыру–сферу». А вы?
– Да, – коротко кивнул Железовский.
– Причем ключ должен быть очень простым в обращении.
– «Книгу» я уже открывал, – признался Мальгин. Аристарх видел этот предмет почти так же, как и он, а Джуме с Ромашиным она казалась плоской коробкой с металлической крышкой.
– Ну и?..
– Откройте, а я погляжу на вашу реакцию.
Ромашин, поколебавшись, осторожно отщелкнул застежки «книги» и открыл ее. На исследователей со страницы в упор глянул странный зверь: полукрокодил–полумуравьед, оглядывающийся на людей через плечо вполне человеческим движением. Зверь стоял наполовину в воде не то реки, не то озера желто–коричневого цвета, за ним начинался лес, густой и ровный, как гигантская трава, а над лесом торчала ажурная золотая башенка с факелом огня. Небо в этом мире было густо–синего цвета, глубокое, без оттенков.
– Фотография, – с пренебрежением сказал Джума. – Причем без стереоэффекта. Листай дальше.
– Подождите, – тихо возразил Мальгин. – Смотрите внимательно.
Железовский первым заметил движение пейзажа, глянул на Клима и снова зачарованно уставился на фотографию.
Иллюстрация начала обретать глубину, четкость и контрастность живой натуры, как бы «протаяла» вдаль, обрела объем. Фотография стала похожа на окно в чужую природу, на экран, за которым цвела жизнь иного мира. По воде побежала рябь, а зверь – помесь рептилии с млекопитающим – вдруг... мигнул!
Еще мгновение, прозрачная пленка, отделявшая воздух Земли от воздуха чужой планеты, лопнула и...
В комнате полыхнула синяя вспышка, зашипело, кто–то с силой захлопнул обложку «книги» так, что все вздрогнули, во все глаза глядя на нового гостя, проникшего в квартиру неизвестным способом. Это был Майкл Лондон собственной персоной.
– Хелло, джентльмены. Я, кажется, вовремя.
Железовский, опомнившись, превратился в статую, будто ничего особенного не произошло, снисходительно оглядел компанию. Мальгин пришел в себя вслед за ним, вспомнил вспышку и шипение, нашел глазами их источник: «магическая сфера» исчезла, а на ее месте мерцала полупрозрачная труба диаметром в полтора метра, уходя в пол и потолок комнаты. В воздухе запахло озоном.
– С этими вещами надо обращаться очень бережно. – Лондон кивнул на «книгу», невозмутимый, добродушный, благожелательный и одновременно твердый и непреклонный.
Мальгину вдруг показалось, что фигура Майкла на мгновение превратилась в облако с глазами–бусинами и тут же вернула первоначальную форму, хотя никто из товарищей этого не заметил. Но как ни старался хирург разглядеть пси–ауру Лондона, ему это не удалось: бывший начальник службы безопасности не делился на «призраки» характерных впечатлений, он был наглухо запакован в броню пси–контроля. Видимо, манипуляции Мальгина не прошли мимо внимания Майкла, потому что он посмотрел на хирурга как–то по–особому и выдал мысленный образ подмигивающего тигренка, но речь продолжал в том же тоне:
– Есть прекрасное правило, ему лет триста: не тяните за хвост, если неизвестно точно, что на другом конце [Правило Челлиса (закон Мэрфи).].
Джума Хан фыркнул, остальные остались серьезными.
– Итак, мы были правы, – с удовлетворением произнес Ромашин. – Вернее, почти правы, потому что у нас в руках был не ключ от входа в метро, а сам вход. А именно – «магическая сфера». Что же тогда представляет собой «книга» с картинками?
– Пантеон, – помолчав, ответил Лондон. Поискал глазами кресло и сел. – Или «Красная книга» исчезнувших цивилизаций, если хотите. Причем «книга» опасная, с полным эффектом присутствия, и пользоваться ею может далеко не каждое существо. Человек, например, рискует не выйти оттуда, из иллюзии, устройство «книги» включает его в свой компьютерно–химерный мир.
– Интрасенс тоже не сможет отстроиться? – с ноткой вежливого недоверия спросил Железовский.
У глаз Лондона собрались веселые морщинки.
– А вы всерьез полагаете, что человек, пусть он даже интрасенс, – венец мироздания? Увы, это далеко не так. Человек – не предел эволюции Вселенной, его мозг содержит всего лишь двести миллиардов нейронов, примерно столько же звезд включает наша Галактика, а ведь в космосе много объектов гораздо более сложных. Чтобы воспринимать, чувствовать иные вселенные, нужны другие органы чувств, и не один–два, а десятки! Есть они у человека? Запрограммированы ли эволюцией?
– Ну этого и вы знать не можете, – пробурчал Аристарх.
– Ошибаетесь, знаю. Считайте, что я достиг сатори – состояния высшего просветления Будды, хотя и сохранил при этом бренную оболочку. А еще я стал вечным садху [Садxу – странник (инд.).] и вернулся сегодня на Землю в последний раз, чтобы поговорить с вами и предупредить.
– То есть как это вы вернулись сегодня? – поднял голову Мальгин, переглядываясь с Ромашиным. – Мне звонила ваша жена, что вы вернулись по крайней мере...
Лондон поднял ладонь, грустная усмешка скользнула по его губам.
– Я здесь, там – двойник, фантом, хотя и вполне материальный, осязаемый, мое альтер эго, хороший мужик и все такое прочее. Реализация одного из уровней структуры личности. Вон Клим знает, что это такое, ему еще предстоит испытать на себе счастье обладания иными возможностями. Для меня же главное, что Кэт и Анилина... счастливы.
Мальгин заглянул в колодец глаз бывшего начальника отдела безопасности и на дне колодца увидел темное озеро тоски. Глубокое и неизбывное. Миг – и оно исчезло, снова Лондон сидел перед ними собранный, снисходительно–добрый, сильный, дружески настроенный и в то же время чужой и далекий. Он жил не только здесь и сейчас, но и где–то еще, в других временах. Он знал также, что невозможно описать собеседнику то, чего он никогда не видел. Майкл знал такое, что невозможно было и представить...
– Вы правы, – кивнул он, отвечая на мысли всех четверых, одинаково ошеломленных, несмотря на разные возраст, опыт и самообладание. – Человеком назвать меня трудно, садху – в самый раз. Кто вступил на эту дорогу – уже не возвращается.
– Шаламов... тоже? – Мальгин задержал дыхание.
Лондон долго не отвечал, уйдя в недоступные никому области своих воспоминаний, и по лицу его плыли всполохи сияния – отражение мыслительных процессов и непонятных эмоций. Наконец он очнулся.
– Мастер, я знаю почти все о вашей жизни прошлой и многое – о будущей. Как и любой маатанин, я тоже обладаю футур–памятью и способен предвидеть события и судьбы, особенно судьбы тех людей, которые мне симпатичны. Ваша судьба драматична, ибо вы не только третий в истории земной цивилизации экзосенс, после Шаламова и меня, но и первый маг! Вернее, будущий маг! Или колдун, чародей, волшебник, кудесник – выбирайте любой термин. Но до этого вам предстоит пройти пустыни одиночества, тоски, горя и боли, адовы горнила жестоких схваток с обстоятельствами, внешними врагами и с самим собой, узнать, что такое horror infiniti и тысячи других ужасов. Попытайтесь выдержать эти испытания, и тогда вы поймете, какой смысл вкладывали философы в изречение: цель жизни есть жизнь. Тезис не бесспорный, смерть не менее мудра, чем жизнь, да и по убеждениям «черных людей» бесконечный смысл лежит вне постижения его конечным существом, но лучше не проверять этот тезис на себе. Конечно, мои советы – это не рецепт счастья, но помочь мне больше нечем. Я помогал сколько мог. – Лондон прищурился. – Хотя в мои предупреждения, наверное, верили не все, не так ли?
– Как вы это делали? – пробурчал Железовский. – Я нашел принципы обработки ключевого файла иерархии компьютерных структур, интеграции многоуровневого вывода, но не понял процесса выдачи сигнала в точно определенный момент времени. Что у вас выполняет роль интерфейса?
– Еще поймете, это не сложно. У меня есть несколько минут, можете задать по вопросу, кого что интересует.
– Вы не ответили на вопрос о Шаламове, – напомнил Мальгин, равнодушно воспринявший тираду Лондона в свой адрес. Собственная судьба его мало интересовала, во всяком случае в данный момент.
– Шаламов непредсказуем, – нехотя ответил Лондон. – Я встречался с ним там... – Неопределенный кивок головой в сторону. – И он действительно опасен. Не ищите его. Может быть, он уже не вернется на Землю, а опасен он прежде всего тем, что не анализирует последствий своих поступков, как, например, не рассчитал последствий появления на Земле этих вещей. – Майкл показал на разложенные на столе подарки. – Я заберу их с собой.
– Так он... маг?
Мальгину внезапно показалось, что Лондон превратился в гиганта–циклопа, в единственном глазу которого сверкнуло пренебрежительное угрюмое предупреждение. Впрочем, этот пси–импульс почувствовали все.
– Он маг, – медленно проговорил гость. – Но он маг на грани безумия. Понимаете, с кем вы хотите поиграть?
– Мы не хотим играть, – возразил Мальгин, сохранивший философски–минорное настроение. – Мы хотим его вылечить. Я в долгу перед ним.
– И я, – кивнул Ромашин.
– Кроме того, существует много причин, по которым он обязан появиться на Земле и расставить точки над «i».
Лондон с неопределенной и не очень понятной жалостью оглядел спокойное лицо Мальгина, однако возражать не стал.
– Еще вопросы? Мне пора.
– Орилоунское метро сохранилось? – быстро спросил Ромашин.
– Сеть орилоунского метро – периферийная ветвь в Галактике, на самом деле главные «струны» соединяют не только домены нашей Метавселенной, но и многие топологически связанные вселенные. Масштаб этого вида связи колоссален.
– И создан он Вершителями?
– Вершители – собирательное название многих сотен разумных рас из иных вселенных, «черные люди» просто не смогли уберечь этот факт в памяти, хотя и были разумными информационно–энергетическими «консервами».
– Они все ушли в Горловину «серой дыры»?
– Нет, многие не успели, в основном те, кто не смог найти Горловину. Без проникателей это практически невозможно.
– Значит, маатане и орилоуны спешили в «серую дыру» не зря, и в нашей Галактике больше не осталось «серых дыр» со встроенными механизмами перехода?
– Совершенно точно.
– А «сфера Сабатини»? Знаете, о чем речь?
Лондон покосился на Ромашина, на щеках которого разгорелся румянец, хотя с виду эксперт был хладнокровен.
– «Сфера Сабатини», или эйнсоф, как вы называете, на самом деле узел пересечения физик, причем многих, вы даже не представляете, как опасно его соседство с Солнцем.
– И виноват в этом я, – тихо сказал Ромашин. – Власта права. Хотя я считал, что интерес мой оправдан.
Лондон ничего не сказал в ответ.
– Черт возьми! – взорвался вдруг Железовский, заставив всех вздрогнуть. – Вы наговорили столько интересного, что хочется жить! А также очень хочется знать, что это за объекты и откуда их приволок Шаламов, почему погибли цивилизации, память о которых хранит ваша «Красная книга» и...
Лондон остановил математика знакомым жестом: ладонь вперед.
– Я завидую вам, Аристарх, вы здесь единственный из всех по–настоящему счастливый человек. Хорошо, я отвечу на ваши последние вопросы, но они действительно последние. Объекты эти – из... э–э... скажем, из «Музея культур», не предназначенного для человечества, ибо земная цивилизация – единственная из технологических – еще не погибшая цивилизация, остальные, вернее память о них, – здесь. – Майкл легонько коснулся пальцем обложки «книги». – Другие предметы – суть целые миры, связанные нашей трехмерной физикой и видимые разными людьми по–разному в силу развитости воображения, культуры и психологической закалки.
Лондон перевернул исчезающий «голыш», и тот пропал, будто его и не было.
– Это не камень, каким он вам представляется, а устойчивый ансамбль хрононов – квантов времени, вектор которого направлен не в будущее и не в прошлое, а «в сторону» от потока времени нашего мира. Взаимодействует он только с гравитацией.
– Здорово! – прохрипел Железовский. Глаза его горели. Он действительно счастлив, мимолетно подумал Мальгин, хотя и сам был потрясен и заинтригован.
– «Плачущая свеча», или «бокал», – продолжал Лондон, – на самом деле эмоциональный резонатор, только эмоции, на которые он реагирует, никогда не смогут затронуть человека, потому что ему таких не испытать никогда. «Плач» – лишь слабое эхо какой–то чувственной струнки. «Морозный узор», используемый вами в качестве стакана объемом в двести кубических сантиметров, – это звездная система, эквивалентная по размерам и массе галактике туманность Андромеды, разве что в настоящий момент ее размерности скомпактифицированы.
– Дьявольщина! – Железовский уже с трудом удерживался от жестикуляции.
– «Кинжал», он же «наконечник копья», – в действительности древний звездолет из шестимерной вселенной, где отсутствует одно, но существенное измерение – время, просто в нашей Вселенной он принял такой облик. Ну а ваша «магическая сфера», как вы уже догадались, – свернутый компактный переход к одному из уцелевших орилоунов. То есть это еще не вход в систему метро, а как бы эскалатор к нему. Подчеркиваю: все эти объекты весьма опасны, их поведение непредсказуемо, а реализация их возможностей может доставить массу неприятностей типа «сферы Сабатини». Я удовлетворил ваше любопытство, джентльмены? Тогда прощайте.
Лондон встал, собрал в карман, казавшийся безразмерным, все находки Шаламова, и шагнул к холодно мерцавшей трубе входа в «струну» орилоунского метро.
– Минуту, – раздался в наступившей тишине голос Мальгина. – Майкл, оставьте нам эту «дверь»... э–э... эскалатор.
Лондон отрицательно качнул головой. Мальгин напрягся, странным образом поголубел, волосы его затрещали золотистыми искорками, и в тот же момент туманный столб над столом превратился в знакомую сферу со звездами внутри.
Лондон снова покачал головой.
– Едва ли вам удастся...
«Сфера» струйкой дыма перетекла в ладонь Мальгина. Тот улыбнулся, глядя на Майкла снизу вверх, поиграл «сферой», то превращая ее в полосу дыма, то в кольцо, то в черную дыру.
– Оставьте ее нам, Майкл, под мою ответственность. Я смогу управлять ею без вреда для кого бы то ни было. Ведь вы давно знали, что так и будет.
Снова в глазах Лондона проглянула тоска.
– Хорошо, – сухо сказал он. – В конце концов ваша судьба – это только ваша судьба. Но будьте осторожны: этот «эскалатор» принес Шаламов, и в любой момент он может выйти из него.
Струйка дыма превратилась в белесый столб. Лондон вошел в него и исчез, столб тут же сжался в «сферу», откатившуюся к стене. Джума Хан, сидевший к ней ближе всех, попытался взять ее, но у него ничего не вышло ни с первого, ни со второго, ни с третьего раза.
– Маленько, кругленько, а за хвост не поднять, – задумчиво пробормотал Ромашин, глядя на «сферу». Перевел взгляд на побледневшего Мальгина. – Вам плохо, Клим? Может быть, действительно не стоит рисковать?
– А что мы теряем? – пробурчал Железовский, приобретая свой обычный вид. – Надо лишь подготовиться к путешествию – и вперед! Сдается мне, это был не сам Лондон, а еще один его двойник.
– Очень может быть, – сказал Мальгин, прислушиваясь к недовольному ворчанию «черного человека» в голове. – Но он не прав: наша судьба – не только наша судьба...
– А когда это ты успел научиться управлять этой штукой, эскалатором?
– Управлять им действительно очень просто, хотя и надо знать... пароль.
– Мысленное управление? Что за пароль?
– Я сам только что догадался. Эскалатор принес Шаламов, а чтобы никто, кроме него, не смог открыть вход, он закодировал его мысленной фразой, строкой из любимого им Верхарна: «Я – обезумевший в лесу Предвечных Чисел»...
И не успело смолкнуть эхо слов Мальгина, как сгусток тьмы у кресла Джумы превратился в мерцающий туманный столб. Эскалатор приглашал всех желающих к путешествию...

© Василий Головачев

Разрешение на книги получено у писателя
 www.Головачев.ru 
 
 < Предыдущая  Следующая > 

  The text2html v1.4.6 is executed at 5/2/2002 by KRM ©


 Новинки  |  Каталог  |  Рейтинг  |  Текстографии  |  Прием книг  |  Кто автор?  |  Писатели  |  Премии  |  Словарь
Русская фантастика
Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.
 
Stars Rambler's Top100 TopList